Ван отпил из чашки. Посмотрел на мою руку — туда, где полагалось находиться чёткам. Научившись их прятать, бусины я не светил, Ван мои чётки не видел. Как, впрочем, и я его. Но сейчас захотелось похвастаться.
— Десять, — сказал я.
Заставил чётки появиться.
Ван удовлетворенно кивнул и показал большой палец. В переводе с языка Вана на общечеловеческий — от души меня поздравил. Возможно, даже обнял на радостях.
— Спасибо, — сказал я. — В этот раз несложно было.
Ван молча продолжил пить чай.
— Слушай, раз уж ты ко мне подсел. Я правильно понимаю, что с десятью бусинами могу научиться мгновенно перемещаться?
Ван пожал плечами.
— В смысле? Ты не знаешь?
— Знаю, — проронил первое слово Ван.
— И?
— Кто-то может. Кто-то нет. Плобуй.
— А.
Я вспомнил объяснения Дениса.
Видящие не равны по силам. Количество бусин, при котором какой-то фокус может получиться у одного, совершенно не гарантирует, что-то же самое получится у другого.
— А как пробовать?
На это Ван не ответил. Продолжил пить чай.
Макаренко, блин! Учитель года… Ладно. С исчезновением чёток фокус получился сам, стоишь лишь мне этого захотеть. Денис тогда сказал, что так и надо действовать. Может, и с перемещением сработает?
Я доел вторую порцию котлет, лакирнул вкуснейшим компотиком из жимолости. Вместе со стулом, на котором сидел, отодвинулся от стола и посмотрел на входную дверь.
Переместился в призрачный мир. Сосредоточился.
Я хочу оказаться у двери. Хочу оказаться у двери. Хочу…
Бум!!!
Я даже не сразу понял, что произошло. Как так оказалось, что сижу в реальном мире на полу, перед глазами плывут круги, а по лбу будто кувалдой врезали.
— Господи! Молодой человек! — Ко мне подскочила какая-то женщина. — Как это вы так упали?
— Ну вот так. Упал, — держась за лоб, сумел выговорить я. — Мимо двери промахнулся.
— Да вас же тут, кажется, и не было… — Женщина вопросительно обернулась на сидящую за столом подругу.
Та недоуменно развела руками.
— Был. Как это не было, — проворчал я. — Не мог же я с неба упасть.
— Ну да, тоже верно. Помочь вам подняться?
— Спасибо, не надо. Сам поднимусь. Только посижу ещё немного.
Я подержался за лоб. Убедился, что на нём стремительно растёт шишка, и пробормотал сквозь зубы всё, что думаю о китайской педагогической системе. Отведя ладонь ото лба, увидел, что мне протягивают руку. Сухую, узкую, желтоватую.
— Дай бог тебе здоровья, сэнсэй, — проворчал я, ухватившись за неё. — Спасибо, что предупредил о побочках.
Кряхтя, поднялся на ноги.
— Место, — сказал Ван.
— Что — место?
— Надо оставрять.
— А раньше ты сказать не мог?
— Ты не спрашивар.
— Издеваешься, — вздохнул я.
Ван вывел меня в коридор и ткнул пальцем вперёд.
— Пробуй.
— Да щас, ага. Мне не больно и надо было перемещаться. Я и ногами дойду — не развалюсь.
Ван пожал плечами и пошёл к лифту. А меня вдруг зло разобрало.
Шишка гудела. Повторно встречаться башкой с твёрдыми предметами не хотелось, но и смотреть на то, как этот китайский засранец пренебрежительно уходит, не хотелось тоже.
Так. Идёт Ван не очень быстро. За то время, что мне понадобится на перемещение, едва ли шаг сделать успеет. Но рассчитывать нужно на то, что успеет. И переместиться во-он туда. Встать напротив двери, ведущей в детскую игровую комнату. Не рядом с дверью, а на некотором удалении! Это важно.
В следующую секунду я переместился. Ровно туда, куда хотел — стоял теперь посреди коридора напротив двери с надписью «Игровая». Только покачнулся — как бывает, когда на бегу резко затормозишь.
Ван шёл на меня. Дойдя, сказал:
— Мородец.
— Спасибо, — буркнул я. — Есть что-нибудь, чем шишку намазать?
Ван, в лучших своих традициях, промолчал. Я это расценил как «да» и пошёл за ним.
В номере Вана уселся в кресло.
Ван открыл холодильник. Вынул из него какой-то пузырек и подошёл ко мне. Я уже собирался зажмуриться, чтобы жидкость не попала в глаза, но в последний момент что-то в облике пузырька насторожило. Каким-то странно знакомым показался.
Я схватил Вана за руку с занесенной над моим лбом пластиковой лопаточкой. Она была встроена в крышку пузырька. С лопаточки мне на штаны капнуло и растеклось пятно красивого изумрудного оттенка.
— Не, ну ты натуральный извращенец, — рявкнул я. — Ты серьёзно собирался мне лоб зелёнкой мазать⁈
— Сам просир, — огрызнулся Ван.
— Я же не зелёнкой просил! Я думал, у тебя тут китайская народная медицина, от которой в мгновение ока всё пройдёт! Откуда я знал, что ты фанат отечественных препаратов прошлого века?
Ван пожал плечами.
— Вот попробуй, приди ко мне ещё раз с петухом, — вставая с кресла, пригрозил я.
Выходя в коридор, громко хлопнул дверью.
Хотя, спускаясь к лифте, подумал, что на самом деле не так уж Ван и неправ. Я ведь не спрашивал, какими медикаментами он пользуется. Что было в аптечке, то мне и предложил. Весьма вероятно — от всего сердца. Хотя, конечно, вероятность того, что решил поглумиться, тоже не маленькая. Чёрт его знает, этого Вана, у него всё не как у людей.
Девушка, стоящая в аптеке за прилавком, при виде меня охнула.
— Боже мой! Как вы так?
— Мимо двери промахнулся, — повторил я. — Дайте, пожалуйста, что-нибудь. Ну, сами понимаете.
— Да-да, конечно.
Девушка отошла, вернулась с какой-то мазью. Дожидаясь, пока расплачусь, спросила:
— Как там ваш петух? Когда вы приходили в прошлый раз, собирались брать у него кровь.
— Да нормально петух, обошлось. Так хорошо себя чувствует, что я его в зоопарк пристроил, радовать собой детишек. Будете в зоопарке, заглядывайте. Сразу его узнаете: чёрный, здоровый и орёт дурниной.
Попрощавшись с девушкой, я пошёл обратно к отелю. Для того, чтобы почувствовать рядом присутствие пожирателя, даже оборачиваться не пришлось.
Я остановился. Поднял руку с чётками.
— Всё, десять бусин есть. В ближайшее время попробуем с тобой поработать. Возможно, даже завтра. Сегодня — сорян, никак. У меня, видишь, небольшая авария, — я коснулся лба. — И вечером ещё… ну, короче, планы. Не хотелось бы все силы ввалить в тебя.
— Хорошо, — прошелестел пожиратель. — Я жду уже долго. Подожду и ещё.
— А ты разве чувствуешь время?
— Прежде не чувствовал. С тех пор, как стал тогда тобой, начал чувствовать.
— А вот не фиг было в чужое тело лезть! Жрал бы сейчас пустышек в своё удовольствие и горя не знал.
На это пожиратель не ответил. Печально вздохнул.
— Ладно, чего уж теперь… Слушай, — осенило вдруг меня. — А ты знаешь что-нибудь о чёрном обходчике? Болтают у вас о таком?
— У нас вообще не болтают.
— В смысле?
— Мы редко разговариваем друг с другом. Только тогда, когда это нужно для дела. Мы не интересны друг другу, и почти не коммуницируем.
— Ясно.
— … но о чёрном обходчике я знаю.
Глава 19
— Откуда ты о нём знаешь? — опешил я.
— Это долгая история, — уклончиво ответил пожиратель. — А чёрный обходчик является к тем, кто не нужен призрачному миру. Он устраняет помехи.
— Чего? — изумился я. — Какие ещё помехи?
А потом вдруг вспомнил, что говорил о себе тот парень, хакер, и похолодел. Он проснулся тринадцать лет назад. Мог бы стать видящим, но не стал. Отказался. Судя по всему, все эти тринадцать лет жил припеваючи, никто его не трогал. А теперь на пути парня появился вдруг чёрный обходчик.
— В призрачном мире у каждого своё дело. — Я стоял, а пожиратель летал вокруг меня, как привидение, коим, по сути, и являлся. — Пустышки слоняются, пока не растворятся. Души — идут к вознесению. Видящие им помогают. Пожиратели — пожирают… А если появляется что-то лишнее, как помехи на экране, чёрный обходчик приходит их стереть.
— Складно звучит, — согласился я. — Да только вот у меня к этому чёрному обходчику один вопросик имеется, как к любому школьному «крутому». Где ж он был, когда тут от помех чуть всё мироздание белым шумом не накрылось? Почему не забрал Маэстро?
Пожиратель остановился передо мной, как-то странно глядя мне в глаза.
— Почему ты решил, что не забрал?..
— Чего⁈
— Чёрный обходчик увёз Маэстро, когда тот был всего лишь одним из нас. А потом он вернулся. И сказал, что убил обходчика.
— Спасибо, — сказал я, взяв из рук Изольды холодный стакан с яблочным соком.
Сама она с таким же стаканом уселась в кресло рядом со мной. Я огляделся, пытаясь симулировать любопытство. Тщетно.
— Я тут не обставлялась, — сказала Изольда.
— Да, заметно…
«Люкс» был практически в стандартной комплектации. Если не считать нескольких книг, стопкой лежащих на краю стола, да, наверное, одежды в шкафу.
— Ты теперь знаешь про меня практически всё. Когда я убегаю сюда, мне не хочется домашнего уюта. Хочется, наоборот, на что-то переключиться. Я здесь — такая же гостья отеля, как наши постояльцы.
— Не удивительно, что у тебя время от времени башню рвёт.
— Прошу прощения?
Я отпил из стакана, поставил его на столик. Посмотрел на Изольду.
— Дома ты живёшь жизнью брата. Здесь ты не то на работе, не то в каком-то недоделанном санатории. А своего дома у тебя по сути нет. Нет места, где ты можешь расслабиться и быть собой. Где тебя не дёрнут в любую секунду. Где за стенкой не храпит какой-то мужик.
— Это не какой-то мужик, а мой родной брат.
— Он разве не может жить самостоятельно? Мне показался вполне взрослым.
— Ему очень мало платят на службе. — Изольда отвела взгляд.
— Это в оркестре? Ну, допустим. А тебе на ресепшене прям миллионы начисляют?
Изольда насупилась.
— Ты не понимаешь…
— Да всё я понимаю. Ладно. Давай не будем об этом.
— Поддерживаю. — Изольда глотнула из своего стакана и поставила его рядом с моим. — Я думала насчёт этого чёрного обходчика.