Травница с улыбкой посмотрела на Влада и невольно прищурился, таким ярким и светлым он сейчас казался ей. Возможно, всему виной были долгий обморок и солнце, которое играло в его золотых волосах.
— Все в порядке, Влад, все хорошо, — ответила она на его объятия, чувствуя, как бешено бьются их сердца. Теперь Веда помнила все, что было в ее детстве, помнила все уроки бабушки. Ей хотелось спрятаться от этого, снова убежать или остаться сидеть на этой полянке и продолжить прижиматься к покачивающейся груди охотника.
— Я так волновался, Веда, — шептал он ей на ухо. — Так волновался.
Он не мог отпустить ее, не мог разжать руки. Ему казалось, что если он не будет прикасаться к травнице, то она вновь исчезнет, и его не выйдет ее отыскать.
Они просидели так несколько десятков минут. Влад то и дело начинал ее целовать, но потом вновь замирал, и девушка погружалась обратно в свои мысли.
— Пойдем, тебе надо поесть, — улыбнулся парень, когда услышал урчание требовательного живота девушки. Она с согласием кивнула, встала на ноги и сняла влажные бинты, стараясь не вдыхать неприятный для нее запах, который уже успел пропитать кожу.
Веда жадно накинулась на еду, откусывая огромные куски, немного их жевала и тут же глотала, запивая водой. Этот недолгий сон отнял у нее столько сил, что она с радостью ела бы еще два дня подряд, лишь изредка прерываясь на отдых. Но им пора двигаться дальше, и сейчас травнице было ясно, в каком направлении им следует идти.
Что-то внутри тянуло ее дальше в лес; оно желало показать невиданное нечто, что пожирает земли Замковья. Девушка задумчиво смотрела в одну точку, с силой обхватив кружку с водой.
— Веда, — охотник тронул ее руку, и травница вздрогнула от неожиданности. — Что произошло? Расскажи мне, прошу.
Она взглянула на Влада, вспомнила разговор с бабушкой о нем, поджала губы, осознавая, что время еще не пришло. Пока ее тайны должны оставаться секретом, известным только ей и двум мертвым женщинам. Она решила, что расскажет все после того, как они закончат свой путь, когда доберутся обратно до Велекамья, когда Влад покажет ей свой родной город, красивые улочки столицы. Тогда, когда она сделает то, ради чего вообще ввязалась в это. И, если охотник захочет услышать ее рассказ, она расскажет ему.
— Это был просто дурной сон, очень длинный сон, в котором я видела свои воспоминания, — тихо сказала травница. — У меня есть что-то важное, что я хочу рассказать тебе, но позже. Хочу, чтобы мы были в безопасности, ладно?
Влад кивнул и погладил её по волосам, решив, что может подождать и не имеет права требовать ответов немедленно.
Девушка закончила есть, и они продолжили путь. Если раньше их движение было случайным, то теперь они шли уверенно. Иногда травница останавливалась, словно прислушиваясь к чему-то, или глубоко вдыхала воздух, напоминая охотничью собаку. Но Влад предпочёл оставить это сравнение при себе, догадываясь, что оно могло бы ей не понравиться.
Путники углублялись в лес. Деревья становились всё выше и гуще, скрывая небо и облака. Охотник внимательно осматривал окружение, держа руку на рукояти меча. В один момент ему показалось, что с толстой ветки на него уставился черный кот с жёлтыми глазами и острыми зубами, но как только он моргнул, видение исчезло. Парень потряс головой, решив, что усталость даёт о себе знать, и подумал, что этой ночью ему обязательно нужно хорошо выспаться, чтобы быть полезным своей спутнице.
— Что ты сделаешь, когда вернёшься в Велекамье, Влад? — спросила девушка, переплетя свои пальцы с его.
— Явлюсь к главе охотников. Он заставит меня детально описать наше путешествие на бумаге для потомков. Это будет долгий и нудный процесс, уверяю тебя. А тебе придётся сидеть рядом, чтобы я ничего не упустил, — травница улыбнулась, а парень ответил ей широкой улыбкой.
Он часто видел, как его наставник документировал все свои походы. У Вереска всегда были пергамент, перо и чернильница. И каждый раз, когда они с молодыми охотниками покидали Вороний Дом, наставник тщательно записывал всё, что происходило вокруг, включая мелочи вроде того, сколько раз они останавливались по нужде.
— Я не это имела в виду, — буркнула травница, на ходу поглаживая шею Весны. — У тебя есть какой-то план, а может, желания? Думаю, мне предстоит долго спать. И даже если тебя снова отправят куда-то, всем придется подождать.
— Нет, Веда. Уверен, по возвращении нас ждут встречи и балы. Тебя опять нарядят в платье и заставят танцевать. И, что еще хуже, там будет толпа знатных людей, каждый из которых захочет познакомиться с травницей, спасшей Замковье.
При этих словах девушку передернуло, и это было абсолютно искренним чувством. Она представила, как на нее будут смотреть, трогать ее, задавать вопросы, на которые она не хочет отвечать. Охотник, посчитав это забавным, приобнял Веду за шею.
— Тогда я сбегу обратно в Лесовье, — фыркнула она наконец.
— И я последую за тобой. Охотник всегда следует за своей травницей, — продолжил улыбаться Влад. — Согласна?
Он посмотрел ей в глаза — такие яркие, зеленые, невольно сравнивая их с окружающей листвой. Веда гордо встретила его взгляд, и ее лицо стало менее строгим и отрешенным, чем раньше. Она кивнула в ответ на его последний вопрос. Идея вернуться в Лесовье, не ехать в столицу, ей понравилась. Прекрасная, но, к сожалению, несбыточная мечта.
Пока девушка задумалась, Влад поцеловал ее, и она тут же ответила на поцелуй. Они были невероятно разными: он — спокойный и нежный охотник, она — резкая и колкая травница. Он всегда теплый, она вечно холодная. Две противоположности, идеально дополняющие друг друга.
Парень гладил ее волосы, спускаясь к шее, осторожно обводя линию челюсти, проводя большими пальцами по ее щекам. Он почувствовал, как ее пальцы скользят по его пояснице, сминая рубашку, слегка царапая ногтями.
— Я могу стоять так целую вечность, — прошептал охотник, прижимаясь к девичьим губам и сжимая ее талию.
Веда, стараясь скрыть смущение, опустила взгляд, уткнувшись лбом в мужскую грудь. Что-то пробурчала, но Владу не удалось разобрать ее слова, и она отступила назад, вырываясь из приятной пелены солнечных эмоций и теплых объятий.
— Идем, — кивнула головой девушка, указывая верное направление.
— Идем, — согласился охотник.
Хотя они шли не так долго, но уже наступили ночные сумерки. Часы Влада говорили, что до заката еще далеко, но погруженный в темноту лес предвещал приближение ночи. Впрочем, охотник и травница упрямо продолжали свой путь вперед.
Веда повела их вглубь, словно снова услышав зов и мольбы Леса. Она чувствовала, как Лес молится, чтобы она скорее пришла и избавила его от напасти, что поселилась в его сердце. Каждый ее шаг, каждое движение и вдох были пронизаны решимостью. Она знала, что все получится. Не зря бабушка желала встретиться с ней, напомнив обо всем, что было. Теперь Веда снова была сильной, готовой к борьбе и победе.
Однако теперь она не была одна, как пять лет назад, брошенная девочка, сбежавшая из дома, который когда-то был ей родным. Рядом с ней был Охотник, с которым их связывала не только общая цель.
Влад наблюдал, как травница сжимает кулаки, видел, как мысли и чувства мелькают на ее лице, но не вмешивался. Он тоже чувствовал, что они уже близко. Белобог усиливал не только его тело, но и все его чувства, открывая те, которые обычным людям недоступны. Поэтому Влад был быстрее, сильнее, изворотливее, умел слушать и слышать. И подобно Веде, он чувствовал приближение чего-то неправильного.
С каждым шагом тени становились все более густыми, а воздух холоднее. Влад ощущал, будто погружается в один из своих кошмаров. Тот самый кошмар, который он видел в лесу, пока его не разбудил пришедший волкодлак.
Темнота, обнаженные деревья и страх. Он схватил Веду за руку, притягивая ее к себе.
— Я уже видел это во сне. Мне не нравится то, что я чувствую, Ведеслава, очень не нравится, — прошептал он, приближаясь к ее уху. Он боялся, что его могут услышать невидимые враги и атаковать первыми.
— Мне тоже, — хрипло ответила она, сжимая его ладонь крепче.
Веда глотнула слюну, ощутив странный металлический вкус во рту. Но она не позволила страху овладеть собой, лишь поняла, что битва близка и кровь неизбежна.
Впереди показался свет, но он был обычным. Полумрак, проникающий между ветками, имел сероватый оттенок с примесью красного. Перед глазами Влада потемнело, но он сдержал подступающую тошноту. Веда, напротив, сузила глаза с злобным прищуром. Кто-то развел огонь в самом сердце Чернолесья, и это было вызовом, непозволительной дерзостью.
Они замерли, но вокруг было тихо. Необычайно тихо, словно весь лес затаился. Эта часть Леса пуста, и Веда надеялась, что нечисть и другие звери просто ушли, не желая вступать в конфликт с неизвестным врагом.
Охотник и травница медленно и бесшумно подкрались к зарослям, отделявшим их от источника странного света. Лошадей оставили позади, не желая, чтобы они участвовали в возможной битве. Влад извинился взглядом перед Призраком, обнял его за шею, молча обещая вернуться. Веда лишь похлопала Весну по плечу.
Кусты, хоть и пропускали свечение, но были довольно густыми, мешая разглядеть все, что происходило за ними. Охотник протолкнул девушку между собой и листвой, приложил палец к губам и осторожно отодвинул самую объемную ветку в сторону. Теперь им была видна вся картина.
Тут и там проходили фигуры в серых капюшонах, явно люди, но может быть и нечисть. Но сильнее всего поразил огромный костер с черно-красным пламенем. Лес, соприкасающийся с огнем, чернел и умирал, как и земля вокруг него. Здесь была истинная причина гибели Замковья.
За костром вырисовывалась арка, на первый взгляд высеченная из дерева. Но когда Ведеслава пригляделась, поняла, что это кости — множество костей. Девушка сдержала удивленный вздох, а Влад так же тяжело дышал ей в затылок.