Когда НП выбран, комбат на нем и остается, и командует стрельбой именно оттуда. Если из телевизора раздается героическое: "вызываю огонь на себя!" — это значит, что противник уже в траншее на линии обороны, где чаще всего находятся НП и комбат. Место и координаты НП топогеодезисты обязательно привязывают, без этого никакой стрельбы с закрытых позиций не бывает, так что куда стрелять, батарея поймет.
Впрочем, "огонь на себя" — это героизм-подвиги. Мало у кого бывает хотя бы раз. А больше раза так и вовсе ни у кого; по крайней мере, мне такие случаи неизвестны. Обычно комбат наблюдает поле и выбирает, какую конкретно цель именно вот сейчас обстреливать батарее. Конечно, комбат делает в уме основной расчет огневого решения, он же и управляет пристрелкой по цели, ведь только он эту цель видит. Но комбату некогда строить веер на все шесть пушек, некогда переносить прицел-угломер от опорного орудия на все остальные, так что не комбатова это задача.
Взамен отъехавшего комбата на батарее распоряжается СОБ — старший офицер батареи.
СОБ командует огневыми взводами, двумя на 4-х пушечной батарее или тремя на 6-ти пушечной, уточняет место огневых взводов, где им складывать снаряды, где поставить кухню, где вырыть окопы самообороны. СОБ также проверяет расчеты сержанта-вычислителя, а если вычислитель ранен, то СОБ считает сам.
Командиры огневых взводов делают все то же самое, только в рамках пары своих орудий.
Командиры расчетов каждого орудия копают вместе со всем своим расчетом или получают на своих пайки или принимают снаряды от прискакавшего на грузовике батарейного старшины. Старшине, кстати, тоже нужна карта, хотя бы для первого рейса на батарею — а то куда же везти снаряды и еду? И карта именно топографическая, чтобы видеть, пройдет ли по броду груженый снарядами грузовик, или лучше заранее все перепаковать под ручную переноску.
Связисты устанавливают радиосвязь — или, если приказано радиомолчать ради маскировки, то тянут провода. К пехоте, по запросам которой работать, от НП к батарее, к собственному артиллерийскому начальству — чтобы снаряды запрашивать. Могут ли связисты тянуть провода без карты? В теории да, а вот на практике незаметный ручей или болотистый овражек могут неиллюзорно доставить работы на пол-дня. Или пол-ночи, потому что на переднем крае днем работать — это и себя подставить, и всех остальных, кому ты провода тянешь.
Но самый главный, кому точно без карты кирдык унд каюк — это комбат. Он размечает ориентиры, считает по карте азимуты, готовит предварительные расчеты для пристрелки, продумывает пути отхода — не просто толпой сбежать, а пушки увезти, чтобы кровавая гэбня потом не это самое, о чем сейчас подумали господа гусары.
На карте, если только карта эта не находится постоянно в охраняемом штабе, свои войска показывать не положено. Разведчики носят чистую карту с абрисом вражеских позиций. Примерно так же и пехотные командиры, карточки огня чертят на отдельных листиках бумаги. Если даже противник такую карточку добудет, то узнает из нее мало что: кусочек переднего края взвода или роты. Для полной картины надо все карточки собрать, а это квест 80lvl, доступный не только лишь всем.
Чтобы не облегчать выполнение квеста вражеской разведке, артиллеристы чертят свои линии на кальке, приколотой поверх карты, и не хранят кальку вместе с картой. Но калька дает что? Дополнительную погрешность, а их и без того до черта. Поэтому бывает, что артиллеристы размечают все позиции и ориентиры прямо на карте, хотя вообще это неправильно, и настоящий сильный противник за это очень больно наказывает. Потому что на карте или на кальке строится та самая схема "крайней тайны" бога войны. Место батареи — место НП — азимуты — расстояния — ориентиры. А это приличный кусок местности, по такой схеме противник очень много что понять сможет.
После завершения расчетов, при наличии времени, а также обязательно разрешения старшего начальника, батарея может пристрелять один-два ориентира опорным орудием. Конечно, тут риск обнаружения батареи — но на риск идут, если батарея простоит недолго. День-два, скажем. Потом артподготовка и наступление, безразлично, с чьей стороны, позиция батареи все равно вскроется. Зато можно переносить огонь от пристрелянного ориентира, что намного быстрее, чем просто по карте. Кроме того, если батарея "большой и особой" мощности, то она стоит, как правило, далеко от фронта, и пристрелка ее не очень демаскирует, и охраняется она тоже обычно сильнее, чем полковые пушки.
А что это мы все про карту? Комбату карту, старшине карту, СОБу карту, медицинской службе карту, водителю (хотя бы старшему в колонне) карту — а не дашь водителю карту, придется с ним самому ездить, руками водить, а это время, ценнее времени на войне нет ничего вообще.
Словом, на одну батарею надо пять… Пять карт! Карт не лунной поверхности, а именно вот этой округи. Напечатанных на отличной бумаге с хорошей точностью, ведь по плохой карте ничего не померяешь. Куда там данные для стрельбы — длину катушки провода телефонисты не определят.
Но вот нету карты, что тогда? Освобождается, скажем, народ панской Польши от векового угнетения — а карт на Польшу нет. Ибо не готовил мирный СССР захватнического похода, ну и карт не напечатал.
Вот тут для топогеодезистов батареи управления самая жара. С помощью оптики — уж какая там найдется — они должны быстро построить схему. Точно померять расстояние от НП до батареи, привязать 10–20 ориентиров от НП и столько же от батареи. Проверить, чтобы все засечки батарейных ориентиров были видны наводчикам в панорамы от каждого орудия.
Зачем так много ориентиров?
А затем, что в бою некоторые из них могут быть закрыты дымом или просто уничтожены, а новые искать под огнем и некогда, и просто невозможно. Поэтому ориентиров, как патронов, много не бывает.
Дальше надо разбросать погрешность измерения по длинам, при необходимости самые сомнительные длины измерить заново. По ровному-то асфальту хороший геодезист и шагами до полуметра точно меряет. А вот по буеракам и воронкам, между НП и батареей… Причем сам НП уже на переднем крае, весь смысл НП в том, что с него должен быть враг виден. А значит, и сам НП противник может увидеть. Особенно, если его демаскировать беготней с проводами-рулетками. Чужой снайпер такому идиоту отдельное спасибо скажет. Ну, потом, после засечки на прикладе. А то могут и залпа не пожалеть. Как хочешь, так и привязывайся.
После построения ориентиров главной схемы необходимо вычертить хотя бы схематично пути подвоза-эвакуации от батареи куда-нибудь к главной дороге, переправе, городу или там еще какому важному ориентиру. И для старшины с медиками на главной дороге повесить оговоренный знак, скажем: "хозяйство Лапикова" либо "мушкетеры короля", чтобы свои знали, где сворачивать, а диверсанты, бродячие ночью по тылам, ничего бы не поняли.
Геодезисты не стреляют — но без геодезистов сегодня вообще никто не стреляет.
Стрельба
Старший офицер батареи — СОБ — получает от комбата приказ, например: "Ориентир елка, сто вправо, ближе двести! Цель сто вторая, пехота укрытая, подавить!"
По таблицам СОБ знает, сколько надо снарядов на подавление — чтобы пехота головы не поднимала — а вот если комбат скажет "уничтожить", тут снарядов надо как бы не втрое больше.
Исходя из этого, СОБ выбирает (если комбат не приказал явно) — стрелять всей батареей, или одним-двумя огневыми взводами, двумя или четырьмя пушками из шести. Например, с целью экономии ресурса ствола. Ствол пушки от каждого выстрела стачивается: изнутри его снаряд по нарезам обдирает. Корабельные пушки крупных калибров живут только 300–400 выстрелов, потом ствол надо менять. Для ствольной прицепной артиллерии ресурс больше, но и он конечен.
Скажу в скобках, что решения этой проблемы придуманы определенные составы (флегматизаторы) в порох, а на снаряды надевают пояски-размеднители из мягких сплавов. Пояски эти поглощают часть металла, очищая ствол. Однако и то и другое требует очень хорошей химии, и появилось сравнительно поздно — в массовых количествах уже после Первой Мировой Войны.
До Первой Мировой просто не было особой необходимости, пушки так много не стреляли. Во Первой Мировой особо некогда было заменять пушки на новые — хотя огромная потребность в ремонте стволов как раз тогда и возникла. Вот после ПМВ и появились в массовых количествах разные улучшения. В массовых — это не только на супер-дорогих морских пушках, но и в полевой артиллерии.
Когда же все эти изобретения уже не помогают, не спасают ни размеднители, ни чистящая химия — меняют ствол. Это фантастически дорогая и сложная операция, так что понятно: довольно быстро придумали менять не сам ствол, а вкладыш в него — лейнер.
Отсюда еще одно разделение пушек. Если вы читаете "ствол-моноблок", то в нем лейнера нет. Это обычно для малых калибров, минометов, и другого оружия, где давление в стволе не очень большое. Если же "ствол композитный" — то есть внутренняя оболочка, собоственно лейнер, тонкая труба с нарезами внутри, по которым идет снаряд при выстреле. Внутренняя оболочка вставлена в основной ствол, который и воспринимает все нагрузки от выстрела. Когда лейнер прогорает или изнашивается, его вывинчивают и меняют. Это также весьма дорогая и сложная операция, но все-таки намного проще, чем отлить-расверлить новый ствол полностью.
Так вот, СОБ должен держать в уме, сколько ресурса у него на каждой пушке. Потому что расстрелянные стволы стреляют не точно и не далеко. Понятно, что и комбат в курсе — но у комбата в бою главная задача правильно выбрать цель. А как по ней залепить, это уж дело СОБа. Ему там на батарее виднее техническое состояние конкретного орудия. СОБ стремится так регулировать нагрузку, чтобы все стволы батареи изнашивались примерно одинаково. Понятно, зачем: чтобы залп батареи был как можно более кучным.
Также во время стрельбы СОБ может дать передышку тем или иным бойцам, или ему нужно создать у противника впечатление, что тут не вся батарея, а только две приданые пушки — резоны могут быть очень разными.