ть на таможню, чтобы его корабли никто не досматривал?
— До этого ещё не дошло, — угрюмо выдохнул Фудзи. — Но скоро дойдёт. Если я не верну Янаке долг.
— Долг? Ты был настолько глуп, что занял деньги у якудзы? — изумлению моему не было предела.
— Я — принц Константин, второй в очереди на престол, — горько усмехнулся Фудзи. — Но живу вдали от столицы, с её грязными интригами. Держу мастерскую по ремонту мотоциклов. Гоняю на байке с босодзоку. Спокойная жизнь стоит недёшево.
— Так Янака тебя крышевал?..
— Он делал вид, что моей мастерской не существует, — поправил Фудзи. — За определённое регулярное вознаграждение.
— Так.
— Но в последнее время я пропустил парочку платежей…
— И Янака решил, что ты хочешь сбежать, — кивнул я. — И отправил за тобой людей… А тут — Набунага со своими головорезами. Но у синобу — приказ. Привезти принца Фудзивару к боссу. Но так, чтобы мы не догадались. Что им остаётся?
— Сделать так, чтобы нам никто не мешал, — кивнул Фудзи.
Ну что ж, — я философски пожал плечами. — Как-нибудь договоримся. У меня уже был опыт работы с мафией. Пообещай им что-то, за что ничего не будет — и они твои друзья.
— Ему нужен я, — напомнил Фудзи. — Тебя он, может быть, и отпустит.
— Мне ты тоже нужен, — я попытался отшутиться. — Как-то привык я к твоей вечно улыбающейся морде.
— А ещё Сакура, — продолжил Фудзи. — Она в моё отсутствие присматривает за мастерской. Есть босодзоку…
Я понял, о чём он хочет сказать. Если мы не договоримся с якудзой — пострадают его друзья.
— Но Янаке ведь нужны деньги? — Фудзи неуверенно пожал плечами, а я задумался.
Те, кто идёт против мафии, обычно долго не живут. А вот иметь яков в союзниках… Я даже слегка улыбнулся. У них везде свои люди. Они знают все входы и выходы. Вся теневая экономика, и большая часть официальной — принадлежат мафии.
— Так может, просто заплатить? — я вспомнил о пачках наличности, оставшихся в подвале офисного здания в Такамацу.
Фудзи посмотрел на меня, как на ребёнка.
— Были бы деньги — я бы заплатил. Но, видишь ли… Я был слишком занят другими вещами, — если в голосе его и была капелька сарказма — я её заслужил.
Хранители! Так это всё из-за меня.
Ну и медленно до тебя доходит, Чёрный Лис, аж стыдно. С тех пор, как ты появился, Фудзи носится с тобой, как дурень с сырым яйцом. У него попросту не было времени заняться своими делами. Заработать денег, рассчитаться с должниками…
Есть, правда, один вопрос: ПОЧЕМУ он с тобой носится? Ладно, — я постарался успокоиться. — Так или иначе, скоро всё выяснится.
— Прости меня, Фудзи-сан, — я поклонился. — Это моя вина. Я всё улажу с Янакой.
— Каким образом? — фыркнул Фудзи. — Расскажешь ему сказочку про Шиву?
— Это не сказка. Шива в считанные месяцы может разрушить ваш мир.
— Мир — не шкатулка, Курои-кун, — мягко улыбнулся Фудзи. — Его нельзя сломать, хорошенько надавив каблуком.
— Поверь: имея соответствующий каблук — можно сделать всё, что угодно. Я знаю. Я это уже видел.
Странные создания — люди. Даже на краю всеобщей гибели продолжают решать свои мелкие сиюминутные проблемы… Обогащаться, делить сферы влияния… ну как мне их убедить, что всё это бесполезно, если не остановить Шиву?
Послышались шаги и в замке повернулся ключ.
— Быстро скажи мне, кто я такой? — встав рядом с Фудзи, я смотрел на дверь.
— ?..
— Ну, как ты собирался представлять меня своим дружкам в столице?
— Начинающий бизнесмен с Окинавы. Вместе учились в Барселоне. Давно собирались увидеться, и вот — приехал в гости.
— Сойдёт, — я уложил в памяти новые сведения. — Имя то же самое?
— Да, — кивнул Фудзи. — Других документов у тебя нету…
Дверь отворилась.
— Сэмпай приглашает вас на завтрак, — словно мы находимся не в заключении, в воняющей старыми тряпками каморке, а с бокалами пива у бассейна…
Секретари ведут нас по тому же узкому коридору, поворачивают в просторное помещение, похожее на кухню. Главной интерьерной особенностью является громадный разделочный стол с встроенной плитой…
С одной стороны стола — человек в белоснежном халате, в белой шапочке, с блестящими, как зеркало, тесаками в обеих руках.
На раскалённой плите шипит масло, человек — раз, два, три — машет тесаками, жонглируя креветками, кусочками угря, желтыми полосками омлета и длинными стеблями сельдерея.
Напротив, с палочками в руке, с вафельным полотенцем, заложенным на манер слюнявчика, сидит Янака.
Повар с математической точностью выбрасывает на его тарелку кусочки рыбы, Янака окунает их в тёмный соус, потом в зелёный, отправляет в рот…
— А, Костя-сан, — присаживайся, присаживайся, — на миг вспыхивает улыбка, палочки указывают на высокий табурет рядом с боссом.
Я придерживаю Фудзи сзади, за рубаху, и сажусь на его место. Сразу начинаю говорить.
— Янака-сан, прошу извинить за дерзость. Дело в том, что Костя просрочил несколько выплат из-за меня. Это моя вина, что вы упустили прибыль. Если позволите, я сам компенсирую все убытки.
— Кто ты такой? — Янака смотрит мне в глаза, его взгляд говорит: — Я знаю, сколько ты стоишь. И этого — совсем недостаточно.
— Я старый друг Кости, мы вместе учились в Барселоне. Он — на технологическом, а я — на финансовом. Деньги — моя страсть, Янака-сан. И несмотря на молодость, могу похвастаться: я отлично научился их зарабатывать, — завладев его вниманием, я наклонился к самому уху Янаки. — И готов поделиться с вами, сэмпай, простым, и абсолютно законным методом, который обогатит вас в считанные недели. А главное, вам почти ничего не придётся делать…
Янака рассмеялся.
— Ты думаешь, — взяв палочками креветку, он бросил её в рот и принялся жевать. — Ты думаешь, что сможешь научить меня зарабатывать? — он пытался изображать доброго дядюшку. Тон обманчиво мягкий, движения неторопливые, губы растянуты в доброжелательной улыбке… Но глаза остаются холодными, как у снулой рыбы. — Тебе кажется, что я чего-то не знаю о деньгах? Да я ПРЕПОДАВАЛ в том учебном заведении, в котором вы, сопляки, ещё только учитесь.
— Нет, сэмпай, конечно, я так не думаю, — вскочив, я поклонился. Фудзи неподвижно стоял сзади. — Простите меня за самонадеянность, — немножко лести никогда не вредит.
— Мне знакомы абсолютно ВСЕ способы добычи денег, — хорохорился Янака. — Половину из них я изобрёл лично. Чему меня может научить мальчишка?
— Не научить, сэмпай, — я поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза. — Просто показать. С вашим умом и дальновидностью вы сразу оцените потенциал моего простого, но чрезвычайно прибыльного метода. Уделите мне всего две минуты вашего драгоценного времени, а потом решайте сами.
Янака раздумывал секунд тридцать. Потом посмотрел на Фудзи.
— Что скажешь, Костя-сан? Послушать мне байки твоего друга?
— Он был лучшим на курсе, Янака-сан, — тот скривился, словно попробовал гнилой лимон. — А ещё он обыграл все казино в Барселоне.
Это была импровизация. Но настолько удачная, что я восхитился чутьём Фудзи. Не дожидаясь дальнейших рассуждений, я повернулся к повару.
— Мне понадобятся три небольших стаканчика для сакэ и что-нибудь круглое вот такого размера, — я показал пальцами расстояние в сантиметр.
Повар молча выставил на стойку три непрозрачных фарфоровых стаканчика и положил рядом мускатный орех. Отлично.
Выставив на стойку стаканчики донцами вверх, я запустил между ними орех.
— Шарики-лошарики, за счастьем приходи. Угадай, в каком кармане спрятал лампу Аладдин?
Это был вольный перевод с арабского на японский. Не слишком гладкий, но времени оттачивать присказку не было.
На Шариа эта игра пользовалась огромной популярностью, — я вздохнул.
Нет больше Шариа. Нет громадных, остро пахнущих пряностями, коконами шелкопрядов, терпким верблюжьим молоком базаров, нет аксакалов, вечно сидящих в густой тени древних чинар, следящих старыми, но цепкими взглядами за ловкими движениями напёрсточника…
Память — горсть шариков в руке судьбы.
Я переставлял стаканчики, орех то появлялся, то исчезал. Янака и Фудзи заинтересованно смотрели за моими манипуляциями.
…Этой игре я научился на Сахре — одном из самых больших рынков Шариа. Шесть месяцев я изображал дервиша, блуждая между кибитками и лотками, заваленными товарами со всего света. Там я тоже остался без оператора — его очень некстати зарезали в уличной поножовщине. Чтобы заработать на жизнь, я крутил шарик, пел песенку, а сам тем временем высматривал беглеца…
Покрутив стаканчики секунд двадцать, я убрал руки и обратился к публике:
— Где по-вашему горошина?
Янака уверенно указал на крайний правый стаканчик. Разумеется, под ним было пусто.
— Ещё, — коротко приказал он.
— Шарики-лошарики, за счастьем приходи… Где горошина?
— Здесь.
Опять пусто…
От плиты запахло горелым — повар, забыв обо всём, увлечённо следил за игрой.
— Ты сэнсэй, — рявкнул Янака. — Никто не будет играть с сэнсэем. Адептам эфира запрещены азартные игры.
— Металл экранирует магию, — сказал Фудзи. — Медь, серебро, даже золото — все они затрудняют прохождение эфира.
— Давайте возьмём металлические стаканы, — кивнул я. — Ведь все знают, что металлом манипулировать невозможно?
Янака кивнул. Наконец в его глазах проступило что-то живое. Они сделались быстрыми, напряженными — как у кошки, почуявшей мышь.
Повар достал три одинаковых металлических баночки — из-под каких-то специй, судя по запахам.
— Угадай, в каком кармане спрятал лампу Аладдин… — шарик забегал между баночками, взгляды прикипели к нему…
— Здесь! — Янака уверенно ткнул пальцем, я поднял стакан.
— Сразу скажу: вы не угадаете, под каким стаканчиком горошина, пока я вам этого не позволю, — и я демонстративно медленно выпустил орех из ладони. — Пришлите ко мне парочку ловких парней, и через неделю на каждом рынке, у каждого зала патинко, будут сидеть ваши люди и стричь купоны с праздношатающейся публики.