То чужое крыть искусство
Возведи себе в привычку ежедневно напролет.
Докопайся в интернете
Кто с ошибкой на планшете
Пишет тексты, укажи, как ты умеешь, с высока.
Перейди скорей на личность,
Чтоб не стать за ним вторичным,
А не то себя загонишь в беспросветность тупика.
Ты нашел ошибки в тексте,
Счастлив, что умней поэта,
Но готов я твою книгу до финала довести —
Ты загнешься в осознаньи,
Что прожег в густом тумане
Все страницы своей жизни на кострище слепоты.
«Чаю выпил и согрелся…»
Чаю выпил и согрелся!
Ох, как стало хорошо!
А на улице морозы,
А на улице снежок!
Май, весна, но бьется холод,
Давит зимней силой бой.
Переждем, тепло наступит!
В мощь войдет весенний зной!
Старый конь
Старый конь заскучал без работы,
Не впрягают в телегу, не садятся верхом.
Доживает свой век без заботы,
Только сердце лихое помнит дни о былом.
Бьет ногой, искры в пол от подковы,
Дух звериный томится в челе,
Но нет силы нестись впродоль поля,
Старый конь умирает в сараевой мгле.
Ночью дух возыграл, выбил грудью задвижку.
И рванул на свободу, к луне по лугам.
Пролетел много верст, не устав ни на долю,
Но пошла носом кровь по шершавым губам.
Оплела трава ноги, вырвать мочь не хватило.
Конь упал на росу и встать не было сил.
И предательски грудь воздуха не вбирает,
Последний бой сердца тишину оглушил.
Не жалел старый конь о случившемся горе,
И последний галоп сделал в звездных лучах.
Он умрет на свободе, в полях безграничных,
Со счастливой слезой на глазах.
«Если я умру сегодня, то умру счастливым…»
Если я умру сегодня, то умру счастливым,
Память гонит лики дня, что зовем вчерашним,
Не хотелось быть по жизни прозорливым,
Но человеки предсказуемы во блажи.
Вроде прожил скучным сапом сорок лет,
Но вгрызается мозг в дни что позади,
В голове срывая с двери шпингалет,
Выпуская все былые лоскуты.
Схожа жизнь с наборным одеялом,
Кусок каждый – часть прошедшего пути,
Все плохое и хорошее в печали
О минувшем, невозвратном, но дающимся вплести.
Перебрав клочки замерзшими руками,
Понимаю, что не все в покое прожито.
Был угар, которого казалось очень мало,
Оттого что не все было в срок воплощено.
И сейчас, когда уж больше взгляд на запад,
Где теряет яркость с каждым годом горизонт,
Ремни жизни постепенно будут слабнуть,
Крáй терминатора на шаг вблизь к центру жизни подойдет.
Если я умру сегодня, то умру счастливым.
Жизнь несется натиском на затяжной виток.
Не буду торопиться, буду терпеливым.
На запад по тропинке – широкий из следов стежок.
«Мне по жизни везло непрестанно…»
Мне по жизни везло непрестанно,
Отбирало, давало взамен.
Если б знать, где наступит начало
Момента, когда подоспеет размен.
Что отдать мне придется – не знаю.
И цена какова – не спросить.
Наугад сквозь года пролетаю
И не думаю ход тормозить.
Вдох последний обязан быть ярким,
Выдох – пулей пронзит ваш покой.
Если б знать, где наступит начало
Того шага с предельной верстой…
Ты – поэт!
Кто поэт? – Кто лишь пишет стихами?
Или тот, кто издал на бумаге себя?
А кто судьи? – поэты-зазнайки?
Или те, кто от зависти судит, шипя?
Ни разу не был заклеймен
Поэтом, творящим для тех,
Кто рядом с ним, жизнью скрепленный,
Не гонит сыскать свой успех.
Но был пригвожден скорлупою,
Пустышкой, считавшей себя
Возвышенней всех вместе взятых,
В себе ничего не творя.
Не слушай поверхностных мнений.
Твори! Ведь поэт это тот,
Кто пишет слова отражений.
А время для книги придет!
«На крутом берегу Оки…»
На крутом берегу Оки,
Под просторной рекой облаков,
Я усядусь на пропасти край,
Приминая настил из цветов.
Лишь кузнечик покой нарушает,
Над Окою летают стрижи,
Не цепляясь, взор вдаль убегает,
Горизонт скроют кущи кряжи.
Здесь творить тянет без остановки,
Вслух читает стихи тишина.
Здесь не мог не родиться Есенин,
Сочиняя с Луной допоздна.
Мы творим на земле при жизни
Что если нет в Раю искусства?
Что если каждый человек
Рожден был, чтобы созидая,
Попасть в Эдем, отринув грех?
Любое в стиле направленье
Приносит исповедь вершась,
И уготовано пространство
Средь райских яблонь растворясь.
А может в Рай войдут лишь панки,
Искусство что не признают,
Свое свободное стремленье,
Отбросив все, приобретут.
14.05.2023
«Идите в жопу любители искусства», 2000 год.
© «Товарищество Новые Тупые»
Всадник
Как-то раннюю весною приключился анекдот,
Что добавил в наши жизни непредвиденных хлопот.
К нам приехал всадник важный и сказал со всей душой:
«Я пришел к вам на конюшню, чтоб учиться верховой!
Первый раз сажусь на лошадь, но уверен я в себе,
Так что дайте поретивей, обучаться чтоб в борьбе.
Вы не врите! Что вы лжете?! Я смотрел кино вчера,
Это просто! Не напряжно! Сел и выехал в поля!
Мне решительность поможет, и готов я хоть сейчас
Необъезженную лошадь подготовить приуча.
Я не верю вам, что кони могут сбросить седока,
Благородные созданья, не словчат исподтишка!
И обманывать не надо, что пугливые они!
Невозможно, ведь огромны, величавы и грозны.
Вы признайте опасенье, я раскрою ваш секрет,
Вы их сами всех боитесь, и придумали запрет!
Риска нет, начнем занятье, невтерпеж уж приступить.
Дайте лошадь поскорее! Тренер?! Чтоб меня учить?
Нет, не надо! Без контроля! Что там делать? Сел, скачи.
Ну давайте, но такого, чтоб не лез, пускай молчит.
Как на корде?! Сам поеду! Вот опять вы за свое!
Я напомню, это просто! Научился по кино».
По манежу ходит лошадь, поднимает пыль ногой,
А в конвульсиях над нею всадник бьется удалой.
Пятками в бока колотит – не спешит его скакун —
Озлоблённый, покрасневший, залил все потоком слюн.
«Так! Неправильная лошадь! Не бежит, хотя должна!
Мне бракованную дали, чтобы высмеять меня.
Ну бери меня на корду, и с тобой не побежит.
Она ходит только шагом, постоянно тормозит.
Ой, что это?! Что так тряско?! Рысь?! Твои слова в бреду!
Это быстро! Я галопом! Ох, сейчас я упаду».
На песке манежа в центре, глаза пучив и стоня,
Потирая зад рукой, сидит всадник всех кляня:
«Что у вас тут происходит? Тренер непрофессионал!
Лошадь сбросила на землю, а он даже не поймал!
Из седла меня сорвало, я ушибся головой!!
У вас неправильные кони, я к вам больше ни ногой!»
Как-то раннюю весною приключился анекдот —
Всадник шлепнулся на землю, не донёсшись до высот.
Я с осенними днями по жизни прошагал
Я с осенними днями по жизни шагал,
Собирал в водах луж образá ярких листьев.
Оставаясь в прогалине, пар исчезал,
Стыла почва под множеством жнивьев.
Ель стоит величаво зеленым шатром,
Непроглядною мглою скрывая деревья,
На которых играет ветер редкой листвой,
И дождем листопадным желтея.
Молоком меж стволов стелет белый туман
И сплетенье кустов обнимает в обхвате.
Дни короче часами сжимают капкан
На пожарище красном заката.
Я с осенними днями по жизни шагал.
Мириады созвездий связали твердь неба.
Игры искр в душе разжигают накал.
Птицы клином летят вдоль лесного расщепа.
Озерцо потемнело под стать непогоде,
Жизнь кипит над водою, чайки зычно визжат,
И в лесах по утру пахнет почвой сырою,
За деревней костры прелых листьев дымят.
Ночью легкий мороз свил рисунок на глади,
Исказив силуэт отраженных лучей.
По траве бахромой иней, как на окладе,
Разукрасил края средь поблекших полей.
Озарив теплым светом сходящего солнца,
Шепот капель дождя превратит тропы в хлябь.