Датчанин виновато развел руками, не убирая с лица улыбку. Только теперь она стала какой-то застывшей, и Самсонову вспомнились тыквы, которые дети вырезают на Хеллоуин.
– Вы имеете ошибочный сведения, – проговорил экспат. – Я ничего такой не делаю. Никогда.
Самсонов демонстративно вздохнул. Он проходил подобное множество раз и не удивлялся, когда люди не желали быть откровенными.
– Я предлагаю поговорить откровенно, – сказал полицейский, глядя Лунду в глаза. – Мне некогда играть в кошки-мышки.
– Что? – непонимающе спросил Лунд. – Какой кошка? Какой мышка?
– Мне нужно знать, известно ли вам что-нибудь о проекте «Ультрафиолет». Им занимались несколько ученых «Фармасьон Прайвит Энтерпразис».
Лунд отрицательно покачал головой.
– Не понимаю.
– Давайте считать установленным фактом, что ваша компания принимает неофициальные заказы, и именно вы их курируете, – предложил Самсонов. – Меня интересует, занимались ли вы проектом «Ультрафиолет». Или группа ученых проделала все за вашей спиной?
Лунд равнодушно пожал плечами и посмотрел на часы.
– Через десять минут я должен уезжать, – сказал он, явно торопя события.
Самсонов открыл было рот, чтобы продолжить увещевания, но вдруг совершенно ясно осознал, что экспат не скажет ему ничего. Лунд и не собирался отвечать на вопросы. Самсонов просто терял здесь время.
Полицейский почувствовал быстро растущее раздражение.
– Вы меня в чем-то обвиняете? – поинтересовался датчанин.
Вместо ответа Самсонов оглянулся на дверь. Затем медленно встал, обошел стул и направился к выходу.
– Мне жаль, что не могу помочь, – проговорил ему вслед датчанин, решив, что разговор окончен и посетитель уже уходит.
Самсонов повернул защелку, заперев дверь кабинета. Затем подошел к столу и сел на край матового стекла. Оно было толстым, сантиметра полтора.
– У вас отличная мебель, – сказал Самсонов, проведя кончиком указательного пальца по гладкой поверхности. – Наверное, стоит кучу денег?
Петер Лунд вежливо улыбнулся, хотя было заметно, что он нервничает. Взгляд поминутно останавливался то на двери, то на кнопке интеркома, по которому можно было вызвать секретаря.
– Прочный? – поинтересовался Самсонов, постучав костяшками пальцев по столешнице?
– Я не знаю про этот… как вы сказать?
– «Ультрафиолет».
– Нет такой проект! – убежденно покачал головой Петер Лунд.
Его кадык резко дернулся вверх-вниз.
– Вы хотите сидеть в русской тюрьме? – спросил Самсонов.
Датчанин сухо улыбнулся.
– Я ничего не сделать. Я – хороший… гражданин. За-ко-но-послу-шный, – добавил он, выговаривая последнее слово по слогам.
– У вас скоро самолет до Копенгагена, – заметил Самсонов.
Лунд кивнул и поглядел на часы. Полицейский обратил внимание, что это был «Ролекс».
– У вас есть другие вопросы? – проговорил экспат.
– Пока что я и на первый ответа не получил.
Самсонов чувствовал, как погружается в какой-то туман. Он смотрел на Лунда и понимал, что все решено и дальнейшие события произойдут с роковой неотвратимостью.
– Мне жалко, но я должен встретиться с один человек, который сейчас придет сюда, – датчанин снова бросил взгляд на интерком.
– Даю последний шанс рассказать все по-хорошему, – тихо предупредил Самсонов.
Петер Лунд выдержал его взгляд и вдруг брезгливо поморщился.
– Я из другая страны, – сказал он. – Я могу обращаться в посольство. Мне нечего вам говорить ни про какой «Ультрафиолет».
– А про черный свет?
Петер Лунд на секунду замер, изменившись в лице – совсем чуть-чуть, но Самсонову этого было достаточно.
Датчанин знал! Он контролировал «Ультрафиолет», как и прочие проекты. Ученые не действовали за его спиной, они выполняли заказ своей компании.
Лунд резко покачал головой.
– Не знаю! – сказал он и решительно протянул руку к интеркому.
Самсонов мгновенно перехватил ее и потянул на себя – прежде чем осознал, что делает. Экспат подался вперед, ложась грудью на столешницу. В его взгляде мелькнул испуг.
Самсонова словно захлестнула какая-то незнакомая волна. Он ухватил датчанина второй рукой за ворот костюма и дернул, вытаскивая из кресла, а затем резко ударил Лунда лицом о стекло. Раздался глухой удар, задребезжали ручки в стакане из темной керамики.
Самсонов ударил еще раз, и на столе появилась длинная красная полоса. Экспат тихо охнул и, как только Самсонов его выпустил, осел в кресле. Глаза у него расширились от ужаса, руки дрожали. Самсонов аккуратно вытащил провод из интеркома, отключив его, после чего расстегнул кобуру и достал пистолет. Оружие легло в ладонь тяжелым холодным грузом. Старший лейтенант никогда его не любил. Ему казалось, что эта маленькая черная штука только и ждет, когда ее пустят в ход и напоят кровью.
– Мне придется прострелить вам колени, – предупредил Самсонов датчанина доверительным тоном. – Одно и другое. А потом пристрелить. Я скажу, что вы на меня напали, и я защищался. А вы будете слишком мертвым, чтобы возражать.
– Напал?! – простонал Лунд. – У меня даже нет оружие!
Самсонов достал из кармана складной нож и нажатием кнопки выдвинул лезвие.
– А это что? – поинтересовался он.
– Это не мой!
– Когда его найдут в вашей руке, станет ваш, – убежденно сообщил Самсонов. Его несла неведомая красная река. Сердце билось сильно и часто, но ровно: он был уверен, что все получится, хотя риск и велик. – Так что будет лучше, если вы скажете мне то, что я хочу знать. Если же нет, мне придется выбивать из вас сведения.
– Кто… вы такой? – пролепетал, размазывая по лицу кровь, Лунд. – ФСБ?
– Нет, – Самсонов негромко постучал по столешнице стволом пистолета. – Я – тот, кто вас пристрелит, если вы не станете сотрудничать. Вы готовы отвечать?
Петер Лунд нехотя кивнул.
– Я скажу!
– Отлично! – Самсонов заставил себя улыбнуться. – Я был уверен, что рано или поздно мы обязательно договоримся.
– Ваши методы – незаконные! – возмущенно проговорил датчанин, доставая из внутреннего кармана пиджака платок, чтобы остановить кровь.
– Конечно, нет, – согласился Самсонов. – Но какая разница?
– Что вам нужен от меня? – Вид у Лунда был обиженный, руки слегка дрожали.
– Вы слышали вопрос. Что вы знаете о проекте «Ультрафиолет», который заказала «Фармасьон Прайвит Энтерпразис» китайская фирма?
– Китайская, – повторил датчанин.
– Какая именно?
– Думаю, вы и сами знаете.
– Знаю, – признался Лунд. – Компания называется «Тонг индастри». Вот только…
– Что?
Экспат пожал плечами.
– Я проверил ее очень тщательно, и он не внушать доверий.
Самсонов усмехнулся.
– Неужели? Я так и подумал, с учетом ее методов, – он имел в виду китайских боевиков, посланных в лабораторию.
– Не знаю, про какие метод вы говорить, – сказал Лунд. – Я, во всяком случае, про другой.
Его слова заставили Самсонова насторожиться.
– О чем?
– «Тонг индастри» – просто пшик – вот о чем!
– В каком смысле?
Датчанин проверил, идет ли еще кровь. Она шла.
– Ее не существуй. То есть такая фирма есть, она официально зарегистрирована, но составить представление о ее деятельности невозможно. Да и активы не так велики, чтобы «Тонг индастри» могла заниматься серьезный проекты.
– Подставная компания?
Петер Лунд кивнул.
– Вне всякий сомнения.
– Настоящий заказчик пожелал остаться неизвестным?
Экспат невесело усмехнулся.
– Это неудивительно, правда?
– Нисколько, – согласился Самсонов. – А деньги переводились со счетов «Тонг индастри»?
– Да, но это ничего не значит. Их могли перекидывать со счетов другой компании. Кроме того, заказ могли сделать некие структуры… – датчанин замешкался, подбирая слова, – которые не имеют непосредственный отношений к промышленность.
– Китайская разведка?
– Ну, или что-нибудь в этом роде.
– Но ведь заказ поступил на создание лекарства, а не оружия.
– Я так понял со слов наших ученых, задействованных в проекте, что лекарство могло получить широкое распространение в определенных отраслях промышленности. Только не спрашивайте, в каких и почему. Этого мне не объясняли, а я не спрашивать, потому что все равно ничего не понял бы. Я – бизнесмен и управленец, а не ученый.
– Кто вам обо всем этом рассказал?
– Абгарян. Кажется, так. Он делал доклад о результатах исследований. Они оказался не-удо-вле-тво-ри-тель-ный.
– «Тонг индастри» связывалась с вами после того, как начались проблемы с «Ультрафиолетом»?
Лунд покачал головой.
– Нет, они пропали.
– А вы с ними?
– Тоже нет. Зачем самому бегать за неприятностями? – добавил экспат, разглядывая окровавленный платок.
– Почему вы решили скрыть от руководства сам факт работы над этим проектом? Ведь с другими заказами было иначе.
– Из-за того, что я узнал о «Тонг индастри». Мне бы не простили, что я связался с подставной компанией. Это могло бы иметь… очень печальные последствия для «Фармасьон». Опасно иметь дела с теми, кого не знаешь. С теми, кто живет в тени.
– Понятно. Кто входил в группу, работающую над «Ультрафиолетом»? Мне нужен полный список.
Лунд пожал плечами.
– Я удалил эти данные. А русские фамилии слишком сложные, чтобы помнить наизусть.
Самсонов выругался про себя: этого следовало ожидать! Ведь знал же, что компьютер экспата чист.
– Скажите хотя бы, сколько всего человек трудились над проектом? – потребовал он.
– Семь.
– Я буду называть фамилии, а вы вспоминайте, знакомы они вам или нет. Я должен знать, кто из этих людей был задействован.
Лунд вялым кивком выразил согласие.
Самсонов начал с первых двух жертв – сотрудников «Фармасьона», которых пытали, затем перешел к Абгаряну, Шварц, Харину, Долинину и Жаркову.
При звуке некоторых фамилий экспат морщился, хмурился, но все-таки кивал.
– Да, все эти люди работали над «Ультрафиолетом», – сказал он. – Семеро.