Между тем Хатвина, поддержанный своим злобным братом Макангой и жадным кузеном, утроил за ночь свои требования. Кроме того, под предлогом того, что между некоей деревушкой Димбу и Окаванго (наша цель) лес считался лишенным воды и «смертельным», он хотел, чтобы его животные туда не входили!
Обострение спора между Хатвиной и нами привлекло царственную госпожу и ее придворных, к ним присоединились другие. Оцепив сложившуюся обстановку, мы с Контансоном после короткой беседы наедине решили, что я сделаю вид, будто сержусь, а он выступит посредником…
Эта хитрость удалась. Цены на аренду животных были согласованы. Мы порешили, что Маканга будет нас сопровождать до Димбу, получит там расчет и увезет с собой обратно кобылу, жеребца и ослика. Мы сделали свое дело!
Казалось, кости брошены; однако в этот момент наши маши отказались следовать с нами дальше: им не на шутку приелась Ангола. Ничего не поделаешь, мы пойдем без них. Разве не удался вам раньше рейд только двух белых через центр Калахари? Правда, тогда у меня был джип, но наши ноги его стоили.
В присутствии Хатвины, его разинувших рты пэров и дам мы попрощались с нашими людьми и сели верхом на лошадей. Несчастный ослик согнулся до земли под весом Маканги и грузов. Честь была спасена: прибыв пешком, мы уезжали гарцуя.
После долгого пути Маканга покинул нас в маленьком краале Димбу, который Хатвина по зря объявил потерянным островком… Большой лес окружал его со всех сторон. После отъезда Маканги больше не могло быть речи об отступлении к северу. Но пробьемся ли мы к югу? Однако мы перестали сомневаться в этом, едва установили контакт со скромным вождем Тате.
Parvus соrроrе, sed magnus animi[30]… Неимоверно гордый, что принимает нас у себя, он всячески старался нам помочь.
Мы прожили несколько дней в на редкость теплых отношениях с ним и его людьми. И хотя судьба больше не сведет нас, привязанность к нему останется в наших сердцах навсегда.
Эту нашу совместную жизнь с непорочными людьми из Димбу — самыми чистыми из мамбукушей — я и хочу описать, потому что, действительно поняв их обычаи, почувствовали биение сердец этих простых людей. Димбу — потерянный островок? Главным образом нетронутый.
Мы расположились лагерем на открытом воздухе рядом с оградой усадьбы Тате. Ночью он удалился к двум своим женам, которые прислуживали ему под лепет детей.
С восходом полной луны одна из супруг увела детвору спать и оставила для другой место возле хозяина. Каждой своя очередь… Тогда завязался тихий разговор на обыденные темы. Режим матриархата предоставляет женщине у домашнего очага роль доверенного лица и даже советника. Тате — примерный муж, библейский, сказал бы я, если бы он был христианином, — относился к своим женам как к равным.
Вспышки огня озаряли щели в кольях, изолировавших нас от супружеской четы. Разговор продолжался шепотом по соображениям настоятельной потребности совместного размышления. Эти люди, поглощенные целые дни заботами материального порядка, давали сейчас возможность выговориться своей душе.
Когда огонь перестали поддерживать, воцарилась тишина.
…С рассветом началось кукареканье во всех курятниках. Без всякого перехода дневная деятельность возобновила свой обычный ход. Матери разжигали очаги, кормили грудных детей, брались за песты или за пахоту. Девочки доили коров в загонах. Старухи дробили орехи монгонго (дающие превосходные ядра и масло, необходимое для причесок) или собирали алые ягоды с двух могучих деревьев, затеняющих Димбу. А мужчины сеяли в поле зерно.
Доставка воды входила в обязанности детей. Сопровождая их, мы поняли, почему это делают дети. Яма для получения грунтовой воды была вырыта в самой низкой точке местности — в пятистах метрах от деревушки. Яма уходила в песок почти вертикально, и в ней были сделаны узкие, осыпающиеся ступени. В это тесное отверстие могли пролезть только подростки…
Так с давних пор жило соление Димбу…
Наше упрямое желание пройти через южный лес взволновало жителей поселка. Пройти через этот лес, не значит ли это вновь проделать последний этап великого похода их прародителей? Мысль проследить до конца тот путь, каким пришли предки, в глубине души увлекала Тате, так же как и нас…
В одно прекрасное утро он запряг двух своих лучших быков в пирогу, куда погрузил наши мешки, запас муки, бурдюк. «Вперед!»— сказал он. И так началось приключение, о котором я уже рассказывал раньше.
К главе 3
Рис. 24
Болотный житель байейе с шестом
Рис. 25
Бегемоты и болотах Окаванго
Рис. 26
Автор книги слушает игру на национальном ксилофоне племени маши
Рис. 27
Повозка-«амфибия», применяемая жителями острова Кякомбуэ на реке Маши
Рис. 28
Мамбукши используют быков для верховой езды
Рис. 29
Шешешга, жительница острова Шилоан
Рис. 30
Вождь шангани — Мамптуа и его супруга
Рис. 31
Многочисленные супруги мамбукушского царька Хатвины (Южная Алгола) толкут в ступах зерно
Рис. 32
Женщина из народа нгони (район озера Ньяса)
Глава четвертаяСЕВЕРНЫЙ ТРАНСВААЛЬ
Нгони. Ндебеле, шангани и венда. Макапансгат — высокое место. У королей гор. Великий любовник и мудрец! Земной рай парка Крюгера. Близкая и заманчивая Мономотапа
Тропик Козерога, пересекающий Калахари недалеко от Серове, проходит далее через Северный Трансвааль очень близко от его границы с Южной Родезией. Именно там мы оказались на песчаном плато высотой 900–925 метров, окруженном скальными массивами. В северном (Соутпансберг) и западном (Ватерсберг) массивах есть вершины свыше 2000 метров; что же касается центральной части — цепи Драконовых гор, то она вздымается много выше. Здесь есть и зелень, и вода, в горячие источники — столько факторов, влияющих на дух и нравы населения.
Банту проникали в Южную Африку несколькими группами. Выше было отмечено, что сото-тевана осели: одни — в Басутоленде, другие — в Бечуаналенде под именем бечуанов. Их общее число — три миллиона человек, преимущественно басото. Другие группы остались в Трансваале или по соседству (об их происхождении и по сей день еще спорят); это нгони вместе с зулусами и идебеле, тонга, венда, шангани.
На пути к местам своих окончательных поселений на огромной территории Южной Африки они мало-помалу изменяли свой язык. В наши дни существует семь различных языков банту![31] И когда один банту встречает другого банту, можно сказать, что иногда они не понимают друг друга. На золотых рудниках, где все племена работают вместе, африканеры употребляют почто вроде эсперанто собственного изобретения — фанакало.
НГОНИ
Как и все банту, нгони (говорят также: «нгуни») спустились на юг Африки вдоль великих озер[32].
В конце XVII века они пришли к горам Северного Трансвааля. Среди основных современных подгрупп этого народа прежде всего следует назвать свази, которым мы еще посвятим целую главу, затем коса. Их бантустан Транскей лежит немного южнее нашей параллели[33]. Наконец, ближе к северу обосновались зулусы, историческая роль и воздействие которых на соседние племена были особенно заметны.
Они мирно занимались земледелием и скотоводством, когда в 1816 году один из их вождей, Чака, которому тогда исполнился тридцать один год, навязал всем зулусам свою власть и приступил к широкой военной подготовке.
Индуна Чака организовал полки, каждый из молодых людей одного возраста. Он запрещал воинам жениться, пока они служили. Воины жили в особых поселениях. Их содержало племя (были мобилизованы даже женщины…).
Метательный дротик был заменен копьем, более удобным в рукопашной схватке. Чака ввел обязательное употребление мечей с колющим и рубящим клинком, насиженным на короткую деревянную ручку. Когда бросали дротик, воин оставался безоружным, а поэтому схватки бывали короткими. Ущерб они наносили небольшой. Совсем другое дело сабля. Ею можно нанести врагу гораздо больший урон. Так войска Чаки получили превосходство, которое приносило им победу за победой над племенами, оставшимися верными традиционному оружию.
Он применил также более совершенную тактику. До него воины встречались противостоящими шеренгами и, обильно осыпая друг друга оскорблениями, бежали одна шеренга навстречу другой, чтобы бросить свои дротики с удобной дистанции. Часто бой прекращался после первого же столкновения. Войско, где было больше убитых и раненых, бежало… Единоборства происходили редко.
Чака надумал разделить свои силы на три отряда: «лоб и рога быка». «Лоб», прикрываясь большими щитами, атаковал неприятеля и выводил из строя его шеренгу, пока она расходовала свои дротики. В это время «рога» окружали противника и атаковали его с тыла, блокируя путь к отступлению. Происходило жестокое побоище.
Так Чака последовательно победил все кланы нгони, расположенные от его владений до Индийского океана. Населением этих кланов очень быстро овладел ужас; оставшиеся в живых воины бежали на запад вместе с женщинами, стариками, детьми и стадами. Чака догонял и уничтожал взрослых. Молодежь он брал в плен и распределял по своим полкам.
Буры, не поладившие с Чакой, называли его «африканским Наполеоном…»[34]