– А второй выход из столовой есть? – отважно поинтересовался мачо, в темпе меняя фиолетовый оттенок на бледно-зеленый.
– Служебный, – махнула рукой в нужную сторону Даша, осторожно приблизившись к окну.
За спиной торопливо затопали удаляющиеся шаги, но женщина не обратила на это внимания, сбитая с толку увиденным.
Больше всего это походило на съемки какого-то боевика. Вооруженные автоматами люди выгоняли из корпуса и домиков отдыхающих и персонал. Выезд с территории был перекрыт несколькими джипами, огромными и черными. Охрана дома отдыха, двое военных пенсионеров, сверкая свежими фингалами, угрюмо топтались среди уже собранных на летней танцплощадке людей.
Даша еще успела отметить, что все террористы (так она их для себя назвала) словно бы на одно лицо – похожими их делала общая безжизненность физиономий. Словно не люди это были, а ожившие манекены.
Все, кроме двух стоявших возле заснеженной танцплощадки мужчин, постарше и помоложе. Помоложе вообще выглядел киношным красавчиком, если бы не холодная жестокость в глазах. А тот, что постарше…
Рассматривая его, Даша почувствовала, как от сердца по всему телу начали расползаться липкие щупальца страха. Нет, даже не страха – ужаса, иррационального и животного.
И вроде ничего такого страшного во внешности этого невысокого человека не было, очень даже интересный мужчина: лет пятидесяти, подтянутый, стройный, умное волевое лицо, которое нельзя было назвать красивым: длинный хрящеватый нос, узкие губы, глубоко посаженные глаза, но в целом оно было по-мужски привлекательным.
Но привлекаться Даше как-то не хотелось. Наоборот, возникло неудержимое желание превратиться в маленькую мышку и быстренько юркнуть куда-нибудь под пол.
Потому что этот человек словно и не был человеком. Вернее, одним человеком. Даша не смогла бы толком объяснить, кого она видела перед собой. То вроде этот вот узкогубый стоит, приказывает что-то своим людям. А потом вдруг воздух вокруг него начинает как-то странно дрожать, и на его неправильные черты накладываются идеально, нечеловечески правильные.
И от этого второго образа и растекалась по телу парализующая жуть.
В этот момент страшный человек что-то спросил у только что приведенного директора дома отдыха. Тот начал было возмущаться, но стоило главарю террористов небрежно прикоснуться пальцем к его лбу, как Ивана Тихоновича словно подменили. И в этот раз, услышав, вероятно, тот же самый вопрос, директор внимательно осмотрел собравшихся, а затем отрицательно покачал головой и указал рукой в сторону столовой.
Главный что-то коротко приказал своим манекенам, и трое из них направились в указанном направлении.
Даша выхватила из бюстгальтера маленький мобильный телефон – ну да, она во время работы носила мобилу именно там, туго упакованная пышная грудь отлично держала маленький аппаратик. До кармана пока доберешься, да и не было на ее юбках и кофтах карманов. В джинсах, правда, были, но пышные формы женщины не оставляли карманам ни единого шанса на функциональность.
В общем, бюстгальтер – самое то.
Даша торопливо набрала номер сына. Лишь бы ответил, ведь по времени они уже должны прийти с горки. Пусть бежит к Семенычу, участковому их, скажет, чтобы сюда полицию вызвали. А еще лучше спецназ, уж больно автоматов у гостей много!
Но из трубки нудно тянулись лишь длинные гудки. А за дверью уже топали тяжелые шаги террористов. Женщина торопливо затолкала телефон в привычное ему место и, отбежав от окна, дрожащими руками вцепилась в ручку тележки.
Потом вошли незваные гости…
А через пять минут и Даша, и повариха Лариса, и посудомойки Катя с Ниной уже стояли в общей толпе, со всех сторон оцепленной этими странными мужиками. В середине толпы Даша заметила и Алексея Федоровича, губы которого тряслись, как два дождевых червя под током. Не удалось улизнуть поганцу!
– Это что – все? – дернул щекой главарь, внимательно всматриваясь в толпу.
– Да, Учитель, – монотонно прогудел один из террористов. – В корпусе, домиках и столовой больше никого нет.
У них даже голоса не были похожи на человеческие, гудели на одной ноте, как механизмы какие.
– Этого не может быть! Той, которая нам нужна, здесь нет! Эй, ты, – он поманил к себе пальцем директора. – Где остальные?
– Так ведь многие отдыхающие, – вяло начал тот, – в корпусах не сидят. Погода установилась хорошая, люди на лыжах по лесу катаются. Но к обеду, как правило, все возвращаются. Так что, по идее, должны быть все – время обеда уже подошло. А кто вам конкретно нужен?
– Милана Красич. Как только мы ее найдем, мы уедем, оставив вас в целости и сохранности. А пока не найдем, будете стоять здесь, на морозе.
– Я знаю, где она! – прорезался из середины толпы знакомый фальцет. – Вернее, не я, а вон та вон баба, официантка, – Алексей Федорович подобострастно ткнул пальцем в сторону Даши. – Я видел, как она утром ее куда-то провожала.
– И куда же мы провожали мадмуазель Красич? – главарь приблизился к задрожавшей женщине почти вплотную, буквально выворачивая ее наизнанку своим взглядом. Двойным взглядом.
– Так до ворот, – попыталась изобразить простодушную улыбку Даша. – А дальше она в лес кататься поехала.
– Врет! – торжествующе взвизгнул искусствовед. – Я слышал, как она вчера вечером сыну звонила, просила подготовить для этой девки какую-то ледышку.
– Сыну, значит? – ласково улыбнулся главарь, приподняв пальцами подбородок Даши. – И где наш сын живет?
– Не скажу!
– Скажешь!
И пальцы перекочевали с подбородка женщины на лоб. И Даша с ужасом услышала свой собственный голос, подробно объясняющий, как добраться до деревни…
Сразу после этого всех людей загнали в столовую, возле дверей и окон выставили охрану, здание оцепили, а в сторону деревни отправились около половины террористов, возглавляемых тем, кого они называли Учителем. Молодой главарь остался здесь.
Силуэт одного из садившихся в джип террористов показался Даше смутно знакомым.
Но она тут же забыла об этом, сосредоточившись на одной мысли.
Надо предупредить Лану. Эсэмэской хотя бы.
Сделать это здесь, в столовой, было невозможно – кнопки громко пикали. Пришлось долго и плаксиво уговаривать отпустить ее в туалет. А там пустить воду в кране и, закрывшись в кабинке, торопливо начать набирать текст.
Вот только закончить не удалось – дверь рывком распахнули, отчего хлипкий замок немедленно скончался в судорогах.
Даша едва успела нажать кнопку отправки незаконченного сообщения, прежде чем телефон у нее выхватили под торжествующий вопль искусствоведа:
– Я же говорил – нельзя ей верить!
– С-сука, – холодно обронил оставшийся главарь, читая отправленное сообщение. – Ну что же, ты допрыгалась, подруга. Если девчонка сбежит, смерть покажется тебе избавлением.
Глава 39
– Папка? – Лана услышала, как радость в голосе мальчика сменилась удивлением, а потом в голосе задрожали слезы. – Ты почему так смотришь? Как чужой! Папа, папочка, не смотри так! Мне страшно!
Собравшаяся было выйти к гостям девушка замерла у самой двери, почувствовав, как бешено заколотилось сердце. А когда в горнице зазвучал мужской голос, сердце попыталось упасть в обморок, выбрав для этого не самое подходящее место – пятку.
Потому что голос этот был Лане знаком. И еще недавно вызывал только положительные эмоции: благодарность, симпатию, покой. Недавно. Но не сейчас.
– Забавно, – Петр Никодимович явно усмехнулся. – Бывают же такие совпадения! Константин, а мы, оказывается, твой дом так упорно разыскивали, представляешь? И это, получается, твоя женушка пыталась нам помешать?
– Я не знаю этих людей, – монотонно загудел еще один голос. – У меня нет семьи. Моя семья – мои братья по культу. Мой отец – ты, Учитель.
– Господи, Костенька! – всхлипнула баба Люба. – Да что же они с тобой сотворили, ироды?! Сыночка мой!
В комнате что-то упало, раздался звон разбитой посуды, затем – горький, безутешный плач, сопровождаемый невнятным бормотанием:
– Маленький мой… родненький… вот же шрамик над бровью, помнишь, упал ты… сынок… кровиночка…
– Папа! – пронзительно вскрикнул Вовка.
А затем послышался раздраженный окрик Шустова:
– Да отцепите вы от него эту старуху! И пацана уберите! Куда? Да хотя бы в сарае заприте, чтобы своими воплями не мешали!
Шум борьбы, крики, плач…
Лана прижала ладошку к губам, удерживая крик. Посмотрела на нагретый в руке телефон. И, отбросив его на кровать мальчика, устало опустилась на стоявший возле письменного стола табурет.
Смысл дергаться? Звонить ей некому, бежать – некуда. Да и зачем? Что такого страшного в визите Петра Никодимовича? Наверное, что-то случилось дома, вот профессор и отправился на поиски…
Лана не замечала, как автоматически вращает на руке подаренный Шустовым браслет. Она просто чувствовала, как по телу разливается странное оцепенение, а в душе – безразличие.
И когда дверь детской спаленки распахнулась, а на пороге появился улыбающийся Шустов, девушка не испугалась. И не обрадовалась. Она равнодушно кивнула профессору:
– Здравствуйте, Петр Никодимович. Вы меня искали?
– Искал, моя девочка, искал, – процедил тот, внимательно всматриваясь в глаза девушки.
Увиденное, похоже, ему понравилось, и напряженная улыбка на лице украсилась бантиками удовлетворения.
– Зачем?
– Я волновался за тебя, Сергей соскучился. Он с ума сходил все эти дни, когда ты пропала.
– Я не пропадала, я просто очень устала и решила отдохнуть. И кстати, правильно сделала, головные боли меня здесь практически отпустили.
– А вот чтобы они тебя оставили раз и навсегда, – заботливо прокурлыкал профессор, доставая из нагрудного кармана небольшой сверток из пергамента, – я сменю твой отработавший ресурс браслет на новый. Вернее, на новые – для достижения максимального эффекта необходимо носить такие браслеты на обеих руках.