КРИСТОФЕР. Нет.
МОЛЛИ. Зачем же вы?..
КРИСТОФЕР. Зачем я называл себя Кристофером Реном? Просто для смеха. И потом, в школе надо мной смеялись и дразнили Кристофером Робином[68]. Робин — Рен, очень похоже. Малиновка и королек… В школе был сплошной ад.
МОЛЛИ. Как вас зовут по-настоящему?
КРИСТОФЕР. Это не важно. Я сбежал из армии. Там все было чудовищно, я ее ненавидел.
Молли внезапно чувствует какую-то неловкость, которую Кристофер замечает.
Да, я что-то вроде этого неизвестного убийцы. Я единственный, кто соответствует приметам. Понимаете, моя мама… моя мама…
МОЛЛИ. Да… что же она?
КРИСТОФЕР. Все было бы в порядке, будь она жива. Она бы заботилась обо мне…
МОЛЛИ. Нельзя же, чтобы о вас заботились до старости. В жизни всякое может случиться. И мы должны сами все преодолевать… должны идти дальше своей дорогой.
КРИСТОФЕР. Это невозможно.
МОЛЛИ. Нет, возможно.
КРИСТОФЕР. Вы хотите сказать — с вами так было?
МОЛЛИ (глядя ему в лицо). Да.
КРИСТОФЕР. А что это было? Что-нибудь очень плохое?
МОЛЛИ. То, чего я никогда не забуду.
КРИСТОФЕР. Это связано с Джайлсом?
МОЛЛИ. Нет, это произошло задолго до того, как мы познакомились.
КРИСТОФЕР. Но тогда вы были совсем девочкой.
МОЛЛИ. Может быть, именно потому это было так ужасно. Это было отвратительно… отвратительно… Я стараюсь выбросить это из головы. Стараюсь никогда об этом не думать.
КРИСТОФЕР. Значит, вы тоже убегаете. Убегаете от жизни… вместо того чтобы взглянуть ей в лицо.
МОЛЛИ. Да… пожалуй, в каком-то смысле.
Молчание.
Если принять во внимание, что я никогда вас не видела до вчерашнего вечера, мы знаем друг друга довольно хорошо.
КРИСТОФЕР. Да, это странно, правда?
МОЛЛИ. Не знаю. Наверное, между нами существует какое-то… родство душ.
КРИСТОФЕР. По-вашему, мне следует остаться?
МОЛЛИ. А что вам, честно говоря, еще делать?
КРИСТОФЕР. Я могу стянуть лыжи сержанта. Я хорошо хожу на лыжах.
МОЛЛИ. Это было бы ужасно глупо. Все равно что признать себя виновным.
КРИСТОФЕР. Сержант Троттер и так думает, что я виновен.
МОЛЛИ. Нет, он так не думает. По крайней мере, я не знаю, что он думает. (Достает из-под подушки газету и смотрит на нее. С неожиданной яростью.) Я его ненавижу, ненавижу, ненавижу..
КРИСТОФЕР (испуганно). Кого?
МОЛЛИ. Сержанта Троттера. Он вбивает в голову такое. Это неправда… не может быть правдой.
КРИСТОФЕР. О чем вы?
МОЛЛИ. Я не верю никогда не поверю.
КРИСТОФЕР. Чему вы не поверите? В чем дело, скажите?
МОЛЛИ (показывая ему газету). Видите?
КРИСТОФЕР. Да.
МОЛЛИ. Что это такое? Вчерашняя вечерняя газета… лондонская. Она была в кармане у Джайлса. Но Джайлс не ездил вчера в Лондон.
КРИСТОФЕР. Ну, если он был здесь целый день…
МОЛЛИ. Нет, его здесь не было. Он поехал на автомобиле искать сетку для курятника, но не нашел.
КРИСТОФЕР. Ну так что же? Наверное, после этого он поехал в Лондон.
МОЛЛИ. Тогда почему он мне об этом не сказал? Зачем ему было говорить, что он все время ездил по округе?
КРИСТОФЕР. Может, из-за сообщений об убийстве…
МОЛЛИ. Он не знал об убийстве. Или знал? Знал?
КРИСТОФЕР. Господи, Молли. Вы же не думаете… сержант не думает… (Роняет газету на диван.)
МОЛЛИ. Я не знаю, что думает сержант. Он может вам внушить все что угодно. Вы начинаете задавать вопросы сами себе, начинаете сомневаться. Вам кажется, что человек, которого вы хорошо знаете и любите, что он, может быть… чужой. (Шепотом) Как в страшном сне. Вы среди друзей, но вдруг вы смотрите на их лица, и это уже не друзья, а совсем другие люди, они только притворялись друзьями. Может быть, никому нельзя верить… может быть, все чужие? (Закрывает лицо руками.)
Кристофер подходит к ней и пытается отнять ее руки от лица Справа из столовой входит Джайлс, но останавливается, увидев их.
ДЖАЙЛС (в дверях). Я, кажется, помешал.
МОЛЛИ. Нет, мы… просто разговаривали. Мне надо в кухню… там пирог и картофель… и потом, я должна приготовить… приготовить шпинат.
КРИСТОФЕР (вставая). Я помогу вам.
ДЖАЙЛС. Нет.
МОЛЛИ. Джайлс!
ДЖАЙЛС. Tete-a-tetes сейчас не очень полезны для здоровья. Вы не пойдете в кухню и не будете подходить к моей жене.
КРИСТОФЕР. Но послушайте…
ДЖАЙЛС (в ярости). Не подходите к моей жене, Рен! Она не должна стать следующей жертвой.
КРИСТОФЕР. Ах, вот что вы обо мне думаете!.
ДЖАЙЛС. Именно это. По дому свободно разгуливает убийца… и мне кажется, что его приметы совпадают с вашими.
КРИСТОФЕР. Не только с моими.
ДЖАЙЛС. С чьими же еще?
КРИСТОФЕР. Вы слепой — или притворяетесь слепым?
ДЖАЙЛС. Я думаю о безопасности своей жены.
КРИСТОФЕР. Я тоже. И я не собираюсь оставлять вас здесь вдвоем с ней.
ДЖАЙЛС. Какого черта…
МОЛЛИ. Пожалуйста, идите, Крис.
КРИСТОФЕР. Не уйду.
МОЛЛИ. Пожалуйста, идите, Кристофер Пожалуйста. Серьезно…
КРИСТОФЕР. Я буду рядом. (Неохотно выходит.)
ДЖАЙЛС. Что все это значит? Молли, ты спятила! Готова отправиться в кухню с человеком, у которого мания убийства!
МОЛЛИ. Нет у него никакой мании.
ДЖАЙЛС. Стоит только поглядеть — сразу видно, что псих.
МОЛЛИ. Нет. Он просто несчастный. Можешь мне поверить, Джайлс, он не опасен. Я бы знала. И потом, я могу за себя постоять.
ДЖАЙЛС. То же самое говорила миссис Бойл!
МОЛЛИ. Ну, Джайлс, перестань.
ДЖАЙЛС. Послушай, что у тебя с этим типом?
МОЛЛИ. Что значит — «что у меня с ним»? Мне жаль его, вот и все.
ДЖАЙЛС. Может быть, вы встречались раньше. Может быть, ты сама пригласила его сюда, а теперь вы оба делаете вид, будто встретились первый раз в жизни. Вы тут уже все обстряпали!
МОЛЛИ. Джайлс, ты в своем уме? Как ты смеешь говорить такие вещи?
ДЖАЙЛС. Тебе не кажется странным, что он остановился в таком неудобном месте, на отшибе?
МОЛЛИ. Что же тут странного? Мисс Кейсуэлл, майор Меткаф и миссис Бойл тоже остановились здесь.
ДЖАЙЛС. Я читал когда-то, что эти маньяки-убийцы обладают способностью привлекать женщин. Похоже, что это так. Где ты с ним познакомилась? Сколько времени это продолжается?
МОЛЛИ. Перестань, пожалуйста, это просто невозможно! Я в глаза не видела Кристофера Рена до вчерашнего вечера.
ДЖАЙЛС. Это ты так говоришь. А может быть, ты ездила в Лондон, чтобы тайно встретиться с ним.
МОЛЛИ. Ты отлично знаешь, что я уже больше месяца не была в Лондоне.
ДЖАЙЛС (странным тоном). Больше месяца не была в Лондоне? Это… правда?
МОЛЛИ. Конечно, правда. А в чем дело?
ДЖАЙЛС. Значит, правда? Тогда что это такое? (Достает из кармана перчатку Молли и вынимает из нее автобусный билет.)
Молли вздрагивает.
Эту перчатку ты надевала вчера. Ты выронила ее, и я поднял, когда разговаривал с сержантом Троттером. В ней — лондонский автобусный билет!
МОЛЛИ (с виноватым видом). Ах, это…
ДЖАЙЛС. Так что ты вчера была не только в деревне, ты и в Лондон съездила.
МОЛЛИ. Хорошо, я ездила…
ДЖАЙЛС. Пока я колесил по округе.
МОЛЛИ (с ударением). Пока ты колесил по округе…
ДЖАЙЛС. Ну, признавайся. Ты ездила в Лондон.
МОЛЛИ. Ладно. Я ездила в Лондон. И ты тоже!
ДЖАЙЛС. Что?
МОЛЛИ. Ты тоже ездил. Ты привез с собой вчерашнюю газету. (Берет с дивана газету.)
ДЖАЙЛС. Откуда она у тебя?
МОЛЛИ. Из твоего пальто.
ДЖАЙЛС. Кто-нибудь мог положить ее мне в карман.
МОЛЛИ. Да? Неужели? Нет, ты был в Лондоне.
ДЖАЙЛС. Хорошо, я был в Лондоне. Но я ездил туда не для того, чтобы встретиться с женщиной.
МОЛЛИ (в ужасе, шепотом). Не для того… ты уверен, что не для того?..
ДЖАЙЛС. А? Ты о чем? (Подходит к ней ближе.)
МОЛЛИ (отскакивая). Отойди. Не подходи ко мне.
ДЖАЙЛС (идет за ней). В чем дело?
МОЛЛИ. Не трогай меня.
ДЖАЙЛС. Вчера ты ездила в Лондон к Кристоферу Рену?
МОЛЛИ. Не будь идиотом. Конечно нет.
ДЖАЙЛС. Тогда зачем?
МОЛЛИ (мечтательно улыбаясь, другим тоном). Я… не скажу тебе этого. Может быть… теперь… я забыла, зачем я ездила…
ДЖАЙЛС. Молли, что с тобой произошло? Ты сразу стала совсем другая. Я не узнаю тебя.
МОЛЛИ. Может быть, тебе следовало узнать меня раньше. Сколько мы женаты? Год? Но ты ведь по-настоящему ничего обо мне не знаешь. Что я делала, о чем думала, что чувствовала, от чего страдала до нашего знакомства?
ДЖАЙЛС. Молли, ты с ума сошла…
МОЛЛИ. Ладно, я сошла с ума! Почему бы и нет? Может быть, это даже забавно — сойти с ума!
ДЖАЙЛС. Черт возьми, что ты…
Справа входит мистер Паравичини и становится между ними.
ПАРАВИЧИНИ. Ну, ну. Я надеюсь, что вы, молодые люди, не наговорили друг другу лишнего. Это так часто бывает, когда ссорятся влюбленные.
ДЖАЙЛС. «Ссорятся влюбленные»! Ничего себе!
ПАРАВИЧИНИ. Именно так. Именно так. Я знаю, что с вами сейчас происходит. Я сам прошел через все это, когда был молод. Jeunesse, jeunesse…[69] как сказал поэт. Вы, кажется, недавно женаты?
ДЖАЙЛС. Это вас не касается, мистер Паравичини…
ПАРАВИЧИНИ. Нет, нет, совершенно не касается. Я только пришел сказать, что сержант не может найти свои лыжи; по-моему, он очень сердится.
МОЛЛИ. Кристофер!
ДЖАЙЛС. Что такое?
ПАРАВИЧИНИ. Он спрашивает, может быть, вы их случайно куда-нибудь переставили, мистер Рэлстон.
ДЖАЙЛС. Нет, что вы!
Справа входит Троттер, красный и раздраженный.
ТРОТТЕР. Мистер Рэлстон, миссис Рэлстон, вы никуда не переносили мои лыжи из чулана?
ДЖАЙЛС. Конечно нет.
ТРОТТЕР. Кто-то их взял.
ПАРАВИЧИНИ. А почему вы стали их искать?