Нет времени разбираться. Я хлопнул задней дверью и прыгнул на переднее сиденье к Еве и Ханне, и мы уехали к чертям.
Быстро.
Глава 11
Клэр
Всю поездку назад к Площади Основателя Клэр продолжала говорить себе, что с Шейном все в порядке. Его кожа была скользкой из-за крови от укусов, и он был бледен и слаб, но он жив.
А все остальное можно исправить. Должно быть исправлено.
Прошло всего двадцать минут, возможно двадцать пять, что он был во власти драугов. Майкл находился там намного дольше, и с ним все было хорошо.
С ним все будет в порядке.
Но то, как он держал ее, казалось… странным. Неуверенным. Это было больше чем слабость.
— Эй, — сказала она ему, кладя голову на его грудь. Его сердце билось быстро, но сердцебиение казалось сильным и равномерным. — Что там произошло?
— Где? — спросил он. Он был с ней, но он, казался… пустым. Или, по крайней мере, очень отстраненным.
— Там, где ты был. — И все еще остаешься.
— Я в порядке, — сказал он, не отвечая на ее вопрос. — От тебя пахнет порохом.
— Новые духи, — сказала она с серьезным видом. — Тебе нравится?
— Остро, — сказал он почти в своей манере и снова стал как будто бы далеко.
— Шейн…
— Я не могу, — сказал он очень тихо. — Я не могу говорить об этом прямо сейчас, ладно?
Просто… оставь это.
Она не хотела, потому что взгляд в его глазах, то, как он держал ее… Это заставляло ее беспокоиться снова и снова. Казалось, будто они не нашли его, или, по крайней мере, не успели вовремя. Как будто часть его была все еще в ловушке.
Она просто придвинулась ближе к нему, желая, чтобы он был в порядке, и ничего не говорила на протяжении всего обратного пути. Его тело было здесь, тело и жизнь, но было что-то еще, чего просто не было, и когда она смотрела в его глаза, она не видела… не видела Шейна. Не полностью.
— С ним все хорошо? — из всех присутствующих именно Моника задала вопрос. Она неловко присела на ее сломанных каблуках рядом с братом, стоящим тихо позади нее. Она выглядела так, как будто на самом деле была на мгновение заинтересована. — Я имею в виду, Иисус, так много крови.
— С ним все хорошо, — ответила Клэр, когда Шейн этого не сделал. Его глаза были закрыты, но он не был без сознания; он держался за нее и дрожал. — Просто он должен вылечиться, и все. — Ее голос дрогнул, когда она сказала это, и Моника стрельнула в нее быстрым, беспощадно проникающим взглядом. На её волосах была кровь, кровь Шейна, засыхающая одеревенелыми клочками.
— Экстренный выпуск последних новостей, детсад, никто не в порядке прямо сейчас, и большинство из нас не понимают, что происходит. — Она внезапно встала с жестким выражением лица и одернула свое платье. — Я вернулась сюда, чтобы получить помощь, а не идти спасать хромую, вялую задницу Коллинза. Таким образом, вы могли бы быть хоть немного благодарными.
Шейн медленно поднял одну руку и… перевернул. Это было слабо, но это было в его стиле, что Клэр почти заплакала.
Моника почти улыбнулась. Почти.
— Да, — сказала она. — Это то, что я думала. Перемирие, придурок. В следующий раз, когда я увижу, что ты кровоточишь на стороне дороги, я вернусь и перееду тебя снова.
— Моника, — сказал Ричард тоном, который говорил, что с него было достаточно. Более чем достаточно. Она замолчала и прижалась к стене бронированного грузовика, поскольку он подпрыгнул на кочке и содрогнулся. — Клэр, он все еще кровоточит?
— Немного, — сказала она. Она могла почувствовать медленную струйку, просачивающуюся сквозь ее одежду. — Но не так сильно. — Это, возможно, было принятием желаемого за действительное, которое было единственным видом размышления, на который она была сейчас способна. — Спасибо. Если бы вы не пошли с нами… — я была бы мертва. И Ева. И Шейн. Возможно, и Майкл тоже, потому что он попытался бы вернуть нас всех.
Ричард кивнул, не отказываясь от благодарности, но не раздувая из этого большого дела — он просто позволил этому пройти мимо, не заостряя на этом внимания.
— Он сильный, Клэр, — сказал он. — Он продержался. Это много значит.
— Я никогда не должна была оставлять его, — сказала она. — О, Боже, это моя вина, моя вина. — Она начала плакать, тяжелые слезы боли поднимались наверх из глубины ее тела. На вкус они были такими же солеными, как кровь Шейна, когда она поцеловала его в щеку и спрятала лицо в ямке его шеи.
Она почувствовала мягкое прикосновение Ричарда к своей спине.
— Иногда вещи просто происходят, — сказал он. — Это не правильно. Это не справедливо. Но никто не виноват, Клэр. Поэтому не делай этого. Не бери всю вину на себя. Я обещаю тебе, это последнее, что он от тебя хочет.
Она кивнула, но в действительности не чувствовала этого.
— О моей сестре, — сказал он. — Она была милым ребенком. Когда была маленькой. В первом классе, приходя домой, она каждый день плакала. Все ненавидели ее, потому что ее папа был мэром. Поэтому во втором классе она испортилась. Она начала отбиваться, когда никто не стремился к ней.
— Зачем ты рассказываешь мне все это?
Он пожал плечами.
— Я подумал, что ты должна знать, что она не всегда была… такой, как сейчас. Ее сделали такой. Не с рождения. Она может измениться. Я надеюсь, что она изменится.
— Да, — сказала Клэр. — Я тоже.
Ричард похлопал ее по плечу и снова отошел к стене грузовика.
Шейн обнимал ее с отчаянной силой вплоть до Площади Основателя.
Шейн нуждался в переливании крови.
Когда Тео об этом сказал ей, Клэр снова разрыдалась как безумная. Ева обняла ее с одной стороны, а Майкл с другой, пока она достаточно не успокоилась, чтобы слушать то, что хотел сказать доктор Голдман.
— Он потерял много крови, — сказал Тео очень мягко и взял ее запачканную кровью правую руку в свои, стоя перед ней. Она, Ева и Майкл сидели на старинных белых стульях в приемной того, что стало временным госпиталем Тео; залы ожидания были необычными, но холодными. — Переливание поможет быстро заменить тот объем, и потребуется приблизительно четыре часа. Я сомневаюсь, что будут какие-либо дурные последствия, хотя у него может временами проявляться некоторая слабость, поскольку его тело восстанавливается. Я проверил его, так как драуги являются носителями болезней, но кажется, он здоров, что является удачей. Все, в чем он сейчас нуждается — это кровь и отдых.
Ему очень скоро станет лучше, я обещаю тебе. — Он на мгновение затих, затем сказал. — Сказал ли вам кто-нибудь, насколько это все является чудом? Что он, человек, выжил?
— Он сильный, — прошептала Клэр. Она говорила это с самого начала и была уверена, она слепо верила в это. Но, увидев его таким бледным, слабым и дрожащим… она испугалась.
— Да, действительно сильный, — сказал Тео и погладил ее руку, прежде чем отпустить. — Борец, он всегда им был. Сегодня это послужило ему очень хорошо, но вы должны понять, что ему потребуется больше, чем физическая сила. Майкл может сказать вам об этом, что могут быть… другие факторы для Шейна. Мы мало что знаем о столкновениях драугов с людьми, говорят, что люди вынуждены жить в придуманном мире… или кошмарах. Я не знаю, что испытал Шейн. Так будьте терпеливы к нему и следите за признаками любого… странного поведения. Все вы.
Они все кивнули. Ева вцепилась в ее руку почти до боли крепко, но она глубоко вздохнула и отпустила, когда Тео поднялся и ушел.
— Это хорошие новости, — сказала она с вынужденным весельем. — Видишь? Переливание поможет ему. С ним все будет хорошо, Медвежонок Клэр. Честно.
Ева говорила это не столько, чтобы подбодрить Клэр, сколько приободрить себя. Вместо этого Клэр посмотрела на Майкла.
— Насколько все плохо? — спросила она. — Действительно.
Он не вздрогнул от вопроса, но она видела его кошмары, и он знал это.
— Плохо, — сказал он. — Но вампиры не реагируют на те же химические вещества, выделяемые драугами; мы не погружаемся в сон, о котором говорил Тео. Таким образом мы бодрствуем и знаем, все время. Люди… я не знаю то, что он видел во сне, Клэр. Это, возможно, было хорошим. Я надеюсь, что это было хорошим.
— Ты говорил о том, на что это походило? Кому-либо? — Она поглядела на Еву, которая отвела взгляд, сжала губы. Конечно, нет. Ева бы это слышала, но между ними теперь было расстояние, через которое они должны были пробиться. Возможно, это было меньше, чем было, но оно все еще было там. — Ты должен, Майкл. Это, должно быть, было ужасно.
— Это закончилось, — сказал он. — И у Шейна будет также. — Поскольку это — мужской кодекс, подумала Клэр с умеренным отвращением. Соглашаешься, пока ты ломаешься на миллион маленьких кусочков. — Пошли. Давайте сходим к нему.
Она была… вынуждена, так или иначе. Не видеть Шейна, но видеть его настолько слабым.
Но она с облегчением увидела, когда они вошли в палату с ее опрятными раскладушками и повешенными между ними простынями. Шейн был одним из двух пациентов, и он выглядел… лучше. Тео или кто-то, очистили его, таким образом не было похоже, что он купался в своей собственной крови. Даже его волосы были чисты, хотя все еще влажные.
В его руке была игла и рядом подставка с мешками крови IV группы. Клэр вздрогнула. Она знала, как сильно он ненавидел иглы.
Она взяла его за руку, когда опустилась на стул рядом с ними.
— Эй, — сказала она и наклонилась, чтобы убрать его грязные волосы со лба. Его кожа была все еще цвета слоновой кости, бледнее загара, но больше не похожа на страшную белую бумагу. — Ты чувствуешь себя лучше?
— Да. — Он не открывал глаза, но улыбнулся, немного. Его рука слегка сжала ее. — Ты здесь, не так ли? — Это походило на обычный вопрос, но она поняла, что это было не так. Было что-то еще за этим.
— Да, я здесь, я прямо здесь, — сказала она и поцеловала его в щеку. На его лице не было следов от драугов, но она видела их на его шее и груди — они временно оставили его лицо над водой, чтобы он жил, пока они… нет, она действительно не могла думать об этом. Не теперь.