Доминик очнулся, будто пьяный. Голова гудела. Тело ломило. Если бы не энергия Братства, он вообще не смог бы очнуться. Какой же огромной силой, как оказалось, владела эта девчонка. Да она чуть не угробила и себя и Доминика!
Дракон поднялся.
— Ри-и-на!
Где же она?! Может, на кухне? Но инстинкт уже говорил ему, что Рины здесь нет.
Испугалась? Увидела кровь? Конечно, увидела и испугалась. Боже, она же решила, что он на неё напал! Она сбежала! С этим, как его… с Глебом. Нашла кавалера — ловца драконов… Конечно, тот уговорил её, что теперь он — её защитник. Ловко использовал момент. Ловцы такие. Умеют всё переворачивать, пудрить мозги, выдавать мнимое за реальное. Все Разрушители — лжецы и провокаторы. Но как Рина-то могла поверить?!
Впрочем, какая разница! Надо просто найти её. Ведь в таком деле никакой дурак ловец ей не защита. А кто-то же пытался её убить! Да и самого ловца тоже. Но кто?!
Но ведь и это не главное. Какая разница — кто? Доминик найдёт и уберёт этого гада с дороги. Ему не место в городе Рины. Только в аду!
Главное, как всегда, — Время. Доминик вырвал из груди кольцо. Обычно он делал это спокойно. Но теперь спешил. Наверное, задел что-то своими дурацкими когтями. Опять потекла кровь. Да что же это?! Он только и делает, что возится в крови! Быстро — заговор, останавливающий кровь. Теперь вымыть лапы, грудь и кольцо. Хорошо, что на него почти не попало. Ал-Наг плохо переносит кровь. Изгвазданную майку — в мусорный пакет. Свой чёрный свитер можно потом, уходя, натянуть и на голое тело.
Главное — каков знак Уроборуса? Всё на месте, или смещение времени пошло дальше и змей уронил хвост из пасти? Так и есть… Значит, энтропия убыстряется. Скоро кольца змея начнут разворачиваться. Колец пять. Ну а потом…
Да что он?! Никакого «потом»! Он найдёт аграф и закроет путь к ускорению. Сцепит Время и застегнёт его снова. Напрочь. Как было раньше. В конце концов, он у цели. Аграф где-то здесь. Вчера он чувствовал его, казалось, держал в руках. Правда, только казалось. Потом всё пошло наперекосяк. Как всё идёт наперекосяк в этом странном городе. Поначалу он подумал, что ловец прикрыл аграф. Но ночью Глеб валялся в отключке. Неужели есть второй ловец? Не может быть. Создание и подготовка ловца — дело штучное. Но кто-то же ещё борется с Драконом. Пытается добыть то ли Ал-Наг, то ли аграф.
Нет, рисковать больше нельзя. Доминик должен найти сейчас аграф и забрать с собой. Конечно, это не по правилам. У каждой волшебной вещи должен быть свой Хранитель. Но ведь рассказывал же ему Сим Симыч, что перед Французской революцией перстень и закрепа были спрятаны у одного человека — у старенькой писательницы-сказочницы мадам де Бомон. Это она потом ввела традицию опознания по своей сказке «Красавица и Чудовище». Чудная была старушка. Или чудная?
Сказки… Правила… Символы… Теперь не до них. Доминик заберёт аграф и отыщет Рину. Потом отдаст ей аграф, чтобы она уже по всем правилам его отдала ему. Вот идиотские цепочки действий! Сразу видно, намудрила старушка. На то и сказочница…
Дракон принюхался. За годы работы у него выработалось чутьё на этот проклятый аграф. Были бы все магические вещи в одних руках, было бы проще. Но, конечно, и разделение их — поступок разумный. Мало ли что… Вот только теперь он, Дракон, ничего не чувствует. Неужели Ринка забрала аграф с собой?! А убеждала, что понятия не имеет о нём. Врала, значит…
Дура! Или слишком умная? Может, сговорившись с Глебом, обвела Дракона вокруг пальца? Решила утаить аграф. Сыграла любовь с Драконом, чтобы отобрать у него Ал-Наг. Соединить сокровища вместе и стать властительницей мира. Неужели именно из-за её ужасных замыслов и разворачивается Уроборус? А ведь это возможно! Дракон же наделил её непробиваемой защитой. Идиот!
Нет. Это слишком невероятно. Невозможно. Он знает её всю жизнь. Он лечил её коленки. И сейчас готов отдать всё на свете, лишь бы Рина не оказалась предательницей! Но тогда где же аграф?!
Доминик обошёл обе комнаты, кухню, ванную и туалет. Ничего. Открыл дверь на балкон. Ничего! Прошёлся по коридору. Пусто! Ещё пару часов назад он точно чувствовал аграф. Он бы нашёл его, даже если она и говорила, что не знает, где бабушка его спрятала. Дракон был уверен, что найдёт! Потому и промедлил. Но теперь квартира пуста…
Звонок пронзил его, как игла. Это ещё кто — неужели Рина вернулась?! Надо бы хоть свитер натянуть, но звонок так дребезжит…
Доминик выскочил в коридор, распахнул дверь. На пороге стояла бабулька и сверлила его недобрым взглядом:
— А чегой-то у вас дверь нараспашку? И вы кто такой будете? А где Ринка?
— А вы кто? — опешил Доминик.
— Я-то — соседка с нижнего этажа — Зинаида Никитична! — отчеканила бабулька и взглянула на Доминика тем взором, про который говорят: как под микроскопом проверила. — А вот вы-то кто? Никогда вас не видала! И не подходите ко мне! — Бабка ловко выхватила из кармана мобильник и начала лихо жать на кнопки. — В ДЭЗ позвоню и в милицию! И соседке сверху, пусть сюда бежит!
— Погодите! — Доминик опамятовался. — Не надо соседок и милиции. Тем более что она теперь — полиция.
— И что? — фыркнула бабка. — Хоть как назови, лишь бы приезжала скорее!
— Да постойте! Поглядите же на меня!
Бабулька оторвалась от кнопок, подняла глаза и выпалила:
— Эва! Дак ты ж актёр. Я тебя на рекламке видала. Только думала, ты постарше будешь. На Баталова похож из «Москвы, которая слезам не верит». Конечно, не такой красавец, как тот. Но тоже ничего. Так ты Ринкин хахаль, что ли? Вот уж расскажу, не поверят! Она-то у нас всё тихоней ходит. Да, видать, в тихом омуте-то черти и водятся.
Доминику не понравилась бабкина готовность к сплетням. Ведь Рине здесь жить.
— Какой я вам хахаль! — огрызнулся он. — Глядите внимательней!
Бабка скосила глаза и сморщилась:
— И вправду, вряд ли хахаль. Немолодой уже. Говори внятно, кто будешь, а то я быстро!.. — И бабка снова схватилась за мобильник.
— Вы же культурная женщина, Зинаида Никитьевна! — льстиво проговорил Доминик.
— Никитична! — поправила бабка. Но жать на кнопки перестала.
— Извините, Никитична! — поправился Доминик. — Вы же мудрая женщина и сами уже догадались, кто я.
Зинаида вгляделась попристальнее:
— Конечно, вроде не вор. Потому что стоишь заспанный и в одних трениках. Значит, родственник вроде.
— Да вы прямо Шерлок Холмс! — подбодрил Доминик.
— Видала я нового Холмса! — отрезала Зинаида. — Мальчик, конечно, пригож. Картинка. Но нашему Васе Ливанову и в подмётки не годится. У того на лице — ум человеческий, а у нового — компьютер, лампочки мигают.
«Да она киноманка, — вздохнул про себя Доминик. — Не дай бог сейчас сообразит, что я — Холмс и есть». — И он выдохнул:
— Ну?
— Что — ну? — оскорбилась бабулька. — На Холмсов ты точно не похож. Те оба красивые, а ты как-то чудно выглядишь. Небось сидишь на диете. Вон какой тощой! Да ты никак Варвариным братом будешь? Варвара говорила, что у неё брательник меньшой имеется. Аж на двадцать лет моложе. Ты, что ли?
— Я! — уверенно подтвердил Доминик, но внутренне смешался. Ни про какого брата Варвара Петровна никогда не упоминала. Что за новый фигурант?
— А чего ж ты на её похоронах не был? И вообще никогда не заходил? Нехорошо это!
— Я по командировкам мотаюсь. — Дракон сказал чистую правду.
— Конечно, я знаю, вы крепко с Варварой поругались, но всё одно нехорошо! — гнула своё Зинаида. На то ведь она и была Общественницей, чтобы точно знать, что хорошо, а что плохо. — Мало ли как случается, но ведь родственники! А что разница у вас двадцать лет, так это тебя никак не оправдывает. Больше того, ты в расцвете сил, должон был сестре, уже старенькой, помогать. А ты что? Всего-то и прислал одну посылку! Книжки какие-то. Да она их и открыть не успела. Как-то худо ей стало. Ну и померла во сне. Я ещё тогда возмутилась: ну к чему пенсионерке книжки? Деньжат бы перевёл. Эх, непутёвый ты мужик!
И Зинаида с оскорблённым видом повернулась к лестнице.
— Постойте! — крикнул Доминик. — А приходили вы зачем?
— Не твоего ума дело! — огрызнулась бабка и процедила: — Риночке хотела кое-что отдать. Как придёт, пусть сама зайдёт. Тебе не дам!
И бабулька лихо потрусила по лестнице, не вызывая лифта.
Доминик вернулся в квартиру. На этот раз закрыл замок в двери. Всё это ему не нравилось. Какой-то брат, обнаружившийся у Варвары Петровны, о котором не знало Братство. Какие-то книги, после получения которых Варваре и стало худо. Всё это были незнакомые Следы. Утаённые. А все тайны Чёрный Дракон не любил. Тайны вели к гибели. Вот и Варвара умерла внезапно.
Доминик прошёл на кухню. Сел на то место, где вчера сидела Ринка. Стиснул голову. Надо сосредоточиться. Надо найти Ринку! Даже если она спряталась от него на другом конце света. Он должен найти её. Отобрать аграф. Если надо, он применит силу. Потом объяснится с этой строптивицей. Сейчас на разговоры нет времени.
Доминик вздохнул и ушёл в транс. Там были яркие лиловые облака. И оранжевый закат. Картина в тяжёлой золочёной раме. Потом что-то грохнуло, и картина сорвалась со стены. Доминик кинулся прямо под раму. Мгновение он думал, что ему перебило хребет. Боль застлала весь мир. Но ведь это фантомная боль. Только отголоски реальной. А в реальности, как он увидел, где-то в комнате гостиничного типа с кровати вскочила Ринка. Ахая и взвизгивая. Оказалось, что по стене сверху прямо на кровать съехала тяжёлая картина. Хорошо, Ринку даже не задела. Только испугала со сна.
Хорошо… Дракон потянулся к своему ушибленному хребту. Да если бы он не бросился на кровать, закрывая Рину, картина ударила бы девушку, а не сползла аккуратно по стенке. Кто-то продолжает охоту. За Ринкой, за аграфом — какая разница! Где они? Надо найти, и срочно!
Дракон ещё раз вошёл в транс. И опять услышал грохот. Теперь он понял — кто-то бьёт по стене из смежного номера. Удар. Опять падает картина. Другая — натюрморт. Огромная рама рушится на Глеба, спящего в соседнем номере. Но к тому никто не бросается на выручку. Глеб стонет. Он даже не успевает проснуться, как погружается в забытьё. Дракон смотрит, как бледнеет лицо Глеба, но всё же улавливает искры жизни. Тяжёлая картина не стала убийцей. Глеб жив. Дракон скручивает в пальцах дротик жизни и кидает в парня. Ну не везёт этому ловцу — вот уже второй раз не он ловит Дракона, а сам Дракон спасает ему жизнь. Это ли не позор для ловца?..