Туён смотрела на рану в груди, на залитую красным площадку, на растрепанные седые волосы, которые когда-то заплетала в косу, на глаза, что больше никогда на неё не посмотрят, и… кричала… громко, до срыва голоса… Её крик заглушил другой… Самсон упал возле Кван Чи, руками стал стягивать края его раны, как будто это было возможно…
– Почему вы стоите? Помогите! Помогите ему! – кричал он. – Это приказ! Приказ! Помогите!
Танэри и гвардейцы, что были здесь, лишь участливо смотрели, понимая…
– Господин Вонг, – осмелился заговорить один из мужчин.
Самсон перевел безумный от горя взгляд на своих подчиненных, обвел всех глазами, считывая правду, которую не мог принять, потому что… потому…
– Не-е-е-е-е-ет… пожалуйста… не-е-е-е-ет… – зарыдал он, приподнимая тело Кван Чи, прижимая к себе и укачивая. – Не-е-е-е-е-ет… этого не может быть… ему ещё можно помочь… я смогу… я… что-нибудь придумаю…
А где-то внизу пировали монстры, вольно перемещаясь по арене…
***
Туён не знала, сколько времени прошло прежде, чем она вернулась к темным. Она вдруг поняла, что это то место, где хочет сейчас быть. Что здесь безопасно… Что здесь нет людей, чьи ошибки приводят к смерти…
Она положила голову на стол, безвольно свесив вниз руки, и плакала, уже беззвучно… Туён когда-то читала, что раньше, ещё до Нового мира, магам королевства стирали память… Это и было сейчас её желанием. Она хотела стереть из памяти то, что видела.
– Танэри Ли, с вами всё в порядке? – глубокий мужской голос с бархатными интонациями. Легкое касание.
Туён не хотела никого видеть, но подняла голову, ведь где-то на краю сознания голос показался знакомым.
– Иритан Ким Джи-Хун, – сипло прошептала она, пытаясь подняться и поприветствовать его как положено.
– Я уже знаю, что произошло, – с сочувствием произнес он. – Можете на сегодня быть свободны.
– Не хочу. Я останусь здесь, – тихо сказала она. Слезы катились по щекам, срываясь вниз…
– Я позову лекаря. Вам дадут успокоительное…
Туён покачала головой… Она никуда не пойдет… ей ничего не нужно… Просто оставьте её все в покое…
– Туён! – воскликнула появившаяся Меари и подскочила к подруге, стискивая в объятиях.
– Танэри Хан, я же сказал оставаться вам на месте, – недовольно произнес Джи-Хун.
Но Меари его проигнорировала, продолжая обнимать Туён.
– Оставьте меня, пожалуйста, я хочу побыть одна… пожалуйста… – шепотом взмолилась Туён, бросая просящий взгляд на иритана. – И Лёну скажите… пусть не приходит…
Мужчина кивнул и взял Меари за локоть, мягко сжимая, и повел за собой, взглядом прерывая слова протеста той.
Дверь закрылась, и помещение снова погрузилось в скорбное молчание. Монстры не издавали ни звука, словно чувствуя, что что-то не так… Туён пошатываясь подошла к клетке Первого и, прижавшись к решетке лбом, медленно осела на пол, не переставая плакать. Рука потянулась к монстру, приглашая… Туён хотела перестать быть, хотела снова стать Верховным жрецом Изумрудной долины. Хотела хоть на какое-то время не думать самой, не вспоминать.
Монстр взял её руку, осторожно накрыл сверху второй лапой и… прислонился к решетке… Он ничего не показывал Туён, просто держал хрупкую ношу в своей ладони и молчал.
В таком положении и застал её Келлен, когда пришел забирать после смены. Он ничего не сказал на её безрассудство, глаза выражали лишь сожаления. Обняв за талию, повел прочь. О чем-то тихо говорил. Туён не могла уловить смысла, не хотела, лишь слушала звук его голоса: он был бальзамом для её души.
Под пристальным вниманием следопыта поела, прошла в комнату. Келлен там что-то дал ей в колбочке. Туён послушно выпила. А после он стянул с неё сапоги, раздел и уложил на кровать, накрыл, присел на краешек кровати. Девушка пододвинулась к нему, положила голову на его колени, обхватывая их рукой, закрыла глаза…
Глава 19
После смерти Кван Чи прошло десять дней. Самсон так и не пришел в себя. Исследования потеряли для него смысл. Он мог днями сидеть в кабинете Кван Чи, перебирать его бумаги, порой ходил в комнату бывшего помощника, оставался там ночевать.
Туён с грустью думала, что привязанность всё же не была односторонней. Не только Кван Чи питал теплые чувства к алхимику, относясь к нему как к сыну, но и Самсону дорог был его помощник… Вот только понял алхимик это слишком поздно.
– Туён, – родной голос вывел её из задумчивости.
Девушка улыбнулась и нежно коснулась его руки.
– Прости, я задумалась, – виновато пробормотала она.
– Остынет, – буркнул Келлен и пододвинул тарелку ближе. – Никуда не пойдешь, пока всё не съешь.
– Нестрашно, – попыталась отшутиться Туён. – Моему руководителю уже всё равно. Мы все ходим туда по привычке больше.
Сказала и снова стало больно на душе.
– Не обольщайся, он скоро придет в себя, – угрюмо произнес Келлен. – Ученые, такие как он, не могут иначе. Колбочки, монстры и их запчасти – смысл жизни.
– Ты так уверенно говоришь об этом…
– Знал двоих… в прошлой жизни, – губы презрительно скривились, – неважно с каким знаком идут исследования: с плюсом для остальных или, наоборот, с минусом, – все одинаковые. Самсон не исключение.
За соседним столиком засмеялась Меари. Девушка сидела с каким-то танэри и о чем-то болтала. Келлен раздраженно фыркнул.
– Новый ухажер? – спросил он у Туён.
– Нет, просто позлить Ичаро, – усмехнулась девушка.
– У неё выходит, – ехидно заметил следопыт, бросая взгляд на мрачного гвардейца, что не сводил глаз с бывшей подружки. – Сплошная драма… куда я попал?..
– В жизнь. В жизнь попал, – улыбнулась ему Туён.
Меари снова засмеялась, привлекая к себе внимание. Удивительно, но после того случая с Ичаро и ссоры с братом, подруга оставила в покое Натаниэля. Её как отрезало. Она не подходила к эльфу, ограничивалась лишь коротким приветствием, за стол с ним и братом тоже не садилась. Она либо ела одна, если Туён была с Лёном, либо в обществе какого-нибудь мужчины. Ичаро не подходил мириться, но при этом не мог перестать смотреть на неё.
Было у них на этаже ещё одно изменение. Иритан. Не каждый день, но приходил порой в столовую. Туён обратила на это внимание следопыта, но тот лишь отмахнулся, посоветовав недодумывать лишнее. Да ничего лишнего она и не думала, просто подозрительно… Подруга ведь всё ещё работала у него и на него… теперь вот и сам иритан стал более частым гостем… Хотя в одном Меари была права, иритан не обращал на свою подчиненную внимания… По крайней мере, заинтересованности во взгляде точно не было.
– До вечера, Лён, – Туён поднялась, поцеловала Келлена в губы и поспешила покинуть столовую, пока он не заметил, что тарелки с едой остались почти нетронутыми.
Оказалось, Келлен был прав. О чем и сообщил ей гвардеец на входе. Самсон вернулся в лабораторию. Назначил людей, которые будут наблюдать за ящерицами и уже успел что-то на существах опробовать. И это что-то было особенно мучительное, потому что монстры истошно стрекотали, выдавая свои чудовищные звуки, выворачивая внутренности людей практически в прямом смысле. Рядом с клетками никто не мог находиться более десяти минут, поэтому людей в лаборатории прибавилось: приходилось часто менять наблюдающих.
Туён подумала, что Самсону, скорее всего, придется и вовсе отказаться от своей затеи, ведь иначе можно сойти с ума. А если нет… Девушка стала в уме прикидывать, как бы это так сказать Джихо, чтобы он потом пересказал иритану, что его людей мучают таким зверским способом. Вот взял бы Самсон и сам бы посидел с теми милыми хвостатыми зверюшками…
– Доброе утро, меня зовут танэри Ли! – поздоровалась девушка с темными и стукнула книгой по столу. Начала привычный обход. – Как ваши дела? Как спалось? Мой сменщик не шалил? Есть давал вовремя? Или опять спать завалился до утра, забыв про вас? Восьмой, ты же не первый месяц здесь, а если верить записям, то вообще один из самых первых жителей этого злосчастного помещения, так почему опять стачиваешь клыки о прутья решетки. Не уж-то не понимаешь, что зубы закончатся раньше, чем источится металл? Что, нет? Надежда умирает последней? Ну ладно, развлекайся! О-о-о-о, тринадцатый, сегодня твоя рана на плече выглядит лучше, надеюсь, Самсон про вас ещё на месяцок какой забудет, сможешь восстановиться… Черт, двадцать второй, а можно есть аккуратнее, а не вываливать всё за пределы клетки? Ты словно издеваешься, знаешь же ж, что я это убираю! – В ответ раздался грозный рев, девушка обреченно вздохнула. – Ясно, издеваешься. Так и запишем.
У клетки Первого девушка остановилась и тепло улыбнулась монстру.
– Уберечь бы тебя от испытаний, – прошептала ему Туён. – Я не переживу, если и с тобой что-то случится.
Первый выставил лапу, девушка заволновалась, понимая, что это означает, но подавила порыв коснуться его.
– Сегодня Самсон первый день после смерти Кван Чи вернулся к своей работе, не думаю, что это разумно… А вдруг увидит?
Он что-то зарычал, с трудом ворочая языком, стараясь говорить. Среди непонятных гортанных звуков Туён различила нечто, очень отдаленно походящее на «важно». Подозревала, что придумала себе сама это, но руку все-таки дала…
Он уже несколько часов кружил по лесу, чувствовал её присутствие, но, когда приходил в нужное место, его снова уводило куда-то ещё. Чужая энергия звала его дальше, указывая направление. Играет с ним. Знал. Поэтому терпеливо ждал, пока позволит найти.
В ответ на его мысли раздался громкий женский хохот. Элгараан побежал в сторону звука, но хохот зазвучал уже в противоположном месте. А потом и вовсе окружил его, раздаваясь будто в голове.
– Перестань! – воскликнул он, останавливаясь и крутясь на месте, осматриваясь.
– А то что? – раздался у уха вкрадчивый голос.
Элгараан резко обернулся, но никого не было. В густых зарослях спереди раздался смех, а потом появилась она.
Из густой мелкой листвы на него смотрела темноволосая девушка. Голубое, в тон цвета глаз, платье было опутано ветвями растений, укрывая тело словно шалью. Большие серьезные глаза изучали его. От прежнего веселья, звучавшего в его голове чужим голосом, не осталось и следа.