— Темников, ты как всегда самый умный! Обыскивали, само собой, и даже не раз, — с обидой сказала Лазарева, как будто я ее лично упрекал в том, что это она не досмотрела. Не нашли там ничего. Я тебе больше скажу — есть информация о том, что дом этот наемники пытались даже развалить. Там же малахитовая плитка одна чего стоит… Но вот что-то у них не вышло. История темная, но вроде бы не нашли потом наемников, а дом как стоял, так и стоит на своем месте.
— Эх, Макс, вот нам с тобой везет на всякие приключения… — вздохнул Мор. — Мало того, что с крокодилом мы в тот раз намучились, так еще и с содержимым его теперь будем маяться. Безобразие…
— Да ладно тебе, Дориан. Интересно же! Мне вот, например, уже не терпится посмотреть, что там такого в этом доме! — нетерпеливо ответил я ему.
— Кто бы сомневался… Нет, чтобы уроки учить… Там у тебя еще буквари из Тенедома толком не учены… — напомнил он.
Думать о букварях в этот момент у меня никакого желания не было, поэтому я ему даже отвечать не стал. Вместо этого я решил спросить Полину вот о чем:
— Слушай, а почему дом шепчущим называют? Что за странное название?
— Так в том-то все и дело! Он вроде бы как разговаривает со всеми, кто в него попадает. Люди начинают слышать какие-то голоса непонятные… Будто чей-то шепот.
— Хм…
— Вот и я так думаю, что неясно ничего, — сказала она. — Но пока сама не услышу, ничего не могу сказать определенного. Об этом доме вообще информации свежей нет. Туда давным-давно уже никто не ходит. Думаю, что за последние лет тридцать мы с тобой первые будем, если решим туда пойти.
— Что значит «если»? — удивленно спросил я. — Пойдем, само собой. Вот только знаешь, чего я пока понять не могу? При чем здесь ключик? Если ты говоришь, что дом осматривали и ничего не нашли… С чего вдруг мы должны найти там нечто особенное? Или есть информация о какой-то двери, которую никто открыть не может?
— Вот ты какой скучный, Макс! — скривилась Полина. — Ничего ни про какие двери я не читала! Но если дом из малахита и ключ из малахита, значит должна быть в этом какая-то взаимосвязь. Так-то из камня ключи делать не самая практичная идея, это я тебе как профессиональный артефактор со стажем говорю. Ну а если его еще и все время с собой носят, то тогда и вовсе вопросы отпадают.
— Откуда ты знаешь, что он его с собой носил? — что-то не помню, чтобы я ей про крокодила рассказывал.
— Ну ты же их вместе где-то нашел, или как?
— Можно сказать и так.
— Тогда что за вопросы? Да и потом, кто искал-то? Полицейские? — усмехнулась Лазарева. — Мне почему-то кажется, что они думали, как бы быстрее оттуда свалить, если у них в головах голоса какие-то были.
Да, согласен, логика в ее словах есть. Впрочем, как обычно. Полина одна из тех девчонок, которая редко говорит всякие глупости.
Единственное, в чем мы с ней сильно отличались, так это в том, что она была готова мчаться на край Земли, чтобы разгадать какую-нибудь очередную загадку или добыть новый артефакт, в тот же миг, когда узнавала о такой возможности.
Я вот перед этим предпочитал еще кое-что уточнить, чем ее все время раздражал, потому что она воспринимала мои вопросы как сигнал нерешительности.
— Ладно, согласен. Что-то не так с этим Малахитовым Шепчущим Домом, — сказал я, взял со стола перстень с ключом и сунул их в карман. — Думаю, нам с тобой нужно организовать туда небольшую экспедицию.
— Полностью согласна с тобой, но только не в ближайший месяц. Там места очень гиблые, раньше конца апреля соваться смысла не вижу, а то утонем мы с тобой в тех болотах, — хохотнула она. — Хороши же из нас будут охотники за сокровищами!
— Неплохо бы еще хоть какую-нибудь карту тех мест раздобыть, — сказал я, размышляя над тем, что бродить по неизвестным болотам, это не самая лучшая мысль. — Должны же быть какие-нибудь старые экземпляры многолетней давности?
— Вот об этом я уже побеспокоилась, — подмигнула мне Полина. — Когда была в краеведческом музее, увидела несколько интересных экземпляров. Одна карта даже с бывшей дорогой через лес, к самому дому.
— Какая похвальная предусмотрительность…
— Еще бы, ты же не думал, что сможешь открутиться от моей компании.
В этот момент к нам вошел официант с сервировочной тележкой, и комната тут же наполнилась сумасшедшими ароматами еды. Я чуть слюной не захлебнулся, пока он расставлял тарелки.
— Ну а что с той тетрадью Грача-невидимки? Есть какие-нибудь новости? — спросил я, открывая горшочек с ароматным борщом.
— Там пока не все так просто, — ответила Полина. — Я скопировала текст из твоей находки и передала Островской. Только на прошлой неделе с ней общалась… В общем, пока ничего конкретного сказать не могу, но Виктория Артемовна пообещала вскоре порадовать приятными новостями.
— Я вот еще за «Хранителей» этих думал…
— Макс, имей совесть! — подняла руку вверх Лазарева. — Давай сначала поедим, а потом ты мне расскажешь, что ты там думал. Я, между прочим, тебя здесь почти час ждала!
Ну не час, конечно… Но я решил не заострять на этом внимание. Идея сначала поесть, а потом продолжить разговор, была не самая плохая. Где там моя сметана?
Мопеды я так и не посмотрел. Слово за слово, мы просидели с Лазаревой в ресторане почти до самого вечера. Еще немного и можно было плавно переходить от обеда к ужину. Ну ладно, вырвусь как-нибудь в Белозерск специально ради такого дела. До хорошей погоды все равно еще время есть.
Ну а в «Китеже» меня ждали вот какие новости. Шуйский со своей компанией пожаловались на то, что мой дуб их избил.
— Причем хорошенько так отдубасил, — делился со мной последними новостями Нарышкин, который специально для этого решил попить со мной чая на ночь глядя. — Они все трое даже в медицинском блоке находятся.
— Бред какой-то… Да он мухи не обидит, как он мог их избить? — возмутился я, привлекая к себе внимание тех немногих учеников, кто тоже решил попить чайку на ночь глядя.
— Я вот тоже думаю, что бред, — согласился со мной Лешка. — Вот только…
— Что? Ну говори, чего молчишь?
— Их трое, Макс, и все они говорят одно и то же. Как ты думаешь, кому поверят, им или твоему дубу, который лишь ветками шуметь может и по парку ходить.
— В смысле поверят? Так дуб же ничего сказать не может в ответ! — высказал я очевидный факт.
— Я тебе об этом и говорю, Макс, — пожал плечами княжич. — Они сказали, что он взбесился и их избил, как-то так.
— Хотя… Так им и надо! — улыбнулся я. — Надо было еще крепче им вмазать, если это и правда дуб сделал! С дуба-то какой спрос?
— Ну не скажи… — сказал Нарышкин и опустил глаза.
Что мне это уже не очень нравится…
— Ты о чем, Леха?
— Если директор решит, то над дубом могут провести особый ритуал, который снова сделает его обычным деревом, — ответил он и посмотрел мне в глаза. — В нем будет полностью уничтожена магия, Макс… Извини…
Тц… Ну охренеть новости на ровном месте… Я уже к нему привыкать стал, как же так-то?
— Откуда ты об этом знаешь? — спросил я у Лешки.
— Компонент вечером сказал, — ответил он. — Чтобы я тебе передал. Если ты с ним попрощаться захочешь и все такое…
— Ясно, — в этот момент я не выдержал и грохнул кулаком по столу. — Вот же змееныш!
Под удивленные взгляды учеников я вылетел из столовой даже забыв надеть куртку, так и оставив ее на вешалке рядом со столом. Я шагал к школьному озеру, продумывая десятки вариантов жуткой мести этому дегенерату, если с моим дубом что-то такое сделают.
Учитывая, что Нарышкину сказал об этом сам Щекин, то вероятность этого очень высокая. Можно даже сказать максимальная.
— Ты только не принимай никаких решений сгоряча, — решил дать мне совет Мор.
— Дориан, если у этого сучонка все пройдет, то я ему не завидую! Ноги отсушу и мозги в червей превращу! Хотя откуда у этого недоумка мозги⁈ Сукин сын!
Пока я сыпал проклятиями и строил разные планы на то, что сделаю с Шуйским, я и сам не заметил, как услышал знакомые рок-н-рольные мотивы. Вскоре уже был рядом с Борисом, который почему-то был один.
— Бурррымм… брам… Максим… — удивленно спросил конструкт, глядя на меня своими красными глазами.
— Где мой дуб? — спросил я у него. — Ты видел мой дуб?
В этот момент я услышал знакомый скрип и вдруг из-за стального гиганта появился дуб, который каким-то чудом спрятался за него.
— Вот ты где, Бродяга… — сказал я и хлопнул его по толстому стволу.
После моих слов дуб пошевелил ветками и склонил их ко мне. По-моему, ему понравилось, как я его назвал. Ну а что, имя как раз для него, он же у меня бродит везде все время по своим дубовым делам.
— Ты хотел сказать «бродил»… — мрачно напомнил мне Дориан о возможном завтрашнем ритуале.
— Пока еще бродит, а там видно будет.
Я погладил дуб по толстой коре и посмотрел вверх, на его ветки:
— Ну, Бродяга, рассказывай, за что ты Шуйского отдубасил вместе с его компанией?
Глава 22
Судя по тому, что дуб шумел ветками долго и обстоятельно, ему было что рассказать мне насчет истории с Шуйским. Борис тоже включился в беседу и даже вырубил свою колонку, что было совсем уж из ряда вон. В последнее время с разной степенью громкости он слушал свою музыку круглосуточно.
Его красные глаза время от времени возмущенно вспыхивали, когда он упоминал в своем рассказе Шуйского и его верных соратников. Да уж, давненько мне не приходилось видеть нашего конструкта в таком возбужденном состоянии.
Жаль только, что из его «бурурумов» совершенно невозможно было понять, что именно произошло между моим дубом и этой компашкой. Что-то неприятное, это факт. От нечего делать Бродяга их бы не трогал, а значит был повод распустить свои ветки.
— Ну и что нам теперь делать? — спросил я у них обоих, после того как они закончили свой рассказ. — Есть какие-то соображения насчет завтрашнего ритуала? Бродяга, между прочим, тебя завтра в обычный дуб превращать собираются. Будешь опять расти как столб… Ни ветками пошуметь, ни по парку прогуляться…