Меари громко засмеялась и снова ушла в чьи-то объятия. Туён шокировано смотрела на подругу, гадая, в какой момент та стала такой? Чувство потери внезапно охватило Туён, словно только что забрали неотъемлемую часть прошлого, меняя на неправильное настоящее. Она снова почувствовала себя одинокой. Все эти счастливые и смеющиеся люди… что она делала среди них? Зачем пришла?
Рука коснулась колец, висящих на цепочке. Её напоминание. Её поддержка. Вот только легче не стало. Не У-Джин вспоминался, Келлен… И пусть Лён не знает, где она и что делает, зато знает сама Туён… это предательство… быть здесь. Сердце испуганно участило свой ход, холодя руки, вызывая бледность лица. Появилось сумасшедшее чувство, что если она не уйдет сейчас, то с Лёном случится что-то плохое… Что Боги накажут её…
Сигаретный дым проникал под кожу, впитывался в одежду, волосы, порождал удушье, а выпитый алкоголь скручивал желудок, вызывая приступы тошноты…
Туён бросилась на выход, расталкивая людей. Ей что-то ворчали вслед, обзывали чокнутой… Но паника уже захлестнула, лишая контроля. Оказавшись в тиши коридоров, девушка прижалась лбом к холодной стене, стараясь дышать глубже, но с каждым новым вздохом становилось только хуже. Слова Меари гулко звучали в голове, а цепочка казалась петлей, которая затягивается на шее.
Пальцы нашли кольца и с силой сжали их, рванули вниз… Тонкие металлические звенья цепочки лопнули, освобождая… Стало легче дышать.
Ичаро выглянул наружу, беспокоясь. Туён махнула ему, прощаясь, и медленно пошла в сторону своей комнаты, смотря только под ноги. Эльфа впереди заметила слишком поздно – уже не скрыться.
– Где Меари? Ещё там? – строго спросил Натаниэль, вырастая перед ней, не давая пройти дальше.
Туён подняла на него глаза. Говорил так уверенно. Знает. Врать не было смысла… Она кивнула. Тонкие губы эльфа сейчас и вовсе стали ниточкой.
– Не говори Джихо, пожалуйста, – попросила Туён, беспокоясь за подругу.
– Не буду, – тихо бросил он и сделал несколько шагов, а потом обернулся, зовя её: – Туён…
Девушка встретилась с его глазами. В голубых глазах светилось понимание.
– С ним всё будет хорошо. Он всегда возвращался…
– Что? – переспросила она. Предательский ком стал царапать горло. Сначала Меари, теперь Натаниэль. С чего они решили, что… Эльф указал глазами на порванную цепочку, зажатую в её кулаке.
– Всё будет хорошо, – повторил он. Мимолетная ободряющая улыбка тронула губы, а затем мужчина торопливым шагом направился в ту сторону, откуда Туён пришла.
***
Келлен сидел у костра, грея замёрзшие руки. Его спутники были гораздо более шумными, чем предыдущие. Уже полчаса как разбили лагерь, а они всё никак не устроятся. Хотя в какой-то мере он их понимал: людей выпустили из своих камер, дали немного свободы перемещения. Отсюда и постоянная необходимость деятельности.
Обычно в отряд Даин просил четыре человека. Два для того, чтобы нести потом монстра, два на смену. Правда, чаще получалось как в прошлый раз: часть погибала. Вот поэтому брал всегда людей «про запас» – не самому же потом тушу монстра тащить, да и так безопаснее всё ж.
Монстров в этот раз надо три. Людей дали двенадцать. Келлен усмехнулся. Молодцы в руководстве – считать умеют, а вот с планированием беда. Он, Келлен, почти месяц торчал в крепости, мог бы уже три ходки сделать и по одной зверюге добыть. Было бы проще и легче. Но нет… А теперь вот двенадцать человек… от них столько шума. Просто удивительно, как сюда не сбежались все твари черных лабиринтов. Хотя, может, они затаились и ждут, пока люди улягутся спать. Прошлый раз так и было. Это то самое место ночевки, где на них напали.
Как обычно, кто-то пытался командовать, кто-то отстоять свои права на независимость. Стандартный набор начала похода. И хоть нельзя так было думать, Келлен хотел уже поскорее дождаться естественного сокращения отряда путем выживания сильнейшего.
Наконец-то все расселись по группам, и разговоры стали на несколько тонов тише, а кто-то и вовсе заснул. Келлен понимал, что прислушиваться к звукам простирающихся впереди туннелей бесполезно из-за шума, который создают неспящие, вглядываться во тьму и подавно, поэтому решил, что может позволить себе доверить дежурство другим и заснуть. Тем более, людей много, пока ближайших жрать будут, он успеет проснуться. Главное, лечь подальше от виднеющихся ответвлений коридоров.
Даин спросил, кто будет дежурить, дал краткие указания и устроился на ночлег в заранее облюбованное место у стены, поближе к выходу из лабиринтов, подальше от опасности.
Интуиция его молчала, не чувствуя никакой угрозы извне, поэтому мысли лениво перетекли в мирное русло. Девчонка уже должна спать вроде… Он надеялся, что гвардеец у ворот черных лабиринтов отправился в его жилой корпус и передал послание сразу после своей смены. Иначе Туён будет сидеть голодная. Келлен недовольно фыркнул сам себе: вот ведь слабохарактерный… Теперь ещё загордится малая, подумает, что ему не всё равно. А по факту-то ему плевать, просто…
Келлен перевернулся на другой бок, закрыл глаза, заставляя себя больше не думать о девчонке.
Интересно, а почему она не дает шанса на «дружбу» тому гвардейцу, как там его… Ичаро? Парнишка подходит ей, да и сам увивается, видно же, что неровно дышит… В чем забава? Любит, когда об неё ноги вытирают?
Сам подумал и сам возмутился. Негодование разлилось жаркой волной по телу. Мысль была неприятна и вызывала отторжение, а внутри жила убежденность, что это неправда. Джихо она таких вещей не прощала… Не позволяла и насмешек другим. А почему терпит его, Келлена, хамство – загадка.
А-а-а-а… Огонь хаоса. Надо просто спать и не думать. Келлен скрипнул зубами от злости. Решение проблемы пришло само по себе. Он выгонит мысли о девчонке воспоминанием о другой… девушке, которую любил всем сердцем столько лет. Да, будет больно, но зато станет привычнее…
Долгие секунды растягивались в минуты, мучая. Спать не получалось. Не думать о противной девчонке тоже. Прошлое не смогло заглушить настоящее. Хорошо, наверное. Но что-то подсказывало ему, что это «хорошо» принесет ему новую боль разочарования, если продолжит общение с Туён в том же духе.
– Бинх, ты только подумай, нас двенадцать. Нам дали оружие. Мы вполне можем попытаться… – донесся до Келлена тихий шепот.
– Не дури, Вун. Какие попытки? Ты видел, сколько в крепости гвардейцев и танэри? Нам даже до первого нижнего уровня не получится добраться. Нет, друг, нам надо быть покладистыми. Возможно, за примерное поведение дадут свободу перемещения. Я слышал, такое уже было.
– Сказки это для дураков, чтобы надеялись и вели себя так, как угодно иритану, – отмахнулся Вун.
– Скорее всего, но если есть хоть один шанс, я им воспользуюсь… Ты только представь! Свобода… – мечтательные нотки прорезались в голосе Бинха.
– И бабы… их здесь хватает.
– Да… я бы с этой цыпы начал, что у нас дежурила… Ли Ту-у-у-у-уён… – глумливо пропел её имя Бинх.
– Начал бы он! – хмыкнул Вун. – На эту у всех ребят стояло! За день насмотрятся, вечером передергивают с её именем на губах! Никто б не отказался! Но что-то подсказывает, не даст она тебе, не твоего полета птица.
– А я и не собирался её спрашивать…
– Хе-х, дерется она хорошо, не потянешь…
– Один – нет, – на губах Бинха заиграла гадкая улыбка. – А если вчетвером? Сначала покричит, конечно, для вида, повырывается, но потом будет ласковой… А если нет, то повторюсь, я же спрашивать её не собираюсь…
– Я в деле…
Разум говорил, что не стоит вмешиваться, нужно просто дождаться момента и позволить этим двоим сгинуть в лабиринтах или пасть от лапы чудища. Разум говорил, но кто ж его слушал… Гнев разрывал изнутри, желая причинять боль… другим, желая заставить подавиться обоих каждым сказанным словом, желая увидеть их внутренности на грязной сырой земле.
Келлен вскочил на ноги, схватил за грудки ближайшего мужчину, рывком поднял. Ненависть, что застилала привычную холодную расчетливость, придала дополнительных сил, поэтому, когда Келлен отшвырнул от себя Бинха, тот кубарем покатился, падая прямо в костер. С громким воплем Бинх подскочил, пытаясь погасить, охваченные пламенем волосы.
Крики переполошили остальных, они вскочили, хватаясь за оружие, ища угрозу.
– Какого хрена ты творишь, ублюдок? – ошарашенно прошептал Вун, подскакивая и вытаращивая глаза на Даина.
– Посмеешь посмотреть на неё – убью, – ядовито прошипел Келлен, подходя ближе, доставая кинжал, – посмеешь произнести её имя своим поганым языком – убью, посмеешь подумать о ней – убью…
Рот Вуна округлился, в глазах не сразу, но засветилось понимание.
– Твоя что ль?.. – выдохнул мужчина.
Сказать что-либо в ответ Келлен не успел. Бинх уже справился с огнем и с диким ревом бросился на обидчика, крича:
– Бей прихвостня иритана!
Ненавистное слово «иритан» подействовало на часть мужчин гипнотически. Те сорвались с места и понеслись на следопыта. Им было неважно, кто прав, кто виноват. Для них Даин – человек иритана. Одного этого достаточно, чтобы желать ему смерти.
Глаза Келлена превратились в две узкие щелочки, по-змеиному следя за перемещением противников, предугадывая очередной выпад. Число нападавших явно превосходило его возможности, не оставляя выбора для «мирного» разрешения: не получится спастись, никого не убив при этом. Поэтому Келлен достал второй кинжал и из жертвы превратился в охотника…
Его спутники дрались грубо, неумело, но это не делало их удары менее болезненными. В какой-то момент Келлен подумал, что живьем не выберется, как неожиданно не принимающие в общей потасовке люди вмешались и оттащили щедро-размахивающих кулаками противников от него.
– Успокоились! – взревел один из мужчин. – Следопыт нужен нам живым, без него заплутаем! Монстры где-то бродят, а вы тут устроили резню! Облегчили работу тварям! А ты! – он грозно уставился на Даина, собираясь высказаться.