– Сейчас нет времени для условий, – возмутилась Эйлонви. – Мы не желаем слушать твои условия, Эллидир. Мы сами найдем способ вытащить Крохан. Или останемся здесь с ним, а один из нас поспешит к Гвидиону за подмогой.
– Останетесь здесь и будете убиты, – сказал Эллидир. – Нет, все должно быть сделано сейчас же, и сделано на моих условиях. Или вы вообще потеряете Котел. – Он обернулся к Тарену. – Вот мои условия, – жестко сказал он. – Крохан мой. И вы будете под моей командой. И я тот, кто добыл Котел, а не ты, скотник. Это я был тем, кто бился за него и выиграл. Именно так ты скажешь Гвидиону и другим. А вы все дадите мне клятву молчать.
– Нет, мы не станем! – закричала Эйлонви. – Ты заставляешь нас лгать, чтобы украсть Крохан и вместе с ним все наши невзгоды, потери и нашу кровь! Ты сумасшедший, Эллидир!
– Я не сумасшедший, судомойка! – сказал Эллидир, и глаза его сверкнули. – Я до смерти устал. Ты слышишь меня? Всю жизнь я оставался на вторых ролях. Меня всегда отставляли в сторону, меня не уважали. Честь? Она каждый раз отворачивалась от меня. Слава? Она убегала от меня в самый последний момент. Но на этот раз я не позволю, чтобы трофей ускользнул из моих рук.
– Адаон видел черного зверя на твоих плечах, – тихо произнес Тарен. – Я тоже видел его. И вижу его теперь, Эллидир.
– Меня не волнует твой черный зверь! – заорал Эллидир. – Меня волнует моя честь!
– А моя честь? – вскинулся Тарен.
– Что такое честь скотника? – засмеялся Эллидир. – Что она в сравнении с честью принца?
– Я заплатил за нее! – повысил голос Тарен. – И гораздо дороже, чем ты собираешься заплатить за свою! Ты просишь меня сейчас отказаться от всего этого?
– Ты, скотник, упрекаешь меня в том, что я ищу легкой славы? – прошипел Эллидир. – Упрекаешь, хотя сам вцепился в нее своими грязными лапами. Я не стану больше мешкать здесь и спорить с вами. Мои условия – или ничего. Выбирайте.
Тарен стоял молча. Эйлонви схватила Эллидира за полу куртки:
– Как ты осмеливаешься просить такую цену за помощь?
Эллидир вырвался и отпрянул:
– Пусть решает скотник. Это его дело – платить или нет.
– Если я поклянусь, – сказал Тарен, обращаясь к друзьям, – вы должны будете поклясться вместе со мной. Присягнув, я уже не смогу нарушить клятву. Но до того как я решу сделать это, я хочу знать, свяжете ли и вы себя такой же клятвой. Я жду вашего согласия.
Никто не произнес ни слова. Наконец Ффлеуддур пробормотал:
– Я оставляю решение за тобой и буду твердо держаться того, что станешь делать ты.
Гурги печально кивнул в знак согласия.
– А я не стану лгать! – взвилась Эйлонви. – Не стану ради этого предателя!
– Не ради него, – спокойно сказал Тарен, – но ради нашего дела.
– Это несправедливо, – прошептала Эйлонви, и глаза ее наполнились слезами.
– Мы не говорим сейчас о справедливости, – мягко сказал Тарен. – Мы говорим о том, что задание должно быть выполнено любой ценой. И эта – не самая большая.
Эйлонви отвернулась.
– Ффлеуддур сказал, что выбор за тобой, – выдавила она из себя наконец.
Долгое время Тарен не произносил ни слова. Он чувствовал ту же муку, что и в тот момент, когда расставался с фибулой Адаона. А в его ушах звучал голос Эйлонви, выведший его тогда из мрака отчаяния. Он вспомнил ее слова о том, что у человека нельзя отобрать то, что принадлежит его жизни, то, что он совершил. Но именно этого требовал Эллидир. Именно это он должен был отдать добровольно.
Тарен склонил голову.
– Котел твой, Эллидир, – медленно произнес он. – Мы под твоей командой, и все будет так, как ты скажешь. В этом мы клянемся.
С тяжелым сердцем, молча поднялись они и последовали за Эллидиром. Они еще раз обмотали веревки вокруг погруженного в ил Крохана. Эллидир запряг трех лошадей, поставив их веером, бок о бок. Ффлеуддур здоровой рукой ухватил коней за уздечки, остальные ступили в реку.
Эллидир, стоя по колено в бурлящей воде, скомандовал Тарену, Эйлонви и Гурги упереться в бок Котла и не дать ему перевернуться и завалиться между валунами. Он велел Ффлеуддуру тянуть лошадей, а сам налег на Котел.
Эллидир подсунул плечо под самое дно Крохана. Его тело напряглось, вены на лбу вздулись и готовы были, казалось, вот-вот лопнуть. Тяжелое дыхание вырывалось из его груди. Но Котел не поддавался. Тарен и Эйлонви тщетно тянули и дергали носилки.
Переведя дыхание, Эллидир снова набросился на Котел. Носилки скрипели и скользили по валунам, веревки натянулись. Плечи Эллидира были ободраны в кровь, лицо смертельно побледнело. Он, задыхаясь, отдавал все новые и новые приказы, понукая и лошадей, и людей. Мускулы его дрожали в последнем, невероятном усилии.
Из горла Эллидира вырвался хриплый крик, он почти упал в воду, упираясь всем телом в Котел. И вдруг в крике его прорвались ликующие нотки. Котел освободился из крепко засосавшей его тины.
Все отчаянно напряглись, спеша вынести Крохан на берег. Эллидир забежал вперед, ухватился за край носилок и потянул. Котел выполз на берег и бухнулся на твердую землю.
Не теряя ни минуты, они быстро привязали Котел между Мелинласом и Ллуагор. Эллидир впряг Ислимах впереди, как коренника, чтобы она вела всех и одновременно несла свою часть ноши.
До этого момента глаза Эллидира горели возбуждением и радостью триумфа. Но теперь выражение его лица изменилось.
– Мы вытащили мой Котел из реки, – сказал он, странно глядя на Тарена. – Но, думаю, я был немного опрометчив. Ты принял мои условия подозрительно быстро. – Он сощурился. – Скажи мне, что у тебя на уме, скотник? – Ярость вновь захлестнула его. – Я вижу тебя насквозь! Ты еще раз попытаешься меня обмануть!
– Я дал клятву, – попытался урезонить его Тарен.
– Что такое клятва скотника? – взвился Эллидир. – Ты дал ее, ты ее и нарушишь!
– Говори за себя, – сердито бросила Эйлонви. – Такое мог бы сделать ты, принц Пен-Лларкау. Но мы на тебя не похожи.
– Для того чтобы вытащить Котел, требовались усилия всех, – продолжал, не обращая внимания на ее слова, Эллидир. – Но теперь, когда он погружен на лошадей, так много людей не нужно. – Губы его растянулись в злобной улыбке – Да… да, совсем немного. Возможно, всего один, если он достаточно силен. – Он резко обернулся к Тарену. – Неужто я один не справлюсь?
– Эллидир, – вскричал Тарен, – ты и в самом деле сумасшедший!
– Да! – засмеялся Эллидир. – Сумасшедший, что поверил только твоему слову! Безопасно только молчание, полное молчание! – Его рука потянулась к мечу. – Да, скотник, я знал, что в конце концов мы должны будем столкнуться друг с другом.
Он прыгнул вперед, выхватил меч и занес его над головой. Прежде чем Тарен успел обнажить свой клинок, Эллидир, злобно размахивая мечом, принялся теснить его, делая стремительные и грозные выпады. Тарен медленно отступал к реке. Он вспрыгнул на скользкий валун, лихорадочно пытаясь выхватить свой меч. Эллидир бросился в воду. Никто не успел его остановить.
Злобный принц сделал выпад. Тарен поскользнулся и рухнул в реку. Он попробовал подняться, но камни ускользали из-под ног. Он снова потерял равновесие и упал. И снова Тарен поднялся, но быстрое течение подсекло его. И он опять упал. В последний момент он успел еще заметить угрожающе нацеленный прямо в голову острый край камня. И больше ничего уже не видел.
Глава восемнадцатая. Потеря
Только ночью Тарен пришел в себя. Он лежал, прислонившись к бревну, избитое тело его было укутано плащом. В голове пульсировала тупая боль. Эйлонви с тревогой склонилась над ним. Тарен напрягся и попытался сесть. В глазах у него все еще мелькали острые камни, в ушах гудела и грохотала рушащаяся на голову вода, проносились обрывки слов, крики. Все кружилось перед его взором. Желтый свет ослепил юношу. Постепенно сознание Тарена прояснилось, и он понял, что свет лился от золотого шара Эйлонви, поставленного на бревно рядом с ним. У самых его ног теплился небольшой костер. Бард и Гурги старательно подкармливали слабый огонек сухими ветками.
– Я рада, что ты наконец соизволил проснуться, – сказала Эйлонви, пытаясь скрыть за веселостью волнение.
Ффлеуддур и Гурги подошли и опустились рядом на корточки, заглядывая ему в глаза.
– Ты так наглотался воды, – продолжала Эйлонви, – что я думала, в реке ничего не останется. Мы уж боялись, что никогда не сможем тебя откачать. А еще этот удар по голове. Вот уж совсем было некстати.
– Крохан! – с трудом выдохнул Тарен. – Эллидир! – Он огляделся вокруг. – Этот костер, – пробормотал он, – мы не должны… нельзя рисковать… свет… воины Арауна увидят.
– У нас был выбор – или разжечь костер, или позволить тебе окоченеть, – сказал бард. – Мы выбрали первое. Не думаю, – криво усмехнулся он, – чтобы мы очень рисковали. Поскольку Котла у нас нет, вряд ли Араун продолжает интересоваться нами. И к счастью, должен заметить.
– Где Крохан? – повторил Тарен.
Преодолевая головокружение, он привстал.
– Котел у Эллидира, – сказала Эйлонви.
– И если ты спросишь, где он сам, – вставил бард, – то мы ответим тебе совершенно точно: не знаем.
– Злой принц ушел со злым горшком, – добавил Гурги, – да, да, быстрой убежкой и скорой ускочкой.
– Удачное избавление, – добавил Ффлеуддур. – Сразу от обоих – от Крохана и принца. Не знаю, кто из них хуже – Котел или Эллидир. Теперь наконец они соединились.
– Вы дали ему уйти? – встревожился Тарен. Он схватился за голову. – Вы позволили ему украсть Крохан?
– «Позволили» не совсем то слово, друг мой, – печально откликнулся бард.
– Кажется, ты забыл, – добавила Эйлонви, – что Эллидир пытался тебя убить. Повезло еще, что ты упал в реку. Видел бы ты, что творилось потом на берегу!
Она вздрогнула, словно бы вновь переживала весь тот ужас.
– Мы погнались за Эллидиром. К этому времени ты уже плыл вниз по реке, как сухой листик в… э-э… короче, как листок на волнах. Мы попытались поначалу сп