Прячусь за колонну, и в нее тут же прилетает ответка от робота. Меня он не видит, но вполне здраво считает, что близкий взрыв плазменного заряда на поверхности металлической конструкции вряд ли человека обрадует. Защитная экипировка – штука хорошая, однако брызги расплавленного металла, летящие со скоростью пули, могут сильно меня огорчить даже при ее наличии.
Смена позиции. Выбор у меня небольшой, но немного сместиться влево я всё-таки могу. Выбираю новую цель. Выстрел! Я веду огонь не по роботу, а по тяжелым, но неустойчивым конструкциям высоко над ним. Поэтому он всё еще меня не видит, и даже не может сменить позицию с таким расчетом, чтобы его ответный огонь меня доставал. Теоретически по поврежденным стенам робот-разведчик перемещаться может, но всё-таки он не настоящий паук. Слишком тяжел и не настолько ловок, чтобы исполнять подобные цирковые трюки. Выстрел!
Потолок цеха, в котором скрывается робот, с глухим рокотом рассекает трещина. Стены ощутимо подрагивают, исторгая пыль и мелкие обломки из сочленений пластобетонных плит. Выстрел! Межъярусное перекрытие начинает медленно проседать, но пока еще держится. Однако роботу становится неуютно, если, конечно, так можно сказать о бездушной железяке. Его алгоритмы оценки обстановки разрываются между двумя решениями. Выходить на открытое место опасно и чревато срывом выполнения полученной задачи, но и оставаться под прикрытием стен цеха – значит, подвергать себя риску попасть под завал. Выстрел!
Противник принимает решение и бросается к пролому в стене. Он знает, откуда я буду в него стрелять, и отрывает огонь на подавление. Вот только меня там уже нет. Я теряю полторы секунды, но успеваю обогнуть колонну с другой стороны. Вряд ли враг даст мне больше одного шанса. Выстрел!
Прямого попадания нет, но близкий взрыв отрывает пауку одну из восьми суставчатых ног и отбрасывает его обратно в темноту цеха. Оттуда немедленно вылетает плазменный шар, и я распластываюсь на груде обломков. Это вряд ли может помочь, но неожиданно помогает. Противник получил повреждения, и точность его огня снижена. Темнота в помещении, куда отбросило робота, сканеру не помеха. Я вижу врага и уже прижимаю спусковой крючок, чтобы его добить, но в этот момент откуда-то справа раздается знакомый визг гаусс-пушки. Перекрытие над роботом разлетается веером осколков и стремительно обрушивается, погребая его под собой.
В наушниках шлема звучит сигнал тревоги, однако сканер оповещает меня не о неизвестном стрелке, а о новом летающем дроне Роя, прибывшем, видимо, по вызову робота-разведчика. Прятаться уже бессмысленно. Мы слишком сильно засветились. Разворачиваюсь в сторону новой угрозы, но ничего сделать не успеваю. Новый вой гаусс пушки, и гиперзвуковой снаряд разрывает дрон Роя на несколько частей, падающих в Руины бесформенными обломками.
Четко понимаю, что следующий снаряд – мой. Прыгаю обратно за колонну к скорчившемуся в позе эмбриона Энрике, но гаусс-пушка больше не стреляет, и я понимаю, что у нас появился шанс.
- Вперед! – ору скорее для себя, чем для полностью дезориентированного боевика.
Взваливаю раненого на плечо и бегу, пытаясь как можно меньше времени проводить на отрытых местах, по возможности прикрываясь остатками стен и промышленного оборудования. Не знаю, как я успеваю в такой обстановке обо всём этом думать, но разбираться с этим буду позже. Если оно будет, это позже.
Меня посещает очень нехорошая мысль, и я резко меняю направление бега. Теперь я не приближаюсь к разрушенному мегаполису, а удаляюсь от него, но зато центральный вычислитель Роя вряд ли будет ждать от меня подобных действий. Пока нас было двое, я еще надеялся, что Рой не станет тратить ракеты на столь ничтожную цель, но мы как-то уж слишком сильно его сегодня обидели, да и новое вмешательство стрелка с гаусс-пушкой наверняка привело к переоценке вражеским вычислителем опасности нашего отряда.
Я как знал! Ракетный удар накрывает изрядную площадь между нами и городом. Рой умеет считать. Если бы я продолжал бежать в прежнем направлении, то сейчас как раз оказался бы в центре локального армагеддона. Следом за яркими вспышками и грохотом взрывов в небо поднимается огромное облако пыли и дыма, которое ветер начинает медленно сносить к развалинам города. В Руинах что-то жарко пылает, хотя чему там гореть? Возможно, взрывы раскурочили какой-нибудь чудом уцелевший резервуар с горючими химикатами.
Минут через пятнадцать я ощутил, что силы начинают меня покидать. Боевой коктейль пока еще действовал, но ресурсы организма в любом случае не беспредельны, а тащить Энрике мне предстояло еще не меньше часа, и это только до охранного периметра, отделяющего город от нейтралки. А что там делается у вояк, мне даже подумать было страшно. Они, наверное, все резервы сектора на уши подняли, насмотревшись на устроенную нами иллюминацию.
- Не ссы, Рич, - неожиданно произнес Энрике. – Ты всё правильно сделал. Скажу честно, не ожидал. Вояк я, если что, возьму на себя, но лучше нам, конечно, им не попадаться. Мне к лекарю нужно, причем к нормальному и быстро, да и тебе не помешает. Коктейль последнего шанса – не игрушка. Давай здесь направо. Там места спокойнее.
Я без возражений изменил маршрут. Сомневаться в опыте боевика у меня не было никаких оснований.
- Энрике, почему тот парень с гаусс-пушкой нам помог? – спросил я через минуту, немного втянувшись в ритм бега. – Ты ведь в него стрелял. Когда он снова появился, я думал, нам крышка.
- Ты про Декарта? - в голосе боевика прозвучала ненависть. – Он нам не помогал. Даже не собирался. Наш отход он использовал для охоты. Понятно было, что мы привлечем внимание и подвергнемся атаке, а пока роботы роя гоняют нас, можно завалить одного, а то и двух из засады. Он просто шел параллельно нашему маршруту и выбирал удобный момент. Если бы он не вмешался, ты бы через секунду-другую сжег того робота плазмой. А зачем Декарту обгорелые обломки? Он предпочел обрушить на паука потолок. Украл твою идею, между прочим. Зато теперь он подождет, пока всё поутихнет и вытащит почти целую тушку из-под завала. Очень неплохой трофей, кстати.
- А летающего дрона он зачем сбил?
- Так он ему самому не дал бы спокойно уйти, так что никакой благотворительности, просто циничный расчет, —заметно тише произнес Энрике. Сил у раненого, похоже, почти не осталось.
Честно говоря, я думал, что Энрике только прятался за колонной, стремясь не попасть под раздачу, и совершенно не следил за боем. Однако, как оказалось, всё самое нужно он увидел. Вот что значит многолетний опыт хождения в Руины.
- Но ведь в нас он стрелять не стал, - я всё еще не мог понять, что двигало неизвестным мне Декартом.
- Ему срочно отходить пришлось, - нехотя пояснил Энрике. – Думаешь, ты один такой умный про ракетный удар догадался? Он наверняка тоже ждал чего-то подобного. Глупо в такой ситуации ввязываться в перестрелку.
- Декарт – черный старатель?
- Да, один из самых авторитетных в их тусовке. У нас за его голову хорошая награда назначена. Две сотни тысяч криптонов, - язык Энрике начал слегка заплетаться. Похоже, действие стимуляторов, вколотых аптечкой, подходило к концу.
Что ж, по крайней мере, теперь понятно, почему Энрике решил наплевать на порученную ему слежку за глупым юнцом, возомнившим себя великим старателем, и предпочел поохотиться за неожиданно подвернувшейся на пути по-настоящему крупной дичью. Вот только дичь оказалась заметно зубастее охотника.
- Я скоро вырублюсь, а стимуляторов мне больше нельзя, - с трудом выдавливая из себя слова, произнес боевик. – Аптечка отказывается их колоть. Возьми мой коммуникатор, я его разблокировал. Там на карте отмечен вход в уцелевший кусок четырнадцатого радиального тоннеля. Он давно заброшен и считается намертво заваленным, но это не так. Мы используем его для подобных случаев. Там даже ретранслятор есть, так что связаться с абонентами в городе можно прямо от входа в тоннель. Когда дойдем, вызови Кислого – нас встретят.
Еще минут десять я как-то держался, а потом мой коктейль последнего шанса выдохся окончательно. Ноги и руки начало ломить и выкручивать, как будто кто-то изнутри пытался растягивать и сжимать мои кости. Ужасное ощущение, никому не пожелаю. Туша впавшего в забытье Энрике тяжелела с каждой секундой. Правда, и до указанного на карте входа в тоннель оставалось пройти совсем немного. Вот только беспрепятственно выпускать нас с нейтралки никто, похоже, не собирался.
Силы охраны периметра развили бурную деятельность. Небо бороздили беспилотники, по наземным маршрутам, проложенным по городским окраинам, целеустремленно перемещались шагающие танки в сопровождении пехоты на бронетранспортерах, а чуть дальше, в глубине развалин мегаполиса, наверняка уже заняли позиции батареи реактивных систем залпового огня и мобильные пусковые установки тактических ракет. Власти города, растревоженные событиями на нейтралке, похоже, всерьез опасались новой вылазки Роя, хотя, на мой взгляд, не так уж сильно мы и нашумели, даже с учетом нанесенного противником ракетного удара. Впрочем, в очередной раз оглянувшись назад, я понял, в чем дело. Взрывы действительно вскрыли в промзоне какие-то старые емкости с чем-то весьма нехорошим. Полыхало там будь здоров. Пока я тащил Энрике ко входу в тоннель, пожар, охвативший развалины, успел распространиться вширь и захватывал сейчас изрядный кусок горизонта, а на город ветром несло густое черное облако дыма.
В воздухе ощутимо запахло какой-то химической дрянью. Во внешнем кармане защитного жилета Энрике нехорошо заворчал прибор мониторинга среды. Треснувший шлем помочь мне не мог, и я поспешно извлек из рюкзака респиратор с противодымным фильтром и почти свежим картриджем с универсальным поглотителем. Вряд ли это боевое отравляющее вещество, но травануться всё равно можно запросто. У Энрике в рюкзаке респиратор тоже нашелся. Зачем он таскал его с собой при наличии шлема, я не понял, однако в данном случае запасливость боевика оказалась очень нелишней.