тся ниже. У него раскалывается голова.
У всех четверых (полицейские по фамилии знают только Ранкелмана, хотя лица остальных им тоже знакомы) широко раскрытые, округлившиеся от возбуждения глаза.
– Скольких вы нашли? – выкрикивает один из них. Пэм отчетливо видит брызги слюны, вылетающие изо рта в утренний воздух, без лицезрения которых вполне можно бы и обойтись. – Скольких убил этот мерзавец?
Пэм и Дэнни недовольно переглядываются. Но прежде чем кто-то из них успевает ответить, на проселке появляется «шевроле белэйр»[65] еще с четырьмя или пятью мужчинами. Нет, среди них одна женщина. Они тоже вываливаются из кабины, словно клоуны.
– Черт, я хочу проехать туда и увидеть все своими глазами! – кричит Тедди Ранкелман так радостно, словно в закусочной его ждет захватывающее зрелище, и Дэнни понимает, что ситуация выходит из-под контроля. Если эти дураки доберутся до конца проселка, Дейл проделает новую дырку ему в заднице и посыплет ее солью.
– ВСЕМ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ! – ревет он и выхватывает из кобуры пистолет. Ему это не нравится, они же обычные люди, не преступники, но зато все взгляды прикованы к нему.
– Это место преступления, – добавляет Пэм ровным голосом. Все что-то бормочут и переглядываются: подтверждаются их худшие опасения. Она подходит к водителю «шевроле»: – Кто вы, сэр? Один из Сакнессамов? Вы похожи на Сакнессама.
– Фредди, – признает он.
– Значит, так, Фредди Сакнессам, сейчас вы сядете за руль, все, кто приехал с вами, последуют вашему примеру, и задним ходом убираетесь отсюда к чертовой матери.
– Но… – начинает женщина. Пэм думает, что она из Сангеров, этой дурацкой семейки.
– В машину и вон отсюда, – отрезает Пэм.
– А ты едешь следом, – говорит Дэнни Тедди Ранкелману. Ему остается лишь надеяться, что больше на проселок никто не съехал. Иначе получится караван пятящихся автомобилей. Он не знает, как эти уроды узнали о звонке Рыбака, да ему сейчас это и без разницы. – А не то пойдете под суд за препятствование полицейскому расследованию. Можете получить по пять лет. – Он понятия не имеет, есть ли в уголовном кодексе такая статья, но слова действуют эффективнее, чем вид пистолета.
«Шевроле» уже пятится, задний бампер мотается из стороны в сторону, как собачий хвост. Пикап Ранкелмана следует за ним, двое мужчин стоят в кузове и смотрят поверх кабины, стараясь увидеть хотя бы крышу закусочной. Патрульная машина едет последней, гонит старую легковушку и старый пикап, словно овчарка – овец, на крыше пульсируют «маячки». Пэм то и дело нажимает на педаль тормоза, а с ее губ сплошным потоком срываются слова, которым мама ее явно не учила.
– И ты этим ртом целуешь детей перед тем, как отправить их спать? – спрашивает Дэнни, в голосе слышится восхищение.
– Заткнись, – отвечает она. – У тебя есть аспирин?
– Я как раз собирался задать тебе тот же вопрос.
До шоссе они добираются вовремя. Еще три автомобиля приближаются со стороны Френч-Лэндинга, два – от Сентралии и Ардена. Сирена оглашает прогревающийся воздух. Еще одна патрульная машина, третья, которой приказано не поднимать шума, обгоняет зевак, едущих из Френч-Лэндинга.
– О боже. – Дэнни чуть не плачет. – О боже, боже, боже. Сюда, похоже, скоро съедется весь город, а, я готов поспорить, в полицейском управлении еще ничего не знают. Они выпрыгнут из штанов от злости. И отыграются на Дейле.
– Все будет нормально, – возражает Пэм. – Успокойся. Мы припаркуемся поперек съезда. И убери в кобуру этот чертов пистолет.
– Да, мама. – Он убирает пистолет, когда Пэм выруливает на шоссе, проезжает чуть вперед, пропуская на проселок третью патрульную машину, потом задним ходом перегораживает съезд и нажимает на педаль тормоза. – Да, возможно, мы успели вовремя.
– Разумеется, успели.
На душе становится полегче. Они забыли про старую дорогу, которая соединяет «Закусим у Эда» и «Гольц». Но многие жители города о ней помнят. Например, Нюхач Сен-Пьер и его парни. И хотя Уэнделл Грин ничего о ней не знает, такие проныры, как он, всегда отыщут обходной путь. Их ведет инстинкт.
Глава 11
Толчок к началу путешествия Нюхача дала Миртл Харрингтон, очаровательная супруга Майкла Харрингтона, пошептавшись по телефону с Ричи Бамстидом (в которого она по уши влюблена, хоть он и был женат на одной из ее лучших подруг, Глэд). Последняя скоропостижно скончалась от сердечного приступа у себя на кухне в возрасте тридцати одного года. Ричи Бамстид сыт по горло и запеканками из макарон с рыбой, и разговорами шепотом, которыми постоянно потчевала его Миртл, но на этот раз ее шепот не вызывает у него отрицательных эмоций. Ведь он работает водителем грузовика в «Пивоваренной компании Кингсленда» и знаком с Нюхачом Сен-Пьером и его парнями, пусть и не может считать себя их близким другом.
Поначалу Ричи думал, что Громобойная пятерка – банда хулиганов. За это говорили их длинные, взлохмаченные волосы, растрепанные бороды и привычка носиться по улицам городка на «харлеях». Но как-то раз он встал в очередь в кассу за одним из них, его звали Мышонок. Последний взглянул на него сверху вниз и сказал что-то забавное о любви к работе, никоим образом не увеличивающей зарплату, с чего и начался разговор, от которого голова Ричи Бамстида пошла кругом. Через два дня, въехав на территорию компании по окончании смены, он увидел Нюхача Сен-Пьера и еще одного бородача, его звали Док, о чем-то болтающих во дворе. Поставил грузовик на стоянку, подошел к ним и втянулся в другой разговор, который поразил его не меньше первого. Эти парни, Нюхач, Мышонок, Док, Сонни и Кайзер Билл выглядят как байкеры, умеющие только ломать и крушить, но уж никак не могут пожаловаться на недостаток ума. Нюхач, как выяснилось, главный пивовар отдела специальных проектов, остальные работают под его началом. Все учились в колледже. Всем хотелось варить отменное пиво и хорошо проводить время, и у Ричи даже возникло желание купить мотоцикл и войти в их круг, но вторая половина и вечер субботы, проведенные в баре «Сэнд», показали, что хорошо провести время – понятие многовариантное: что одному счастье, другому – смерть. Не хватило у него сил, чтобы выпить два графина «кингслендского», достойно сыграть в бильярд, выпить еще два графина, обсуждая влияние Шервуда Андерсона и Гертруды Стайн на творчество молодого Хемингуэя, перейти на другие, не менее серьезные темы, уговаривая очередные два графина, выйти из бара с достаточно ясной головой, чтобы поездить по окрестным городкам, подцепить двух многоопытных мэдисонских ночных бабочек, покурить высококачественной травки, – в общем, развлекаться до рассвета. Нельзя не уважать людей, которые могут подобным образом проводить свободное время и при этом сохранять высокооплачиваемую работу.
Так что Ричи счел своим долгом сообщить Нюхачу, что полиция в конце концов установила местонахождение тела Ирмы Френо. Миртл, конечно, предупредила, что это тайна, которую Ричи должен унести с собой в могилу, но он не сомневается, что после него она позвонит еще четырем или пяти своим друзьям и знакомым. Эти люди, конечно же, поделятся новостью со своими приятелями, так что в самом ближайшем будущем половина Френч-Лэндинга ринется по шоссе номер 35, чтобы попасть в эпицентр событий. Нюхач в отличие от большинства остальных имел на это полное право.
Отделавшись наконец от Миртл Харрингтон, Ричи Бамстид тут же находит в справочнике телефон Нюхача Сен-Пьера и звонит ему.
– Ричи, я надеюсь, ты не несешь пургу, – рычит Сен-Пьер. – Ты говоришь, он сам позвонил?.. Разговаривал с этим говнюком, который учит детей не баловаться с наркотиками, Бешеным Мадьяром?.. И где находится тело?.. Твою мать, туда же сбежится весь город. Спасибо, Ричи, большое тебе спасибо. Я у тебя в долгу. – Прежде чем трубка ложится на рычаг, Ричи слышит отборную ругань.
В маленьком доме на Нейлхауз-роуд Нюхач Сен-Пьер смахивает слезы в бороду, осторожно отодвигает телефон на несколько дюймов и поворачивается к Медведице, своей постоянной подруге, матери Эми, которую зовут Сюзан Осгуд. Она смотрит на него из-под шапки густых светлых волос, ногтем отметив в книге строку, которую читала.
– Ирма Френо, – говорит он. – Я должен идти.
– Иди, – кивает Медведица. – Возьми сотовый и позвони мне, как только сможешь.
– Да. – Он снимает сотовый телефон с зарядного устройства и засовывает в передний карман джинсов. Вместо того чтобы идти к двери, загребает в кулак темно-русую бороду и рассеянно проходится по ней пальцами. Застывает, как монумент, туман заволакивает глаза. – Рыбак позвонил по линии 911. Можно себе такое представить? Сами они найти девочку не смогли, им потребовалась его помощь.
– Послушай меня. – Медведица поднимается и, в мгновение ока преодолев разделяющее их расстояние, прижимается компактным телом к его массивному животу, и Нюхач вдыхает идущие от нее свежие, успокаивающие ароматы мыла и свежего хлеба. – Когда ты и парни приедете туда, тебе придется контролировать их. Значит, ты должен держать себя в руках, Нюхач. Как бы ты ни злился, ты не должен выйти из себя и драться.
– Полагаю, ты думаешь, что мне не следует ехать.
– Ты должен. Я только не хочу, чтобы ты попал в тюрьму.
– Эй, я – пивовар, не драчун.
– Помни о том, что я тебе сказала. – Она похлопывает его по спине. – Ты им позвонишь?
– С улицы. – Нюхач идет к двери, наклоняется, чтобы поднять шлем, выходит. Капли пота стекают по лбу и скрываются в бороде. Два широких шага, и он уже у мотоцикла. Одну руку кладет на седло, другой вытирает пот и ревет: «ГРЕБАНЫЙ РЫБАК СКАЗАЛ ГРЕБАНОМУ КОПУ-МУДЬЯРУ, ГДЕ НАЙТИ ТЕЛО ИРМЫ ФРЕНО. КТО ЕДЕТ СО МНОЙ?»
С обеих сторон Нейлхауз-роуд из окон высовываются волосатые, бородатые головы, раздаются громкие крики: «Подожди! Срань господня! Без меня не уезжай!» Несколько секунд, и из четырех дверей выскакивают четверо мужчин в кожаных куртках, джинсах и сапогах. Нюхач просто не может не улыбнуться: он любит этих парней, но иногда они напоминают ему персонажей комиксов. Еще до того, как они подбегают к нему, рассказывает о Ричи Бамстиде и звонке по линии 911, а когда заканчивает, Мышонок, Док, Сонни и Кайзер Билл сидят на байках и ждут сигнала.