повсюду, образуя огромный барьер, который описывает широкий полукруг вокруг южных берегов Флориды, оставляя всего несколько проходов между ними.
На востоке уже показались скалы островов Хедед и острова Эльбом, угрожающе ощетинившись своими неприступными берегами.
Заметив, что «Аламбра» пытается приблизиться к этим островкам, Морган решил было, что ее командир вознамерился найти какой-нибудь опасный проход между ними, чтобы посадить «Молниеносный» на мель. Но, пройдя два или три кабельтовых вдоль берега острова Эльбом, тот повернул на север, направившись к острову Пини.
Этот маневр не ускользнул от хитрого флибустьера, что позволило «Молниеносному» отыграть двести метров расстояния. Это было не бог весть что, но и немало, поскольку после восьми часов непрекращающейся погони пиратский корабль находился уже на расстоянии пушечного выстрела от «Аламбры».
– Еще час-другой, и наши снаряды достанут палубу «Аламбры», – сказал Морган, заметив это. – А что у нас за кормой?
– Я не вижу больше фонарей фрегата, лейтенант, – сказал Ван Штиллер.
– Они наверняка потушили их, чтобы обмануть нас.
– Вы так думаете?
– Герцог нас не отпустит, уверяю тебя. Эта лиса уже, наверное, заметила нас и не оставит в покое, пока не навяжет сражения.
– И мы примем его, не так ли, лейтенант?
– Да, гамбуржец. Потопив «Аламбру» и освободив капитана, мы нападем на фрегат. Ого!.. Мы уже на расстоянии выстрела от «испанца»: канониры, по местам!.. К бою готовьсь!
– Лишь бы наши снаряды не попали в своих.
– Не бойся, Ван Штиллер, – сказал Морган. – Наши канониры уже получили приказ стрелять только по рангоуту. Остановив корабль, мы пойдем на абордаж.
– И чем скорее мы захватим его, тем будет лучше для нас, – заметил гамбуржец, с беспокойством поглядывая на небо. – Погода меняется, лейтенант, а штормы, которые разыгрываются в этих широтах, не шутка.
– Я тоже заметил, – кивнул Морган. – Море начинает волноваться, и ветер тянет с востока. В Атлантике начинается хорошая буря.
Два бывалых моряка не ошиблись. Пройдя мимо островов Хедед, оба корабля столкнулись с первыми валами, которые шли с океана. Ветер тоже начинал усиливаться, свистя среди мачт и яростно хлопая парусами. Неожиданно он переменился и задул с востока, накренив оба корабля на левый борт.
Нельзя было терять ни минуты. Морган, который не хотел подвергать риску свой корабль, приказал спустить брамсели, убрать лиселя, а нижние марсели взять на рифы. Корвет выполнил тот же маневр, взяв часть своих парусов на гитовы.
– Будем внимательны! – приказал Морган рулевому, который снова занял свое место у штурвала. – На карту поставлена не только наша шкура, но и сам «Молниеносный». Если буря застигнет нас среди этих скал, я не знаю, как мы сумеем выпутаться.
– Лейтенант, – сказал Ван Штиллер, – «Аламбра» уходит между двумя островами.
– Черт побери!.. Куда хочет завести нас этот проклятый корабль? – закричал Морган.
– Я снова вижу за кормой фонари фрегата.
– Опять!
В этот момент две вспышки сверкнули на палубе «Аламбры» и послышался свист снарядов. Несколько секунд спустя вдалеке прогремел глухой взрыв.
– А вот и фрегат отвечает, – сказал Морган, яростно дергая свою бороду. – Если через час мы не возьмем «Аламбру» на абордаж, для нас все будет кончено.
26Месть Ван Гульда
Если испанский корабль находился в плохом положении, будучи в пределах досягаемости их пушек, то и сами корсары оказались в нелучшей ситуации. С ураганом, который быстро приближался с Атлантики, со скалами и отмелями справа и слева, с двумя испанскими кораблями, под перекрестный огонь которых они могли попасть с минуты на минуту, им грозила большая опасность.
Корвет мог остановиться и вступить в схватку с врагом, который преследовал его, продержавшись до подхода фрегата, а волны, которые росли на глазах и становились все яростнее, затруднили бы абордаж.
Морган тут же ощутил грозящую опасность.
– Нельзя больше колебаться, – сказал он гамбуржцу. – Если нас захватит ураган, мы не сможем спасти Корсара. Мы находимся одновременно под угрозой кораблекрушения и между двух огней.
Он поднялся по вантам грот-мачты до самых салингов и окинул взглядом горизонт. На юге уже сверкали молнии и мрачно гремел гром, возвещая среди темных туч о нарождавшейся буре.
Фонари фрегата блестели на темном горизонте, но нельзя было точно сказать, на каком расстоянии находится корабль.
– Подождем молнии, – пробормотал он. – Потом примем решение.
Ему пришлось ждать несколько минут, крепко ухватившись за канаты, под яростным ветром, пока яркая молния, подобно огромной сабле разрубившая облака, не высветила море до самых краев горизонта.
«Фрегат, по крайней мере, в восьми милях отсюда, – подумал Морган. – Пока он приблизится, пройдет час, а за шестьдесят минут можно многое успеть».
Он быстро спустился, бросился на капитанский мостик и, взяв рупор, чтобы перекрыть грохот волн, закричал:
– Из бортовых орудий огонь!.. К абордажу готовьсь!
Крик радости вырвался у всех при этой долгожданной команде. В один миг флибустьеры оказались на своих боевых местах, а канониры спешно наводили орудия.
Корвет в это время находился всего в шестистах или семистах метрах от «Молниеносного» и собирался развернуться, чтобы обогнуть островок по левому борту.
Тут же две тяжелые пушки пиратского корабля прогремели одновременно, поразив вражеский корвет в корму и снеся часть фальшборта.
– Выше, по рангоуту! – закричал Морган, как только молния позволила ему разглядеть ущерб, причиненный этим первым залпом.
Корвет, получивший пробоину возле ватерлинии, развернулся почти на месте и ответил залпом из четырех бортовых орудий, поразив борт пиратского корабля.
– Ах так! – воскликнул Морган. – Эй, канониры, разбейте ему мачты, и мы возьмем его на абордаж! Черный Корсар там!
Канонада велась с обеих сторон с равным ожесточением, несмотря на яростные толчки, которым подвергались оба корабля из-за нарастающих волн.
Ураган, словно радуясь этому сражению, захотел принять в нем участие, добавив со своей стороны к пушечным выстрелам гром и молнии с темного неба. Ветер крепчал и уже просто ревел, бросая на корабли целые горы воды и пены. Но пираты и испанцы не обращали внимания на ураган. Посреди оглушительного грома, среди волн, которые обрушивались на них с яростным напором, посреди потоков воды, поминутно врывавшейся к ним на палубы, они громили друг друга из орудий с равным ожесточением.
Корвет, пушки которого были слабее, защищался отчаянно, но дела его становились все хуже. Тяжелые пиратские орудия раз за разом накрывали его своими снарядами, пробивая ему борта, разбивая реи и дырявя паруса. Торопясь взять корвет на абордаж, флибустьеры не давали ему ни минуты передышки, обрушивая на этот небольшой корабль всю мощь своей артиллерии.
Через десять минут бортовой залп разломил грот-мачту, и падение ее резко нарушило равновесие корабля, заставив его накрениться на левый борт.
Этого момента и ждал Морган.
– На абордаж! – закричал он. – Выбрасывай крючья!
И пока матросы выбрасывали вдоль бортов кранцы из переплетенной конопли, чтобы ослабить удар при столкновении, Морган собрал на полубаке ударный отряд из стрелков и части канониров, готовый в мгновение ока перенестись на палубу испанца.
Корвет, потерявший управление, дрейфовал на волнах, грозя сесть на мель возле острова. Однако его команда не сдавалась и продолжала стрелять из батарейных орудий.
– Внимание! – крикнул Морган, снова схватившийся за штурвал. – Держитесь крепче!
«Молниеносный», хоть и сильно раскачиваясь на волнах, приближался к бедному корвету, который был уже бессилен ускользнуть. Внезапно его потряс страшный толчок. Бушприт «Молниеносного» врезался в ванты фок-мачты вражеского корабля, и ударом волны его толкнуло вперед с такой силой, что затрещали переборки.
Пока матросы бросали абордажные крючья, чтобы накрепко сцепить два корабля и избежать новых ударов, Морган во главе своих стрелков уже бросился на палубу «Аламбры» с криком:
– Сдавайтесь!
Испанцы, которые, покинув батареи, все до единого выскочили на палубу, ответили ему воинственным кличем.
– Да здравствует Испания!.. – кричали они.
– Вперед! – взревел Морган.
Морган во главе своих стрелков бросился на палубу «Аламбры»…
Посреди дождя, который обрушился на оба корабля, среди криков, лязга железа, страшного рева волн и оглушительного треска молний, завязалась жестокая схватка. Вода смешалась с кровью и струилась под ногами сражающихся, стекая через клюзы и проломы в фальшборте. Выстрелы, звон сабель и громкие крики бойцов создавали жуткую какофонию.
Натиск флибустьеров был так страшен, что вынудил испанцев отступить на полуют, где они успели соорудить баррикаду.
Пока люди Моргана готовились захватить ее, сам лейтенант в сопровождении гамбуржца и нескольких верных матросов бросился на бак, свободный от врагов.
Несколькими ударами топора разбив дверь, он кинулся вниз по трапу с криком:
– Капитан!.. Кавалер ди Вентимилья!..
– Тысяча дьяволов! Это вы, Морган? – донесся из-за двери одной из кают хорошо знакомый голос.
– Кармо! – воскликнул гамбуржец, бросившись на дверь с такой силой, что проломил ее с одного удара.
– Спокойно, друзья! – закричал Кармо. – Смотрите не раздавите меня. Зажгите хотя бы свечу.
– Где капитан? – спросил Морган.
– В соседней каюте вместе с Моко.
– Свободные?
– Связанные.
– Зажгите огонь!
В коридоре болталась на крюке лампа. Один из матросов сорвал ее и быстро зажег.
Пока другие освобождали Кармо, Морган разбил дверь соседней каюты. Корсар и Моко лежали на полу, опутанные веревками и привязанные к большому железному кольцу.
– Мои люди!.. – радостно вскрикнул кавалер ди Вентимилья.
– Быстрее, капитан, – торопился Морган, спешно разрезая его веревки, – на нас вот-вот нападет фрегат!