— Все Антоку мертвы! — заявил он, прекратив смеяться. — Я знаю это, потому что я сам…
— Что? — Любава наступала. — Договаривай, принц. Сам убил их всех. Это ты хотел сказать? Но ты не прав. Маленький принц Владимир уцелел. Преданный слуга дома Антоку успел вывезти его из дворца и спрятать на долгие десять лет. Но теперь принц вырос. И готов заявить свои законные права на престол Ямато.
Люди в зале заволновались. Застучали доспехами хатамото — словно стадо оленей пронеслось по бетонному покрытию. Негромко роптали слуги, почти не скрываясь, переговаривались чиновники…
Я осторожно шагнул к Любаве. На неё в этот момент никто не смотрел — все были заняты обсуждением горячей новости.
— Что ты несёшь? — спросил я шепотом. — Ёмэй Фудзивара был законным правителем, и я не могу оспаривать трон…
— Ёмэй — да, — также шепотом ответила чертова девчонка. — Но Сётоку — другое дело. Я же тебе говорила: пока он официально не введён в сан государя — должность остаётся вакантной. А у тебя не меньше прав, чем у него: твой отец тоже был правителем Ямато.
— Но я не хочу становится правителем! — у меня голова шла кругом. Эх, если бы я мог в тот момент хорошенько подумать…
— Посмотри на это с другой стороны, — предложила Любава: — Лучше ты, чем Сётоку.
К этому времени принц уже пришел в себя и вновь завладел вниманием публики.
— Ну и где он, этот Антоку? — вопросил он громко. — Где он, это легендарный принц? Неужели в горах, прячется под вонючей корягой?
— Он здесь! — и Любава сделала длинный шаг назад, оставив меня одного. Если бы она толкнула меня вперёд, эффект был бы тот же.
И вот теперь все посмотрели на меня…
Первым опомнился старичок-хранитель. Всё так же путаясь в полах кимоно и размахивая Печатью в мешочке, как своеобразным кадилом, он подплыл ко мне и принялся оглядывать и осматривать.
— Очень может быть, очень может быть… — бормотал он про себя. Потом требовательно воздел руки, принуждая меня склонить голову. Я повиновался. Старик ощупал мой череп, пробежал пальцами по лицу… Как ещё в рот не заглянул? — Фамильное сходство имеется, — объявил он громко.
— Это не доказательство! — проревел Сётоку. — Вспомните двойников.
— Разумеется, у нас есть и более действенные способы установить истину, — господин Окигава снисходительно улыбнулся. — В архиве хранятся отпечатки ладоней и ступней всех правителей Ямато. Самые древние сделаны по сырой глине, но мы — современный люди, — он самодовольно усмехнулся. — В компьютере государственного архива есть файлы, — последние слова он выговорил с видимым удовольствием. — Стоит просканировать правую руку и левую ногу сего отрока, как мы будем знать, кто он такой, — теперь уже никто не пытался говорить шепотом. Под своды церемониального зала взлетел неровный гул возбужденных голосов. — Доказано, что двойники имеют сходство чисто внешнее, — повысив голос, продолжил старик. — Отпечатки подделать нельзя. И если будет установлено, что перед нами принц Владимир Антоку… — он выдержал торжественную паузу. — Этот юноша действительно имеет не меньше прав на престол, чем принц Сётоку Фудзивара.
Не дожидаясь согласия принца, хранитель махнул рукой, и двое чиновников помоложе, в тёмно-синих кимоно и с белыми шариками на шапочках, рысью рванули к выходу.
Я стоял, как дурак.
Но оказалось, что обо мне все забыли: народ взбудораженно обменивался мнениями. Я бы нисколько не удивился, если бы в ход пошли ставки…
Всеми забытый, я отошел к Любаве.
— Что ты затеяла? — набросился я на девушку. — Всё это входило в твой план? Или ты импровизируешь на ходу?..
— Ой, да какая разница? — она нервно улыбнулась, и я заметил, что тонкие пальцы, сцепленные в замок, побледнели. — Вот сейчас принесут сканер — и мы всё узнаем. Готовься к моменту истины, Лис.
Глава 22
Через каких-то три минуты чиновники вкатили в зал громоздкое сооружение, больше всего похожее на матричный принтер.
Оно сверкало экранами, опалесцирующими окошками, а ещё негромко гудело.
— Работает на магической энергии, — шепнула со знанием дела Любава. — Очень удобно: не надо тянуть провода…
— Не понимаю, чему ты так радуешься, — я неприязненно передёрнул плечами. — А вдруг ничего не выйдет? Через полчаса наши с тобой тела будут плясать Комаринского на концах верёвок.
— Только твоё, — рассеянно заметила Любава. Она сосредоточенно наблюдала за действиями чиновников, которые готовили сканер к работе. — Мне ведь не надо доказывать, что я — принцесса.
— И здесь бросишь меня на камни?
— Если тебя признают самозванцем, то автоматически запишут в простолюдины. И конечно же, повесят. А мне, как особе царских кровей, отрубят голову. Господин Окигава очень щепетилен в вопросах соблюдения Правил.
Наконец техники справились со своей задачей, и старичок-хранитель, взяв меня за руку, как ребёнка, повёл к сканеру.
— Иди, не бойся, — приговаривал он. Совсем как козлёнку, которого выбрали в качестве праздничного блюда. — Положи правую ручку вот сюда… — признаться, у меня была мысль, что меня сунут в эту адскую машину целиком. И там, внутри, безотлагательно разберут на атомы и изучат каждый в отдельности. — А теперь будь добр, сними ботиночек и поставь левую ножку вот сюда… Вот молодец!
По экранам, к которым я прикладывал свои конечности, проходили полосы зеленоватого света, машина негромко гудела.
— Связывается с Большим компьютером в Архиве, — сладко жмурясь, сообщил старичок.
Рядом со мной он стоял без всякого страха, погрузив руки в обширные рукава кимоно и чуть покачиваясь — как былинка на ветру…
Но голос его звучал уверенно, голова не тряслась, да и глаза из-под набрякших век смотрели слишком хитро для человека, который не ведает, что творит.
Наконец машина выдала вердикт. Она перестала гудеть, а из специальной щели вылезла распечатка… Старец просмотрел её очень внимательно, нацепив на нос очки с мощнейшими диоптриями.
— Так-так-так… — дойдя до конца длинного свитка, он снял очки и возвестил: — Отпечатки принадлежат Владимиру Антоку.
Зал взорвался.
Больше всего в этой ситуации я опасался хатамото: не зная, насколько преданы гвардейцы лично Сётоку, я ожидал от них самого худшего.
А что если взбешенный принц прикажет им напасть на тех, кто находится в зале?..
— Это ещё ничего не доказывает, — перекрывая шум голосов, заявил Сётоку. — Всем известно, что сэнсэй, обладающий большой силой, может изменить внешность. А человек, который стоит перед нами — несомненно, сэнсэй, — он обвёл взглядом толпу и люди притихли. — Может, уважаемый Окигава скажет нам, какую именно таттву практикует этот адепт? И примерно, навскидку, оценит его потенциал?
— Нет ничего проще, — Окигава вновь нацепил очки и уставился на меня. Через минуту очки вновь скрылись в рукаве, а хранитель возвестил: этот человек — адепт таттвы Порядка, — по залу прокатился шорох. — И так как этой таттве подчиняются все другие, потенциал его оценить невозможно. Поскольку границ таковому не имеется.
Я думал, после этих слов начнётся столпотворение. Но случилось всё наоборот: люди замерли, уставившись на меня во все глаза. Никто не проронил ни слова. Кажется, они даже не дышали.
— И это доказывает его виновность! — вдруг закричал Сётоку. — Обращаться к таттве Порядка запрещено! Этот человек — вне закона. Схватить его…
— Позвольте, господин, — невозмутимо вмешался хранитель. — Вы сами только что сказали: запрещено ОБРАЩАТЬСЯ. Но насколько я вижу, этот юноша не сделал ничего плохого. Он ни разу не обратился к Эфиру. И если бы вы не попросили меня проверить его принадлежность к таттвам, я бы смело сказал: это самый обыкновенный мальчик.
— Но вы подтвердили, что он — сэнсэй, — упрямо гнул своё Сётоку. — А значит, в любой момент может совершить преступление.
— Не пойман — не вор, — пожал плечами хранитель. И добавил: — Если у вас всё, считаю инцидент исчерпанным и прошу всех разойтись. Мне нужно вернуться к составлению зарплатной ведомости для цирюльников и брадобреев за истёкший период.
Я моргнул.
— Как, и на этом всё? Удостоверили личность — и гуляй, Вася? — спросил я Любаву. — А как же вопли о том, что я в списке потенциальных правителей Ямато?..
— Поздравляю, — фыркнула девушка — Так как ты — первый в очереди, трон твой по праву, можешь больше не сомневаться.
— Да я вообще-то не о том, — я пристально посмотрел на принца. Тот стоял, как громом пораженный. Вероятно, совершенно не рассчитывал на такой исход. Но скоро он придёт в себя… — Не верю, что он на этом успокоится, — пробормотал я тихо, чтобы слышала одна лишь Любава. — А ещё мне всё больше не нравятся хатамото.
— Стойте! — как я и предполагал, Сётоку довольно быстро пришел в себя. — Я требую испытания кровью.
— Но господин, такого испытания не проводили уже больше двухсот лет, — удивлённо вскинул брови хранитель. — В последний раз свои притязания таким образом пытался отстоять дом Тайра. Старший сын Тайра Ёримото бросил вызов тогдашнему правителю Минамото Каге. И проиграл. Но если вы настаиваете… — старец пожал плечами. — Думаю, мне удастся вспомнить всю церемонию, целиком. Разумеется, если принц Антоку будет согласен.
Я почувствовал чувствительный тычок в рёбра.
— Что?..
— К тебе обращаются, — прошипела Любава. — Скажи, что согласен пройти испытание кровью.
Я сделал шаг вперёд. Скорее для того, чтобы избавиться от тычков, чем для того, чтобы привлечь внимание. Тем не менее, все уставились на меня.
— Сначала я хочу знать, как именно проходит испытание кровью.
Честно говоря, я сразу решил, что это какой-то анализ ДНК. Может, у них сохранился локон волос, который срезали маленькому принцу, когда ему исполнился годик, и сейчас его принесут из архива и сравнят с моим…
— Рад, что вы спросили! — просиял старичок. — Испытание кровью — это красивая и очень торжественная церемония, в ходе которой претенденты на престол должны биться один на один, без доспехов, но имея при себе холодное оружие. До той минуты, когда один не убьёт другого! — И он лучезарно улыбнулся.