— Так говорят все безумцы, — сказал Тирад. — Ты — бешеная дворняга, и твои собственные последователи избавились от тебя. Возможно, даже такие как они больше не смогли подчиняться монстру. Как думаешь, дело в этом? Вот почему они сдали тебя?
— Почему бы тебе самому их не спросить? — произнес бывший Пожиратель Миров.
— О, мы спросим, и во имя магистра войны возвратим все, что ты украл.
— В том числе ординатусы, — хохотнул Хаар.
— Что тут смешного? — спросил Корвейн.
— Для меня есть много чего смешного, включая тебя, — ответил Хаар, и Сын Гора с силой ударил его еще пару раз.
— Смейся сколько влезет! — рявкнул он. — Тебе только это и остается, да и то ненадолго. Ты знаешь много секретов, и я вырву их у тебя, часть за частью.
— Некоторым вещам лучше оставаться тайной, — сказал Хаар.
— Возможно. Говорят, ты убил одного из золотых псов Императора, выпотрошив собственным копьем и сбросив со склонов Ракапоши.
— Кто такое говорит?
— Это правда?
— Не припоминаю, — сознался Хаар. — Я убил многих по пути из своей камеры к холодному горному воздуху.
— Больше сотни, включая других астартес, — уточнил Сын Гора.
— Я же сказал, что не припоминаю. — В этот момент Хаар ощутил, как призраки подступили ближе. Он доподлинно знал, сколько погибло от его руки в тот день и во все последующие. Все из–за Гора, все из–за Сигиллита.
— Это не важно, — отмахнулся Тирад. — Может, ты и сбежал из Кхангба—Марву, но с этого корабля тебе не выбраться. Наконец, судьба догнала тебя.
— Я уже слышал это прежде, и от лучших воинов.
— Но не слышал от меня, — улыбнулся легионер. Сзади открылся люк, и в камеру неспешно вошел апотекарий.
— Вы звали меня, мой лорд, — произнес тот.
— Ты не торопился, Хардакер, — строго сказал Тирад.
— Прошу прощения, мне требовалось закончить допрос субъекта в двенадцатой камере.
Хаар окинул новоприбывшего взглядом. Его броня была того же оттенка, что у Тирада, за исключением одного наплечника, выкрашенного в блекло–белый цвет. Некогда его украшал символ медикэ, но в какой–то момент его соскоблили и более не выводили снова.
— Значит, это он? — спросил Хардакер.
— Он, — подтвердил Тирад.
— Восхитительно, — оглядев Хаара, сказал апотекарий. С собой он принес инструменты своего ремесла, а также различные баки и химические колбы. В кобуре на боку покоился болт–пистолет. Как и Тирад, он был без шлема. Лицо апотекария представляло собой месиво коллоидных рубцов, а скальп покрывали вытатуированные хтонийские руны банды.
— Мне нужно, чтобы ты допросил его с пристрастием. Я хочу узнать все его секреты.
— Конечно, — отозвался Хардакер.
— Не убивай его, — продолжил Тирад. — Я пообещал магистру войны сломленную Гончую, а не труп.
— Я буду осторожен, мой лорд.
— Но не слишком. Научи его уважению.
— Это один из множества уроков, которые я намерен ему преподать, мой лорд, — произнес апотекарий, доставая дрель.
— Он прекрасен даже сейчас, — заметил Гамос. «Цикатрис тираннис» становился все ближе, экран заполняли укрепления его правого корпуса. Борта корабля испещряли боевые шрамы. — Вы пережили тяжелые битвы.
— Он создавался для них, — ответил Ван.
— Хорошо, что «Цикатрис тираннис» вернется во флот, которому принадлежит, — вздохнул Сын Гора.
— К сведенью, мы переименовали его, — произнес Эруд.
— О? — лишь хмыкнул Гамос.
— Точнее, Хаар переименовал, — спешно добавил технодесантник. — Мы назвали его «Разрушением».
— Не слишком утонченно. Но, возможно, мы сохраним название как боевой шрам, тем самым показав, что он пережил и это. Сколько людей на борту?
— После Ксаны и парочки мятежей остался лишь костяк команды, — ответил Эруд.
— Мятежей? — переспросил Даргор.
— Пары–тройки, — пояснил бывший Гвардеец Смерти. — Хаар… разобрался с ними.
— Да, с него станется, — усмехнулся Гамос.
— От него есть прок, — сказал Ван. — Точнее, был.
— Значит, ты решил?
— Решил, — утвердительно ответил технодесантник.
— И?
— Я дам вам код доступа в посадочный отсек правого борта. После этого я ничего обещать не могу.
— Ординатусы там? — уточнил Гамос.
— Да, — подтвердил Ван.
— Сопротивление?
— Вероятное. Прилетающие из ниоткуда корабли зачастую привлекают к себе недружественное внимание.
— Понятно, — сказал Сын Гора. — Если они откроют огонь по моим воинам…
— Возможно, и не станут, — произнес Ван. — Коды имеют двойное назначение. Их передача означает, что у вас есть мое негласное разрешение подняться на борт. Теоретически их должно хватить, чтобы остальные держались на расстоянии, пока они не поймут, что происходит.
— Ты не слишком–то уверен в своих словах, — заметил Даргор.
— Будь мы на борту корабля, я смог бы проконтролировать ситуацию, но моя власть не сакральна, — сказал Эруд. — Они могут предположить, что я сломался под пытками или уже мертв, а вы прибегли к омофагной технике, чтобы заполучить код.
— Значит, они не сдадутся? — задумчиво хмыкнул Гамос.
— Некоторые могут, остальные будут драться, поскольку не знают ничего иного. Некоторые попытаются сбежать любой ценой. Сомневаюсь, что это имеет значение. Учитывая элемент неожиданности, организованного сопротивления не будет. Что я получу за свою уступку?
— Для начала, жизнь, — сказал Сын Гора.
— Я ведь дал тебе, что ты просил, — произнес технодесантник.
— Однако я пока что этого не получил, — отметил Гамос. — До тех пор ты жив лишь благодаря моей терпеливости. Мне любопытно, почему ты принял такое решение?
— Как ты и сказал, я оппортунист. Я во всем ищу выгоду.
— Тогда тебе выгодней было бы остаться верным Мортариону, — задумался Гамос.
— Не все мы почитаем своих генетических отцов так же, как ваш легион. Не все генетические отцы достойны такого почитания.
— Ты — терранин, — сказал Даргор.
— Да.
— Как и Хаар.
— И что с того? — удивился Эруд.
— Приметная схожесть. Многие из ваших — отступники и изгои, как будто Терра не в состоянии рождать ничего другого, — заметил Гамос.
— В самом начале все легионы были терранскими, — заметил Ван.
— Однако теперь они не терранские. Все поменялось. Новое вытесняет старое. Для того чтобы выжить, нужно адаптироваться. Ты сможешь адаптироваться, Черный Щит?
— Смогу.
— Что ж, посмотрим, — только и сказал Сын Гора.
— Надеюсь на это, — сказал Эруд. Гамос кинул на пленника взгляд. Тот не сводил глаз с экрана. Его лицо было бесцветным, глаза — мертвыми. Возможно, так выглядело смирение. После получения кодов и захвата ординатусов ему придется убить Гвардейца Смерти. Это было самым мудрым решением. Вану нельзя было верить. И все равно это казалось ему расточительством.
— Тавос, докладывай, — сказал по воксу Гамос.
— Мы на позиции, ждем приказов, — ответил ему легионер.
— Время пришло, — сказал он, и повернулся к Вану. — Коды доступа?
— Мне нужен вокс–передатчик, — ответил тот. — Коды привязаны к моему голосу.
— Умно, — признал Сын Гора.
— За время, проведенное на Марсе, я многому научился.
— Что ж, ладно. Хоть один фокус, и я дам Саркусу волю, — произнес Гамос, и стоявший рядом воин хохотнул и рыкнул цепным мечом.
— Понятно, — сказал Эруд.
Гамос махнул рукой, и сервитор, подсоединенный к когитационной станции, поднялся с места. Ван с трудом умостился в люльку. Установка не предназначалась для космодесантника его размеров, но технодесантнику, похоже, это не доставляло особого дискомфорта.
— Устанавливаю вокс–связь, ожидаю запрос данных, — произнес Ван, нажав несколько кнопок. Раздался писк. — Запрос подтвержден. Диктую код: переключение управления на тиаюн–и–аризод. Открыть посадочный отсек правого борта.
— Эта фраза мне незнакома, — заметил Сын Гора. — На каком она языке?
— На терранском, — ответил Ван.
— Еще бы, — фыркнул Даргор. — Вставай из–за когитатора.
— Как хочешь, — поднимаясь, ответил Эруд.
Боевые корабли устремились вперед, и на экране тактикума возникли очертания посадочного отсека. Установленные на корпусах самолетов прожекторы прошлись по внутренностям ангара. В зал–тактикум начали поступать авгурные показания. Гамос изучил их с настороженным удовлетворением.
— Даже сервиторов нет, — хмыкнул он.
— Их у нас и так осталось наперечет, — пояснил технодесантник.
На мониторе промелькнули нагромождения ящиков и топливных цистерн. Транспортники «Мастодонт» стояли в погрузочных отделениях. Некоторые были разобраны до самого шасси, другие находились на разных стадиях ремонта. По всей палубе валялись детали.
— Похоже, как и технопровидцев.
— Подобными обязанностями занимался я и другие технодесантники, — сказал Ван. Боевым кораблям потребовалось несколько минут, чтобы осмотреть весь отсек. Гамос нахмурился.
— Ординатусов не видно, — произнес по воксу Тавос.
— Я и сам вижу, — гневно ответил тот. — Установить безопасную зону высадки. Удерживайте ее и ждите приказов.
— Принято, — ответил Тавос.
Гамос крутанулся к Вану, злясь теперь больше на себя самого, чем на пленника. От столь лукавой добычи стоило ждать обмана.
— Быстро объяснись! — рявкнул он. — Где ординатусы?
— Я сказал, что они у нас, а не что они на борту корабля, — ответил Эруд. — Если хочешь их, нам нужны…
— Саркус! — позвал Гамос. Легионер без промедлений врезал Вану так, что тот рухнул на палубу.
— Нам нужны гарантии, — с усилием закончил тот.
— Не просто умно! — ощерился Даргор. — Хитро!
— Я же не дурак, — сказал Ван. — Тебе нужны ординатусы, и я могу тебе их дать.
— И что мне мешает убить тебя прямо сейчас и найти их самому?
— Это будет расточительством, — ответил бывший Гвардеец Смерти. — Без меня тебе придется потратить значительные ресурсы, чтобы найти их. Ты рискуешь остаться ни с чем. Я и остальные можем теб