му оборонительной системы».
«У нас был уговор. Ты посетишь мою планету».
– Этот уговор был, когда я думал, что ты настоящий пришелец. Уговоры с воображаемой личностью, знаешь ли…
Моя правая рука вдруг ударила меня по лицу, а внутри вспыхнула ярость. Чужая ярость.
«ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ ОБМАНУТЬ МЕНЯ, ЧЕЛОВЕК! Если ты решил оставить своего друга без спасения – дело твое. Но нарушать уговор со мной даже не пытайся! Я могу захватить твое тело прямо сейчас!»
Это было… мощно. Не знаю, что он сделал, но казалось, будто весь мир кричит на меня. Я нервно сглотнул, прежде чем ответить:
– Ладно, не кипятись. Полетим на твою планету… эту планету. Я не прочь познакомиться с новой цивилизацией, если там нет опасности.
В тот момент мне было страшно оставаться наедине со своим безумием. Гемелл разозлился не на шутку. Я поспешил в лабораторию, где уже была Лира, вернувшаяся после полевой работы.
– Вижу, вы зря времени не теряли, – произнес я с вымученной улыбкой.
Все помещение оказалось заполнено маленькими белыми контейнерами, в каждом из которых был насыпан грунт и высажено то или иное местное растение. Не помню, чтобы госпожа Недич спрашивала у меня разрешение на это.
Но какая же она была счастливая! Мое сердце дрогнуло, когда Лира улыбнулась при виде меня и начала взахлеб рассказывать про каждый образец. Впервые за два дня я почувствовал, что мне стало легко, пока смотрел на нее. Грелся в лучах ее исследовательского счастья. И немножко отогрелся. Думаю, Герби ошибся – никакая она не социопатка. Просто очень увлечена наукой.
Украдкой я любовался Лирой. Совершенный точеный профиль, сосредоточенное выражение лица и восторженный блеск в глазах… Все-таки хорошо, что она полетела. Вид Рагнара Олссона совершенно точно не оказывал бы на меня такого воздействия.
Надеюсь, читатели простят меня за то, что я не описываю флору Фомальгаута-2. Конечно, тут все отличалось от привычных нам растений Федерации. Даже я, не будучи ксенобиологом, это замечал. Но из-за упомянутых выше потрясений мне было совершенно не до флоры. А вот если бы Лира писала эту книгу, то, уверен, большая ее часть состояла бы из дотошного описания всего того, что произрастало в районе посадки «Отчаянного».
– А как у вас продвигается? – спросила она. – Те записи оказались полезны?
– Не особо. Мы в тупике.
– Я бы хотела помочь, но совершенно ничего не смыслю в преодолении автоматических оборонных систем. – Девушка очаровательно улыбнулась. – Надеюсь, память того существа, которая осталась у вас, поможет.
Затем она повернулась к ближайшему контейнеру и продолжила изучать его, как будто меня больше не было в помещении.
Я вздохнул. Может быть, все-таки социопатка.
Долго не удавалось заснуть. Тьма обступала меня, пока я ворочался с боку на бок. Мысли и воспоминания лезли в голову, наслаиваясь друг на друга. Кувшин с ярко-оранжевой жидкостью на покрытом солнечными пятнами столе… Таэды, смело отправляющиеся на смерть… Выглядел ли мой отец так же, когда решил пожертвовать собой ради спасения подчиненных во время аварии? Офицер и священник сказали нам в тот день, что он погиб как герой. Помню, как дрожали мамины руки, когда она принимала красную бархатную коробочку с посмертным орденом. Помню, как смотрел на этих двоих – одного в белом кителе, а другого в черной рясе – и чувствовал, как ненависть закипает во мне. В тот момент я перестал восхищаться Космофлотом и перестал верить в Бога.
Был ли я обижен? Да, на весь мир!
Хотел ли я наказать Бога своим неверием? Отомстить Ему? Не знаю. Уж как-то слишком глупо звучит. Совершенно точно я не думал в таких выражениях. Просто не мог быть прежним. Смерть отца разрушила во мне слишком многое.
Конечно, я знал, что все люди смертны. И мой отец тоже. Но все произошло так внезапно. Если бы Бог хотя бы намекнул на то, что нас ждет… Некоторые говорят, что видят накануне тревожные сны, что-то предчувствуют, получают некие знаки. А у меня не было ничего – вот сейчас я веселый парень, читающий книжку на балконе и пьющий апельсиновый сок, а в следующий миг земля уходит у меня из-под ног… Все случилось очень резко и слишком больно.
Что, если я увидел бы какой-то сон накануне? Что, если бы священник не пришел тогда? Или пришел другой священник? Или этот священник сказал бы другие слова? А может быть, дело вовсе не в священнике. Будь моя вера настоящей, она бы не рассыпалась от первого удара. Мама вот не перестала быть верующей…
Но даже если Гемелл и прав о психологических основаниях моего неверия, это еще не доказывает, что Бог есть.
В тот год я долго горевал, пока не влюбился в Ванду. Она вернула меня к жизни. И в этой новой жизни я обнаружил, что вера в Бога мне, в общем-то, и не нужна. Ни в чем из того, что со мной происходило. Пока я не оказался перед лицом катастрофы в бункере Хозяев… Тогда я был в отчаянии, любой бы на моем месте помолился. А то, что удалось избежать катастрофы, ничего не доказывает. Это сделал Герби, а не Бог. Не произошло никакого чуда.
Просто повезло.
День сто сорок второй
Проснулся я в хорошем расположении духа. Решение свалить с Фомальгаута как можно скорее окончательно созрело во мне. Тут, конечно, интересно, но пора возвращаться к нормальной жизни. К изучению уже умерших цивилизаций. Безопасных. Как улетим отсюда, осмотрим на обратном пути астероиды пояса Дагона. Поищем руины. Вот это по мне. А бросаться на плазменную пушку – нет уж, спасибо. Я свою жизнь не на помойке нашел.
Нажав кнопку вызова на коммуникаторе, я спросил:
– Герби, ты смог найти вариант доступа к объекту? Может быть, какие-то новые данные помогли?
– Нет. Однако здесь кое-что произошло рядом с «Отчаянным».
Я пошел в рубку с дурными предчувствиями, и они оправдались. На огромном экране было хорошо видно большое металлическое устройство, появившееся справа от корабля. Подле него чем-то занимались трое таэдов-воинов.
– Это еще что за хрень?
– Похоже на орудие. Судя по тому, что ствол обращен под углом вверх, зенитное.
– И здесь тоже солдаты! Зачем их прислали?
Я заметил еще двоих, стоявших непосредственно у корпуса нашего звездолета.
– Почетный караул? – предположил Герби. – Или охрана. Или стража.
От волнения я стал ходить по рубке туда-сюда. Все это очень некстати… Мне хотелось покинуть планету по-тихому, но, видимо, придется сначала объясниться с генералом… Извините, мол, переоценил свои силы, ничего не получится…
– А вот это она зря, – бесстрастно сказал Герби.
Обернувшись к экрану, я с ужасом увидел, как Лира в скафандре подходит к двум воинам, неся перед собой анализатор.
– Уходи оттуда! – крикнул я, словно она могла слышать сквозь экран. – Ну что за дура?!
В следующий миг ближайшая «статуя» ожила и направила оружие стволом на Лиру. Девушка выронила анализатор и подняла руки вверх. Я помчался к выходу.
«Гемелл, давай отложим наши споры, пожалуйста, помоги мне с переводом! – думал я на бегу. – Помоги мне ее спасти!»
«Помогу».
Выскочив наружу, я будто в сауну шагнул – такая тут царила жара и влажность. Но все мое внимание было сосредоточено на двух фигурах – Лиры и таэдского воина. Они словно попали в стоп-кадр. Когда я вышел наружу, таэд по-прежнему держал ее на прицеле, а она стояла с поднятыми руками.
– Извините! Минуточку внимания! – крикнул я, направляясь к ним.
«Иди медленнее, – приказал Гемелл. – Рядом с вооруженными солдатами не стоит делать резких движений».
– Вы знаете генерала Иуэ? – спросил я воина, приблизившись.
– Да.
– Я капитан Сергей Светлов, с которым генерал вчера заключил договор о военном союзе. Вы слышали об этом?
– Да. Ты эноареоло.
– Могу ли я узнать ваше имя?
– Сержант Оаэа.
Я стер пот со лба. Какая же тут жара!
– Сержант, простите мою помощницу. Она совершенно безобидна и не хотела причинить вред.
Воин опустил оружие и сказал:
– В таком случае ей не стоит направлять на нас неизвестные приборы и принимать угрожающую позу.
– Что? А, простите, у нас это не угрожающая поза, а совсем наоборот…
Когда Гемелл закончил извлекать последнюю певучую трель из моего рта, я прошипел, обращаясь к Лире:
– Опустите руки! Немедленно!
Она молча подчинилась.
– А это просто измерительный прибор, – продолжил я говорить таэду. – Он безвредный. Можно она заберет его?
– Да.
– Медленно поднимите анализатор. Не направляя на них!
Когда она закончила с этим, я натянуто улыбнулся и спросил:
– Ну так мы пойдем обратно?
– Да. Генерал Иуэ прибудет для встречи с тобой через десять циклов.
– Спасибо. Жду с нетерпением!
Мы пошли обратно к шлюзу.
– Простите, пожалуйста, что так вышло… – начала она.
– Как вам вообще такое в голову пришло?! – Я боялся кричать перед таэдами, поэтому злобно шептал. – Что за идиотизм?!
– Меня занесло. Виновата. Больше не повторится. Но вы, Сергей…
– Что я?!
Резко развернувшись к девушке, я увидел обеспокоенный взгляд желтых глаз сквозь стеклянное забрало ее шлема. Как будто она боялась не за себя, а за меня.
– Вы вышли без скафандра.
И только после ее слов до меня вдруг дошло, что это правда. Я так спешил ее спасти… Среди угнетающей духоты я ощутил слабое дуновение ветра. Он обдувал мое лицо, принося терпкие запахи местных растений Фомальгаута-2 и, видимо, возбудителей болезней, которые меня убьют.
Лира продолжала извиняться, когда осматривала меня в медпункте «Отчаянного». Она по-прежнему была в скафандре, чтобы не заразиться чем-нибудь. Поставила мне капельницу, которая должна была почистить мою кровь.
Я мрачно молчал. Вчера мне казалось, что хуже некуда, а вот глядишь ты…
– Нашли что-нибудь? – раздраженно спросил я.
– Пока нет. А как ваше самочувствие?
– Без изменений. Пока.
В медпункт вошел Герби и заметил: