– Кармо… Ван Штиллер… – сказала она затем. – Не вы ли сопровождали моего отца во Флориде… после того как был взорван корабль моего деда-герцога?.. В записках, оставленных отцом, мне часто встречались ваши имена…
Сделав несколько шагов вперед, девушка протянула флибустьерам свои прекрасные руки с изящными пальчиками:
– Позвольте пожать ваши руки, рыцари морских сражений, верные спутники отца в его печальной жизни скитальца.
Оробевшие корсары заключили маленькие ручки в свои шероховатые, мозолистые руки и что-то смущенно пробормотали.
– А теперь, – заявила девушка, – я пойду с вами, если капитан не против.
Она набросила на плечи длинную накидку из черного шелка с венецианскими кружевами, взяла изящную шляпу из темного фетра, украшенную черным пером, и, встав между корсарами, заявила насмешливо капитану:
– Привет графу Медина-и-Торресу. Скажите, что, если я ему нужна, пусть заглянет на Тортугу – если, конечно, хватит духу.
Капитан на это промолчал, но, едва Кармо и Ван Штиллер с девушкой удалились, сказал:
– Дурачье!.. Не убили меня… Ну ничего, скоро обо мне услышат. А теперь – быстрей к губернатору, и без всякой охранной грамоты.
9Иоланда Вентимилья
Выходя из монастыря кармелитов, оба флибустьера и дочь Черного Корсара наткнулись у дверей на дона Рафаэля.
Честный малый задал деру из страха, что оба корсара проиграют сражение, а капитан заставит его дорого заплатить за измену. Однако он не решился пройти по городу, переполненному пиратами Моргана, которые за четверть часа могли доставить ему немалые неприятности.
Поэтому он предпочел укрыться у входа в монастырь и дождаться появления капитана или корсаров, чтобы отдаться под покровительство победителей.
– А! Так вы здесь, дон Рафаэль? – воскликнул Кармо, заметив скрюченную фигуру под дверью. – Вы не очень-то отличились, предоставив нам самим выяснять отношения с вашими соотечественниками.
– Что вы хотите, ведь я безоружен. А… сеньорита Вентимилья!.. Вот молодцы!.. Везет же людям! А остальным – хана?
– Только одному – солдату, – ответил Кармо. – Ну ладно, ведите нас во дворец губернатора, и по возможности в обход людных мест.
– Тогда садами и полями, – предложил дон Рафаэль.
– Вы ему верите? – спросила девушка Кармо.
– Это наш старый знакомый, – усмехнулся флибустьер. – Не бойтесь его, он сам всех боится.
Они пустились в путь, пробираясь через небольшие участки, засаженные индиго и хлопком, которые раскинулись в предместье города.
Вокруг никого не было видно. Испанцы и черные рабы разбежались или попали в руки к флибустьерам Моргана, которые, судя по взломанным дверям и выкинутым на улицу обломкам мебели, успели уже здесь похозяйничать.
После длинного перехода маленький отряд добрался до главной площади, на которой собралось большинство корсаров.
Горы бочек, тюков хлопка, ящиков с сахаром, мукой и другими съестными припасами загромождали площадь, словно превратившуюся в огромный рынок.
Сотни испанских пленных из числа самых знатных людей города толпились в стороне под охраной вооруженных до зубов корсаров.
При виде Кармо и Ван Штиллера, шедших с девушкой и плантатором, многие флибустьеры бросились им навстречу.
– Богатый улов, Кармо? – кричали они.
– Губа не дура!.. Старик отыскал жемчужину!.. Где раздобыл красотку, проныра?
– А вот он, предатель, из-за которого вздернули наших! – орали многие, окружив дона Рафаэля. – Пусть-ка теперь попляшет с веревкой на шее!
– Веревку!.. Веревку!..
– Ах, каналья, теперь не уйдешь!
Десятки рук потянулись к несчастному плантатору, который шел ни жив ни мертв. Корсары собирались уже его схватить, но Кармо, со шпагой в руке растолкав их, прикрикнул:
– Прочь отсюда!.. Это моя добыча, и горе тому, кто ее тронет!..
– На виселицу!.. Не мешай, товарищ. Мы тебе все равно заплатим.
– Это – собственность капитана, – отрезал Кармо. – За нее уже заплачено. Подайте назад. А это – дочь Черного Корсара.
Возглас удивления и восхищения вырвался у всех, шпаги и сабли опустились, а вверх полетели береты и шляпы.
– Сеньорита Вентимилья! – восклицали повсюду.
Не моргнув глазом, девушка хмуро и гордо рассматривала видавших виды морских волков.
Она лишь слегка кивнула в ответ на почтительные приветствия флибустьеров.
– Пойдемте, сеньорита, – поторопил Кармо. – Нас ждет капитан.
Толпа расступилась. Кармо и Ван Штиллер направились к дворцу губернатора, где остановился Морган.
По своему обычаю флибустьеры все перевернули в нем вверх дном, надеясь отыскать золото или припрятанные деньги.
Мебель была сломана, ковры разодраны, потолки пробиты и обрушены. Разбит был даже паркет на полу.
Кармо, хорошо знавший дворец, – семнадцать лет назад он принимал участие в его разграблении вместе с флибустьерами Олоне, Черного Корсара и Мигеля Баска – повел девушку в один из верхних залов, не столь сильно разграбленных, как остальные.
– Подождите здесь, сеньорита, – сказал он, – а ты, Ван Штиллер, встань у двери и никого не пускай. Я поищу капитана.
Морган находился в большом зале Совета. Вместе с офицерами он занимался подсчетом награбленных денег, золота и драгоценных камней.
При виде исчезнувшего Кармо, про которого было известно, что он идет по следу дочери Черного Корсара, Морган немедля двинулся ему навстречу и заботливо спросил:
– Ну как? С пустыми руками?
– Нет, нашли…
– Иоланду!.. – воскликнул потрясенный Морган.
– Она здесь.
– Цены тебе нет, Кармо! При разделе добычи получишь вдвое больше других, и гамбуржец столько же. Веди меня к ней.
– Минутку, капитан. Я выведал одну тайну, связанную с губернатором Маракайбо. Дочь Корсара, наверное, ее не знает, но вам лучше знать до встречи с ней.
Морган отвел Кармо в отдельный кабинет и закрыл дверь. Когда флибустьер рассказал все, что узнал от дона Рафаэля, изумлению капитана не было конца.
– Граф Медина – сын Ван Гульда! – воскликнул он. – Если яблочко укатилось недалеко от яблони, то нам несдобровать. Надо стрясти его с дерева, прежде чем мы оставим Маракайбо. Люди его породы не знают пощады. Куда он скрылся, не знаешь?
– Никто не знает, капитан.
– Пока он на свободе, Иоланде придется бояться всех на свете, если, конечно, правда, что отец поручил ему мстить всем потомкам Корсара.
И, подумав немного, добавил:
– Надо немедля идти на Гибралтар. Мне сказали, что испанская эскадра на рейде у порта Барра и в любой момент может явиться сюда, чтобы помешать нам выйти из лагуны. Я сегодня же прикажу своим грузиться, и вечером мы пойдем на Гибралтар. А теперь веди меня к девушке, мой храбрый Кармо. Я горю от нетерпения ее увидеть.
Они вернулись в зал Совета. Морган поговорил несколько минут со своими соратниками и велел еще затемно грузиться на корабли вместе со всей командой, пленными и захваченными богатствами. Затем он вернулся к Кармо и вошел в салон, где находилась дочь Черного Корсара.
Едва оказавшись перед девушкой, адмирал не смог удержаться от возгласа восхищения.
– Мне кажется, сеньорита, – сказал он с галантным поклоном, – передо мной вылитый Черный Корсар.
– Вы капитан Морган? – спросила девушка певучим голосом и уставилась большими черными глазами на флибустьера, уже давно очаровавшего ее своими отважными подвигами.
– Да, – ответил флибустьер. – Я был помощником вашего отца, сеньорита.
– Морган! – сказала Иоланда, не сводя ни на минуту глаз с отважного мореплавателя. – Сколько раз это имя попадалось мне в записках отца! Вы знаете, что я уехала из Европы просить у вас защиты?
– От кого, сеньорита?
– От графа Медины, лишившего меня бесспорных прав на наследство моей матери, герцогини Онораты Ван Гульд.
– Если бы до отъезда из Европы вы, сеньорита, предупредили меня о своих намерениях, я бы оставил Тортугу и с солидным флотом встретил вас у входа в Мексиканский залив. Флибустьерам с Тортуги достаточно было бы знать, что дочь Черного Корсара плывет за помощью к Береговым братьям, чтобы все они вышли в море. У вашего отца, сеньорита, несмотря на его преждевременную гибель, здесь еще много друзей, среди которых и я.
– Да, – сказала со вздохом девушка. – У отца было много близких среди рыцарей моря.
– Сеньорита, – порывисто воскликнул Морган, – не обидели ли вас испанцы? Ответьте, и даю вам слово, они понесут наказание.
Иоланда пристально на него посмотрела и с улыбкой ответила:
– Нет.
– А губернатор?
– Нет.
– И все же я знаю, что он замышлял вас убить.
– С какой стати?
– Как-нибудь скажу.
– Вы меня смутили. Правда, губернатор принуждал меня передать испанскому правительству все права на обширные владения, перешедшие к матери от герцога, моего деда.
– И вы отказались?
– Разумеется!..
– И он вам ничем не грозил?
Девушка, казалось, на минуту задумалась, а потом сказала:
– Он что-то твердил о не доведенной до конца мести.
– Подлец! – вскричал Морган. – Кошка хотела поиграть с мышкой, а потом ее сожрать.
– Неужели? – изумилась Иоланда.
– Сеньорита, говорят, губернатор сбежал в Гибралтар. Сейчас мои люди поднимаются на корабль, чтобы пуститься за ним в погоню. Я не успокоюсь, пока этот человек не окажется в моих руках. Я предлагаю вам место на своем корабле, который носит грозное имя непобедимого «Молниеносного», прославившегося под командованием вашего отца. Поедете со мной? Вы будете под защитой Береговых братьев, и никому не удастся обидеть вас, не перебив нас всех до одного. Согласны?
– Я уверена в преданности флибустьеров, друзей моего отца, – ответила девушка. – Капитан Морган, душой я с флибустьерами.
– Пойдемте, сеньорита, и пусть испанцы попробуют вырвать вас у корсаров Тортуги.
10Взятие Гибралтара
В тот же вечер пиратский флот покинул Маракайбо, оставив в городе лишь небольшой отряд, которому было поручено разыскать жителей, спрятавшихся в соседних лесах, и охранять вход в лагуну, чтобы замеченные ранее корабли не заперли выход из пролива.