— Сейфа нет. Я положил ее за книги на полку.
— Очень надежный тайник. Лучше не придумаешь, — Лида красноречиво повертела пальцем у виска.
— Ладно, за одну ночь ничего с ними не случится. После шести все равно никого чужого в здание не пускают.
— Ну как знаешь, — сдалась Лида. — Пойдем отсюда, уже поздно.
Молодые люди вышли из кабинета и оказались на улице.
— Ну что, сходим куда-нибудь после тяжелого дня? — спросил Гордеев.
— Куда?
— В какой-нибудь скромный ресторанчик.
— А как же скромный ужин с Зайцевым?
— Да ну его на фиг, если он такой подлец. Придется ему ужинать в одиночестве.
— Ну что, тогда поехали?
Они подошли к машине, Гордеев уже сел за руль, когда Лида внезапно сказала:
— Я сейчас…
Она открыла дверцу.
— Ты куда? — спросил Гордеев.
— Я вернусь на минутку.
— Зачем?
— Мне надо зайти в туалет.
Гордеев кивнул.
Лида отсутствовала минут двадцать. Гордеев уже было хотел идти ее разыскивать, когда Лида появилась.
— Ты что так долго?
— Ну-у… У женщин могут быть маленькие интимные секреты, — кокетливо сказала Лида.
Затем они поехали в ресторан…
На следующее утро Гордеев проснулся с трудом. Он несколько раз переставлял будильник, чтобы поспать еще чуть-чуть, хотя бы пять минуточек. Но время было неумолимо, бежало с огромной скоростью, и пришлось вставать. Юрий с трудом поднялся с кровати, нашарил ногой тапочки и поплелся ставить чайник. После холодного душа Гордеев слегка пришел в себя, посмотрел вокруг осмысленными глазами и пришел в ужас: в квартире был вселенский кавардак. Чтобы ликвидировать его, Юрию потребовалась бы вечность.
— Боже мой! Как жизнь несправедлива, — произнес он. — Почему в свободное от вызволения и спасения людей время я должен мыть посуду, вытирать пыль, убираться в шкафах и пылесосить?
Гордеев в муках начал слоняться по квартире. Он поднял с пола один носок и принялся исследовать территорию в поисках второго. Поиски успехом не увенчались. Юрий плюнул с досады и выбросил одинокий носок в мусорное ведро. Затем присел на диван, попытался сосредоточиться и подготовить себя к трудовому подвигу. На лице его отразилась вся мировая скорбь человечества, Гордеев поник головой и запечалился. Но через некоторое время в глазах Юрия снова появилась жизнь, он вскочил на ноги и громко произнес:
— Черт возьми! Я же теперь состоятельный человек! Гонорара Зайцева, надеюсь, хватит для вызова уборщицы хотя бы раз в неделю. Жизнь налаживается.
Гордеев нашел в бесплатной рекламной газете, которую приносили каждое утро, раздел под названием «услуги», отыскал нужный телефон и уже через пять минут ему пообещали квалифицированную помощь в уборке квартиры. Юрий был счастлив, надиктовал адрес, договорился о времени и со спокойной душой отправился пить кофе.
Через полчаса Гордеев уже был на работе. Он вошел в кабинет в тот самый момент, когда зазвонил телефон. Юрий рыбкой кинулся к аппарату и схватил трубку.
— Алло? — произнес он.
— Юра, здравствуй. Розанов беспокоит, — ответила трубка голосом начальника.
— Здравствуйте, Генрих Афанасьевич.
— Вот уж не ожидал в столь ранний час застать тебя на месте.
— Да я еще не уходил, — отшутился Гордеев.
— Ну, если только… Юра, у меня к тебе вот какая просьба. Помнишь, ты вел дело Сивкова?
— Это который инкассаторскую машину разбил, что ли?
— Да-да, он самый, — подтвердил Розанов. — Тут какие-то сложности возникли, мне звонили из банка, просили копию заключения экспертов. Ты не мог бы сделать ее и занести мне?
— Помилуйте, Генрих Афанасьевич. Полгода прошло, я не уверен, что у меня осталась его папка, — возмутился Гордеев.
— Срок давности хранения документов еще не вышел, так что ищи, — отрезал начальник и повесил трубку.
— Ах, черт бы их всех побрал. Где теперь искать эту несчастную бумажку?!
Юрий открыл шкаф для документов и принялся искать. Гордеев терпеть не мог иметь дело с бумажками, поэтому все материалы у него находились в безобразном беспорядке. Они бессистемно пылились на полках, и было совершенно невозможно разобрать ни дат, ни фамилий, ни сути разбирательств.
— Жаль, что для разбора документов в офисе еще никто не создал специальную службу, — сокрушался Юрий. — А ведь неплохая идея, нужно запатентовать, или самому заняться организацией. Точно разбогатею.
Но удача улыбнулась Гордееву, и вскоре из кучи мятых, запыленных папок он выудил одну с делом Сивкова.
— Надо же, какая радость! — удивился Юрий. — Нашлась. Где тут у нас заключение экспертной комиссии? Ага, вот оно. А чего это оно все в масляных пятнах? А, вспомнил, я на него, кажется, бутерброд положил. Ну ничего, переживут там в банке.
Гордеев включил ксерокс, откинул крышку, на месте для копируемого объекта уже лежал какой-то лист. Вероятно, его забыли извлечь из аппарата после завершения ксерокопирования.
— Это еще что такое? — Юрий взял бумагу и стал вчитываться. Вскоре на лице его отобразилось крайнее изумление.
— Вот те раз, — произнес Гордеев, осознав, что именно за документ он держит в руках. Это был фрагмент распечатки телефонного разговора Ершова с Батуриным из папки с материалами Веселовского.
Юрий схватил стул, подвинул к стеллажу, взобрался на него и достал с верхней полки папку с компроматом. Тесемки ее были завязаны кокетливым бантиком, Гордеев всегда скреплял их узлом. Явно угадывались следы постороннего вмешательства. Теша себя глупой надеждой, Юрий выдвинул из ксерокса лоток для бумаги — там оставалось всего несколько листов, хотя не далее как вчера Гордеев положил туда внушительную стопку. Стало совершенно очевидно, что кто-то в отсутствие Юрия умудрился снять копии с материалов Веселовского.
— Зайцев! Подлая скотина! — воскликнул Гордеев и бросился вниз к охране.
— Кто дежурил вчера вечером после моего ухода? — тряс он за плечо добродушного охранника Михаила.
— Я, — недоуменно ответил тот. — Сменил Ситникова в девять. А что случилось?
— Кто из посторонних проходил сюда в твою смену?
— Никого не было. Мы не пускаем посторонних после шести.
— Ты хочешь сказать, что никто не приходил сюда после завершения рабочего дня? — не унимался Юрий.
— Вроде нет, — неуверенно ответил охранник.
— Что значит «вроде»? Я тебя спрашиваю, приходил ли кто-нибудь сюда вечером.
— Ну вернулась эта, как ее, Ермолаева, что ли? Ну та, с которой вы работаете. Вы же сами помните.
— Лида? — переспросил Гордеев.
— Ну да, она. Сказала, что забыла свой телефон в кабинете, вернулась за ним.
Юрий точно помнил, как Лида, собираясь уходить, убрала сотовый в сумку. Самые недобрые предположения пронеслись в его голове. К тому же он вспомнил, что, перед тем как уехать, она вернулась и довольно долго была в конторе.
— Как долго она была в здании? — пытаясь ухватиться за последнюю надежду, спросил он.
— Минут двадцать, может, тридцать, — ответил Михаил.
— А больше никого не было?
— Нет, — уверенно сказал Михаил.
— Точно?
— Ага. После того как Ермолаева ушла, я все двери и запер.
— Все ясно, — обреченно махнул рукой Гордеев и зашагал в свой кабинет.
Такого предательства со стороны любимой девушки он не ожидал.
«Значит, она все же встретилась вечером с Зайцевым, — думал Юрий. — И он уговорил ее сделать копию. Но зачем? Для чего она так поступила»?
Гордеев мучился, пытаясь найти оправдание действиям Лиды. Ничего не получалось. Настроение было бесповоротно испорчено. Машинально он отксерил заключение экспертов по делу Сивкова, отнес его Розанову, перекинулся с тем парой слов и вернулся в кабинет. Там его уже ждала Лида.
— Привет! — радостно воскликнула она. — Где ходишь? Я тебя жду. Скоро время обеда, сходим куда-нибудь перекусить?
— Возможно. Лида, как вечер прошел? Что делала? — спокойным тоном поинтересовался Юрий.
— Да ничего, как и сказала, пришла домой, поужинала и спать легла. Первый раз за неделю выспалась, — беззаботно щебетала она.
— Не надо мне врать, — сухо сказал Гордеев.
— Что? Что такое? В чем дело? Когда я тебе врала? — вполне искренне удивилась она.
— Лида, не обманывай меня. Я тебя очень прошу. Лучше признайся сразу, — отчеканил Юрий.
— Признаться в чем? Ты с ума сошел? Что ты от меня хочешь? — Лида начала заметно нервничать.
— Я хочу, чтобы ты, глядя мне в глаза, сказала: Юра, вчера вечером я вернулась в твой кабинет, достала папку с важными документами, сняла с них копию и отдала Зайцеву. И еще я хочу, чтобы ты объяснила мне, зачем ты все это сделала.
— Я тебя не понимаю. Я ничего подобного не делала, — продолжала отпираться она.
— Перестань, — устало сказал Гордеев. — Охранник сказал мне, что только ты приходила сюда вечером.
— Ну и что? — воскликнула Лида. — Я ходила в туалет. И кроме того, я забыла телефон, вернулась за ним.
— Во-первых, для того чтобы забрать телефон, требуется пять минут, ты находилась в конторе, а не в туалете, двадцать минут. Во-вторых, я очень хорошо помню, что телефон ты забирала с собой. В-третьих, когда совершаешь какую-нибудь подлость, нужно быть осмотрительной и внимательной. Ты оставила последний лист в ксероксе.
Лида молчала, Юрий грустно смотрел на нее.
— Ну что ты на меня уставился? — не выдержала наконец она. — Я что, убила кого-нибудь? Зарезала? Что я такого сделала, чтобы поливать меня презрением? Ну отдала я этот долбаный компромат Зайцеву. Что страшного случилось-то? За кого ты переживаешь? За Ершова? Так он подонок, так ему и надо.
— Я за тебя переживаю. Ты поступила подло, — тихо произнес Гордеев.
— Вот как? — взвилась Лида. — А ты, такой честный и неподкупный, объявишь мне бойкот? Будешь получать свою скромную зарплату в этой вонючей конторе и чувствовать себя чистеньким мальчиком? Я, между прочим, для нас старалась. Зайцев мне заплатил столько, сколько ты за год не заработаешь.