– Это вертолет Косгроува, – крикнул он в ответ, уже на бегу. – Брабанд умеет управлять им.
Босх в считанные секунды преодолел коридор и выскочил наружу. Менденхолл бежала в нескольких шагах сзади. Их тут же встретил град пуль, впивавшихся в резьбу дверной рамы. Босх вновь бросился наземь и перекатился под защиту одной из каменных цветочных клумб, установленных в ряд вдоль фасада.
Осторожно посмотрев поверх ее края, он увидел, что вертолет все еще стоит на площадке, но его главный винт уже набирает обороты, необходимые для взлета. Оглянувшись на входную дверь дома, ярко освещенную изнутри, он увидел Менденхолл. Лежа на полу у порога, она ладонью зажимала себе левый глаз.
– Менденхолл! – крикнул он. – Укройтесь внутри! Вы ранены?
Менденхолл молча переползла в сторону от двери, где было безопаснее.
Босх снова чуть приподнял голову над клумбой, чтобы взглянуть на вертолет. Его двигатель оглушительно завывал, достигнув мощности, достаточной для отрыва от земли. Босх видел, что дверь до сих пор открыта, и хотя не мог различить никого внутри вертолета, знал, что это мог быть только Брабанд. Побег Босха из амбара нарушил его планы, и теперь ему оставалось только бежать.
Босх выпрыгнул из своего убежища и несколько раз выстрелил по вертолету. После четвертого выстрела у него кончились патроны, и он бросился внутрь дома. Встав на колени рядом с Менденхолл, он извлек пустую обойму.
– Детектив, вас задело пулей?
Он вставил в рукоятку пистолета запасной магазин и передернул затвор, чтобы дослать первый заряд в патронник.
– Менденхолл! Вы ранены?
– Нет! То есть мне что-то попало в глаз, но я не знаю, что именно.
Он попытался оторвать ее ладонь от глаза. Она сопротивлялась.
– Дайте же мне взглянуть!
Она позволила отвести свою руку от лица. Он всмотрелся в ее глаз, но ничего не увидел.
– Вы не ранены, Менденхолл. Должно быть, в вас попала щепка или небольшой осколок гипсовой облицовки.
Но она снова приложила к глазу ладонь. Снаружи звук двигателя характерно изменился, и Босх понял, что Брабанд поднимает вертолет в воздух. Он распрямился и снова выбежал через входную дверь.
– Пусть летит! – выкрикнула вслед Менденхолл. – Спрятаться от нас ему все равно негде.
Но Босх пропустил ее слова мимо ушей. Он достиг подъездной дорожки в тот момент, когда полозья вертолета оторвались от посадочной площадки.
Босх находился от него примерно в двухстах футах. Вертолет начал подниматься, двигаясь вдоль ряда деревьев. Босх взял пистолет обеими руками и стал целиться в машинный отсек. Он понимал, что в его распоряжении всего семь пуль, чтобы заставить «вертушку» снова сесть.
– Босх, вы не можете стрелять в него!
Менденхолл вышла из дома и встала за его спиной.
– Еще как могу! Он же стрелял в нас!
– Но это противоречит инструкции!
Теперь она была рядом с ним, по-прежнему зажимая глаз ладонью.
– Только не моей инструкции!
– Прислушайтесь к тому, что я говорю! Ваша жизнь уже вне опасности! Он спасается бегством. Вы не предотвращаете смертельную угрозу.
– Чушь собачья!
Босх поднял руку с пистолетом вверх и три раза пальнул в небо, надеясь, что Брабанд услышит выстрелы или хотя бы заметит в темноте их вспышки.
– Что вы делаете?
– Заставляю его думать, что стреляю в него.
Босх послал еще три пули в воздух, никуда не целясь, но на всякий случай оставил в пистолете последний патрон. И его замысел полностью себя оправдал. Вертолет резко сменил направление полета, стремясь уйти в сторону от места, где расположился Босх, и скрыться за домом, чтобы использовать его как укрытие.
Босх застыл на месте, вслушиваясь. И почти сразу услышал то, чего ожидал. Оглушительный треск ломающихся металлических лопастей винта, обломки которых со свистом разлетелись в сторону миндальных деревьев, бритвами срезая ветви.
Затем на долю секунды наступила пауза, словно мотор полностью заглох, и показалось, будто весь мир погрузился в тишину. Но тут же снова раздался грохот, когда вертолет врезался в склон холма позади шато. Огненный шар стремительно взметнулся над его крышей и растворился в черноте неба.
– Как? – растерялась Менденхолл. – Почему это получилось? Вы же стреляли совсем не в него!
Босх уже бросился к месту крушения.
– Это ветровая турбина! – выкрикнул он на бегу.
– Какая еще турбина?
Босх обогнул угол особняка и увидел дым от охваченных огнем обломков, разбросанных по склону. В воздухе стоял острый запах топлива. Менденхолл догнала его и, включив фонарик, пошла впереди.
Вертолет рухнул с высоты всего в сто пятьдесят футов, но от удара развалился на части. Особенно сильный огонь полыхал там, где, по всей видимости, упал и взорвался топливный бак. Брабанда они нашли под остатками носовой части. Все его конечности выглядели сломанными и неестественно вывернутыми. На лбу зияла глубокая рана, нанесенная при падении острым куском металла. Но стоило Менденхолл направить свет фонарика на его лицо, как Брабанд медленно открыл глаза.
– Боже милостивый, он еще жив! – прошептала она.
Брабанд не отрывал от нее взгляда, пока она суетилась вокруг, снимая с его тела обломки, но головы повернуть явно не мог.
Босх тоже склонился, но лишь для того, чтобы запустить руку в карман его куртки, откуда вынул свой мобильный телефон и бумажник с жетоном.
– Что вы себе позволяете? – вскинулась Менденхолл. – Нам нужно срочно вызвать медиков, а вы не имеете права ничего трогать на месте преступления.
Босх не обратил на нее ни малейшего внимания. Вещи были его собственностью, которую он всего лишь вернул. Менденхолл воспользовалась своим сотовым, чтобы связаться со службой спасения и группой криминалистов. А Босх между тем обыскал остальные карманы Брабанда и нащупал в одном из них пистолет. Его собственный пистолет – это он знал точно. Затем посмотрел Брабанду в глаза.
– Я оставлю свое оружие на месте, шериф. Пусть у тебя его и обнаружат.
Менденхолл громко выругалась.
– Здесь нет связи!
Босх достал свой мобильник, включил его и увидел, как засветился дисплей. При падении телефон ничуть не пострадал и работал отлично. Три четких полоски ясно указывали, что он поймал сигнал.
– Мой тоже не ловит, – тем не менее сказал он и снова сунул телефон в карман.
– Проклятие! – забеспокоилась Менденхолл. – Но мы же должны что-то предпринять?
– В самом деле? – ухмыльнулся Босх.
– Да, – решительно ответила Менденхолл. – Это наш долг.
Босх снова встретился взглядом с Брабандом, а Менденхолл посоветовал:
– Вернитесь в дом. В кухне я видел телефонный аппарат.
– Хорошо. Я быстро.
Босх проследил, как она сбежала вниз по склону, и повернулся к Брабанду.
– Ну вот мы и остались одни, шериф, – негромко произнес он.
Брабанд силился что-то сказать. В конце концов Босху пришлось встать на четвереньки и склониться к его губам. Брабанд выдавил из себя чуть слышно и прерывисто:
– Я… ничего… не чувствую…
Босх приподнялся и оглядел его тело, словно оценивая повреждения. Между тем Брабанд явно пытался сложить губы в подобие перекошенной улыбки. Босх увидел рубинового оттенка кровь на его зубах. При крушении ему еще и пробило легкое. Он что-то сказал, но Босх не расслышал и вынужден был снова низко склониться.
– Там… в проулке… я поставил ее… на колени, а потом… А потом… заставил молить…
Босх отпрянул. Ярость пронзила все его существо подобно удару молнии. Он поднялся на ноги, отвернулся от Брабанда и взглянул в сторону шато. Менденхолл не было видно.
Тогда он снова посмотрел на Брабанда. Лицо Босха превратилось в застывшую гневную маску. Все в нем взывало к мести. Он сгреб Брабанда за ворот рубашки и процедил сквозь зубы:
– Я знаю, чего ты от меня добиваешься, Брабанд, но только у тебя ничего не выйдет. Я желаю тебе прожить еще долгую жизнь в непрестанных муках боли. В стенах тюремной больницы. Прикованным к постели. В палате с решетками на окнах, провонявшей мочой и говном. Чтобы ты дышал через трубочку. Чтобы через трубочку тебе вводили пищу. И ты каждый день молил о смерти, а она все не шла и не шла к тебе. И ты, мразь, ничего не мог бы с этим поделать.
Босх разжал пальцы, и голова Брабанда стукнулась о землю. Тот больше не улыбался. Он смотрел в пустоту, которой было его собственное будущее.
Босх поднялся, отряхнул грязь с коленей и стал спускаться по склону холма. Навстречу ему с фонариком в руке шла Менденхолл.
– Они уже в пути, – сказала она. – Он все еще?..
– Еще дышит. Как ваш глаз?
– Я вытащила то, что в него попало. Но жжет сильно.
– Тогда первым делом покажитесь медикам, как только они прибудут.
Босх прошел мимо нее дальше по склону, доставая сотовый телефон, чтобы позвонить домой.
Белоснежка2012 год
В Копенгагене было семь часов вечера, когда Босх позвонил туда. Хенрик Йесперсен снял трубку домашнего телефона практически мгновенно.
– Здравствуйте, Хенрик. Это Гарри Босх из Лос-Анджелеса.
– Детектив Босх! Как дела? У вас есть новости от Аннеке?
Босх вздрогнул. В устах иностранца вопрос приобрел странный подтекст. Хенрик тяжело дышал, словно догадывался, что это тот самый звонок, которого он дожидался двадцать лет.
– Хенрик, мы раскрыли дело о гибели вашей сестры. Убийца арестован, и я хотел…
– Endelig!
Босх, конечно же, не знал значения этого датского слова, но в восклицании отчетливо услышал облегчение и радость. Наступила долгая тишина, и Босх догадался, что мужчина на другом конце провода, протянувшегося на полмира от него, по всей видимости, не смог сдержать слез. Босху эта реакция была более чем знакома, но почти всегда он сообщал такие новости при личной встрече. Вот и в этот раз попросил о краткой командировке в Данию, чтобы рассказать все Хенрику Йесперсену, но нарвался на грубый отказ лейтенанта О’Тула, все еще злившегося после того, как факты, изложенные в его жалобе по форме 1-2-8, оказались опровергнуты сначала Менденхолл, а потом и в общем заключении БПС.