Едва Голиков вошел в класс, он громко захлопнул за собой дверь, а затем еще и щелкнул замком.
— Прошу запомнить, в класс я вхожу последним, и если кто-то не успел, то значит у опоздавшего появилось занятие на ближайшее воскресенье, — он медленно обвел нас всех своими темно-карими глазами и остановился на мне. — Один из учеников этого класса спрашивал меня, будет ли интересно на моем предмете…
В этот момент все повернули ко мне головы. Ясно ведь, что он не просто так на меня смотрел.
— Я обещал ему, что постараюсь это сделать, — продолжил Эмир и в этот момент кто-то постучал в дверь, но Голиков даже не посмотрел в ту сторону. — При условии, конечно, что вы будете относиться к предмету с должным вниманием и усердно заниматься. Предупреждаю сразу — на экзаменах никому поблажек не дам и всех недалеких оставлю на второй год.
Даже на уроках Компонента в классе было не так тихо, как сейчас. Оно и понятно, статистика говорит, что на экзаменах Борис Алексеевич не так строг. Нарышкин мне показывал нескольких ребят из своего потока, которых Эмир оставил на второй год, а вот Щекин хоть и грозился время от времени это сделать, но я таких случаев не знаю.
В дверь постучали еще раз, а затем кто-то подергал дверную ручку. Как и в прошлый раз Голиков не обратил на это никакого внимания, а продолжил говорить с нами.
— Кто-нибудь из вас владеет какими-нибудь стихийными заклинаниями? — спросил он и вверх взметнулось несколько рук, которые он стал считать. — Один, два, три, четыре… Всего четыре человека? Не густо. Для учеников третьего курса даже слишком мало.
— Мы темный класс, если что… — раздался позади меня чей-то девичий голос, но разобрать кто именно дерзнул прервать Эмира у меня не получилось.
— И что с того? — спросил он. — Что это меняет? Если вы не просиживали свои штаны на истории Одаренных родов, то вам должно быть известно, что я, прежде всего, владею огнем. Однако это не значит, что я совсем плох в остальных стихиях, или кто-то в этом сомневается?
Судя по тишине в классе, не сомневался никто, а даже если и были такие, то проверять не решились, и предпочли помолчать. Да что там, все прекрасно знали, что Голиков силен.
Хотя я бы с удовольствием посмотрел на фейерверк, который он бы устроил в качестве доказательства своих способностей. Вот только умничать не стоило, запросто можно было загрохотать к нему на отработки в воскресенье, а у меня уже было много планов на этот день.
— Жаль, что смелых не нашлось, — сказал он. — Обычно на первом уроке я люблю показывать забавные фокусы. Ну нет, так нет. Значит перейдем к делу.
Он подошел к окну, сложил руки за спиной и замолчал. Сейчас он был похож на орла, который сидит на высокой скале, высматривая свою жертву.
— Самое первое, что должен запомнить каждый из вас — абсолютно неважно какой у вас Дар. Для того, чтобы уметь защитить себя, будет достаточно любого. Главное, чтобы вы в принципе владели магическим искусством, все остальное — лишь детали. Если у вас достаточно мозгов, любой из вас сможет овладеть стихийной магией на том уровне, чтобы не дать себя в обиду и постоять за свою жизнь.
Он сделал небольшую паузу, затем отошел от окна и сел на свой стол, сложив при этом руки на груди.
— Магические формулы, вот что важно на самом деле, — сказал Эмир, немного повысив голос. — Любую формулу можно начертить по-разному, и в зависимости от того, как вы это сделаете, будет зависеть и результат. Даже если самое слабое заклинание выполнить безукоризненно, то оно станет опасным для любого мага. Даже для такого как я. Это понятно?
— Понятно, — в разнобой ответили мы.
— Вот и прекрасно, — сказал он и посмотрел на часы. — Сегодня у нас с вами два урока подряд, поэтому вот что мы сделаем. На первом уроке мы выберем какое-нибудь стихийное заклинание, с которого начнем, а на втором отправимся в парк, чтобы немного позаниматься практикой.
По классу прокатилась волна шепотков. Большинство из них было недовольных. Не все хотели заниматься практикой на первых же занятиях.
— Эмир Михайлович, а это не опасно? — спросила Вера Каблукова, наша любопытная староста.
— Конечно опасно, — ответил он. — Стихийная магия — это всегда опасно. Особенно, если не относиться к ней всерьез.
— А вдруг кто-то из ребят поранится? — поинтересовалась она и я думаю, что переживала она больше за себя, чем за остальных. Как раз ей-то теория давалась легче практики.
— Значит оттащите его в медицинский блок, какие проблемы? — спросил Голиков, затем слез со стола, взял в руки мел и подошел к доске. — Итак, начнем с самого примитивного заклинания, которым должны владеть даже дети — классический Светящийся Огонек. Формула очень простая, всего двадцать четыре детали…
— Ты слышал, что он сказал, мальчик мой? — усмехнулся Дориан. — Он сказал Светящийся Огонек. Знаешь, мне кажется, тебе будет чем его удивить на втором уроке.
— Угу, я тоже так думаю…
Глава 17
Почти весь первый урок я со скучающим видом смотрел в окно, за которым в данный момент было гораздо интереснее. Я занялся этим сразу же после переклички, на которой Голиков с нами знакомился. Слушать про Светящийся Огонек и заучивать формулу, которую я мог начертить даже во сне, это было выше моих сил.
Тем более, что это заклинание у меня ассоциировалось с не самыми приятными воспоминаниями в виде механических пчел, которые меня ждут в скором времени.
— Игнатий Вешняков, я же сказал, практикой займемся на следующем уроке, — услышал я голос Эмира и с интересом посмотрел на подпевалу нашей старосты, который вечно пытался как-то выделиться.
Честно признаться, на то, что я увидел, трудно было смотреть без жалости. Примерно такие же Светящиеся Огоньки получались у меня в самом начале моих занятий с Чертковым. Конкретно этот был похож на дрожащий кусок желе размером с мой кулак.
Наконец прозвучал спасительный звонок, и мы дружным строем повалили на школьный двор. Судя по радостному возбуждению моих одноклассников, всем хотелось продемонстрировать свои навыки в действии.
Эмир Михайлович отвел нас подальше от площади перед главным корпусом, а пока мы шли, наша шумная делегация привлекла внимание Бориса, который с удовольствием присоединился к нам. Поэтому мы топали под его задорное:
— Баррымм… Бурум… Бададум… Бдыщ!
Когда мы отошли достаточно далеко, Голиков выбрал место, где было поменьше деревьев, чтобы все могли с комфортом разместиться и не толкать друг друга в спины, а затем сказал вот что:
— Прежде чем мы начнем, я бы хотел показать, что у вас должно получиться в идеальном случае, — он щелкнул пальцами для большей эффектности и над ним появился Светящийся Огонек.
Да, согласен, результат был просто отличным. Над преподавателем висел ровный, практически идеальный шар, к которому даже при всем желании нельзя было придраться. Среди толпы учеников послышались восторженные шепотки.
— У кого выйдет что-то хотя бы отдаленно похожее на это, — Голиков указал пальцем вверх. — Получит высший балл. Прошу начинать в алфавитном порядке. Кто там у нас… Ульяна Арапова, давай выходи, не стесняйся.
Интересно будет посмотреть, что у нее получится. Ульяна была одной из немногих в нашем классе, с кем у меня были хорошие отношения. Спокойная, рассудительная девчонка, с хорошим чувством юмора. К тому же, она одевалась во все черное, как и я.
В классе ее не очень любили и пророчили будущее ведьмы. Арапова была единственной из нас, кто мог ответить на любой вопрос по «Теории предсказаний», и за это Бирюкова считала ее самой способной ученицей на курсе.
Светящийся Огонек у Ульяны получился не очень. На троечку, как сказал Эмир. Так оно и было. Вместо шара у нее вышла странная фигура, больше похожая на песочные часы. Причем верхняя часть которых была намного больше нижней. Арапова особо не расстроилась, а лишь пожала плечами и пошла обратно к нам.
Следующим был Вешняков… И пошло поехало… Кто-то из ребят был лучше, у некоторых вообще ничего не получилось с первого раза, но средней оценкой по классу была троечка.
Когда дошла очередь до меня, уверенный в своих силах, я уже собирался выйти из строя и продемонстрировать свои навыки, как Голиков меня остановил.
— Темников, ты сегодня выступишь последним. Ты с таким вниманием смотрел в окно весь первый урок, будто формула была там, а не на доске, — строго сказал он. — Уверен, твое заклинание послужит примером для всех остальных. Поэтому перед тобой покажет что умеет Михаил Шуйский.
Вокруг меня сразу же послышались радостные смешки, от которых по моей спине прокатилась холодная волна злости. Судя по всему, класс с нетерпением ждал как я облажаюсь, и можно будет вдоволь поржать. Ну что же, посмотрим, кто будет смеяться последним.
Мишка вышел из строя с самодовольной улыбочкой на лице, затем остановился и развел руки в стороны. В тот же момент над ним появился Светящийся Огонек. Между прочим, очень хороший такой Огонек. В свое время мне пришлось потрудиться, чтобы достичь подобного результата.
Ровный, сверкающий шар… Он был почти таким же, какой получился у Голикова. Только свет был не таким ярким и ровным. Из всего, что я видел сегодня, этот был самым лучшим.
— Отличная работа, Михаил, — сказал Эмир и похлопал в ладоши. — Не думал, что увижу сегодня нечто подобное. Высший балл!
Шуйский небрежно пожал плечами, как бы намекая на то, что для него это такая ерунда, о которой даже не стоит говорить. Собственно, так оно и было, Светящийся Огонек сам по себе был не самым сложным заклинанием. Однако идеальное исполнение говорило о высоких способностях заклинателя.
В строю возникло заметное оживление. Большая часть поздравляла Мишку с успешным исполнением и восхищались его талантом. Особенно старались некоторые девчонки, которые страдали от безответной любви. Шуйский не был особым любителем заводить романы.