Потому слова Старцева повергли Игоря в глубокие и сумрачные размышления. Даже Чесноков протянул несколько разочарованно:
– Блин, Сём, и ты в бандиты подался…
Старцев, видя реакцию друзей, сел и попытался разрядить обстановку:
– Да какой я бандит? Ну вы чего? Сейчас так, как у вас в глубинке, дела нигде уже не делаются. Нет ни разборок, ни сходок, ни этих четких пацанчиков с тюремными замашками. Сейчас все решают юристы и суды, деньги и чиновники.
– Это чего они решают? – исподлобья спросил Игорь. – Кому в Зоне пулю в башку пустить? Или как сподручнее рабов на плантациях использовать?
– Горын, ты не понимаешь, – попытался объяснить Старцев. – Я же говорю – это только тут тайга – закон, а прокурор – медведь. Там все по-иному.
– Да я вижу, – Фомин кивнул на лежащий пистолет.
Чесноков фыркнул.
– Это для безопасности, – ответил Семен. – Сами же видели как тут дела решаются. Если бы не ловушка, то нас бы те мужички из обрезов покрошили. А мы всего-то хотели купить редкий артефакт. Для частной коллекции.
Фомин с Чесноковым переглянулись, уважительно качая головами.
– Для частной, понимаешь, коллекции, – повторил Гоша. – Перлись через всю Зону, чтобы, значит, коллекцию пополнить.
– Да, вот для этого и перлись, – резко ответил Семен. – А что такого? Я работаю на известного банкира, у него свои тараканы в голове. Особенно рассуждать не приходится. И вообще, что за допрос с пристрастием? Чего вы мне тут суд чести устраиваете? Сами ведь тоже не за грибами пришли, верно?
– Верно, – не стал юлить Игорь. – Но у нас тут вообще все сложно.
– А я не спешу, – Семен вновь улегся, бросив взгляд на лизнувшую подножие холмика «зеленку». – Мы с вон той зеленой лужей готовы послушать ваши истории.
– Да нет у нас особенных историй, – Фомин развел руками. – Все как у всех.
– Давай-давай, рассказывай, – подбодрил его Семен, улыбаясь. – Прямо с момента моего отъезда и начинай.
Фомин поднял глаза на заходящее солнце, прикинул время до заката. Сидеть тут не хотелось, но другого выхода не было. Да и пять – десять минут погоды не сделают. Потому, набрав в грудь воздуха, он начал.
Рассказ продлился несколько дольше, чем он рассчитывал. Со времени их последней встречи со Старцевым прошло не так уж и много времени, но зато они неожиданно оказались наполнены событиями. Память подсовывала друг за другом новые и новые воспоминания, словно ловкий ассистент фокусника, цепляя одно за другое, и вытаскивала картинки из самых глубин. В теплом воздухе звучали давно забытые имена и названия, забавные случаи и печальные происшествия. Особенно Игорь выделил историю своих взаимоотношений с отчимом. Не хотел жаловаться, просто накипело. К тому же Семен проявил уважительное внимание, даже задал несколько вопросов о личности Саши Востока.
То и дело Фомина дополнял Чесноков. В его интерпретации многие события звучали особенно драматично, учитывая через что ему пришлось пройти, но Гоша неизменно заканчивал их на позитиве, от души смеясь и хлопая себя по колену.
– Постой, – прервал очередную хохму Гоши Семен. – Ты все это время жил в Интернате?
– Ну да, – кивнул Чесноков. – Я и сейчас почти что там живу.
– А почему не переедешь?
– Куда? – удивился Гоша. – На съемные квартиры? А так у меня своя комната в общаге.
– Общага прямо возле Института, – пояснил Игорь. – Раньше головная контора МИВК располагалась в Академгородке, а у нас тут была пара лабораторий да какой-то испытательный стенд. В прошлом году Зона поставила на Академгородке жирный крест, многие ученые погибли. Оставшиеся переехали сюда, в Искитим. Под это расширение им выделили территорию бывшей фабрики, к которой прилагалась пара общежитий.
– К тому же, – продолжил Чесноков. – Нельзя мне от Института уезжать. Во-первых, я на подписке, как все дифференты, а во-вторых, в других местах блокаторы мне не достать. Без них я долго не протяну.
Словно в подтверждение своих слов, он выудил из кармана пластиковую коробочку, вытряхнул на ладонь две синие капсулы таблеток и закинул их в рот.
– Без них я в обезьяну превращусь, – невесело хмыкнул Гоша.
– В кого? – не понял Семен, но Фомин жестом дал понять, что объяснит потом, в более подходящее время.
Наступила пауза. Враз посерьезневший Гоша пялился в далекий горизонт, Игорь перекидывал из руки в руку камешек. Семен поднялся и неторопливо прошелся по кругу, высматривая притаившуюся в траве аномалию. Пощелкал бесполезным «Диригентом», равнодушно попинал рюкзак с «малахитом».
– Слушай, Гоша, а может, сможешь вывести нас отсюда? Надоело тут болтаться, – обратился он к другу.
– Это как же я нас выведу? – удивился Гоша.
– Ну при помощи этих своих способностей, – Семен сделал в воздухе пассы руками. – Ты ведь увидел синий туман, когда мы с Горынычем ничего такого не заметили? Я думаю, Зона тебе ближе, чем нам.
– Это потому, что я дифферент? – нахмурился Чесноков.
– Нет, это потому, что ты черный, – саркастически ответил Семен. – Ну конечно, потому, что ты дифферент.
– Ты всегда умел быть тактичным, – «похвалил» друга Фомин. – Давай жги дальше.
– Не, ну а чего такого? – Старцев подошел к Гоше. – Мы тут не чужие друг другу люди, все всё понимают. Я же не хочу обидеть или оскорбить, я на самом деле считаю, что у Гошки с Зоной какая-то особая связь, которая может нам помочь.
– Например? – позволил предположить другу Фомин.
– Ну, например, может, он сможет прогнать «зеленку», – пожал плечами Старцев. – А почему нет?
– Да ладно!
– А вы пробовали? – парировал Сёма.
Гоша и Игорь переглянулись. Потом Чесноков, невзирая на слабые попытки Игоря отговорить его от дурной затеи, сделал несколько шагов по направлению к трепещущему под вечерним ветерком полю.
Реагирующая на сотрясания почвы «зеленка» не заставила себя ждать, лужицей ртути подкатилась к подножию холмика и замерла, словно вглядываясь в человека.
Гоша остановился от аномалии в паре шагов, опустился на корточки и, нервно огладив бороду, вперился в нее пронзительным взглядом.
Игорь и Семен замерли, с интересом наблюдая за другом.
Чесноков хмурился, играл желваками, сопел и сжимал губы. По нему явно читалось, какие мысленные команды он посылает своему внеземному оппоненту. В какой-то момент Игорю даже показалось, что ловушка дрогнула, изменила свою форму.
– Фух, – выдохнул Гоша, валясь на спину – Бесполезно.
– Ты голосом, голосом попробуй, – подначивал друга смеющийся Семен.
– Да ну тебя, – Гоша отмахнулся, полез назад на вершину холмика.
– Ну попробуй! Тебе жалко, что ли?
– Жалко у пчелки… знаешь где? – Гоша все же остановился, вновь посмотрел на «зеленку». Прикрикнул, как на шелудивого пса: – А ну пошла отсюда!
Только трава зашелестела, когда аномалия стремительно скрылась из виду, умчавшись прочь.
Люди ошарашенно застыли, провожая «зеленку» глазами. Потом Чесноков дурным голосом заорал:
– О-хо-хо! Ничего себе!
Ему вторили удивленные возгласы Фомина и Старцева.
– Я же говорил! – самодовольно расплылся в улыбке Семен.
Игорь, не веря своим глазам, пытался обнаружить хотя бы признаки ловушки, но она действительно ушла. Чудо да и только!
– Тихо! – вдруг скомандовал Старцев, замирая и поднимая вверх палец. – Слышите?
В воздухе вибрировал какой-то звук, он приближался и разрастался, превращаясь в механический клекот, знакомый и странный для этих мест. Прежде чем Игорь смог определить наверняка его источник, из-за густого подлеска выскочил небольшой красный колесный трактор и, подпрыгивая на кочках, понесся вдоль железнодорожных путей. Фомин разглядел в кабине скрюченного над рулем человека, за которым до самой крыши высились пузатые мешки. Трактор рычал, дергался, выплевывая клубы черного дыма, и казалось, вот-вот развалится. Человек в кабине отчаянно рулил, стараясь не выпасть наружу.
– Какого хрена… – подал голос Чесноков.
Трактор вдруг истошно взвыл, его будто дернули назад, даже задние колеса подбросило вверх. Водитель принялся выбрасывать мешки, пропихивая их в узкий проем двери, когда корпус машины начал сминаться, словно бумажный. Даже на холмике было слышно, как скрипит и жалобно стонет железо. Потом звонко щелкнуло, словно ударили хлыстом, и трактор завалился на бок, разваливаясь на куски.
– Наркоши совсем с ума сошли, – прокомментировал Игорь. – По Зоне на тракторе? Это слишком.
– С чего ты взял, что это наркоши? – поинтересовался Семен.
– У них тут вокруг плантаций натыкано как грязи. В мешках, наверное, коноплю везли.
– «Искитимский дымок»? – кивнул головой Старцев. – Наслышан.
– Это ее у вас так называют? – усмехнулся Фомин. – Не знал. В любом случае…
Он вздрогнул от душераздирающего человеческого крика. По полю в сторону леса бежал невесть как уцелевший водитель трактора. Он беспорядочно размахивал тощими руками и затравленно оглядывался, высматривая что-то преследующее его по земле. Подпрыгнул, завопил, бросился в другую сторону, петляя и подпрыгивая. Его потная майка голубым пятном металась над зеленым полем, и выглядело это как-то обреченно.
– Эй! – закричал Чесноков. – Сюда!
Он замахал руками, привлекая внимание человека. Но тот не услышал, полностью поглощенный нахлынувшим ужасом. Фомин успел увидеть серое лицо с глазами впавшими в багровые синяки глазниц, острые скулы на худом лице и нездоровую сыпь на лбу Это точно был один из тех рабов-наркоманов, что работают на плантациях за халявную дозу.
А потом у тракториста будто ноги подломились. Он завизжал от боли и ужаса, попытался оттолкнуться от земли руками, но в тот же миг в воздухе уже метались культи без кистей, которые выглядели оплавленными свечными огарками. Крик захлебнулся, а через секунду о присутствии несчастного напоминала лишь примятая трава.
Так вот куда умчалась «зеленка»! Она просто почувствовала приближение большой добычи.
Понял это и Старцев. Хватая рюкзак, он заорал: