Яна не знала, что это за фотолюбитель, и чего можно было от него ожидать. Но в ее положении выбирать не приходилось. Судя по уверенным движениям мужика в камуфляже, и по его снаряжению, он вполне органично чувствовал себя в окружающей враждебной среде. А значит, мог бы…
Что именно мог бы непонятный мужик, Яна предпочла не додумывать. У нее нечего было дать в обмен даже на мизерную информацию о чем бы то ни было, не говоря уж про более существенную помощь. Обычная же женская натуральная валюта, которую можно было бы попробовать предложить мужику, в ее случае объективно представлялась до того неликвидной, что об этом не стоило и заикаться.
Оставалась дохлая надежда на то, что мужик мог помнить, что его рожала тоже женщина, и помочь ей из жалости. Просто так.
Яна поморщилась. В ее случае не прокатывало и это. Мужики не помогали толстухам просто так. И из жалости тоже. Разве что жалость должна была бы оказаться просто вселенской.
Меж тем любитель фотосъемки закончил свои дела на пригорке. Быстро и аккуратно он отвинтил камеру и принялся собирать треногу. Движения его были отточены до автоматизма, и спустя очень недолгое время, все снаряжение оказалось уложенным в чехол. Мужик закрепил лямки рюкзака, вскинул на плечо чехол — и только тут Яна заметила какой-то огнестрел у него в руках. По форме, это был или АК, или АКМ, что, собственно, абсолютно не вызывало удивления. Судя по бравому виду камуфляжного мужика, оружие у него имелось не в единственном числе, хотя применительно к Яне это вообще не имело никакого значения.
К тому времени, как девушка пришла к этому выводу, мужик успел уйти десятка на два шагов. Ростом любитель фотографии удался не выше двух с половиной, но и не ниже двух метров, ноги имел длинные, и шагал упруго и быстро. При таком раскладе еще немного — и шанс, пусть и призрачный, на какую-то помощь вот-вот собирался стать совсем уже труднодостижимым.
Шагал мужик, впрочем, против течения. Поэтому сам имел все шансы встретиться лицом к морде с тем самым монстром, который прозевал появление Яны из воды полтора километра назад. Отчего-то девушка была уверена в том, что автомат против увиденного ею на берегу чудовища вполне мог на практике подтвердить правильность афоризма о слоне и дробине.
Мгновенно оценив подаренную судьбой возможность сделать камуфляжного мужика своим должником, она напрягла последние силы — и окончательно выбралась на покрытый травой берег реки.
— Эй! — стараясь, однако, чтобы это было услышано только тем, кому предназначалось, осторожно позвала девушка, устремляясь вслед за широко шагавшим любителем фотографии. — Эй, подожди… те! Не ходите туда, слышите? Эй!
Она боялась, что за сильным шумом воды означенный незнакомец едва ли услышит ее осторожные воззвания. Однако, к изумлению, уже далеко отошедший мужик все равно услышал и отреагировал мгновенно.
Он стремительно развернулся, вскидывая автомат. Яна, которая инстинктивно дернула руками, не то чтобы поднять их вверх, в знак полной невооруженности, не то чтобы попытаться хотя бы отчасти прикрыть свои сомнительные прелести, застыла, не в силах вытолкнуть ни слова из пережатого ужасом горла.
У мужика не было лица. Вместо него из-под темного капюшона на девушку скалилась морда зверя.
Несомненно, любитель фотографии имел все человеческие признаки — два глаза, нос и рот. Он был похож на человека — и, одновременно, не похож. Яна смятенно разглядывала раздавшуюся челюсть, крепкий, почти медвежий лоб и странную, нечеловечески толстую кожу. Теперь она уже обратила внимания и на руки странного мутанта. Хотя толком их было не разглядеть из-за натянутых перчаток, он с трудом удерживал в них оружие, которое казалось игрушечным в широченных ладонях. Для человека такие ручищи были бы неправдоподобно здоровенными. Но учитывая аномально высокий рост и раздававшиеся в стороны габариты, конечности росли абсолютно пропорционально и всему под стать.
Похоже, что сам мутант обалдел, увидев перед собой низкорослую, абсолютно голую и перемазанную толстуху, с которой до сих пор капала вода. Он перестал скалиться, сразу делаясь гораздо больше похожим на человека. И, убедившись, видимо, что это явление — не чья-то изощренная ловушка, опустил автомат.
— Нихрена себе, — хриплым басом довольно отчетливо проговорил он и прочистил горло. — Ты… ты, блин, откуда?
Яна, которую теперь трясло не только от холода, но и от колоссального нервного перенапряжения, честно попыталась перестать стучать зубами. С первого раза у нее не вышло, и поэтому она молча махнула рукой назад. Впрочем, мутант ее понял.
— Недавно здесь? — уже деловито уточнил он, оглядывая странную собеседницу с лица до ступней, и задерживая взгляд в тех местах, где не задержать попросту не мог.
Яне, впрочем, было плевать, на что именно там пялился любитель фотографий. Он оказался ожидаемо разумным и неагрессивным, и к тому же хорошо говорил по-русски. В ее положении откровенной наглостью было бы требовать большего.
— Вт-торые сут-тки, — обнимая себя за плечо рукой, а другой пытаясь прикрыть хоть что-то, отрывисто сообщила она, поскольку зубы по-прежнему отстукивали дробь. И, видя, что мутант открывает рот для следующего вопроса, поспешила брать инициативу разговора в свои руки. — Я хотела ск-казать. Т-там, дальше, п-по берегу т-тварь… огромная. Зарылась в… м-мусор. Если идти п-против течения — запросто можно на нее наступ-пить…
Мутант нахмурился, из-за чего еще больше стал похож на обычного, хотя и сильно уродливого мужика, а не на зверюгу. И, впервые отклеившись взглядом от Яниных сисек, озабоченно оглянулся в ту сторону, куда так бодро направлялся еще минуту назад.
— Я видел несколько лёжек вдоль берега, — после паузы, медленно проговорил он, обращаясь, по-видимому, больше к себе, чем к кому бы то ни было. — Но не мог сообразить, что это за ямы. А вон оно что…
Мутант стянул капюшон, обнажая абсолютно лысую голову и с силой потер бритый затылок.
— Если он устраивает ловушки, то не тупой. Значит, элитник, — он еще раз оглянулся на берег и дернул щекой. — Уверена, что тебе не показалось?
Яна кивнула, сильнее тиская плечи и глядя в землю. Ее только что случившееся чудовищное перенапряжение постепенно уступало место тупой апатии вусмерть утомленного человека. Недомогания, отогнанные пойлом, которое заставили пить в кузове работорговцев, постепенно возвращались. К тому же, она конкретно замерзла еще в воде.
Теперь же, стоя нагишом посреди вполне северной природы, девушка чувствовала, что коченеет. Понемногу ее тряска усиливалась, и краем сознания Яна догадывалась, что причиной этому был не только холод.
Похоже, к этому времени мутант тоже отошел от изумления, вызванного неожиданной встречей. И, наконец-то, соизволил заметить ее состояние.
Аккуратно сняв чехол с треногой и сбросив рюкзак, он стащил с себя куртку. Быстро преодолев пространство, которое отделяло его от девушки, накинул одежду на ее плечи.
Куртка оказалась неожиданно теплой, с ватной подкладкой. От такого проявления заботы, которого она давно не ожидала для себя даже в другом, нормально мире, Яну неожиданно затрясло сильнее. Подломившиеся колени едва не уронили хозяйку в траву. Чтобы не упасть, она неожиданно для себя привалилась к страшенному мутанту, изо всех сил кусая губы, чтобы совладать со слабостью, лихорадкой и невесть откуда взявшимися позывами на истерику.
Мутант, впрочем, попался понятливый, и терпеливо пережидал, пока его неоднозначная находка возьмет себя в руки.
— Ну, все, все, — с грубоватой заботой пробасил он, в ответ притискивая к себе девушку даже сильнее, чем требовалось для простого человеческого ободрения. — Бывает. Сначала здесь со всеми так, кому удается выжить. Тебе еще повезло. Слышишь? Повезло тебе очень. Так что, давай, заканчивай уже, и пойдем. Все равно, если поблизости окопался элитник, вся визуальная топография накрылась медным тазом.
Он осторожно вытащил из-под хлюпавшего носа Яны висевший на груди православный крест, и мотнул головой куда-то в сторону.
— Идем. У меня лагерь, тут, недалеко. Напарник остался готовить ужин. Поешь, и там решим, что нам с тобой делать.
13
Очень скоро Яна получила возможность убедиться, что разные люди вкладывали в понятие «недалеко» абсолютно разный смысл.
Вслед за своим страшенным спутником она уже довольно долго шла по течению реки, миновала три излучины, карабкалась и вновь спускалась с каких-то приречных холмов. Однако, судя по тому, что заботливый мутант и не думал сбавлять темпа, до его лагеря еще оставалось достаточно неблизко.
Яна, меж тем, совсем выбилась из сил. И дело было даже не в сумасшедшем дне, сплошных нервах, бегстве наперегонки со смертью, странной заразе, апробировании себя в роли секс-рабыни, долгом купании в холодной, стремительной воде и встрече с кошмарным монстром. И даже не в том, что на один шаг спутника-мутанта девушке приходилось делать четыре-пять своих.
Просто, поделившись курткой, которая с большим запасом сошлась на Яниной немаленькой груди, любитель фотографий не смог поделиться еще и ботинками. Босая девушка, выбиваясь из последних сил, почти бежала за длинноногим мутантом, ни единым звуком не давая понять о своих истинных ощущениях, чтобы тот вдруг не посчитал ее обузой и не бросил на полдороге. Но долго так продолжаться не могло. В какой-то момент Яна почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Однако, по счастью, это почти точно совпало с тем моментом, когда мутант, наконец, остановился.
— Здесь брод, — он поднял руку, указывая на небольшой остров, который темнел над водой в медленно спускавшихся сумерках. — Лагерь там. Уже почти пришли.
Яна в очередной раз закусила губу, чтобы откровенно не заскулить. Она чудовищно устала и намерзлась. И, несмотря на уже почти визуальную близость скорого привала, при мысли об очередном путешествии через холодную воду и мерзкую ледяную грязь на дне, ее сбитые, израненные ноги свело настоящей судорогой.