ой и также обратившись в горсть бурой пыли.
– КАК НЕПОЧТИТЕЛЬНО! – черная фигура, казалось, сокрушенно покачала головой.
– Господи боже! – сиплым от напряжения голосом воскликнул Уэлш. – Это же… это… Властитель Тьмы и Тлена… это же Анрайс!
– ЗАПОЗДАЛО ВЫ О СВОЕМ БОГЕ ВСПОМНИЛИ, ГОСПОДИН УЭЛШ.
– Но почему…? Откуда…? – в лексиконе премьера, по-видимому, остались только вопросительные слова.
– В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ, ГОСПОДА, НАДУМАВ ПОИГРАТЬ С ДРЕВНИМИ СИЛАМИ, ПОТРУДИТЕСЬ СПЕРВА ИЗУЧИТЬ ИНСТРУКЦИЮ, – Анрайс откровенно забавлялся. – ИЛИ ВЫ ВСЕРЬЕЗ РАССЧИТЫВАЛИ ПЕРЕХИТРИТЬ БОГА КОВАРСТВА?
– Фед, Федель, что все это значит…? Я… я не понимаю, – Сейдуран требовательно ткнул разведчика в бок, но тот не обратил на него ни малейшего внимания.
Уэлш вперил немигающий взгляд в возвышающуюся перед ними сотканную из черноты фигуру и беззвучно шевелил губами. Он молился, впервые в своей жизни.
– МОЯ СЕСТРЕНКА НЕ ТАК ПРОСТА, КАК МОЖЕТ ПОКАЗАТЬСЯ НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД. ОНА ДЕРЖАЛА СВОЮ ГЛАВНУЮ ТАЙНУ У ВСЕХ НА ВИДУ, А КОГДА ПРИШЛО ВРЕМЯ, ПОДЛОЖИЛА ЕЕ ВАМ ПОД БОК И ВРУЧИЛА ЗАПАЛ ОТ НЕЕ ВАМ В РУКИ. ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ ВЫ СДЕЛАЛИ САМИ. АЙ ДА БЕСТИЯ! ДАЖЕ Я НЕ СМОГ БЫ ПРИДУМАТЬ ЛУЧШЕ!
– Советник Руорн! – осенило, наконец, премьера.
– МОЯ ТЕМНИЦА, ДА. НО ВСЕ ЭТО В ПРОШЛОМ. ТЕПЕРЬ У НАС ВПЕРЕДИ ВОИСТИНУ БЛЕСТЯЩИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ! ВЫ БЫЛИ ПРАВЫ, ГОСПОДИН СЕЙДУРАН, МИР УЖЕ НИКОГДА НЕ БУДЕТ ПРЕЖНИМ. И, Я ДУМАЮ, НАЧАЛО НОВОЙ ЭПОХИ СТОИТ ОТМЕТИТЬ НЕБОЛЬШИМ ФЕЙЕРВЕРКОМ. СЕСТРЕНКА ПОПРОСИЛА МЕНЯ ОБ ОДОЛЖЕНИИ, И НЕ МОГУ ЕЙ ОТКАЗАТЬ, – черная тень беззвучно скользнула в сторону, остановившись подле стола с установленным на нем терминалом управления адронными зарядами, – ГОСПОДИН УЭЛШ, ВЫ У НАС ГЛАВНЫЙ БЕНЕФИЦИАР СЕГОДНЯ, ТАК ЧТО – ПРОШУ!
– Я? Что? – глава разведки от неожиданности аж вздрогнул. – Чего Вы от меня хотите?
– ВАШ ПЛАН МОЕГО ВЫЗВОЛЕНИЯ ОКАЗАЛСЯ СТОЛЬ ВОСХИТИТЕЛЕН, ЧТО, ДУМАЮ, ИМЕННО ВАМ СТОИТ ДОВЕРИТЬ ЕГО ФИНАЛЬНЫЙ АККОРД.
– Нет-нет-нет! – затряс головой Уэлш, заподозрив неладное. – Я в этом участвовать не буду!
– НЕ УПРЯМЬТЕСЬ! МОЯ СЕСТРЕНКА ЖЕЛАЕТ ОБРАТИТЬСЯ К МОЕЙ БУДУЩЕЙ ПАСТВЕ С НАПУТСТВЕННОЙ РЕЧЬЮ, А ВЫ ЕЕ ЗАДЕРЖИВАЕТЕ. НЕХОРОШО!
– Я отказываюсь участвовать в ваших играх!
– КАК ПОЖЕЛАЕТЕ, – хмыкнул Анрайс.– Я ОБОЙДУСЬ И БЕЗ ВАШЕГО СОГЛАСИЯ.
– Ох, черт! – испуганно вскрикнул разведчик, когда его правая нога сама сделала шаг вперед, а рука протянулась к терминалу.
– Фед, что вы делаете?! – забеспокоился Сейдуран, но так и не решился ему помешать.
– Я… я это не контролирую! – на висках Уэлша вздулись вены, но его тело отказывалось ему подчиняться, действуя по велению посторонней силы. Его пальцы начали набирать на панели личный код доступа, – Проклятье! Сделайте же что-нибудь!
Никто не двинулся с места, будучи не в силах заставить себя перешагнуть через кучку пыли, оставшуюся от того несчастного, кто осмелился перейти Анрайсу дорогу.
Тогда сам Уэлш, совершив невероятное усилие, все же смог шевельнуть свободной рукой. Мучительно медленно, словно нехотя, она поднялась вверх, заползла за отворот пиджака и вытащила пистолет из наплечной кобуры. Сухо щелкнул взведенный курок. В жутком оцепенении все следили за тем, как Уэлш миллиметр за миллиметром поднимает ствол оружия к своей голове. Другая его рука тем временем завершила ввод кодов и приступила к заданию параметров подрыва.
– О, Господи! – прохрипел Уэлш, увидев, что именно творят на пульте его вышедшие из-под повиновения пальцы.
Холодная сталь коснулась виска.
– Я УВАЖУ ВАШУ ПРОСЬБУ ОБ ОТСТАВКЕ, ГОСПОДИН УЭЛШ, – неторопливо произнес Анрайс, – НО… ПОСЛЕ.
Замерший на спусковом крючке палец подрагивал от напряжения, но не мог двинуться дальше. По щекам Уэлша катились крупные капли пота, однако он ничего не мог поделать. Его указательный палец на миг завис над кнопкой подтверждения приказа, а потом опустился…
И спустя секунду грянул выстрел.
– Тоже мне, метрополия! – проворчал бармен, безуспешно потыкав пальцем в выключатель. – Во всей Галактике порядок блюсти пытаемся, а у себя даже энергоснабжение наладить не способны.
– И, как назло, в самый напряженный момент! – юнец раздраженно ударил бутылкой по столу.
– Проблема, похоже, не с электричеством, – возразил его сосед. – Кофеварка-то работает!
– Что? Хм, действительно, – бармен покосился на натужно гудящую кофемашину, затем заглянул в продолжающий урчать холодильник и озадаченно поскреб лысину. – Все вроде бы в норме, но вот света почему-то нет.
– Ты когда проводку-то в последний раз менял? – спросил кто-то, положив тем самым начало жаркой дискуссии о причинах отключения и возможных путях решения возникшей проблемы.
Особо ретивые уже собирались лезть в электрощиток, но тут вдруг над головами спорщиков ожил экран проектора, заставив всех прекратить гвалт и спешно рассесться по своим стульям.
Диктор объявил очередное прямое включение с Клиссы, но вместо картинки экран заполонила рябь помех.
– Вот где настоящие сапожники! – крякнул бармен, машинально протирая стойку. – А вы тут к моей электрике цепляетесь.
Посетители недовольно загудели, но тут, на экране что-то задергалось, замельтешило, а потом он вдруг погас, а точнее стал совершенно черным.
– Эй! Вы там! Верните картинку! – крикнул кто-то из задних рядов.
– Мы тут ни при чем, – отозвался бармен. – Сейчас все наладится и…
– ВНЕМЛИТЕ МНЕ, ЛЮДИ! – посетители бара аж подпрыгнули, когда из телевизора внезапно зазвучал сильный и властный женский голос, от которого зазвенела посуда на полках. Владелец заведения нахмурился. Он и не подозревал, что его старенький агрегат способен издавать такой звук, – Я, СИАРНА СВЕТЛАЯ, ВИЖУ ВАС!
В черной бездне замерцали и закружились светлые точки, складывающиеся постепенно в рисунок паутины с бледным женским лицом посередине.
– Это что еще за фокусы? – фыркнул кто-то, но его восклицание бесследно потонуло в заполнившей бар густой вязкой тишине.
Голос продолжал говорить. Спокойно, размеренно, роняя тяжелые слова в омут молчания. От его бесстрастности веяло таким холодом, что по спинам всех, кто его слышал, побежали мурашки. Бармен почувствовал, как у него в груди что-то нещадно заныло.
– СЕГОДНЯ ВЫ СОБРАЛИСЬ ЗДЕСЬ, ПЕРЕД ЭТИМ ЭКРАНОМ, ЧТОБЫ ОТПРАЗДНОВАТЬ ЕЩЕ ОДНУ ПОБЕДУ ЦИВИЛИЗАЦИИ НАД ДИКОСТЬЮ, ЗАКОНА НАД ВАРВАРСТВОМ И РАЗУМА НАД РЕЛИГИОЗНЫМ МРАКОБЕСИЕМ. Я ВИЖУ ВАС, УЮТНО УСТРОИВШИХСЯ НА СВОИХ ДИВАНАХ И В МЯГКИХ КРЕСЛАХ, ВИЖУ ВАШИ УЛЫБКИ И СЛЫШУ ВАШ СМЕХ. НО ОНИ НЕ В СИЛАХ УКРЫТЬ ОТ МОЕГО ВЗОРА ТАЯЩИЙСЯ В ГЛУБИНАХ ВАШИХ ДУШ СТРАХ. СТРАХ, КОТОРЫЙ ВСЮ ЖИЗНЬ ПРЕСЛЕДУЕТ ИЗМЕННИКОВ И НАПОЛНЯЕТ ЯДОМ СЕРДЦА ПРЕДАТЕЛЕЙ.
НЕКОГДА ВЫ ПРЕДАЛИ, РАСПЯЛИ И УТОПИЛИ В ЗАБВЕНИИ СВОИХ СОБСТВЕННЫХ БОГОВ, ДОСАЖДАВШИХ ВАМ СВОИМИ НАСТАВЛЕНИЯМИ, И ПОЖЕЛАЛИ ОБОЙТИСЬ ТАК ЖЕ И СО МНОЙ, ЧТОБЫ Я НЕ НАПОМИНАЛА ВАМ О ВАШЕМ ГРЕХОПАДЕНИИ. ВАШЕ ОЖИВШЕЕ ПРОШЛОЕ ТАК НАПУГАЛО ВАС, ЧТО, СРАЖАЯСЬ С СОБСТВЕННОЙ СОВЕСТЬЮ, ВЫ РЕШИЛИСЬ НА ОТЧАЯННЫЙ И БЕЗУМНЫЙ ШАГ, ПОШЛИ НА НЕВИДАННОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ.
ВЫ ДЕРЗНУЛИ ВЫЗВАТЬ ИЗ НЕБЫТИЯ ДРЕВНЮЮ СУМРАЧНУЮ СИЛУ, ОТВОРИТЬ ВРАТА УЗИЛИЩА ДУШ И ВЫПУСТИТЬ НА ВОЛЮ МОЕГО БРАТА – АНРАЙСА ТЕМНОГО, ДАБЫ НАТРАВИТЬ ЕГО НА МЕНЯ И ИЗГНАТЬ НАС ИЗ ЭТОГО МИРА. И ВАС НИСКОЛЬКО НЕ ВОЛНОВАЛО, ЧТО ОГОНЬ БИТВЫ БОГОВ НЕИЗБЕЖНО ПОГЛОТИЛ БЫ ВСЕ МНОГОМИЛЛИОННОЕ НАСЕЛЕНИЕ КЛИССЫ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, ОНИ – ВСЕГО ЛИШЬ ДИКИЕ, НЕГРАМОТНЫЕ ВАРВАРЫ.
ЧТО Ж, ПОЗДРАВЛЯЮ. ВАШ ПЛАН УВЕНЧАЛСЯ УСПЕХОМ, ВОТ ТОЛЬКО ВЫПУЩЕННЫЙ ИЗ БУТЫЛКИ ДЖИНН ДАЛЕКО НЕ ВСЕГДА ОКАЗЫВАЕТСЯ ПОСЛУШНЫМ ИСПОЛНИТЕЛЕМ ВОЛИ СВОЕГО ОСВОБОДИТЕЛЯ. ВАШЕ ОРУЖИЕ ОБРАТИЛОСЬ ПРОТИВ ВАС САМИХ, И ПРОБУЖДЕННАЯ ВАМИ ТЬМА ОБРУШИЛАСЬ НА ЭЗОН.
ВАШИ ДУШИ ТЕПЕРЬ НАВЕЧНО ОТМЕЧЕНЫ КЛЕЙМОМ ЭТОГО ГРЕХА. ВЫ САМИ ВЗВАЛИЛИ ЕГО НА СЕБЯ, ДЕЙСТВИЕМ ИЛИ БЕЗДЕЙСТВИЕМ, АКТИВНЫМ ОДОБРЕНИЕМ ИЛИ МОЛЧАЛИВЫМ РАВНОДУШИЕМ ПРИГОВОРИВ К СМЕРТИ ТЫСЯЧИ И МИЛЛИОНЫ НИ В ЧЕМ НЕ ПОВИННЫХ ЛЮДЕЙ. ВЫ ЛГАЛИ, ПРИКРЫВАЯ КРАСИВЫМИ СЛОВАМИ ГРЯЗНУЮ И НЕЛИЦЕПРИЯТНУЮ ПРАВДУ ОБ ИСТИННЫХ ПРИЧИНАХ КОНФЛИКТА. ВЫ СЧАСТЛИВО ВЕРИЛИ ЭТОЙ ЛЖИ, РАДУЯСЬ ТОМУ, ЧТО ОТ ВАС НИЧЕГО НЕ ЗАВИСИТ. ВЫ ЗАЖИМАЛИ УШИ, НЕ ЖЕЛАЯ НИЧЕГО ЗНАТЬ О ПРОИСХОДЯЩЕМ И УТРУЖДАТЬ СЕБЯ ИЗЛИШНИМИ ПЕРЕЖИВАНИЯМИ. НО ТЕПЕРЬ НАСТАЛО ВРЕМЯ РАСПЛАТЫ, И ОНА НИКОГО НЕ МИНУЕТ.
В МИРЕ НЕТ И НЕ МОЖЕТ БЫТЬ СПОСОБА ИСКУПИТЬ ЭТУ ВИНУ. ДАЖЕ СМЕРТЬ НЕ СТАНЕТ ДЛЯ ВАС ИЗБАВЛЕНИЕМ, ИБО ВАШИ ДЕТИ И ВНУКИ БУДУТ РАСПЛАЧИВАТЬСЯ ЗА ГРЕХИ ОТЦОВ СВОИХ. И НАСТАНЕТ ДЕНЬ, КОГДА ВАШИ ПОТОМКИ ВОЗДЕНУТ РУКИ К НЕБУ И ПРОКЛЯНУТ ВАС И ОТРЕКУТСЯ ОТ ВАС И НАЗОВУТ ВАС ПОКОЛЕНИЕМ ГЛУПЦОВ. И, ОТРЕКШИСЬ, ОНИ НАЗОВУТ АНРАЙСА ОТЦОМ СВОИМ, А МЕНЯ – СВОЕЙ МАТЕРЬЮ.
И ТАК, ПРОКЛЯТЫМИ, С КРОВЬЮ НЕВИННЫХ НА РУКАХ СВОИХ, СО СТРАХОМ В СЕРДЦЕ И ОТЧАЯНИЕМ В ДУШЕ ВСТУПИТЕ ВЫ В ВЕЧНОСТЬ.
ЭТО БЫЛ ВАШ ВЫБОР. ВЫ ОТВЕРГЛИ МЕНЯ, ТАК ВОССЛАВЬТЕ ЖЕ АНРАЙСА! ТЕПЕРЬ ОН – ВАШ БОГ!
Изображение замерцало, пошло рябью, и вдруг сменилось на негативное. Бар залило белым светом, а в центре экрана разверзлась абсолютно черная дыра в виде человеческой головы, от которой в стороны по светлому фону разбегались зловещие трещины, образовывавшие стилизованную корону. Это, действительно, очень походило на негативное изображение герба Клиссы, но только на первый взгляд. Если об эстетике канонического изображения Сиарны еще можно было спорить, то икона Анрайса никаких дискуссий не предполагала. Она просто пугала до колик.
Все оцепенели, и в этот миг загрохотал другой голос.
– ВСЕ ЕЩЕ ЖДЕТЕ СВОЕ ШОУ? – произнес он без какого-либо пафоса, лишь с тенью снисходительной насмешки. – ЧТО Ж, НАСЛАЖДАЙТЕСЬ!
Экран мигнул, и по нему снова побежала рябь эфирных помех, но почти сразу же вернулась картинка из командного зала «Ганнибала». Корреспондент, как и раньше, стоял в ложе для прессы и, отвернувшись от камеры, наблюдал за суетящимися офицерами.
– Мы в эфире! – послышался оклик оператора.
Корреспондент повернулся к зрителям, безуспешно пытаясь натянуть на лицо спокойное выражение. Было очевидно, что он здорово нервничает.