Я послушался.
И вдруг в салоне появилась Белый Лотос. Она сидела в соседнем кресле, как ни в чём ни бывало.
Снял очки — изображение пропало.
— Я думал, что иллюзиями у вас занимаются сэнсэи.
Мне стало не по себе от того, насколько изображение Хякурэн была реалистичным.
— Это не иллюзия, — подала голос Салтыкова. — Воссозданное в мельчайших деталях изображение человека. Шивы Дестроера. На этот раз — без обмана.
Глава 17
Я разом вспотел. Как такое может быть?..
Мы неоднократно встречались, я разговаривал с ней, я даже произносил ключевые фразы — Шива не мог на них не отреагировать!
Интонация, модуляции голоса, особые словосочетания и звуки.
Я уже говорил, что директивы Кодекса вшиты в подкорку посланников на клеточном уровне.
Шива — бывший посланник, ренегат. Как-то он научился обходить директивы, но некоторые, самые глубинные коды, нельзя выжечь и калёным железом.
— Я вам не верю.
— Почему? — взлетели идеальные полукружья бровей, чуть выше переносицы образовалась морщинка. Но глаза — прозрачные леденцы — остались прежними.
— Белый Лотос не может быть Шивой. Я проверял её. Я уверен.
И вот сейчас я наконец-то увидел настоящую улыбку мадам Салтыковой. Щеки её приподнялись, сделавшись, как наливные яблочки, чётко очерченные губы разошлись, обнажив ровные, не слишком крупные зубы… На один миг, всего на один, она стала похожа на добрую бабушку.
— А с чего вы взяли, что это Хякурэн?
Выглядит, как панда, мурлычет, как панда, но это не панда… — вспомнил я странную загадку мальчика По.
— Вы позволите?..
Не дожидаясь разрешения, я вновь надел очки в золотой оправе. Фигура Хякурэн возникла, как по волшебству, прекрасно вписываясь в соседнее кресло.
Одного правильного, основанного на знаниях посланника взгляда хватило, чтобы понять: Салтыкова права. Это не она. Разрез глаз чуть длиннее, линия подбородка, идущая от уха вниз, более тяжелая. А вот нос — нос совсем другой. Курносый, вздёрнутый, с маленькими аккуратными ноздрями. Красивая линия волос надо лбом делает лицо ещё более выразительным, сильным.
И наконец я ощутил толчок проснувшейся интуиции. ЭТО ДЕВУШКА С ФОТОГРАФИИ. Той самой, что показывали мне операторы в первый день на Тикю.
Если бы она была у меня с собой там, на мосту Акаси-Кайкё, я не ошибся бы и в первый раз. Память, тренированная память посланника, дала сбой.
Оказывается, я могу ошибиться.
— Удивительное сходство, — сказал я, снимая очки и отдавая их Салтыковой. — Только не говорите, что это её сестра-близнец, или что-то в таком духе.
— Ну, мы всё-таки не в бразильском сериале, — улыбка госпожи секретаря стала прежней: только уголки губ, и только два миллиметра вверх. — Но где-то вы угадали, — она сделала изящную затяжку и выпустила очередную порцию ароматного пара. Чайное дерево, вишня, кажется, сандал… Необычное сочетание. — В Государственном институте социологии есть такой профессор Сухоногин. Он много лет потратил на то, чтобы доказать: у каждого человека есть двойник. Профессор собрал громадную картотеку: фотографии людей, никак между собой не связанных, но почти идентичных внешне. Они могут жить на разных континентах, принадлежать к разным нациям… Но будут похожи, как близнецы. Двойники есть у всех. У вас, у меня…
— Хорошо, я понял, — я сделал вежливый жест рукой, чтобы извиниться за то, что прервал Салтыкову на полуслове. — Как вы её нашли?
И вот теперь пришло её время слегка меня помучить.
Медленно открутить крышку на бутылке. Сделать небольшой глоток. Закрыть крышку, поставить бутылку на стол…
— Просто немножко подумала, — маленькая женщина убрала пудреницу и бутылку с водой. — Вы приняли за Шиву Хякурэн — об этом мне рассказал принц Константин. И тут я вспомнила о профессоре Сухоногине… Остальное было делом техники.
Как просто.
Если бы я знал, что здесь, на Тикю, у всех есть двойники.
Закрыв глаза, я представил Шиву таким, каким видел на мосту Акаси-Кайкё: спокойное лицо, чистая кожа, джинсовая куртка с журавликом-оригами на спине… И тут меня бросило в жар.
Когда я увидел Белый Лотос, она была одета по-другому. На Хякурэн была чёрная спецовка с иероглифами и такие же форменные брюки.
Тогда я не придал этому значения, подумал: легко накинуть просторную ветровку поверх джинсовой куртки… Но дело было совсем не в этом.
ТАМ, НА МОСТУ, Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СТОЛКНУЛСЯ С ШИВОЙ.
— Вы знаете, где она сейчас? — я имел в виду Разрушителя. Но перед глазами стоял образ девушки, с длинными чёрными волосами, собранными в сложную косу.
— Разумеется, — голос госпожи председателя КИБ звучит ровно, словно мы говорим о погоде. — Она здесь, в Мытищах.
Название мне ничего не говорит.
— Это в Москве?
— В пригороде.
Я с сомнением покачал головой. Столько совпадений… Это не к добру.
— Метасендер не мог выбросить Шиву за несколько тысяч километров, — сказал я. — Перебежчик должен был появиться на Сикоку — так же, как и я.
— Но вы же здесь, — заметила Салтыкова. — Благодаря цепочке определённых событий вы оказались в Москве.
— Трудно представить, что ДРУГАЯ цепочка привела Шиву в то же место, что и меня.
— Если только…
— Если только это не была ТА ЖЕ САМАЯ цепочка, — закончил я её мысль. — Он стремится быть рядом.
Мне не хотелось об этом думать. Но на Ёшики ходили упорные слухи о том, что сам Корпус и виноват в появлении Шивы. Жесткие директивы что-то нарушили в психике одного из нас. И спровоцировали посланника на сопротивление. Но самое главное: масштаб разрушений в других мирах НАПРЯМУЮ зависел от войны между Корпусом и Шивой…
— Сейчас это уже не важно, — сказала мадам Салтыкова. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы вспомнить, о чём мы говорили. — Вы же всё равно собираетесь с ней встретиться. Так что примите это, как знак судьбы: чтобы поймать преступника, вам не придётся лететь на другой материк. И даже ехать в другой город.
— Кем эта девушка была до того… как в неё вселился Шива?
— Она — мастер-двигающий камни.
— То есть, сэнсэй.
— Адепт школы Живых скал. А ещё — преподаватель боевых искусств в одном из додзё на Сикоку.
Меня словно что-то кольнуло пониже спины. Очень неприятно кольнуло.
— Уж не в додзё ли Виктора Набунаги?
— Именно.
Так… — забыв о приличиях, я вытер вспотевший лоб подолом майки. — Так. Значит, Виктор Набунага давно стал последователем Шивы. Именно он организовал взрыв моста Акаси-Кайкё. Ещё недавно он занимал высокий пост при нынешнем наместнике Ямато, и разумеется, знал всех генералов — вообще всех высших чинов. Он был советником по безопасности, а значит, хранил многие секреты…
Вот что-то и выясняется. Части головоломки начинают складываться.
— За взрывом моста стоит Виктор Набунага, — сказал я вслух. — Он — последователь Шивы. Был им уже в тот момент, когда мы встречались в столовой для дальнобойщиков, на пути в Осаку. Тогда он меня не узнал, но всё равно решил убить — просто потому, что я оказался рядом с Фудзи.
Я ещё подумал: не слишком ли жестко действует отставной вояка? Вокруг — мирные граждане, такая резня не останется незамеченной… Но Набунага действовал по приказу Шивы. А значит, Разрушитель уже тогда знал, кто я такой.
Откинувшись на мягкую спинку кресла, я закрыл лицо ладонями. Глупец! Почему ты СРАЗУ не подумал, что Шива знает, в кого вселился посланник? Он отлично понимал, что погоня будет обязательно, и был к этому готов.
Взорвав офис операторов, Шива забрал все их игрушки, все полезные ништяки. ОН ПОБЫВАЛ В ПОДВАЛЕ, где хранилось всё самое ценное — вот почему мы с Фудзи ничего не нашли…
Взорвав офис, Шиве и надо-то было, что посидеть несколько дней в засаде и посмотреть: кто попытается открыть секретный схрон.
Так просто.
А я — дурак. Самонадеянный дурак. Решил, что оказавшись в новом мире, Шива прежде всего захочет скрыться, сбить со следа посланника. Не думал, не хотел допустить, что Разрушитель начнёт охоту за мной.
Точнее, за мной и Фудзи. Так как мы всё время были вдвоём, ШИВА НЕ МОГ УЗНАТЬ, кто из нас двоих — посланник.
Пока не встретится лицом к лицу.
Ему придётся играть в ту же игру: говорить ключевые фразы, внимательно наблюдать за мелкой моторикой…
Мы с тобой в одной лодке, Разрушитель.
— Я должен срочно позвонить принцу Константину, — объявил я Салтыковой, доставая смартфон.
— Не трудитесь, — сказала та. — Салон изолирован, ваш телефон не поймает сигнал. Если это действительно срочно — вот, пожалуйста, — она нажала кнопку, и на столе появился большой стационарный аппарат. Выглядел он настолько архаично, что пару минут я не мог сообразить, как им пользоваться. Потом понял: кнопки набора располагались на самой трубке с внутренней стороны. — Антенна выведена на крышу, — добавила Салтыкова.
Гудки, только гудки… Я набрал Фудзи три раза. Напрягся, вспоминая другие номера. Набрал Каховку.
— К чему такая спешка? — спросила Салтыкова, пока я слушал тихие гудки. Я только махнул рукой, потому что на том конце ответили.
Назвав себя, я задал главный вопрос: выезжал ли принц Константин из поместья. Оказалось — да. Выезжал. Когда? Третьего дня…
И больше его не видели.
— Так… — я преувеличенно аккуратно положил бесполезную трубку на место. — Так… — посмотрел на маленькую женщину. Та ответила внимательным и спокойным взглядом. — Мы можем поехать к тому месту, где живёт Шива, прямо сейчас?
Движение в салоне почти не ощущалось. Пока мы беседовали, лимузин катил себе по проспектам столицы, и в каком направлении — я даже не интересовался. Впрочем, Салтыкова сказала Коляну забрать меня с Лубянки…
Но сейчас я почувствовал, как мы развернулись — почти на сто восемьдесят градусов.
Как она общалась с водителем — не представляю.
— Сделано, — просто сказала госпожа председатель. — Будем там через двадцать одну минуту. Только объясните: зачем такая спешка. Чтобы я могла решить: нужно ли вызывать спецназ…