иллионы зрителей каждый божий день наблюдали, как Пискунов творит добрые дела, сопереживали просителям, следили за их судьбами и решением проблем. Проблемы, естественно благодаря непосредственному участию депутата, всегда благополучно решались, и не было ничего удивительного в том, что фракция Пискунова прошла в Думу абсолютным большинством голосов. Балаш получил от депутата в благодарность за выполненную работу огромную сумму и рекомендации. После Дмитрий изобрел еще несколько удачных ходов, после чего разнесся слух, что Балаш — гений. Даже больше. Балаш — это что-то вроде талисмана. Если работать с ним, то самая безнадежная ситуация решится. Так его пригласили поработать с неким Станиславом Викторовичем Салием. Кому-то было просто необходимо выдвинуть того на пост председателя думской комиссии по выборам. Дмитрий тогда сильно удивился тому, насколько человек может быть индифферентен ко всему окружающему его. Салия вовсе не вдохновило появления Балаша и возможность скорой победы, он устранился от процесса, но Дмитрий все равно совершил невозможное и протащил-таки Станислава Викторовича на заманчивый пост. Но на этом общение с Салием не закончилось. К тому времени Балаш уже заматерел, почувствовал вкус денег и власти и вовсе не собирался выпускать столь выгодное ремесло из своих рук. Втеревшись в доверие к людям, приближенным к Салию, он предложил свою схему. Все радостно захлопали в ладоши от близкой перспективы получать большие деньги, прилагая минимум усилий. Станислав Викторович тоже равнодушно согласился. Балаш, вдохновленный победой, развернул кипучую деятельность, и вскоре налаженность механизма могла соперничать с часами. Каждые выборы находились желающие расстаться с энным количеством денег ради уверенности в собственной победе.
Сейчас Балаш направлялся к даче Салия, ему было необходимо удостовериться, что все его указания выполнены правильно. Уже подъезжая, он увидел непонятную картину: несколько милицейских машин расположились около ворот председателя, там же ходили какие-то люди, кто в милицейской форме, а кто в гражданской. Балаш остановился и вышел из автомобиля, но не увидел привычно возвышавшийся из-за забора дом Салия.
— Дмитрий! — услышал он.
Из ворот вышел Гордеев. Балаш неуверенной походкой направился к нему навстречу.
— Что вы здесь делаете? — обратился к нему Юрий.
— Да вот… — в замешательстве пожал плечами Балаш. — Я, собственно говоря, собирался навестить Станислава Викторовича, а тут… Что произошло?
— Поджог, — констатировал Гордеев.
— А Станислав Викторович? Он жив?
— К сожалению, он погиб, — произнес Юрий.
Балаш побледнел. Крах успешного предприятия пронесся у него перед глазами.
— Как же так! Как это могло случиться? — не мог поверить он.
— Очень просто. Кто-то запер господина Салия в доме, облил стены бензином и поджег.
— То есть, вы хотите сказать, это убийство?
— Вполне определенно. Дверь снаружи была блокирована ломом. А в нескольких метрах от ограды мы нашли пустую канистру, в которой раньше был бензин.
— Чудовищно, — только и смог вымолвить Балаш.
— Конечно. А для вас особенно, — язвительным тоном произнес Гордеев.
— Что вы имеете в виду? — негодующе воскликнул Балаш.
— Я имею в виду, что без такой персоны, как Салий, все ваши предвыборные махинации гроша ломаного не стоят. Хотя я не сомневаюсь, что с вашей предприимчивостью вы в считанные дни найдете удачную замену несчастному председателю и будете далее продолжать свою «профессиональную деятельность».
— Зачем вы так! — оскорбился Балаш. — Я действительно огорчен. И мне искренне жаль Станислава Викторовича.
— Охотно верю, — ответил на это Юрий. — А теперь, я думаю, нам с вами следует попрощаться. Я должен продолжить свою работу.
Гордеев развернулся и направился к Турецкому, разговаривающему с двумя экспертами. Никто не заметил, как исчез Балаш…
— Ну, что здесь нового? — спросил Юрий.
— Да вот думаю я, что, скорее всего, убийцей была женщина.
— С чего ты взял?
— Посмотри, следы каблуков на мокрой земле, губная помада на окурках, найденных рядом с крыльцом…
— Интересно, она прикурила от полыхающего дома? — задумчиво произнес Гордеев.
— Не удивлюсь. Никогда не понимал женщин, способных на такое. Ведь убивать для женщины противоестественно. Что нужно было пообещать, чтобы она согласилась?
— Ты думаешь, девочка была подослана? Может, какие-нибудь личные связи? Месть, например? — предположил Юрий.
— Вряд ли, — отвечал Турецкий. — Салий был довольно амебистой личностью. Вряд ли он мог вызвать у кого-нибудь такие сильные чувства. А потом, в свете последних событий, мне явственно видится заказное убийство.
— Наверное, ты прав. Но кому же была нужна смерть председателя?
— А это нам и предстоит выяснить, — сказал Александр. — Только не сейчас. Я смертельно устал. Может, сходим куда-нибудь развеяться?
— Знаешь, честно говоря, совершенно не хочется идти в какое-нибудь заведение, где нужно есть ножом и вилкой, нельзя снять ботинки и вытянуть ноги в носках в проход. Хочется, знаешь ли, домашнего уюта. Может, ко мне?
— Опасаюсь. Известно, чем заканчиваются наши с тобой мирные посиделки.
— Да ладно тебе, если один раз перепили слегка и покрасили твою машину в жирафа, а потом декламировали на всю улицу стихи Гумилева, забравшись на памятник Менделееву, это не значит, что все наши встречи должны заканчиваться подобным образом. Обещаю, что в этот раз все будет чинно. Я даже приглашу серьезного приятеля, который не позволит нам себя непотребно вести, — заверил Александра Гордеев.
— Знаю я твоих приятелей. Последний, кого я видел, устроил стриптиз в центре города под песню про Чебурашку.
— Это Пашка, — смутился Юрий. — У него тогда стресс был. От него жена ушла.
— Не удивительно, — заметил Турецкий. — Тем более если он ей устраивал такие же зажигательные танцы. Ладно, давай звони своему приятелю. Посмотрим, что этот выкинет.
Гордеев достал телефон и набрал знакомый номер.
Плаксиво зазвонил сотовый, да и настроение было какое-то плаксивое. Кравцов поднял трубку.
— Серега, здорово, — раздался знакомый голос Гордеева.
— Привет, — понуро ответил Кравцов.
— Чего такой голос кислый?
— Да так…
— Что, кругом дерьмо, да? — излишне весело воскликнул Гордеев.
— Как ты догадался?
— А у меня такая же фигня. Хотел тебя спросить, не знаешь ничего о Лиде? Я, кажется, немного погорячился, выгнав ее. Хотя она, конечно, сама хороша. Знаешь, такую подлость сделала… Даже вспоминать не хочется. Но вот выгонять, наверно, не стоило…
— Да нет, брат. Ты все правильно сделал, — запротестовал Кравцов. — Ведь она ко мне тут же прибежала, после того как ты ее за дверь выставил, и все рассказала. Наверное, надеялась на мое горячее одобрение.
— Да ну! А ты чего? — изумился Юрий.
— Как ты думаешь? Мне надоели ее постоянные перебежки. Не ты, так я, не я, так еще кто-нибудь. Устроилась, просто супер! Тяжело было, конечно, но пришлось. Мужик я в конце концов или нет?!
— Подожди, так ты ее тоже выгнал?
— Ну!
— Вот черт! Хороши же мы с тобой. Выходит, мы оба дали ей от ворот поворот?
— Выходит… — протянул Сергей.
— Как-то совестно… Жалко ее.
— А мне нет. Хватит, я намучался уже с ней. Она-то не пропадет, это точно. Теперь я в этом уверен на сто процентов. Но знаешь… На душе погано как-то… Все-таки не чужой она мне человек.
— Вот и у меня такая же фигня… Слушай, а приезжай ко мне.
— Напиться и забыться? На это намекаешь? — поинтересовался Кравцов.
— Что-то вроде… Напиться — да. А вот забыться не получится. Со мной еще Турецкий.
— Да? Отличная троица!
— Да, Александр Борисович забыться не даст, будь уверен.
— Ну и прекрасно!
— Давай знаешь что, подъезжай к моему дому, — Юрий продиктовал адрес. — И мы с Александром Борисовичем тоже выезжаем. Встретимся у подъезда через сорок минут.
— Хорошо. Увидимся, — ответил Кравцов и уже собирался повесить трубку, но Гордеев вдруг задал один очень существенный вопрос:
— Слушай, а ты это, чего употребляешь?
— Так чего мы с тобой в первую пламенную встречу употребляли, то и будем.
— Наш человек. До встречи.
Через полчаса Кравцов подъехал к гордеевскому подъезду. Он разыскал дом быстрее, чем предполагал, и поэтому появился на месте раньше.
«Что ж, придется подождать в машине», — подумал Кравцов. Дождь барабанил по крыше автомобиля. Кравцов бросил взгляд в сторону входной двери. Там под козырьком подъезда стояла молодая девушка. Она куталась в вязаную кофточку. Ветер развевал ее длинные светлые волосы. Даже издалека Сергей заметил, как она промокла и озябла. Он вышел из машины и подошел к девушке.
— Зачем вы мокнете здесь под дождем?
— Про меня, кажется, забыли, — грустно произнесла та.
— Разве можно забыть про такую красавицу? — поразился Кравцов.
— Тот, кто про меня забыл, еще не знает, что я красавица, — улыбнулась девушка.
— Как это? — не понял Сергей.
— Меня пригласили убраться в квартире. Я работаю в одной фирме, это что-то вроде бюро добрых услуг. Вот приехала, а хозяина нет дома. Уже полчаса его дожидаюсь. Ужасно замерзла.
— Нехороший человек этот хозяин. А вам разве обязательно его ждать?
— Обязательно, — грустно вздохнула девушка. — Это ведь мои деньги. На стипендию сейчас не проживешь.
— Это да. А где вы учитесь?
— В медицинском институте.
— Ясно. Знаете что, негоже будущему светилу медицины мерзнуть под дождем. Пойдемте сядем в мою машину и будем вместе дожидаться этого злостного хозяина-грязнулю, — предложил Кравцов.
— Да нет уж, я лучше здесь постою, — недоверчиво ответила девушка.
Сергей понял, что она опасается садиться к незнакомому человеку в машину, поэтому сказал:
— Ну хотите, я отдам вам ключи и вы пойдете греться в мой автомобиль, а я буду стоять здесь?