— Крымские татары действительно отличные воины? — спросил он на всякий случай.
— Их недостаток в упрямом своенравии, — ответила Софья Андреевна, — по этой причине Византия сделала выбор в пользу сельджуков. Как воины они вполне успешны, не так давно грабили Кастилию.
Ни хрена себе! Пройти через всю Европу и вернуться обратно! На фиг им сдались русские крестьяне, когда до золотых рудников Вены в полтора раза ближе! Причем основная часть пути проходит по контролируемым землям. Тактика персидских лучников заслуживает подражания, надо найти способ ответной благодарности за своевременную подсказку. Становится понятной причина, по которой крестоносцы ввели моду укрывать кольчугой своих лошадок. Глупенькие, укутанные лошадки на жаре сваливались с копыт и без вражеских стрел.
— Слушай, ты же не историк, откуда взята эта информация? — спохватился он.
— Среди нас вообще нет историков, мы многопрофильны, с одинаковой базой данных в личных компьютерах. По ведущей специализации я инженер, а Максим действительно медик.
— Какого лешего вас занесло в четырнадцатый век? — словно между прочим спросил Норманн.
— Мы тыркаемся слепыми котятами, это вторая попытка и вторая неудача. — Женщина внимательно посмотрела ему в глаза и попросила: — Забудь мои слова, ладно?
Надеется вернуться? И Норманн не терял надежды. Итак, пришельцы по какой-то причине поставили крест на Матисе с Леа, что уже хорошо, он найдет работу для канадских полицейских. За подсказку с персидскими конными лучниками Софья Андреевна заслуживает отдельной благодарности. У барона Маркварта фон Мюрица полсотни рейтар, плюс сотня Нила да сотня от Нерля. Боевой лук сидя не натянуть, зато мордовские охотничьи вполне подойдут для верховой стрельбы. Не зря этот Прокопий особо выделил «от лба до уха» — натяни так боевой лук, и ухо улетит вместо со стрелой. Придется в срочном порядке посылать в Нижний Новгород разведку, иначе никаких сведений о степняках не собрать, и полтысячи луков в одночасье не купить.
К вечере в тереме появился князь Иван Алексеевич Вадбольский, как пить дать, тещины проделки. От Вадболы до Белозерска рукой подать, по логике, назавтра следует ожидать Александра Ивановича Андожского. Решив не спешить и не предпринимать никаких шагов для знакомства, Норманн отправился в свою комнату, где с интересом прочитал подготовленную Софьей Андреевной распечатку. Наряду с именами родовых старейшин и сухими цифрами количества семей с личной скотиной здесь оказались переведенные с персидского языка народные баллады. Представления о посмертном Рае в первую очередь отражали совсем не радостное земное бытие:
Счастья и мира вкусила эта страна,
Где неизвестна зима, где всегда — весна,
Где, не смолкая, ведут хороводы свои
Жаворонки сладкогласные и соловьи,
Где и дожди подобны сладчайшей росе,
Где неизвестна смерть, где бессмертны все,
Где небеса в нетленной сияют красе,
Где неизвестна старость, где молоды все,
Благоуханная, сильных людей страна,
Обетованная богатырей страна.
Нашлась баллада о воине, которого взяли в плен и увели в улус Тохта:
Земля ногайцев, отчая земля,
Я пуповиной был связан с тобой,
Земля моя, единственный приют,
Твоей травой вскормлены стада.
Эдиль, Эдиль, Эдиль — река моя,
Я снова на коленях пред тобою.
Шумны, Эдиль, в твоей воде лягушки,
И рыбы здесь резвы, как жеребята,
И черепахи здесь сродни верблюдам,
И стаи птиц стадам овец подобны.
Какими же слезами должен плакать
Твой сын, с тобою силой разлученный?[54]
Подсказка о страхе перед рабской долей нашла косвенное подтверждение: степняки не сдадутся в плен, неволе с рабским ошейником они предпочтут смерть. Итак, кочевники слабы в атаке, если противник проявляет стойкость, они разворачиваются и уходят восвояси. Аналогично с обороной, они никогда не сражаются до последнего воина, убегают от врага при малейшем сомнении в исходе битвы. Отсюда и тактика — напасть на заведомо слабого и сбежать от сильного. Самая главная изюминка содержалась в приложенной карте, от Камышинки до северной границы ногайских пастбищ без малого три сотни километров. Более чем достаточная буферная зона! Улус мишарей оказался маленьким и не внушал опасений. Они кочевали в Цимлянской степи и обязаны были охранять плывущие по Дону торговые караваны. По этой же причине летом на берег Волги приходило два стойбища.
— Знакомься, зятюшка дорогой, с моими друзьями, князья Иван Алексеевич и Александр Иванович. — Княгиня представила гостей перед началом завтрака.
— Рад встрече! — изображая радость, расцеловал князей Норманн.
За столом немного поговорили о дороге и погоде, затем перешли к прогнозам на урожай. Как водится, погода была «не та, что раньше», закупочные цены на Холопьей ярмарке ниже низких, а виды на лен с рожью крайне пессимистические. Ефросиния Давыдовна повздыхала и поохала, посетовала на непомерные расходы и трудности с ведением хозяйства. Норманн смел тарелку бычков под маринадом, затем подхватил немалый кусок холодца, завалил его салатом из репы с морковью и, не вступая в пустопорожний разговор, многозначительно закивал головой.
— Да, чуть не забыл! — наигранно воскликнул андожский князь. — Я приехал вместе с новыми соседями. Андрей Федорович привел из Франции рачительных хозяев. Земли разом подняли, дома поставили, в поход каждый привел по дюжине воинов.
Вот и повод смыться из-за стола! Норманн заспешил, второпях буквально выхлебал полулитровую кружку парного молока, извинился и быстренько покинул трапезную. Дидык с Шушуном дожидались князя в бывших комнатах княжны Анастасии, которые после замужества перешли в статус семейных покоев карельского князя.
— Ну что, все в сборе? — первым делом поинтересовался Норманн.
— Дружина в сборе, Андрей Федорович, — начал докладывать Дидык, — дело за Шушуном.
— Захар Иванович, при чем здесь я? — не согласился воевода корабелов. — Надо переждать как минимум пару деньков, большие льдины должны сойти.
— Что де Оньян сказал? Почему сам задержался и людей около себя оставил? — строго спросил Норманн.
— Они заезжали к андожскому князю, просили присмотреть за уделами да оберечь от бродячих шаек вотяков с черемисами, — пояснил Дидык.
— А тебе, Андрей Федорович, следует незамедлительно уходить в Ярославль, — строго заметил Шушун. — Нельзя молча проходить с войском мимо, уважь свояков.
— И мне грамотки ласковые дай, — потребовал Захар Иванович, — я гонцов по крепостям разошлю, людей предупредить надо, чтобы не пугались.
Писарь оказался в комнатах вадбольского князя, причем Иван Алексеевич диктовал послания от имени Великого князя. Правитель Белозерска упреждал нижние крепости о скором спуске по Итилю большого войска под предводительством своего зятя. В каждом письме особо подчеркивалась конечная цель, дружина карельского князя шла воевать Дикое поле. Норманну оставалось поблагодарить за помощь да послушать стилистику подобного рода посланий. Как-то между прочим завязался разговор «за жизнь». Водбольский князь сетовал на разбойный промысел вотяков с черемисами да жаловался на северного соседа, который совершенно не заботился о своей земле. Оно и верно, Федор Иванович Устюжский жил добычей серебра да соляным промыслом. Вскоре подошел андожский князь, и Норманн сразу же поблагодарил за добровольное согласие присмотреть за беспризорными поселениями. Серьезный и деловой разговор затянулся далеко за полночь.
Кормщик ловко обходил льдины, а Норманн с интересом разглядывал торчащие из разломов прутья. Он много слышал о зимних дорогах и только сейчас смог оценить их конструкцию. Наши предки поступали очень просто, с наступлением холодов плели из веток небольшие маты и бросали их на воду. Затем обрызгивали, и буквально на глазах вырастала крепкая льдинка. Шаг за шагом, льдинка за льдинкой — ледовый мост был готов за два дня. Точно так же поступали при обустройстве санного пути вдоль рек. Крепкие и надежные зимники позволяли купеческим караванам спокойно путешествовать без какой-либо опасности угодить в полынью или провалиться под лед. Точно так же построили Дорогу жизни — весь зимний период блокадный Ленинград получал снабжение и автотранспортом, и озерными корабликами.
На Средней Волге уровень воды в половодье поднимался на двадцать метров, и Ярославль выглядел неприступным островом. Кто скажет, что город построен на высоком обрыве, если сейчас речные воды плещутся у самых стен? Василий Давыдович с женой снова встретили гостя у городских ворот. Что интересно, оба даже не посмотрели на сына, как будто за спиной Норманна стоял рядовой воин. Интересный нюанс! Или сейчас так принято, дитя отдано в обучение, и родители на этот период самоустраняются от его воспитания?
— Почему один? — первым делом поинтересовался ярославский князь. — Ты обещал молодую жену показать.
— Мы соскучились по Миле, — поддержала мужа Евдокия Ивановна, — уж два года прошло с последнего приезда крестницы.
Серьезное замечание! Сейчас крестные родители почитаются не меньше родных.
— Письмо просила передать с извинениями, — он протянул князю рулончик на полкило, — Анастасия Романовна в заботах, впрягается в тяжкий труд ведения хозяйства.
— Настырная девочка, — добродушно заметил Василий Давыдович. — Если взялась за дело, то не отступится, обязательно доведет до конца.
— И зря, — не согласилась Евдокия Ивановна. — Юные годы промелькнут быстрее стрижа, а хозяйство как было, так и останется.
Ярославский князь недовольно глянул на жену, но промолчал. Видимо, случались у них семейные раздоры на этой почве.
— Надо помочь девочке, — не обращая внимания на мужа, продолжила княгиня, — обязательно проведаю да подскажу.
— Тебе только других учить да людей смешить! — с ядом в голосе прокомментировал Василий Давыдович. — Можешь хоть сегодня отправляться!