– Нет, – возразила Маргарита. – Штатное расписание в «Новостях» заполнено.
– Мне что – увольняться? – дрожащим от гнева и обиды голосом спросила Даша.
Маргарита пожала плечами.
– А я не буду увольняться! – зло выкрикнула Даша. – Не надо из меня игрушку делать! То заманили – квартирой, должностью, договор со мной подписали, что я не имею права в течение десяти лет увольняться, теперь ветер изменился, и меня выбрасывают, как сломанную куклу?!
– Не надо истерить, – холодно сказала Маргарита.
– Хорошо, не буду. Только я вот что хочу сказать: негодна стала, сокращайте. А по собственному желанию я не уйду.
– Сократим, не переживайте. Не вы первая, не вы последняя. Грядут большие сокращения.
– А я, напротив, готов подать заявление по собственному желанию, – громко объявил Горин.
– Значит, вы, Игорь Александрович, отказываетесь от моего предложения?
– Значит, отказываюсь. Вот мое заявление. Прошу отпустить меня с сегодняшнего числа без двухнедельной отработки.
– Как хотите. Мое дело предложить…
– Спасибо за великодушие и милость к павшим, но я не могу работать с вами, так как в корне не согласен с вашей политикой. Я – за самостоятельность СМИ, а вы – за то, чтобы сделать СМИ служанкой власти.
– Игорь Александрович, милейший, вот до чего вас довела игра в самостоятельность и пятую власть. Давайте будем реалистами!
– Будьте реалистами, но без меня, – Игорь вскочил, сильно волнуясь, подошел к Маргарите и протянул ей заявление.… Прошла неделя.
Горин сидел дома. Судьба сыграла с ним, своим любимцем, злую шутку. Имея все: карьерный рост, положение, должность, связи, деньги, – он оказался в одночасье в статусе безработного, с вершины олимпа низвергся на социальное дно.
За эти семь дней много было переговорено между Игорем и Дашей.
– Как мы ошиблись! – вздыхала Даша. – Я насчет пятой власти. Видно, права мадам Грицацуева, что, хотим мы того или нет, мы – обслуга.
– Это неправильно! – возражал Горин. – Я с этим не смирюсь.
– Не смиряйся! – злилась Даша. – Только никому это не важно – смирился ты или нет. Ты – никто! Я не понимаю вообще, зачем ты уволился. Надо было держаться за ГТРК зубами, тем более, что Марго место тебе предложила.
– Как ты не понимаешь, что я не могу после должности генерального опуститься до инженера. Как я буду людям в глаза смотреть? Был руководитель, а стал рядовым сотрудником.
– Зато ты остался бы на студии и, глядишь, при благоприятно сложившихся обстоятельствах… Ведь это же ГТРК! Она – одна!
– Мне не нужна ГТРК, если она проводит чуждую мне политику.
– Сумасшедший! Ну, хорошо, а как ты собираешься деньги зарабатывать?
– Потерпи немного. Я работаю над этим, навожу справки… Да, сейчас придется затянуть потуже пояса, но это временно. Ты ведь веришь мне?
– Да… – ответила Даша неуверенно.
Да у Даши самой положение было не лучше. Она сама низверглась с олимпа и на своем опыте поняла, что значит из звезд попасть в отверженные. В отличие от Горина, она ничем не брезговала: сначала обошла все коммерческие телекомпании, «телекружки», как презрительно называл их Горин. И везде ее готовы были взять, но… под проект, деньги на который должна была найти она сама. А как иначе? Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. При этом на нее удручающе подействовало то, что она увидела в этих компаниях: узкие помещения и допотопную аппаратуру а-ля Соленое Озеро. Работать здесь после ГТРК? Себя не уважать…
Сделав подобное открытие, она обошла все местные редакции газет. Но в печатных СМИ отказы следовали один за другим. Главная мотивировка заключалась в том, что она – телевизионщик, а у них газетная специфика. Телевидение у газетчиков считается низшим уровнем: ну что это за журналистика – писать комментарии к видеоряду? Это в газете можно блеснуть острым пером и изысканным стилем – растечься мыслью по древу, показать всю красоту русского языка. Словом, нет, девушка, извините…
Даша попытала счастья на радио – то же самое.
В тот день она, как обычно, тянула черный кофе чашку за чашкой, нервно курила и мучилась одним вопросом: что делать-то? Остается неделя. С работой глухо. Не далек тот час, когда подпишут приказ о ее увольнении – и что? Куда податься? Чем зарабатывать на хлеб насущный? Надеяться на будущего мужа? «Ну уж нет… Не ожидала я от великого Горина такого позорного проигрыша… Похоже, он просто неудачник и уже не сможет подняться до былых высот». Итак, ответа нет, а найти его надо во что бы то ни стало…
Пролистав ежедневник, Даша увидела, что на сегодня еще в лучшие времена, которые были всего-то неделю назад, а кажется, сто лет прошло, она запланировала интервью журналу «Я покупаю», с фотосессией, где она должна была рекламировать одежду марки «Зарра». Вот кстати-то! Лишняя денежка в теперешнем положении не помешает. Только вот странно то, что обычно журналисты звонят накануне, чтобы напомнить о запланированном мероприятии, а на этот раз никто не отзвонился. Ну что ж – мы не гордые, сами позвоним.
– Инна? Привет. Узнала? Это Дарья Волкова. Сегодня же у нас интервью и фотосессия! Что ж ты не звонишь, не напомнишь? Я чуть не забыла, только сейчас спохватилась. Во сколько подъехать к вам?
– Привет! Извини, но тут какое-то недоразумение – не помню, чтобы мы именно с тобой договаривались, модели будет показывать диджей «Авторадио» Кира Машенко, она уже в студии. С ней же и интервью, так что – пока! Удачи!
Даша в полной растерянности положила трубку. Как эта Инна ее сделала! В сердцах она стукнула по телефону кулаком. Что? В тираж меня списали?! Не рано ли? Появилась злость и острое желание бороться и доказать – всем им…
От горьких раздумий ее отвлекла Римма Валуева, журналист и ведущая программы о культуре.
– Привет! – просунула она в дверь свое остренькое личико. – Занята?
– Чем же мне заниматься? Я теперь безработная. Заходи, угощу кофе.
Римма с готовностью вошла, села в гостевое кресло около стола. Даша заварила ей кофе.
– А ты чего – компанию мне не составишь?
– Меня от кофе уже тошнит.
Отпивая горячий напиток маленькими глотками, Римма начала жаловаться:
– Блин! Эта Марго, стерва, заявила, чтобы все журналисты искали спонсоров на свои программы!
– Это я слышала.
– Ну так вот… Эмка-то Бирюкова под свою детскую какие-то детские магазины агитирует, а мне что прикажете делать? Ну кому нужна наша культура? Кто будет деньги вкладывать в музеи, библиотеки и театры? В общем, мою передачу закроют, это уже решено и подписано. Ну так вот, узнала, что в РКС Марго велела взять журналиста. А то там Серега Максименко заправляет, а он же бывший летчик…
– Как он вообще попал на ГТРК?
– Когда в армии вся эта бадяга пошла, он вышел в отставку и подался на местное телевидение, в Камне-на-Оби. Говорит, решил реализовать вторую мечту детства: первая была – стать летчиком, вторая – журналистом. Так вот, на телевидении он снискал себе славу острого журналиста, его сюжеты несколько раз ГТРК брала в «Новости из регионов». В конце концов его заметили и пригласили на работу. Как раз тогда поветрие началось – брать новые кадры. Только в «Новостях» он не прижился. Ничего удивительного – там молодежь, а он дядька за сорок. Уж было возвращаться собрался, а тут представилась возможность в РКС зацепиться. А РКС всех подбирает, известно, служба новая.
– Где ж он живет?
– Долгое время жил в нашей гостинице, ну, где ты жила первое время, а сейчас, вроде, квартиру снимает… Но я не об этом. Я о себе. Пошла к их главному режиссеру, он же старший менеджер, ну, Станислав Петрович Печенкин… И тут начинается самое интересное.
– Ну?
– Знает, гад, о моем безвыходном положении, ну, и предложил взять меня в РКС за… услуги.
– За какие услуги?
– Даша, не прикидывайся наивной.
– Так ведь он пожилой? Сколько ему?
– Под шестьдесят точно.
– А если пожаловаться на него?– Ха! Отопрется, только себя опозоришь.
– Так ведь ему все равно надо автора брать! Это же приказ!
– Ну, скажет, что именно я им не подхожу, да возьмет другую, посговорчивее. Ипойдут! Деньги-то зарабатывать надо. Тут выбирать – или под старика, или на улицу…
– А если ему назначат автора?
– Не посмеют навязать. С ними считаются. Хозяин – барин. Ты пройдись по телекомпании и посмотри, кто любимое детище, а кто пасынок.
– Кто?
– «Новости» – любимое детище. Хороший ремонт, полное компьютерное оснащение. РКС – любимое детище, они деньги приносят. Была у них? Нет? О! Шикарный офис, бар, компьютер, комната отдыха… А кто пасынок? Все мы, авторы бюджетных программ – о детях, о культуре, о селе… Компьютеров у нас нет, по старинке носим машинисткам отпечатывать написанные от руки тексты для дикторов.
– Я думаю, машинисток скоро сократят, так как это – вчерашний день.
– Конечно! Но сначала нас сократят – нас, которые сидят в обшарпанных кабинетах, на кривых стульях.
– Что же ты будешь делать?
– Ну, дома буду сидеть, муж пообещал, что прокормит. А там – видно будет… Ты-то что будешь делать?
– Не знаю…
Однако после этого весьма интересного разговора Даша уже знала, что надо делать… «Как все легко и просто, оказывается: сумела угодить мужчине, от которого зависит твоя судьба, – значит, покупаешь себе работу, относительную стабильность, зависящую от его прихоти. Хм… А ведь Римма сейчас пойдет по другим кабинетам, и будет там рассказывать о возможности остаться на любимой работе. А если она права, и другая бедолага журналистка окажется не столь щепетильной? Значит, кто-то другой купит себе возможность остаться? Да что там, в конце концов, за Станислав Петрович такой? Можно ли с ним договориться?» Даша подошла к зеркалу. Пристально осмотрела себя. Сможет ли она произвести впечатление на пожилого мужчину? Наверно, сможет. Ведь увела же мужа у Бачуриной, а с похотливым стариком не справится? Ну что ж, пора наведаться в рекламную службу.