– Ты скажи, – прошелестел странный ответ.
Тут уж Маго удивился всерьез. Ну да, имя ее он знал, но ей-то откуда это известно?
– Ладно, ты Вика, я в курсе. А я Маго, это коротко от Магомета.
Виктория с поспешностью кивнула, задышала ровнее. Вот только в глазах теперь плескалась какая-то обреченность.
– Вы куда уезжаете-то?
– В Сан-Диего, конечно. Домой.
– Слушай, Вик, тут такое дело, – решился Угушев. – Можно мне сделать пару твоих фоток? Очень нужно, правда.
Девочка отшатнулась и снова растеряла все краски. Залепетала:
– Ну как же так? После тех снимков, ты помнишь, мой отец ведь говорил с твоим. И твой сказал, что он… что ты больше не станешь… а ты…
Тут у Маго щелкнуло и разом прояснилось в голове: да она же просто путает его с тем нахальным пацаном с фотки. Ничего удивительного, что они знакомы. Потому-то ее приемный отец и спрятал его тогда за ширмой.
Девочка замолчала и стояла, опустив голову, едва дыша. Он понял, что она готова уступить, требуется всего лишь немного нажать. Похоже, она до жути боялась его близнеца, хотя это было странно – ему, как и Маго, всего одиннадцать. А история с фотографиями вообще дурно попахивала.
Угушев вздохнул и сказал:
– Слушай, ты кончай трястись, потому что я – не он. В смысле, не тот, с кем у тебя из-за фоток терки были. Мы просто с ним братья-близнецы, так вышло, хотя я этого типа только в компе видел. Отец твой показывал, кстати.
Она снова кивнула, теперь в лице девочки появилось что-то тупое, безразличное. Понятно, не верит.
– Эй, я не вру, – повысил голос Маго. – И могу на раз доказать. Гляди!
Он рывком расстегнул куртку и стянул толстовку с левого плеча. С того самого плеча, где родимое пятно растекалось по руке и словно пыталось вскарабкаться вверх по шее. Пятна Маго не стеснялся, но и демонстрировать непонятной девчонке точно не стал бы без крайней необходимости.
Она сперва заморгала, потом подошла ближе. Угушеву даже показалось, что сейчас девчонка послюнит палец и проверит пятно на подлинность. Но обошлось без этого.
– Не понимаю, – быстро и часто хлопая ресницами, прошептала Виктория. – У него ведь нет братьев, я точно знаю.
– Хорошо с ним знакома?
– С детства.
– А чего так испугалась тогда?
Девочка прерывисто вздохнула, помотала головой, словно отгоняя кошмар.
– Просто не ожидала. Мы собирались уехать до приезда их семьи. Это их дом, мой папа работает на его отца. Мы могли бы еще задержаться, дом большой, но папа мне пообещал. Сказал, что мы не встретимся в этот раз, а тут вдруг…
Вместе с цветом на ее лицо возвращалось высокомерное выражение, и Маго заторопился:
– Так я сфоткаю? Ты сядь к роялю, я быстро.
– С чего вдруг я тебе позволю? – недобро прищурилась девочка, отступая к двери. – Лучше объясни, кто ты такой и зачем сюда явился. Или я начну звать на помощь.
Маго подумал, что если даже девчонка спутала его с братцем, то слуги уж точно не отличат…
– Я уже сказал тебе. Меня привозили сюда по приказу твоего отца, показали брата на фотографии. Но мне этого мало, я решил теперь сам все разведать. Слушай, а ты вообще есть в соцсетях?
Отрицательное движение белокурой головы.
– Вообще нигде? Я думал, такого не бывает.
– В наших кругах это не принято, – холодно уронила Виктория.
– А, понял.
Утомившись беседой, Маго просто подхватил мыльницу и сделал пару снимков до того, как она с протестующим воплем закрыла лицо руками.
– Да как ты смеешь? Все, я зову прислугу! Ира!
Так, наверное, звали ту девушку, которая лихо уволокла чемоданы. Маго на всякий случай отступил обратно к окну, подальше от источника света, и сразу увидел горничную – она стояла у ворот рядом с огромным белым внедорожником. Охранники помогали ей грузить чемоданы в багажник.
– Прекращай вопить, твоя Ира все равно не услышит. А от этих снимков точно вреда не будет, я не собираюсь их где попало выставлять. Они просто нужны мне, вот и все. И они нормальные, не такое гадство, как мой братец любит фоткать.
Последнюю фразу он произнес с очевидным намеком. Виктория захлебнулась от возмущения:
– Это не то, что ты вообразил! Просто он… ну, он любит всякий экстрим, ролевые игры, все на пределе. Всякий раз придумывает нам новую игру, другие имена. А с теми фотографиями была такая идея, словно я на грани самоубийства, балансирую на краю крыши или стою на стуле с петлей на шее. Тогда я в самом деле сильно травмировалась, поэтому отец все узнал… Твоему брату он не мог запретить, конечно; только хуже вышло бы. Но теперь старается, чтобы мы не пересекались.
– Слушай, а как его зовут, братца моего? – спросил Маго.
– Кир, – сникла Вика.
Маго заметил, как ее передернуло.
– Он чё, не русский?
– Вроде русский, отец его Кириллом зовет, – не совсем уверенно прозвучало в ответ. – Но вообще у его отца дома по всему миру.
– Вы с ним на каком языке общаетесь?
– На английском или на русском. Он много языков знает, но у меня с ними не очень-то.
Маго шумно выдохнул – прямо от души отлегло. Он с каждым мгновением все сильнее жаждал познакомиться с братишкой, но язык мог стать проблемой.
– Объясни мне, если тебе не нравилась эта его фотосессия, так почему не послала его? Этот же легкотня, ты старше его.
Виктория опустила голову, задышала тяжело, с присвистом. Потом тихо ответила:
– Ты просто не знаешь, какой он. С ним с трех лет никто не может справиться. Его отец – очень богатый и властный человек, Кир слушается только его, и то не всегда. А мистер Прайд – так его отца зовут – не заморачивается с воспитанием. Построил Киру отдельный дом, тут тоже строит. Позволяет ему делать все, что он хочет. Все позволяют, потому что, если ему отказать, он затаит злобу и будет мстить. Он растопчет тебя, а со стороны будет казаться, будто сама виновата, – со всхлипом закончила девочка. Лицо ее некрасиво сморщилось.
– Понятно, – сквозь зубы произнес Маго. – Знаешь, после твоих слов ужасно захотелось познакомиться с ним, заняться поскорее его воспитанием. Когда, говоришь, он приезжает?
– Прячься! – вдруг скомандовала Виктория.
Угушев без лишних вопросов нырнул под стол. Вошла горничная в кружевном переднике, спросила с порога:
– Звали, мисс? Повариха вроде слышала…
– Ага, час назад! – рявкнула на нее Виктория. – Тебя дозовешься. А если бы меня убили за это время?
– Некому убивать, мисс, – апатично отозвалась та. – В доме только повара остались, а я вещи грузила. Ваш отец будет здесь через час. Могу идти?
– Можешь, – сквозь зубы прошипела девочка.
Девушка подхватила те вещи, что еще оставались у порога, и бесшумно удалилась; за ее спиной хозяйка комнаты щелкнула замком.
– Мисс? – усмехнулся, вылезая из своего укрытия, Маго.
Девочка надменно вздернула узенький подбородок:
– Отец так требует от прислуги, которую берем с собой. Чтобы привыкали к порядку. Мы в основном в Штатах живем, сюда отец по работе приезжает. В этот раз присматривал за строительством дома для Кира, чтобы все было, как он хочет.
– А мать у тебя есть?
Виктория равнодушно мотнула головой:
– Нет, умерла, давно уже.
– Ладно, пойду я, – сообщил Маго.
Отошел к окну, сел на подоконник и перекинул ноги наружу.
– Погоди! – Девочка сделала шаг за ним, даже руки протянула.
– Чего тебе?
– Ты хотел сделать фотки, – произнесла Виктория неуверенно. – Сказал, что очень нужно, верно?
– Ага, – снова сполз с просторного мраморного подоконника Маго. – Вообще-то позарез.
– Скажешь зачем?
– Не сейчас, – отрезал мальчик. – Но потом ты узнаешь, обещаю.
Девочка подумала, разочарованно вздохнула.
– Ладно, делай. Я могу сесть за рояль. Я доверяю тебе, – розовея, вдруг призналась она.
Угушев поспешил воспользоваться ситуацией и отщелкал другую Викторию на свою дешевенькую камеру. У инструмента и несколько портретных, особенно с левого профиля, где была родинка. Потом на столе прихватил карандаш и черкнул пару строк на обратной стороне листа с рисунком.
– Я тут свою почту тебе написал и телефон, звони, если захочешь пообщаться. Ну, или узнать чего-нибудь интересное.
– Например? – насторожилась Виктория.
– Ну, так. Зачем мне снимки твои нужны, например. Сейчас не скажу, но потом – вполне возможно. Можешь и свои номера продиктовать, расскажу тебе кое-что потрясающее.
У девочки блеснули любопытством глаза, и она, оторвав полоску бумаги, что-то быстро написала и передала Маго. Тот зажал клочок в кулаке, как бесценное сокровище.
– А заодно расскажу, как с братишкой пообщаюсь. Уверяю, больше он тебя пугать не станет, и…
Вика ахнула, отшатнулась, и он замолчал – такой она выглядела перепуганной.
– Не связывайся с ним! Ты не понимаешь… С самого начала он придумывает, как подставить или унизить человека, а потом выставляет свои условия. Меня он все время пугает, сбивает с толку, заставляет говорить и делать такое, что я никогда бы…
– Успокойся, – мягко сказал Угушев, когда девочка снова затряслась с ног до головы. – Я разберусь.
– А если Кир сам не справляется, то зовет на помощь тех, из лиги… Это взрослые ребята, они по всему миру за ним ездят, это его свита и армия!
– Что еще за лига? – удивился мальчик.
Викторию передернуло, она отступила на шаг и закрыла лицо руками.
– «Лига чистых». Но я не должна ничего о них говорить, иначе он меня накажет. А тебя особенно возненавидит, потому что ты… ну, вы в самом деле очень похожи. Ты же понимаешь, что ему не нужен другой такой же, как он?
– Ага, – кивнул Маго и расплылся в такой торжествующей улыбке, что Виктория ничего больше говорить не стала, только вздохнула и покачала головой.
А Угушев вылез в окно и прежним путем, но уже не таясь, прошествовал к великолепным воротам. По пути даже подошел к колючему строению из гранита – личному дому его близнеца, как он теперь знал. Рабочие не обратили на мальчишку никакого внимания, они явно торопились и за прошедший час успели снять леса. Маго закинул голову, чтобы разглядеть, что там, на верхушке черной стрельчатой башни, и поморщился – оказалось, лошадиный череп; может, и не настоящий, но очень натуральный с виду.