— Ого! — Генрих поднял брови. — Кто-то слишком много захотел?
Теперь пришла очередь Вельтона удивится:
— С чего ты так решил?! Но вообще-то, так оно и есть!
— Так я уже не мальчик! — Холлисток засмеялся. — Накопленный опыт позволяет выстраивать такие логические цепочки, что сам иногда удивляюсь!.
Вельтон с усмешкой потрепал его по голове:
— Конечно не мальчик, малыш! Потому и решено доверить тебе столь деликатное дело. Как, кстати, твои отношения с этой женщиной?
— С Анной? Всё великолепно. К чему этот вопрос?
— Просто так, — Вельтон сделал неопределенный жест. — Однажды тебе надо будет перевести ее сюда — ты об этом не думал?
Здесь пришел черед Холлистока пожать плечами:
— Я с ней только год, не рано ли? А вы с мамой, что, задумались о продолжении рода? Она вам понравилась?
— Почему бы и нет. Она вампир, и теперь только здесь сможет родить. Я уверен, что из Высших никто против не будет.
— Дай мне еще с ней на Земле пожить, а потом посмотрим, — Холлисток положил руку на плечо отцу, — предлагаю к этому вопросу вернуться позже. Так что за дело для меня, господин четвертый демон?
— Дело касается самых нерушимых принципов существования, господин восьмой лорд, — усмехнувшийся Вельтон, желая потрафить сыну, тоже назвал его по чину. — Ты давно видел Мойлу?
— Мойлу? — Холлисток задумался. — Одиннадцать лет назад, примерно. Он куратор Швеции и Финляндии, а я был там по своим делам и зашел его проведать. Он самый старый из всех вампиров — Мойла помнит едва ли не зарождение современной цивилизации на земле. Мне было интересно поговорить с ним.
— Всё верно. И вот теперь пришла его пора покидать тот мир, но случилось непредвиденное — Мойла пошел против непреложных правил, соблюдать которые обязаны все без исключения. Вероятно, он так прижился на земле, что к уходу оттуда оказался не готов. Наверняка считал, что каждый новый год не будет последним, но когда к нему пришел наш посланник и передал, чтобы он начинал готовиться к переходу, произошло невероятное. Конечно, он заверил посланника, что всё понимает и скоро будет к этому готов, но неожиданно мы узнаем, что Мойла решил обмануть неминуемую смерть своего тела, а, следовательно, и нас. Никто не ожидал от него подобного — Мойла был для остальных олицетворением порядка и незыблемости наших законов. Он четко следил за людьми на вверенных ему территориях, мы доверяли ему обучать молодых, а когда он постарел и ослаб, то в признание заслуг ему доверили спокойную Скандинавию. Что еще надо?! Он ведь не человек, а старый мудрый вампир, которому исполнилось восемь тысяч земных лет, и который должен теперь вернуться в свой истинный мир. А получается, что он сам стал немного человеком, и теперь, как и все они, цепляется зубами за свою жизнь, хотя отлично знает, что здесь его ждал истинный покой!
Холлисток, внимательно слушавший Вельтона, в очередной раз пожал плечами:
— Ты сам там был, и знаешь, что при наличии определенных условий находиться в физическом мире совсем неплохо. За эти тысячелетия Мойла несомненно привык там ко многому. Ты говоришь о покое, а он точно знает, что кровь, женщины и власть, есть для него только на земле, где существует обычное тело. Люди насмерть бьются за власть, они готовы убивать миллионы себе подобных из-за собственной похоти, а Мойла так давно не был здесь, что во многом он стал человеком. Я видел в нем нечто подобное, но не мое дело следить за сильными. Так, а что случилось-то? Ты сказал — обмануть смерть? — Холлисток с хитрым прищуром посмотрел на отца.
— Он нашел свитки Тора, — Вельтон стал очень серьезен. — В них описан божественный ритуал возвращения жизни. Если у него это получится, значит, поколеблются сами основы нашего существования. Мойла не бог, чтобы заниматься подобными вещами, но он может создать опасный прецедент, о котором узнают другие. Его надо остановить, Армор, но сделать это так, чтобы не было огласки. Ритуал дает лишнюю сотню лет жизни, но в отношении какого-либо индивидуума, может быть использован только один раз.
Глава 5. Задача Вельтона
Холлисток удивленно поднял брови:
— Как он нашел эти свитки? Я слышал про них, но, правда, никогда не интересовался.
— Ты историю Тора помнишь?
Генрих улыбнулся:
— Конечно! Он утонул!
— Утонул в ядовитом болоте. Свитки находились в его дворце, который был разрушен последующим взрывом, а потом развалины поглотило море. Конечно же, Мойла имел время, чтобы разобраться с этим, однако никто не знает, как ему удалось их найти. Однако, факт остается фактом — сейчас они у него, и он на полпути к тому, чтобы ритуал состоялся. Это будет невероятное попрание законов, малыш, а потому Мойлу надо остановить. Он лишен всех прав, в том числе и права на жизнь, но остановить его мы не можем… ммм…просто потому, что не можем найти. Он продумал все до мелочей и сейчас затаился в каком-то убежище в районе Стокгольма. Зато, после завершения ритуала, с ним еще сотню лет никто ничего не сможет сделать — божественные ритуалы не имеют обратной силы и полученный с их помощью результат, непреложен.
Холлисток закусил губу:
— О том, что он выступил против высших, могут узнать все, и обязательно найдутся горячие головы, которые решат, что и им можно получить больше. Это будет такой плевок в мировой порядок, что след останется навсегда.
Вельтон кивнул:
— Мойлу надо уничтожить, Армор. Но уничтожить тихо — так, словно бы ничего и не случилось. Однако, великий ритуал уже начат, и Мойла защищен от нас, став невидимым сверху. Но только не от тебя, сынок. Никто не знает повадки людей лучше тебя, так что на тебя сейчас вся надежда. Привлекать к делу кого-то еще, не только нежелательно, но и нецелесообразно.
— Дело необычное, — сказал Холлисток, поморщившись и потерев лоб. — У меня нет к Мойле никаких особых чувств, мы не так и близко знакомы, но убить вампира, не передавая его в руки последнего суда — это нечто новое.
— Суд состоялся заочно и вынесенный приговор обжалованию не подлежит. Принимая во внимание заслуги Мойлы, а также особенность самого дела, решено не предавать его огласке, сохранив для остальных его доброе имя. Я дам тебе всю имеющуюся информацию, Армор. Точный текст свитков, принадлежащих одному из богов, был известен только самому Тору и тем, кого он допустил до великой тайны, но принцип подобных ритуалов одинаков, потому нам известно немало. Действовать попрошу начать как можно скорее, потому что времени, на самом деле, не так и много.
— Ритуал имеет четкое ограничение по времени?
— Вот смотри, — Вельтон вывел перед собой воображаемый круг и точками указал на нем определенные места. — Смысл ритуала таков: необходимо совершить девять человеческих жертвоприношений Тору, принося жертвы так, чтобы восемь из них образовали воображаемый круг. Девятая жертва приносится в середине воображаемого круга и является связующим звеном со всеми остальными. В жертву приносятся люди, родившиеся в день Тора, то есть в четверг. Их пол и возраст, при этом, значения не имеют. Жертвы приносятся первого и десятого числа, далее перерыв, а потом приношения происходят в течении недели… Четыре последующих убийства замыкают круг, а последнее, девятое, соответственно, стоит особняком. Пока все понятно?
Холлисток неопределенно махнул рукой:
— Ритуал сложный, но он и должен быть таким, учитывая конечный результат. Но ты говоришь «перерыв». Какой его срок?
— Точно неизвестно, но проходящий через ритуал должен отдохнуть от крови. Примерный срок — от трех недель до месяца..
— Девять жертв… кровь последней жертвы наполнит воображаемую чашу и ритуал свершиться. Хм…всё просто и, одновременно, ничего не понятно!
Вельтон согласно кивнул:
— Это так, но дальше загадок становится все больше. Вернее, последнее, что нам известно точно, так это то, что Мойла не имеет права сам приносить жертвы. За него обязательно должен кто-то это делать.
— А вот это уже гораздо лучше, — Холлисток усмехнулся. — Найти одного Мойлу, который специально прячется, гораздо сложнее, чем компанию тех, кто ему помогает. Люди это или еще кто-то, неважно. Эта ниточка и приведет меня к нему!
— Браво, малыш! — Вельтон несколько раз хлопнул в ладоши. — В любом деле где-то обязательно есть свое слабое место, из которого потом распутывается весь клубок. Но, слушай дальше. Мойла обязательно должен пить кровь своих жертв, но, не прикасаясь к их телам. Вдобавок, внутри большого круга, воображаемого, обязательно создается вполне материальный малый круг составленный из голов убитых людей. Проводящий ритуал читает заклинания из свитков Тора последовательно для каждой из голов. В последний момент их мертвые глаза откроются и тот, кто окажется перед ними, получит желаемое.
Холлисток покачал головой:
— Что будет с этими головами за столь продолжительное время?! Останется просто облезлый череп, а, следовательно, Мойла должен где-то сохранять их, значит… значит, нужен холод.
— Это тебе и предстоит выяснить — в аспектах земной жизни ты разбираешься лучше многих. Кстати, как ты считаешь, за последнее время, люди сильно изменились?
— Никаких изменений! — Генрих только махнул рукой. — Все та же вечная борьба за место под солнцем и полное непонимание простого факта, насколько скоротечна их жизнь и для чего она нужна. Их стало намного больше, но, увы, количество не переросло в качество. Я отношусь одинаково к ним ко всем, потому что мне важен только управляемый процесс их жизни, а не конкретные индивидуумы, но я все равно вижу, что постоянно развиваясь, люди регрессируют внутри, всё больше становясь серой массой. Я прожил на земле 1834 года, что не так уж и много, но все равно это бросается в глаза.
— На земле время идет иначе, — улыбнулся Вельтон. — Твой возраст для человека невероятен — для них это просто безумие.
— Что с того? Я не человек, а потом, им только так кажется, что два тысячелетия это очень много. Люди вообще мало представляют, что такое время. В других мирах все находятся целую вечность, и никто не скучает, а там каждый день несет нечто новое, и тысяча лет или двадцать — разница только в сознании.