А что касается «Дамокла»… Конечно, Элиот убеждал себя, что тот никогда не будет пущен в ход, а будет использоваться лишь как оружие сдерживания.
Человек так устроен, что может убедить себя в чем угодно.
Глава 1. Красный крест
К вечеру следующего дня Младший почувствовал себя еще хуже, хотя делал привалы чаще, чем обычно и шел очень медленно. Накатывала тошнота, перед глазами плясали мушки, стучало в ушах. Нога болела, но по сравнению с внутренним дискомфортом – это была мелочь. Несколько раз он падал от накатывавшей слабости.
Надо срочно искать укрытие. Причем желательно теплое. Просто сарая или железного гаража мало. Нужен дом, где он сможет остановиться на пару-тройку дней, растопить печь. А лучше − на неделю…. Иначе, несмотря на предательское ощущение жара и сравнительно теплую для декабря погоду (или уже января? Сбился со счета…), он замерзнет и не найдет сил встать. И специально, как по заказу, впереди показались одноэтажные дома. Деревня у самой дороги лежала по обе стороны от шоссе. Вроде бы такая же мертвая, как десять предыдущих. Но что-то выглядело тут по-другому.
Мост через речку. Несколько небольших строений, где раньше были кафе, техобслуживание машин, заправка, небольшой рынок… все нежилое, сильно потрепанное ветром и временем.
«Еловый Мост».
Не деревня, а поселок. И уцелевший указатель на въезде сообщает о том же.
Бинокль помог рассмотреть все получше.
Хвойных деревьев было предостаточно. И болезненной «рыжины» на них незаметно.
Здания по правую сторону, к северу от шоссе давно заброшены. Там была всего одна улица кирпичных трехэтажек, явно нежилых. А вот по другую сторону, к югу от трассы, располагался частный сектор, и некоторые дома выглядели более крепкими.
Выбрав удобное место для обзора, парень с удивлением разглядел в бинокль вполне жилые одноэтажные строения. Сомнений быть не могло! Крыши целые, в окнах стекла. Заборы не повалены. Даже снег, как ему показалось, кое-где расчищен.
Такое ни с чем не спутаешь. Он видел это впервые за много недель.
У ближайшего дома труба курилась дымком и неярко светилось окошко! Крыша была крыта железом, и в нем не было ни одной дыры.
Еще несколько огней в отдалении. И еще несколько дымящих труб.
Пока Александр наблюдал и размышлял, спрятавшись на бензоколонке, где был и маленький магазин (в кассе даже осталась довоенная мелочь), в одном из дворов на южной стороне залаяла собака. Может, в том самом ближнем доме или в соседнем.
Твою мать! Бродячие псы так себя не ведут. Нет, они тоже могут гавкать, но у них даже голоса и привычки иные. Наверное, эта забрехала, сигнализируя хозяину или показывая свою бдительность.
Хотя…вряд ли она уловила запах путника. Cлишком далеко. Скорее, цепной пес среагировал на кого-то из соседей. Или собаки просто перекликались между собой. Он еще прекрасно мог уйти. Но все же не повернул назад.
Младший машинально потрогал винтовку, хотя доставать из-за спины не стал. От резкого движения стало хуже, голова закружилась сильнее, он пошатнулся и, чтобы не грохнуться в снег, присел на корточки. Использовать «ружье» (чаще он называл его так) как костыль не следовало. Хотя ему сейчас не помешала бы лишняя опора.
Держась открытого пространства, Младший побрел в сторону крайнего дома. Первого дома на его пути за долгие сотни километров, где топили печь.
И вскоре услышал голос.
– А ну, на месте стой! Кого еще принесло? Ты кто такой?
К нему от дома с железной крышей шел один – и это хорошо – плотный человек с ружьем. Но, в отличие от Саши, он уверенно держал оружие в руках и направлял его на непрошеного гостя.
На обочине неширокой поселковой улицы человек остановился, ближе подходить не стал. Смотрел внимательно на Младшего.
Кто-то окликнул незнакомца из-за спины. Интонация была вопросительная. Слов Саша не разобрал, их унес ветер, но голос был женский.
– Куда, дура?! Не выходи, – крикнул мужик, не оборачиваясь и не опуская ружья. – Сам посмотрю! Возьми ствол.
Перекличка собак продолжалась, хотя они были не так уж близко. Выбирать не приходится. Они, скорее всего, не связаны с Ордой. А если и имеют к ней отношение… для них он пока всего лишь путник. Тайну можно сохранить.
Главное, он болен. И риск идти дальше в таком состоянии выше, чем все другие возможные опасности.– Эй! Я с миром. Я один. Мне нужна помощь.
– Помощь? Откуда ты вообще? – мужик ближе не подходил. Он прихрамывал, и посильнее, чем Саша. В руках что-то вроде помпового ружья. – С востока, – громко ответил Саша. – Заблудился. Плохо себя чувствую. Похоже, отравился чем-то.
В доме светилось несколько окон, и там мог быть еще кто-то.
Человек, вышедший навстречу, не выглядел напуганным. Разве что слегка удивленным. Но чувствовалось, что он уверен – странник им ничем не угрожает. Наверное, в деревне живет много людей, они все вооружены, и чужаков не боятся. А те –тут Саша вспомнил преследование на дороге – знают, что сюда соваться не надо. Может, уже получали по сусалам.
Но, может, то были не разбойники, а кто-то из местных. Такой вариант не радовал.
Дом был окружен неплохим забором с колючей проволокой поверху. В основном – глухим, из металлических листов, но кое-где решетчатым и просматриваемым. Взгляд парня упал на ворота и он чуть не присвистнул. Рядом к забору был прикреплен щит с большим красным крестом. Вот те раз! Как же он раньше не заметил? Наверное, сам бог привел его сюда.
Ха-ха.
Конечно, Младший в мистику не верил. Но совпадение граничило с провидением. Скорее всего, перед ним сельский доктор. Огромная удача! Встретить первым именно врача. Значит, есть шанс получить не только кров, но и квалифицированную помощь. Пусть и не задаром.
Почему-то парень был уверен, что его не прогонят, не убьют и не ограбят.
– Помощь, говоришь?
Человек подошел ближе, и Сашка рассмотрел его получше.
На вид − слегка за сорок. Высокий, плечистый, полноватый, с крупным лицом, на котором нос уточкой смотрелся чужеродно. С усами. Данилов знал, что в деревнях большинство мужиков − бородаты. А в городах обычно брились. Еще без растительности на лице были солдаты серьезных армий. У этого же подбородок выбрит, зато оставлены усы, как у какого-то советского маршала.
Первый человек, которого Младший встретил в этом чужом краю. Встретил по-настоящему, а не увидел издалека.
Ну, первый, если не считать убыра.
Мужик опирался на палку. Точнее, костыль с пластмассовым упором для локтя. Чувствовалось, что ходить ему тяжеловато, но все равно в нем ощущалась сила, а не дряхлость. Будто не очень молодой, но еще и не старый, потрепанный, но не утративший цепкости и мощи медведь. И все равно его увечье помогло Саше слегка расслабиться. Если что пойдет не так, имеются шансы пусть не совладать с ним, но хотя бы убежать.
– Я могу заплатить за лечение, – сказал парень.
Хоть лекари и не давали никакой клятвы, считалось, что они должны помогать всем, взяв с чужака оплату, которую он в силах дать. Своих обычно лечили бесплатно. За это медиков нельзя было обижать и грабить. А убивать – вообще западло. Табу.
Даже самые отмороженные ублюдки обычно соблюдали это правило. Знали, что когда-нибудь помощь может понадобиться и им. А врачей очень-очень мало. Дед говорил, −меньше, чем раньше в Африке. Один на тысячи квадратных километров. Поэтому даже убийство ребенка считается меньшим преступлением, чем лишить жизни или искалечить врача. Потому что детей женщины еще нарожают, сколько надо. Но кто будет принимать роды?
В Сибирской Державе, точнее по ее окраинам, в последние годы, как узнал Саша в Заринске, слонялись и бандиты, и просто воры-скотокрады. После захвата столицы врагами и оккупации большинства сёл, они активизировались. Причем нападали даже на мелкие отряды захватчиков − «сахалинцев». Мирных тем более грабили активно. Сейчас, после освобождения, Захар Богданов собирался провести несколько операций против этих отщепенцев силами Милиции. Называли ничейных разбойников «зеленые», наверное потому, что они в лесах и зарослях скрывались.
Но даже отщепенцы, говорят, правило Красного креста соблюдают. Поэтому логично ожидать, что и на Урале такой закон действует. А может, тут еще строже. Врачи – товар штучный. Их даже людоеды, скорее всего, не стали бы есть, а заставили бы на себя работать.
Во всей известной ойкумене только в Заринске учили медиков, передавая им по книгам и из личного опыта старых специалистов древнюю премудрость врачевания людских организмов. И животных – тоже. Были еще самоучки. Но в основном в деревнях, которые не входили в Сибирскую Державу, лекарей не было, разве что шаманы какие-нибудь, повитухи и коновалы, которые худо-бедно лечили скотину, но могли посмотреть и человека: «А че? Все устроены одинаково». Наверное, у ордынцев тоже существовала медицина, раз организованная армия была.
Врач ему сейчас очень кстати. Саша чувствовал себя совсем хреново. Но вдруг ловушка?
Эх, придется рискнуть. Ему необходима крыша над головой, постель, еда. И медицинский осмотр. Или даже помощь. Нужно восстановить силы. За все это он готов заплатить.
Что ж… если кто-то попытается навредить ему… Младший сейчас не в том настроении, чтобы шутить.
Дома, в Кузбассе, всегда помогали приходящим чужакам… хотя такое случалось настолько редко, что каждый случай запоминался на годы.
– Чего молчишь, язык проглотил? Так откуда ты?
Оказывается, ему был задан еще один вопрос.
– Возле Кургана жил, – ответил Младший первое, что пришло в голову. Эх! Не силен он во вранье. И легенду заранее не подготовил… Но сообразил – не стоит говорить, что прошел больше тысячи километров, это выглядит подозрительно, – Вы меня извините, мне хреново. Но я не заразный. Это лучевая, дяденька.
Тут уж он не стал врать. А такое обращение… детское… Саша решил выглядеть более инфантильно и жалостливо.
– Все ясно. Ближе не подходи. Один жил?