— Лазарева, ты просто красотка! Я тебе еще потом пиццу куплю! — обрадовался я, что не придется обносить сокровищницу Императора. Тем более, что он ко мне хорошо относится и вряд ли ожидает от меня такого вероломного коварства.
— Ну это само собой, куда ты денешься? Только я бы на твоем месте не спешила радоваться, для этого материалы нужны редкоземельные и несколько компонентов, которые в магазине для артефакторов не купишь.
— Какие проблемы? — отмахнулся я. — Не звезду же с неба доставать нужно будет.
— Не звезду… — кивнула она. — Ее достать как раз было бы легче.
Не понял… Это она сейчас серьезно, или просто так шутит?
Глава 7
Московское княжество.
Большой Кремлевский дворец.
Рабочий кабинет Императора.
На следующий день после разговора с Темниковым, глава тайной канцелярии провел несколько важных встреч и срочным образом отправился обратно в Великое Московское княжество. Ну а там уже прямиком к Александру Николаевичу, которому он накануне пообещал привезти некие крайне любопытные новости.
Голицын никогда не бросал слов на ветер. Это было одно из его неоспоримых достоинств, которые очень ценил в нем Император. Именно поэтому Романов с большим нетерпением дожидался Василия Юрьевича и новостей, которые тот ему принесет.
Можно было бы, конечно, попросить, чтобы глава тайной канцелярии доложился по телефону, чтобы сэкономить время, но Александр Николаевич не стал на этом настаивать.
За долгие годы работы он прекрасно изучил Голицына и знал, что новости особого характера тот предпочитает докладывать лично. С глазу на глаз, так сказать. Нарушался этот порядок только в том случае, если было что-то очень срочное, что не терпит отлагательств.
Император не ошибался, так оно и было на самом деле. Василий Юрьевич за долгое время тоже достаточно хорошо узнал Романова. Именно поэтому любил наблюдать за ним в момент доклада. Это давало ему возможность понять по реакции Императора его отношение к обсуждаемому вопросу.
Даже если Александр Николаевич с виду оставался прежним, на самом деле это было не так. Некоторые характерные жесты не скрыть никаким образом, за долгие годы жизни они входят в привычку. А Голицын был большим специалистом по их чтению. Да что там… По одному лишь выражению лица Романова можно было понять очень и очень много.
Вот как сейчас, например, глава тайной канцелярии смотрел на Императора и понемногу успокаивался. Лоб Александра Николаевича прямо посередине прорезала парочка морщин, которые говорили о том, что он сейчас о чем-то усиленно размышляет.
Ну а легкая улыбка на лице означала, что настроение у него не самое худшее, несмотря на поздний вечер и новости ему скорее понравились. Около четверти часа в кабинете царила полная тишина.
Романов думал, а Голицын ему не мешал и разглядывал малахитовый письменный набор на императорском столе. Глава тайной канцелярии так всегда поступал и мог нарисовать этот набор с закрытыми глазами. Причем до мелочей, с каждой темной прожилкой на нем.
Наконец Александр Николаевич покачал головой и рассмеялся.
— Слушай, Василий, а пацан-то с сюрпризом оказался! — сказал он и хлопнул в ладоши. — Не зря я на него ставку сделал. Ты видишь, что творит? Надо же, Вороний Амулет спер!
— Я вам давно говорил, что места хранения артефактов нужно изменить, — нахмурился Голицын. — Каждая собака их уже знает.
— Ну ты не нагнетай, каждой собаке до Темникова как до Луны, так что пусть лежат на своих местах, я традиции нарушать не буду, — сказал Романов. — А вот сохранность их проверить лишним не будет. Так что займись на досуге.
— Как прикажете, Ваше Императорское Величество, — кивнул глава тайной канцелярии. — Только быстро не будет. Сами знаете, одних только Императорских запретных знаков тьма-тьмущая, а их тоже ведь нужно осмотреть для порядка.
— Вот и осматривай понемногу. Я тебя не тороплю. Как раз наоборот, делай все спокойно и без суеты, — распорядился Император. — Излишняя спешка в этом деле только навредит. Сам знаешь, узнают, что проверка началась, мысли глупые людям в головы полезут. А зачем? А почему? Нафантазируют себе всякой ерунды, устанешь разгребать.
— Есть такое дело, — усмехнулся Голицын. — У нас народ потрепаться любит, дай только повод…
Романов взял в руки Вороний Амулет, который лежал перед ним на столе и артефакт отозвался еле заметной синей вспышкой.
— Красивая вещичка, — хмыкнул он. — Первый раз вижу его в целом виде.
— Ваше Императорское Величество, так он и не был ни разу в целом виде с того самого момента, как его разбили, — сказал Василий Юрьевич.
Романов положил артефакт обратно на стол и посмотрел на Голицына.
— Слушай, Василий, а мне нравится эта история. Как в кино, правда? Молодой человек нашел колдунский камень, затем с его помощью собрал Вороний Амулет, который превратил ворона в прекрасную девицу. Это же она на фотографиях, которые ты мне привез?
— Она, Ваше Императорское Величество.
— Ну вот я и говорю, в прекрасную девицу, за которой охотится злой черный маг. Красиво, черт побери, — хохотнул он. — И что мне теперь прикажете делать? Разрушать все это к такой-то матери? Кем я буду после этого?
— Так что, прикажете оставить все как есть? — без особого азарта спросил Голицын, который был готов к любому решению Императора.
Хотя что скрывать, в душе искренне наделся, что нарушать слово, данное Темникову, не придется. Хоть Максим и был еще ребенком по сути, технически он давно уже сравнился по возможностям с некоторыми мастерами. Зачем понапрасну нервировать мальчишку?
— Почти. В общем, вот как мы с тобой поступим… То, что Темниковы преподнесли Воронову как сестру Максима, мысль хорошая. В этом случае ее появление в доме Тимофея Игоревича кажется вполне логичным, — Романов посмотрел на своего главу тайной канцелярии и побарабанил пальцами по столу. — Поэтому пусть так и будет. Распорядись, чтобы девчонке сделали документы как Софье Темниковой.
— Слушаюсь, Ваше Императорское Величество.
— Глубоко копаться в их родословной никто не будет, не того полета птицы. При необходимости придумать какого-нибудь прадеда и легенду о тайной любви состряпать — для твоего ведомства полчаса времени. Но перестраховаться все же стоит, — продолжил тем временем Император. — Поэтому несмотря ни на какие документы, девчонку в школу не пускать, чтобы лишних вопросов не было. Да и вообще, так лучше будет. Как там Максим говорил, его дед хочет? Чтобы она дома занималась? Вот пусть дома и занимается.
Василий Юрьевич кивнул и уже начал прикидывать как будет выглядеть легенда Софьи, если таковая понадобится.
— Что касается этого Чернопятова… — Александр Николаевич нахмурился. — Как сам считаешь, это правда?
— Второй день над этим думаю, Ваше Императорское Величество, — сказал Голицын. — При желании можно все нападения на Темникова в одно дело свести, но по правде говоря… Все они очень разные, чтобы можно было с легкостью об этом говорить. Сами знаете, у мальчишки врагов хватает, все это могут быть звенья из разных цепей. А что касается убийств в Белозерске с похищением душ… Где-где, а там у нас всегда таких преступлений хватает.
— Кстати, что там с этим убийцей, нашли? — вопросительно поднял брови Романов. — Пора бы уже.
— Полиция еще в прошлом месяце отчиталась, что уничтожена шайка из трех душеловов. Скорее всего их работа. Жаль, что никого не удалось живьем взять, чтобы наверняка выяснить, — доложил Дракон. — Поди знай, они это или нет… Но новых убийств пока не происходит.
— В общем, думаешь, что Чернопятов — выдумка Вороновой? — посмотрел на него Император.
— С большей вероятностью считаю, что да. Девчонка столько лет провела будучи вороном, какая тут психика выдержит? Да еще и после того, как всех ее родственников… Сами знаете, Ваше Императорское Величество… Тут у взрослого крыша поедет, а она девочка совсем…
— Знаю, — кивнул Романов. — Времена такие были, что тут поделать. Случались перегибы, а как без них? Может быть, и сейчас стоило бы тряхнуть стариной. Глядишь недовольных поменьше стало бы.
— Ну да… — согласился с ним Голицын. — Дело такое… Не повезло Вороновым.
— Ты вот что, Вася… За Темниковым же твои люди приглядывают?
— Само собой, как вы и велели. Одним глазком, без особого фанатизма… Чтобы не смущать парня, — отчитался Дракон. — А в «Китеже» за ним Орлов присматривает и по всем вопросам держит меня в курсе. Плюс там в охране кое-кто из наших.
— Вот и хорошо, пусть так и будет. Может быть, девчонке и мерещится это все, а может быть и нет, — сказал Император. — Дыма без огня не бывает. Мне почему-то кажется, что не стала бы она на ровном месте всякую ерунду выдумывать, не трехлетний же ребенок. Поэтому пусть и за ней присматривают. Пока, во всяком случае.
— Все понятно, Ваше Императорское Величество, будут приглядывать, — ответил Голицын и посмотрел на стол. — А что с артефактом делать прикажете?
— С артефактом? А что с ним делать… — задумчиво проговорил Романов, глядя на Вороний Амулет.
— Может быть, заново разбить и в новые тайные места спрятать? — предложил глава тайной канцелярии.
— Нет, Василий, пока не нужно… Отвези-ка ты его обратно в Белозерск и верни Софье. Хочет она или не хочет — пусть он пока у нее будет. Сам с ней поговоришь, понял?
— Понял, Ваше Императорское Величество. Конечно поговорю. Мне тоже не нравится, что Темников с ним болтается.
— С ним ей будет безопаснее, а Темникову нечего с ним расхаживать. Не для того я на него силы трачу, чтобы с ним на ровном месте беда приключилась, — сказал Александр Николаевич и подтолкнул артефакт поближе к Голицыну. — Кстати, когда с ней будешь разговаривать, может быть, и поймешь окончательно — придумала она или нет. Говорят, ты вранье за сто километров чувствуешь?
— Врут завистники, Ваше Императорское Величество, — усмехнулся Дракон. — Максимум за пятьдесят.