Спина Ольги тут же напряглась, а Арсений с любопытством взглянул на Машу. Игорь задумался. Выразительные черные брови нахмурились, в серых глазах плескалось сомнение.
— После того, что натворил последний, моя верность поколебалась, — наконец сказал он. — Но сейчас, видя, как в лучшую сторону меняется наш мир, во мне снова зреет надежда, что все будет ладно. Возможно, этот новый хранитель, кем бы он ни был, сможет избавить Волковье от власти ведьмы и вернуть себе волчье войско.
Настала Машина очередь задуматься. Игорь ей нравился. Может, он и выглядел смешным и неуклюжим волчонком, но в нем была сила и храбрость настоящего волка, которая пока что пребывала в зачатке, но вот-вот грозила вырасти и сделать из юноши мужчину.
Наплевав на запрет Ольги, Маша вздохнула полной грудью и твердым голосом сказала:
— Я и есть тот новый хранитель.
Сказав это, девушка почувствовала себя Тони Старком, который объявил во всеуслышание, что он — Железный человек.
Кажется, Ольга перестала дышать. Маша приготовилась к худшему. У Игоря же от ее слов отвисла челюсть, а Арсений одобрительно подмигнул девушке, мол, все правильно сделала. Ну, хоть кто-то на ее стороне…
— Ты и правда хранитель? — спросил ошалевший Игорь.
Маша кивнула.
— Я когда-нибудь тебя убью, — сквозь зубы процедила Ольга. — И даже не посмотрю, что ты мне стала почти сестрой.
Тут уже удивилась Маша. Как ей расценивать слова Ольги? Это угроза или комплимент?
Так и не найдя, что сказать, девушка лишь крепче сжала талию охотницы и прошептала ей на ухо:
— Прости.
Ольга отмахнулась от нее, как от назойливой пчелы, но Маша знала, что охотница простит. Даже, наверно, уже простила. Ведь она стала ей почти сестрой. Маша не могла этого отрицать, потому что, в сущности, так оно и было.
До самого вечера Игорь не отставал от Маши с расспросами. На большинство его вопросов о хранителях девушка даже не могла ответить, и тогда на помощь приходил Арсений. До самого привала Игорь не затыкался и Маша уже начала жалеть, что призналась ему.
Лагерь разбили на опушке леса. Ольга развела костер и достала бурдюки с водой, купленные в таверне хлеб и сыр, и оставшиеся сушеные яблоки. Маша с Игорем брезгливо уставились на скудный ужин и изъявили желание полакомиться чем-то мясным.
— Я хотела купить вяленого мяса, но все деньги теперь у нашего проводника, — Ольга кивнула на Игоря. — Так что довольствуйтесь тем, что есть.
— Вообще-то рядом с нами лес, — Маша демонстративно ткнула пальцем в сторону чащи. — Там как раз есть мясо, которое ты, Оля, запросто можешь поймать.
Охотница бросила на девушку хмурый взгляд.
— Ну пожа-а-алуйста, — взмолилась Маша, постаравшись сделать жалкое личико.
— Добро, — сдалась Ольга. — Я попробую кого-нибудь поймать.
— Я пойду с тобой, — сказал Арсений, поднимаясь с земли. — Прослежу, чтобы местный леший и лесные духи тебе не навредили.
— Ничего со мной не будет, я постоянно охотилась в лесах Залесово, — заявила Ольга. — Лучше следи за Машей.
— Ты охотилась в моих лесах, — разубедил ее Арсений. — А здесь — чужие, и никто тебя тут не знает. Я иду с тобой, а с Машей будет Игорь.
— Да ни за что! — крикнула Ольга. — Одна справлюсь.
— Ну, если хочешь всю жизнь бродить в этой чаще, то иди.
Арсений сел обратно к костру.
— Идите, — сказала Маша. — Со мной все будет хорошо. Игорь рядом. И у меня есть амулет, — девушка коснулась мешочка, подаренного Радмилой.
Чтобы убедить Ольгу отправиться на охоту с Арсением, Маше пришлось чуть ли не полчаса говорить, что все будет хорошо. К тому же, если Ольга не добудет ей мяса, то Маша не сможет уснуть и будет всю ночь мучиться от голода, так как от яблок ее уже тошнит, а у сыра настолько противный запах, что она даже смотреть на него не могла.
Наконец охотница сдалась, и они с Арсением скрылись в лесной чаще. Маша и Игорь остались одни.
Ночь была теплой и звездной. Треск костра перемешивался со стрекотом кузнечиков в траве. Где-то вдалеке размерено кричала кукушка.
— Что делать будем? — поинтересовалась Маша у жующего сыр Игоря.
Тот пожал плечами. Ненадолго задумался, а потом, улыбнувшись, спросил:
— Расскажешь о своем мире? Что тебе больше всего в нем нравится?
Еще никто не спрашивал у Маши об этом. Все только и говорили о проблемах этого мира и о его структуре, но никто так и не поинтересовался, как выглядит мир, из которого пришла Маша. До нынешнего момента.
Девушка с благодарностью посмотрела на Игоря и, немного подумав, ответила:
— Наверно, кино. Это когда люди показывают представление, играют определенную историю: веселую, грустную, страшную. Это все снимают и сохраняют, а потом показывают по всему миру в специальных местах — кинотеатрах.
— О-о-о, — протянул Игорь.
По его виду было не совсем ясно, понял ли он Машины объяснения, но одно было очевидным — Игорю действительно интересно. Поэтому девушка продолжила.
— А еще еда. Она просто восхитительна! Хот-доги, гамбургеры, пицца, разные салаты, запеканки. Ммм! Не то, что ваша пареная репа.
При упоминании репы Игорь сморщился. Улыбка Маши стала еще шире.
— Больше всего я люблю пиццу. Это такой круглый запеченный кусок теста, на который наложено много разной еды: мясо, сыр, ветчина, курица, грибы, огурцы и всякие соусы. Вкус потрясающий!
Маша замолчала, рисуя в воображении горячую пиццу с тянущимся сыром и посыпанной сверху зеленью. А еще холодная сладкая газировка. Ее девушке тоже не хватало. И музыки. Пожалуй, музыки ей не хватало больше всего.
— Знаешь, — сказала Маша с грустной улыбкой. — Из всего перечисленного я все же больше люблю музыку.
— О, ну здесь тоже много музыки, — весело объявил Игорь. — При дворе моего отца были отменные гусляры, а еще голосистые девицы, которые поели частушки.
— Нет. В моем мире музыка другая. Ее очень много, на любой вкус. Тяжелая и легкая, грубая и мелодичная, плавная и обрывистая, медленная и быстрая. И ее можно включить в любой момент! Слушать и подпевать. Дома я часто так делала…
— Ты поешь? — спросил Игорь.
— Немного.
— Могу я попросить, чтобы ты спела мне что-нибудь из своего мира?
Девушка смутилась. Она еще никогда не пела для кого-то. Только для себя, когда оставалась одна. Голос у нее был неплохим, но, почему-то, петь при ком-то ней никогда не хотелось. Но сейчас, когда Игорь умоляюще смотрел на нее щенячьими глазами, Маша решила сделать исключение. Она поднялась на ноги и, прохаживаясь по поляне, раздумывала о том, какую песню ей выбрать.
— Селин Дион? Нет, он же ни слова не поймет, — бормотала она себе под нос. — Сплин? Земфира? Хм… Что же ему спеть?
Девушка хотела, чтобы песня была понятной для Игоря, легкой и красивой. Возможно, что-то из фолка…
— Точно! — вскрикнула Маша. — Я знаю, что спою!
Игорь тут же просиял и от нетерпения заерзал на месте. Маша отошла чуть подальше от костра и представила, что стоит не на поляне перед лесом, а на большой сцене под открытым небом. Закрыв глаза и вслушиваясь в стрекотание кузнечиков, девушка сделала глубокий вдох и запела:
Ах, иначе в былые года
Колдовала земля с небесами,
Дива дивные зрелись тогда,
Чуда чудные деялись сами9.
Песни Мельницы показались Маше идеальным вариантом. Она хотела спеть «Ольгу», но почему-то в последний момент передумала и затянула «Змея». Подражая вокалистке, Маша старалась петь звучным и загадочным голосом, на манер сказителя.
Позабыв Золотую Орду,
Пестрый грохот равнины китайской,
Змей крылатый в пустынном саду
Часто прятался полночью майской.
Маша приоткрыла глаза и увидела, что Игорь смотрит на нее, не отрываясь. Легкая улыбка играла на его губах.
Только девушки видеть луну
Выходили походкою статной,
Он подхватывал быстро одну,
И взмывал, и стремился обратно.
Вдалеке послышалось гулкое хлопанье крыльев, будто целая стая птиц летела в их сторону. Не прерывая пение, Маша обернулась, но сумеречное небо было пустым и безоблачным.
Как сверкал, как слепил и горел
Медный панцирь под хищной луною…
Внезапно задул холодный ветер. Маленькое тонкое деревце, росшее в стороне от леса, затряслось и согнулось пополам. Треск костра стал еще громче, а огонь буквально отскакивал от поленьев. Лошади нервно заржали и глухо затопали копытами о землю. Маша схватилась за треплющуюся на ветру юбку и вскрикнула, когда сильный порыв воздуха толкнул ее в спину. Улыбка Игоря тут же сошла с лица. Он вскочил на ноги и бросился успокаивать лошадей, которые пытались вырваться и сбежать.
Сзади вновь послышалось хлопанье крыльев, только теперь оно было совсем близко. Маша снова обернулась и увидела, как из-за деревьев вылетает нечто огромное и извилистое. Большие перепончатые крылья, гибкое змеиное тело, огромные зеленые глаза. Подсознательно Маша уже поняла, кто это, но признавать никак не собиралась.
Таких совпадений просто не может быть, это все нереально! Наверно, она заснула, пока говорила с Игорем, и это все ей снится. Ну, конечно, так и есть. Это сон. Ведь в реальности, пусть даже такой сказочной, разве могут быть драконы?!
Существо неумолимо приближалось. Миг — и оно уже совсем рядом. В тусклом свете костра блеснула огненная чешуя. Задние лапы с острыми когтями вытянулись, как шасси самолета. Маша испугалась, что существо вот-вот приземлится на нее, и, подняв подол юбки повыше, чтобы не мешал бежать, ринулась в сторону. Однако существо и не думало приземляться. Его целью оказалась сама девушка. Поняв это, Игорь сорвался с места и побежал за Машей, на ходу громко крича ей в след:
— Беги в лес! Быстрее!
Но было уже поздно. Когтистые лапы сомкнулись на талии девушки в замок, проткнув плоть в нескольких местах. От страха и боли Маша пронзительно закричала. Воздух тут же покинул легк