– Знаете, я немного спешу, – сказал я.
– Так что и сами хотели говорить быстрее?
– Нет. Я думаю, что нам придется завершить этот разговор и вернуться к своим делам.
– А я вас хотел шашлычком угостить. Мама уже должна пожарить.
– Спасибо, но лучше в другой раз.
Я встал со скамейки.
– Ну все-таки. Как они это делали?
Странно, но даже перед явным идиотом мне было стыдно признаться, что я чего-то не знаю о неккарцах. Более того: именно перед идиотом было стыдно. Перед коллегой я бы признался без проблем.
– Знаете, это отличная тема для ролика, – сказал я ему. – Спасибо, что поделились. Возможно, в одном из следующих видео я освещу ее.
– Че, правда? Круто! Только скажите обязательно, что это для Петрухи97.
– Благодарю вас за любовь к неккаристике! – сказал я на прощанье. – Так держать!
И быстро зашагал по тропинке.
– Мы здесь с мамой жарим шашлыки каждый четверг! – крикнул он мне в спину. – Если что приходите, угостим!
Я жадно разглядывал природу, пытаясь избавиться от неприятного чувства. За время нашего разговора с Петрухой97 ветер отнес темные облака в другую сторону. Если дождь и будет, то не здесь. Две птицы пролетели черными силуэтами на фоне позолоченных заходящим светилом облаков. Шум города усиливался по мере того, как я шел к выходу из парка.
Вдруг в ноздри ударил запах древесного дыма, смешанный с ароматом жареного мяса. Я жадно вдохнул его, и потом еще раз. На мгновенье я пожалел, что не пошел попробовать шашлыка госпожи Альмодовар…
Перед тем как выйти, я остановился возле молодого клена и погладил его листочки. А потом, оглядевшись по сторонам, быстро сорвал один из них и запихнул в карман.
Когда я вернулся на «Отчаянный», то застал Иши с Лирой и Герби в рубке. Неккарец увлеченно разглядывал виды Гостивара и заваливал вопросами обо всем подряд. Как я понял, это продолжалось не один час. Келли не было, он пришел уже утром следующего дня. Я ничего не стал говорить Лире о том, куда он ходил, тем более что она не спрашивала. Но рассказал про парк, как там здорово, а затем достал из кармана кленовый листок и протянул ей со словами:
– Взял тебе кусочек этой красоты. Просто как ксенобиологу. В твою коллекцию.
– Рвать листья в парке – это варварство! – строго сказала она, но листок взяла.
Ожидание на Капири
В последующие дни мы просто сидели в «Отчаянном», иногда гуляя по транзитной зоне космопорта. Денег на то, чтобы снова выйти в город, не было. Мне едва хватило на сувениры для мамы и сестры и на кружку с надписью «Капири» для себя. Поставил в каюте рядом с лодварской кружкой. Решил их коллекционировать.
Мы даже продолжали есть на звездолете – благо, мистер Чавала нанес провианта достаточно. Самое вкусное, впрочем, мы уже съели, так что приходилось питаться невкусным.
Босс все не отвечал. Я смонтировал некоторые видео для своего блога и выложил. В частности, обработал специальным фильтром реальное видео того, как Иши снимал скафандр, – теперь это стало выглядеть как мультфильм. Во вступлении я сказал, что здесь будет представлена реконструкция. Смешно было читать комментарии, в которых отдельные зрители весьма уверенно говорили, что моя поделка никакого отношения к действительности не имеет, неккарцы так снимать скафандр в принципе не могли, о чем можно почитать в таких-то научных работах.
Я поискал в глобальной сети НИЦ «Фронтир», но ничего не нашел. Лира тоже. Видимо, проклятый бейдж был просто обманкой, а не артефактом из будущего. Я окончательно перестал о нем беспокоиться.
За это время случилось только одно яркое происшествие. Как-то рано утром меня разбудил требовательный стук в дверь. Я сразу понял, что это Лира, – остальные бы воспользовались звонком.
Она выглядела крайне взволнованной.
– Иши пропал!
После этих слов я тоже взволновался. Позвонил Келли:
– Привет, не спишь?
– Нет, гуляю по космопорту.
– Ты случайно не видел сегодня Иши?
– Видел. И до сих пор вижу. Он гуляет вместе со мной.
– Что?!
Я лишился дара речи. А Лиру, напротив, как прорвало. Не осмелюсь воспроизводить здесь что-то из сказанного, а вернее, выкрикнутого ей тогда, но могу заверить, что она поистине страшна в гневе.
Мы немедленно выбежали наружу. У меня внутри все содрогалось от мысли, что сейчас неккарец разгуливает по космопорту. Его схватят! Возможно, изобьют при этом… Мы потеряем его навсегда… Как Келли мог быть настолько безответственным?!
– Я же говорила, что его надо снова заморозить! – злобно прошипела Лира и поделилась намерением разорвать Келли на куски и сложить их в другой, более удачной последовательности.
Она так быстро неслась вперед, что я едва поспевал за ней. В этот ранний час большая часть кафе и сувенирных магазинчиков еще оставались закрыты, людей почти не было, не считая пары уборщиков, катящих туда-сюда помывочные машины.
Мы нашли их возле большого стеклянного окна, за которым открывался впечатляющий вид на Гостивар в лучах восходящего солнца. Рядом с Келли стоял высокий человек, в котором я не сразу опознал Иши. На нем был плащ до пола, на руках перчатки, на лице – медицинская маска и огромные солнцезащитные очки, а верхнюю часть головы закрывала бейсболка. Келли даже покрыл лицо неккарца чем-то – как потом выяснилось, тональным кремом, – чтобы его кожа приобрела человеческий оттенок. Так что и на расстоянии вытянутой руки он выглядел как человек.
Лира решительно устремилась к ним, думаю, с намерением реализовать свой план по реструктуризации Келли, но тут, развернувшись, Иши вдохновенно воскликнул:
– Госпожа Лира, как хорошо, что вы здесь! И вы, капитан! – Он говорил моим голосом. – Я так счастлив! Столько новой информации! Большое спасибо, что разрешили Келли вывести меня сюда!
На лице девушки заиграли желваки, скрипнули стиснутые зубы, а затем она улыбнулась и сказала:
– Ну как же мы могли бы отказать Келли в такой просьбе? Он ведь нас так просил!
Взгляд ее желтых глаз, направленных на пилота, мог, казалось, прожечь металл. Но Келли остался невозмутим. Мы еще какое-то время погуляли вчетвером, а затем вернулись на «Отчаянный». И здесь в отсутствие Иши у нас состоялся серьезный разговор с Келли. Который, однако, совершенно не чувствовал себя виноватым.
– Вы сами видели, что все безопасно. Мы вышли, когда почти никого не было. И я замаскировал Иши.
– Ты должен был предупредить нас! – возмущенно прошипела Лира.
– И ты бы согласилась?
Ксенобиолог помолчала, а затем ответила:
– Да!
– Ага, конечно. Может быть, через полгода и только под твоим надзором. Я же типа тупой и все неправильно сделаю! Признайтесь честно: вы не собирались его выпускать на Капири. А он ведь не пленник. Серега, ты сам говорил это. Его цивилизации больше нет, а значит, Иши придется доживать свой век среди людей. Надо готовить его хотя бы понемногу.
В словах Келли был смысл, но не в методах. Я сказал:
– Не стоило этого делать без нашего ведома. Мы же переживаем!
– Я собирался вернуться, пока вы спите. И потом уже сообщить, что все прошло нормально, тогда бы вы не успели распсиховаться. Точнее, психовали бы меньше. – Он посмотрел при этом на Лиру. – Иши не ваша игрушка и не подопытный кролик. Когда вы смотрите на него, то думаете лишь о том, чего хочется вам. А не о том, чего хочется ему.
– Это неправда! – возразила Лира.
– Да неужели? Ты спрашивала его, хочет ли он выйти и прогуляться?
Она промолчала, нахмурившись.
– А он озвереть как хотел! – продолжил Келли. – Он же такой, как вы! Ему тоже хочется узнавать всякое новое. Прикинь, Серега, что тебя привезли в тот неккарский город, про который ты мне рассказывал, и не выпустили бы из звездолета! Как бы ты себя чувствовал?
Как ни странно, Келли был прав. Мне нечего было возразить, и даже Лира молчала. Этот раунд остался за ним. Но все же я приказал:
– В будущем не принимай таких решений без обсуждения с нами.
Наверное, все-таки стоило сказать ему тогда, что он был прав. Но я боялся, что это не понравится Лире.
Пожалуй, упомяну еще один момент из того периода. Забавный. Как я уже сообщил, по причине жесткой экономии мы питались на корабле, но у Келли какие-то деньги оставались, и он решил угостить Иши человеческой едой. Купил в забегаловке куриных крылышек и принес ему поесть в кают-компанию. И вот представьте картину: Иши с энтузиазмом уплетает их, и тут заходит Лира!
Она просто остолбенела при виде столь наглядного опровержения основного тезиса ее научной работы о неккарцах-вегетарианцах.
– Ты ешь мясо?
– Да, ею.
– Правильно говорить «ем». Глагол «есть» – исключение, и в единственном числе настоящего времени оканчивается на «м», а не на «ю». Но я не об этом… Ты знаешь, что это за блюдо?
– Да. Термически обработанные мышцы мертвой птицы.
– Вы же не едите такое?
– Мы не ели. Но, видимо, зря – очень вкусно.
– Ты знаешь, что птиц для этого убивают?
– Правда? – спросил он, продолжая обгладывать косточку. – Очень печально. Я бы не стал убивать птицу для пищи. Мы не любим насилие. Но конкретно эта птица уже мертва. Если я не буду ее есть, она не оживет.
Неккарец спокойно принялся за следующее крылышко, а наша ксенобиолог стояла с редким для нее выражением обескураженности на лице.
– Тебе не будет плохо после этого? – спросила она наконец. – В физиологическом смысле?
– Не должно быть.
И действительно, ему было хорошо.
К слову, я узнал у Иши про «тип 01-2427». Что же это такое на самом деле. Оказалось, что и не награда, и не музыкальный инструмент, а приспособление для массажа особой области шеи. Никто из неккаристов, включая меня, не догадался об этом.
День двести шестьдесят седьмой
Прошла неделя с нашего приземления на Капири. Босс ничего не отвечал, хотя Келли отправил ему еще одно сообщение. Наши деньги практически закончились. Запасы питания тоже подошли к концу – кроме овсянки. Ее оставалось много. Но непонятно было, сколько нам еще сидеть на овсянке, ожидая ответа, который может и не прийти.