давал покоя Бирюковой своими откровениями?
— Конечно, — усмехнулся в бороду Роман Артемович. — Как это можно забыть?
— Да, вышло забавно, — согласился Иван Федорович. — Но вы же не станете отрицать, что, как и я, считаете Темникова причастным к той истории?
— Доказать это невозможно… Проклятия и наваждения штука сложная, вы же сами знаете… Но чисто теоретически… — пожал плечами мастер темных классов. — Думаю, что он вполне мог приложить к этому руку. С большей вероятностью да, чем нет.
— Вот видите, — усмехнулся Орлов. — И вы придерживаетесь того же мнения. Поэтому я и думаю, а не может ли Темников иметь отношение и к этой истории? Например, он мог заставить Шуйского отправиться грабить архив. Как думаете? Чисто гипотетически, разумеется. Этим можно объяснить, например то, что сам княжич категорически отказывается признать свое участие. Более того, говорит, что все это время крепко спал и не помнит, чтобы просыпался. Разве что сходить в туалет.
— Да думал я над всем этим. В теории, Максим мог поучаствовать. Если верить Бобоедову, по части ментальных заклинаний мальчишка чертовски хорош. На практике, это вызывает у меня очень большие сомнения, — ответил мастер темных классов. — Слишком много вопросов, на которые нет ответов. Причем самый главный из них — каким образом Михаил туда попал? Даже при всем уважении к роду Шуйских, провернуть такую операцию молодой человек не в силах. Либо ему помогли, либо на каждую операцию у него должен был быть мощный артефакт-помощник. Хотя даже так… Печати на дверях в архив целы. Не мог же он сквозь стены просочиться?
— Нет, это исключено, — кивнул Орлов.
— Шуйский мог оставить портальную метку в архиве, перенестись туда, затем взломать дверь в секретный отдел и таким же образом вернуться обратно, — предположил Роман Артемович. — Однако я в это не верю. Возможно, я его недооцениваю, но уверен — его сил было бы недостаточно для изучения портальной магии такого уровня. Осуществить сразу несколько переходов, взломать дверь в секретный отдел, да еще справится с конструктами. Ерунда… Иван Федорович, вы же сами знаете, каждый портальный переход забирает много сил даже у опытного мага, а тут мальчишка. Пусть даже такой способный как Шуйский.
— Да… — погладил подбородок директор школы. — Сложная задачка, что и говорить… Но если мы все-таки недооцениваем Михаила, то он просто гений. Хм… Вдруг у Шуйского тайный Дар, который как-то помогает ему в портальной магии?
— Тогда мы и похищенную книгу можем в «Китеже» не искать, — усмехнулся Громов. — По такой логике, он бы мог сделать на один переход больше, чтобы сначала отнести книгу куда-нибудь подальше от «Китежа», и только потом вернуться в свою комнату. Нет, я во все это не верю.
— Не телепортировался же он туда? — занервничал Иван Федорович. — Должен же быть этому ответ. К тому же, его внешний вид… Зачем нужно было отправляться на дело с родовой шпагой? Вы же видели ее на видеозаписи. Кого он там собирался заколоть?
— Да, я тоже заметил что-то похожее на шпагу или трость… Жалко, что из-за качества записи там толком сложно что-то увидеть, — ответил Роман Артемович. — Но на этот счет у меня есть кое-какое объяснение. Уверен, что она не только красивое древнее оружие, но и полезный артефакт. Как знать, что она делает? Может быть, именно при помощи ее он и одолел охранных пауков? И выстрелить в него смог лишь один из них.
— Вот, кстати, еще этот выстрел… — вскинул руки Орлов. — На записи видно, что паук попал в него, а в медицинском блоке на его теле не нашли никаких подозрительных отметин. Ни ссадин, ни царапин… Вообще ничего. Такое ощущение, что он и правда всю ночь спал в своей комнате. Завтра еще его отец приедет в «Китеж»…
— Могу себе представить, что он устроит. Крику будет столько, что в Москве слышно будет, — усмехнулся Громов. — Он любитель раздуть из мухи слона.
— На этот раз крика не будет, в этом я уверен, — нахмурился Иван Федорович. — Похищение Книги Темного Бога это очень серьезное дело, и то, что мы с вами строим здесь различные версии произошедшего, еще ни о чем не говорит. Пока все факты свидетельствуют против его сына и спорить с ними может лишь слепой дурак.
— Кстати, забыл вам сказать… Я разговаривал сегодня с Иваном Жербиным, — припомнил мастер темных классов.
— А… Этот парень, со второго курса, который не спит по ночам… — кивнул Орлов. — Я тоже с ним говорил. Ко мне приводили его полицейские. По его словам, кто-то ночью летал над общежитием. Майор Воробьев чуть с ума меня не свел своими версиями насчет того, что вор мог прилететь из-за пределов «Китежа», сделать свое темное дело и улететь.
— Согласен с вами. Мне кажется, у Жербина просто разыгралась фантазия на фоне всего происходящего сегодня в школе, — высказал свое мнение мастер темных классов. — Уверен, что пройдет пара дней, и у нас появятся новые свидетели, которые будет утверждать, что слышали, будто кто-то из учеников участвовал в подкопе под архив. Если, конечно, полицейские за это время от нас не уедут.
— Нет, не уедут, — покачал головой директор школы. — Несколько дней точно будут работать. Пока не опросят всех без исключения и не обыщут все что им нужно.
В этот момент в дверь постучали, а спустя несколько секунд дверная ручка осторожно опустилась вниз и в комнату заглянул Темников.
— Иван Федорович, Эмир Михайлович сказал, чтобы я к вам зашел после занятий с ним, — сказал он, затем вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
— Проходи, Максим. Бери свой любимый стул и тащи его к нам поближе, хотим с тобой кое о чем поговорить
Темников так и сделал. Поставил стул напротив дивана, сел на него сложив руки на колени и с интересом начал рассматривать Орлова и Громова. Судя по улыбке на его лице, настроение у мальчишки было хорошим. Хотя кое-какая настороженность в его глазах все-таки была.
— У меня сегодня был сложный день, — начал разговор Орлов. — Уверен, тебе не нужно объяснять с чем это связано.
— Нет, Иван Федорович, я все знаю. Украли книгу из секретного отдела, — ответил Темников. — Об этом же вся школа с самого утра говорит. Полицейских в общаге больше, чем учеников.
— Откуда ты знаешь, что книгу? — уточнил директор школы. — Может быть, украли не одну?
— Книга, книги… Какая разница, — пожал плечами Максим. — Так-то, по сути, я прав. Главное, что украли, а сколько их было, это уже неважно.
— Ну и что ты думаешь по этому поводу? — продолжил задавать вопросы Орлов. — Есть какие-то соображения?
— А что тут думать. Просто безобразие, Иван Федорович. За такое нужно на год без десертов оставлять, — ответил Темников. — Даже не знаю, кому понадобилось пробираться ночью в архив. Что там такого ценного…
— Да разное имеется, — туманно ответил директор. — Всего по чуть-чуть. Кто-то, может быть, и нашел для себя что-то настолько интересное, ради чего можно на такую авантюру пойти. Ты-то сам ничего подозрительного ночью не видел, не слышал?
— Так я же уже все рассказал Воробьеву. Спал всю ночь как убитый. Утром даже будильник не услышал. Меня Нарышкин разбудил, — ответил парень. — А спал я так крепко, потому что за день до этого меня Щекин заставил доклад ему готовить и я провозился в подземной оранжерее допоздна. Потом уроки учил, вообще не выспался. Вот и дрых. Да и что можно ночью увидеть? Темно ведь…
— Ну не скажи, Максим, — вмешался в разговор Громов. — Ваня Жербин, например, видел, как кто-то ночью летал возле общежития. Он, кстати, почти под тобой живет.
— Почему кстати, Роман Артемович? — удивленно посмотрел на мастера темных классов Темников. — Вовсе не кстати. Я ведь летать не умею, если вы об этом. К тому же, Ванька видит плохо, ему и привидеться могло. Видели какие у него очки? Линзы толщиной по сантиметру.
— А я вовсе и не тебя имел в виду, — сказал мастер темных классов. — Почему ты решил, что я о тебе? Комната Михаила Шуйского тоже недалеко от тебя находится. Может быть, Иван его видел.
— Не знаю, — пожал плечами Максим. — Так-то вообще левитация на пятом курсе вроде бы начинается. Жербину виднее, кто там летал, я так думаю.
— Почему не спрашиваешь, с чего вдруг Роман Артемович упомянул Михаила? — как бы между делом спросил Орлов, затем наклонился и взял конфету из стоявшей на столике вазы.
— Так вся школа об этом знает. Даже утки на школьном озере и те об этом крякают, — ответил Темников и заинтересованно посмотрел на вазу с конфетами.
— Понятно, — сказал Орлов. — Бери конфеты, если хочешь. Твоих любимых у меня нет, но есть из чего выбрать.
— Спасибо, — кивнул парень, заглянул в вазу, вытащил из нее конфету «Ромашка», не спеша развернул ее и сунул в рот.
— Знаешь… Мы вот тут сидим с твоим мастером темных классов и думаем, а ты лично не имеешь к этому отношения? — спросил Орлов, покрутил конфету в руке и бросил обратно в вазу.
— В каком смысле? — удивленно спросил Максим и перестал жевать. — Делать мне нечего, ночами по архивам лазить. Меня и днем как-то туда особо не тянет, не то что ночью. Что там может быть интересного, Иван Федорович? Книги, папки, пыль повсюду… Скукотень…
— Ну допустим, сам ты мог туда и не лезть, — не стал спорить директор школы. — А вот Шуйского мог туда отправить. Давай порассуждаем. С Михаилом ты не дружишь. Причем крепко не дружишь.
— Он сам виноват, — ответил Максим и проглотил конфету.
— Сейчас не об этом, — поднял руку вверх Орлов. — Просто примем как факт. Ты с ним крепко не дружишь, это первое. Далее. Ты большой талант в ментальных заклинаниях, это второе. Ты владеешь проклятиями, это третье. По твоей вине Шуйский доставал Еву Денисовну Бирюкову нелепыми теориями, а потом ночевал в медицинском блоке, это четвертое.
— Ну это еще нужно доказать, — ответил Темников, заставив Громова невольно улыбнуться. — Так-то я считаю, что у Мишки не все шарики в башке на месте. Давно уже не удивляюсь его странностям…
— Короче говоря, если все это подытожить, то… — директор школы внимательно посмотрел на парня. — Ты случайно не заставил Шуйского сделать это? Пока оставим остальные детали этого дела. Просто ответь на вопрос.