Впрочем, Анна вела себя довольно естественно, и только некоторые нюансы, иногда проскальзывающие в ее поведении, говорили о том, что волнение все же дает о себе знать. Несколько раз она задумывалась больше обычного, отвечая на какой-нибудь вопрос, или вдруг проявляла необычайную активность в разговоре, так что Холлистоку не составило труда вычислить степень ее напряжения. Однако, твердо решив не помогать, он предоставил Анне самой справится со всеми сложностями, тем более, что ничего, кроме обычного волнения, предвкушающего новое и неизвестное, Генрих в ней не увидел. После шести часов вечера он отправил Масси за вечерней газетой, а затем, внимательно изучив последнюю страницу, торжественно прочел:
— Известный психолог, специалист по быстрому и качественному разрешению личных проблем, доктор Генрих Холлисток, ведет прием граждан по адресу: Седермальм, улица Бондегатан 19. Обращаться по телефону 6-18-13-36, с 9 до 22 часов. Приемы проводятся строго по предварительной записи.
— Вот мы и снова в работе, босс! — Масси заглянул ему через плечо, чтобы еще раз перечитать объявление. — Сколько приемов вы хотите провести?
— Два, Масси, только два. Сейчас я делаю это только по необходимости.
— Эх! — Масси плотно потянулся. — А помните, какие приемы мы давали в Каире, в 1948 году? Тогда я в первый раз понял, что такое быть на кураже от работы. Люди толпами стояли в приемной, предлагая то, чего даже от них не просили, и еще больше. Вот были времена!
Холлисток довольно рассмеялся:
— Ты еще вспомни Турцию 55-го! Весь Стамбул тогда буквально помешался на наших сеансах, так что у меня до сих пор вызывает удивление произведенный эффект. Восток, это совершенно особый мир, но если честно, пока мне совершенно не хочется туда возвращаться.
Масси согласно кивнул:
— Особенно, если учесть, что потом нам пришлось выбираться оттуда всеми правдами и неправдами. Я думаю, иранские пограничники до сих пор помнят свой разрушенный пост.
— Что обсуждаете, господа? — в гостиную стремительно вошла Анна, держа на вытянутых руках широкий поднос с жареной уткой, обложенной запеченным картофелем. — Пожалуйте за мной в столовую, ужин готов!
— Вот это да! — Масси глубоко втянул в себя воздух. — Какой запах! И зачем ходить в ресторан?!
Холлисток сложил газету и встал со своего стула:
— Сегодня у нас новоселье, а в другое время можно довольствоваться и яичницей. Впрочем, хорошая яичница даст фору любой ресторанной еде, экономя к тому же уйму драгоценного времени. Прошу вас, господин Грин, пойдемте отведаем яства, приготовленные нашей хозяйкой!
Уже давно наступила глубокая ночь, а Холлисток, Анна и Масси продолжали сидеть за столом. Не обсуждая никаких конкретных тем, они говорили сразу обо всем, от политики до современной моды. Около половины третьего к ним присоединился Эгил Берто, который доложил, что обо всем договорился, как было условлено, и встреча состоится сегодня в четыре часа утра на острове Джугарден, в районе Скансен. Берто, хотя его об этом и не просили, приехал на собственной машине, что было весьма кстати, поскольку направляясь на столь важную встречу, всегда лучше иметь свой транспорт, чем полагаться на такси. Генриху все больше и больше нравился этот смышленый вампир, а увидев в ком-то серьезный потенциал, он уже не оставлял это без внимания. Берто также предоставил полный список тех, кто будет присутствовать на сходе, и
В начале четвертого Анна покинула компанию и ушла в свою комнату, чтобы спокойно собраться. Когда она вышла, Масси и Берто уже находились в прихожей, а Холлисток, продолжая сидеть за столом, делал какие-то пометки в блокноте.
— Я готова, милый, — подойдя сзади, она нежно положила руки ему на плечи. — Ты что будешь делать?
— А я лягу спать, — Генрих окинул оценивающим взглядом ее наряд, в точности копирующий вчерашний, а затем, довольно кивнув, улыбнулся. — Как вернетесь, звоните в дверь погромче.
— Мне можно не волноваться?
— Можно, дорогая, можно, — он ласково погладил Анну по щеке, а затем, опустив руку ниже, мягко подтолкнул ее к двери. — Езжайте, приличные гости не должны опаздывать.
Когда за ними закрылась дверь, Холлисток встал из-за стола, неторопливо закурил сладкую гавайскую сигариллу и, налив полстаканчика любимого «Chivas regal”, принялся в задумчивости ходить по квартире. Никому об этом не говоря, он уже не сомневался в том, что придется обратиться к самой Хель, а это путешествие стоило десятка других перемещений в параллельные миры. По энергетическим затратам оно было сопоставимо с несколькими месяцами жизни, да и сама Хель, несмотря на ее особое отношение к Холлистоку, не имела привычки что-то делать просто так.
Последовательно обойдя все помещения, он поставил пустой стакан на край каминной плиты, затушил в нем недокуренную сигариллу, а затем, вернувшись в гостиную, лег на диван и закрыл глаза. Генрих Холлисток не собирался спать, но ожидая возвращения своих посланников, он мог позволить себе расслабиться, готовясь с новыми силами встретить следующий день.
Для Анна и Масси двадцатиминутная поездка прошла незаметно. Берто продолжал снабжать их наводящей информацией, и к тому моменту, когда они подъехали к старинному трехэтажному особняку, в котором должен был состояться вампирский сход, оба имели вполне полное представление о тех личностях, с кем им предстоит общаться.
Как только «Сааб» Берто остановился перед воротами, они беззвучно отворились, а затем, едва автомобиль проследовал внутрь, так же быстро и тихо закрылись, не нарушая ночной покой. Хозяин дома, самолично встречая гостей, галантно предложил Анне руку при выходе из машины, и подарил букет багрово-красных роз, выгодно оттенивших ее черную одежду. На вид это был довольно пожилой мужчина, среднего роста, с заметным брюшком, и, встретив его на улице, никто бы не мог и подумать, что он является одним из самых сильных и жестких вампиров скандинавского полуострова. На время отсутствия Мойлы именно он руководил вампирами Швеции, и визит посланцев Генриха Холлистока, тертона Армора и восьмого лорда всех тридцати вампирских легионов, он воспринял как должное, полностью соответствующее его высокой должности.
— Эйлерт, — представился он гостям. — Эйлерт Милн.
— Анна Гофф, очень приятно.
— Масси Грин.
— Прекрасно! Ну что же, прошу вас следовать за мной — все уже в сборе. Господин Берто, я очень рад, что вы вновь присоединились к нашему сообществу. Пусть волей случая, но все же….не надо столь надолго забывать своих сородичей!
— Извините, Эйлерт — сами понимаете, работа.
— Понимаю, понимаю, — Милн вздохнул. — Но всех денег не заработать, дорогой Эгил. Вы еще все успеете.
Войдя в дом через массивную дубовую дверь, они прошли через несколько ярко освещенных комнат, и очутились в небольшом зале, практически лишенном какой-бы то ни было меблировки.
— Неужели все почтенное общество может поместиться в таком маленьком помещении? — Анна недоверчиво осмотрелась. — Признаюсь, я представляла себе это несколько иначе.
Милн улыбнулся:
— Не торопитесь сударыня. У нас, конечно, провинция, но все же не настолько, чтобы принимать гостей в столь стесненных условиях. Стокгольм — старинный город, и на этом месте всегда жили наши сородичи, которые весьма преуспели в благоустройстве своих обиталищ. Дом, в котором мы находимся, построен мной в 1855 году, еще при первых Бернадотах, а раньше здесь стояло другое здание, побольше. А еще раньше, соответственно, еще одно здание — и так восемь раз. Я пятый, по счету, хозяин здешних мест, и тоже внес свой вклад в благоустройство нашего логова.
Милн подошел к одной из стен, искусно задрапированной серо-зеленым гобеленом и нажав на незаметный выступ, открыл потайную дверь:
— Прошу вас!
За дверью показался длинный коридор, освещенный редкими масляными лампами. Отблески их неровного света плясали на невысоких сводах, отделанных грубым деревом, и прежде чем войти внутрь, Анна невольно оглянулась. Поймав ее взгляд, Масси, стоявший неподалеку, уверенно кивнул, и, ободренная его поддержкой, Анна последовала вслед за хозяином, который уже направился вглубь коридора. Масси и Берто, держа небольшую дистанцию, направились следом.
Через некоторое время коридор сделал резкий поворот направо, и отпирая следующую дверь, возникшую перед ними, старый вампир хитро посмотрел на свою спутницу:
— Для вас это все в диковинку? — из-за отсутствия эха, обычного для таких случаев, голос Милна звучал глухо и загадочно.
— Признаюсь, да! — ответила Анна и удивленно остановилась, услышав многократное повторение своего голоса.
— В течении многих веков вампиры создавали себе подобные убежища, и когда появился я, здесь все уже было в точно таком виде. Конечно, мы переделали сам зал, но ход к нему остался прежним. Вы еще очень молоды, сударыня, но не волнуйтесь — опыт, дело наживное.
— Зал?
— Да, место, где во все времена собирались наши предки. И про эхо не волнуйтесь — его отсутствие, применительно ко мне, означает лишь то, что мои голосовые связки давно мертвы и голос идет непосредственно из груди, не вызывая звуковых колебаний.
— Как такое может быть? — удивленно спросила Анна.
— В этом нет никакой тайны, — подоспевший Масси встал с ней рядом. — Просто со временем у вампиров, стоящих ниже первого уровня, происходит изменение внутреннего строения организма. Горло сглаживается, и кровь, поступая внутрь, проходит напрямую, позволяя избегать глотательных движений.
— Видите, как много знает ваш помощник, — улыбнулся Милн. — Ну, не будем задерживаться, пройдемте дальше. Впереди ступеньки, а внизу еще одна дверь, и потом уже зал.
Милн несколько раз провел по двери рукой и она беззвучно отошла в сторону. За ней показалась узкая каменная лестница, круто уходящая вниз, и, осторожно ступая на неровные ступеньки, процессия последовала дальше.
— Почему я не знаю таких подробностей? — шепнула Анна на ухо Масси, немного поотстав от Милна и Берто, идущих впереди. — Генрих много рассказывал мне, но я вижу, что далеко не все.