– Ты чего?
Непонимающе задрав голову, она увидела, что они забрели в узкие улочки Старого города, где сосредоточились дорогие магазины, и Дэниел вел ее в сторону Диора. Черри затрепетала. Он явно что-то задумал, хотя она точно и не могла сказать что. И вот они зашли внутрь. Черри окинула взглядом безупречный интерьер с выборкой товаров на витринах, которые словно дразнили ее своим превосходством, и разнервничалась. Здорово, конечно, что рассказ о ее трудном детстве побудил Дэниела на поход по магазинам, но она не могла себе даже близко позволить таких цен.
– Это слишком…
– Я оплачиваю, – проговорил он тихо.
Черри уставилась на него во все глаза.
– Все, что твоей душе угодно. Давай мерить все подряд. Мне нравится эта желтая блузка, а ты что скажешь? – Она посмотрела туда, куда показывал Дэниел, и снова перевела взгляд на него, как будто не вполне понимая смысл его слов. – Только тебе лучше поторопиться, у нас большая программа.
– Программа? – выдавила она.
– Я никогда не мог запомнить их названий, так что не спрашивай, но там продается хорошая одежда. – Он виновато улыбнулся, кивая на свое скромное облачение. – Знаю я понаслышке.
Черри не верила собственным ушам.
– Не могу же я… – начала она нерешительно.
– Это мой подарок тебе на день рождения, – перебил он твердо.
Это снимало все вопросы. Дэниел был воодушевлен не меньше ее: хватал наряды с вешалок, прикладывал к ней, терпеливо ждал у примерочных и вносил конструктивные предложения, по которым было видно, что он действительно смотрит на одежду. И платил за все. Черри старалась держать себя в руках, чтобы не выглядеть транжирой, которая пользуется чужим богатством, и от пары вещей отказалась, сказав, что ей и так хватит, но все-таки обзавелась пятью или шестью дизайнерскими нарядами. На предпоследнем магазине энтузиазм Дэниела поугас, но от своего предложения он не отступился.
– Остался еще один, ты готова? – он повернулся к магазину через дорогу.
Черри заметила, что он уже выбился их сил. Она поцеловала его в губы.
– Спасибо, но не стоит. Этот день уже идеален.
Он выдохнул с видимым облегчением, и Черри поняла, на какие жертвы он пошел ради нее.
– Ты ведь ненавидишь ходить по магазинам?
На его лице промелькнуло виноватое выражение, но он быстро увидел, что она просто шутила.
– Терпеть не могу. Посиди пока здесь, – он кивнул на скамейку в тени, – а я сбегаю в булочную и возьму нам что-нибудь перекусить.
Черри проводила его взглядом. Она была рада отдохнуть. С любовью она посмотрела на пакеты с покупками, все еще сияя от счастья и мысленно перебирая в голове свои обновки. На ее лице играла безмятежная улыбка. Может, сегодня она наденет новое платье. Улыбка сползла с ее лица. Лоре наверняка найдется, что сказать об этих щедрых тратах. Последние дни они обе сторонились друг друга, не так явно, чтобы бросилось в глаза Дэниелу, но Черри отчетливо чувствовала, что теплый прием бесследно простыл. И неважно, что одежда была подарком, до которого Дэниел додумался сам, без намеренных наущений с ее стороны, факт оставался фактом: только что он потратил на нее две тысячи евро.
Черри напряглась. Она не хотела возбуждать подозрений по поводу того, из-за чего она была с Дэниелом. Это только создаст новые проблемы. Она рассеянно смотрела по сторонам, как вдруг заметила в витрине магазина через дорогу знакомую картину и узнала кисть художника, чьи работы украшали виллу Лоры. Подхватив пакеты, Черри направилась к галерее и заглянула в окно. Картина была выставлена на небольшом деревянном мольберте – масляный пейзаж порта Сен-Тропе. Она стоила три с половиной тысячи евро, и на ней красовалась наклейка «продано».
Звякнул колокольчик, когда Черри вошла в галерею с мыслями о том, что времени у нее немного, так как Дэниел может вернуться в любую минуту. Она окинула зал беглым взглядом и увидела другие картины того же художника, выставленные у дальней стены. Продано, продано, продано, и рядом – картина поменьше, пейзаж с Пляс де Лис, на котором десятки платанов отбрасывали на песок плетеные узоры своих ажурных теней. Каким-то чудом она была еще в продаже. Черри погрязнет в долгах не на один месяц, но если интуиция ее не подводила, это будет не зря. Галерист упаковал картину, она быстро расплатилась, спрятала картину в одном из пакетов с одеждой и вернулась на скамейку. Дэниел вернулся каких-то пару минут спустя, весь раскрасневшийся, как будто ему пришлось бежать. Он извинился за долгое отсутствие, зато принес багет и лимонный торт им на обед.
Они сидели на площади и ели, наблюдая за игроками в буль, после чего двинулись обратно на виллу. У входа была припаркована машина Изабеллы, а в доме они услышали голоса: кроме Изабеллы в гостях были Бриджит и Николь.
– Вот вы где! – воскликнула Изабелла, которая явно успела выпить уже пару бокалов. – Хорошо провели день?
– Спасибо, замечательно, – ответила Черри.
– Я и вижу, – усмехнулась Изабелла, поглядывая на пакеты.
– А показ мод будет? – спросила Бриджит.
Черри покраснела.
– Нет.
– Ну, хотя бы покажи нам, что у тебя здесь, – Бриджит полезла в пакет, чтобы подсмотреть, и Черри раздраженно закусила язык. Она вынула платье из одного пакета под одобрительные и завистливые возгласы.
– А еще что? – любопытствовала Бриджит, и Черри взмолилась, чтобы та наконец заткнулась.
– Юбка, блузка.
– Во всех этих пакетах? – не поверила она. – С чего такая секретность? Ну пожалуйста, ну покажи.
Лора все это время молчала, но Черри чувствовала ее интерес к содержимому пакетов. Изабелла и Бриджит смотрели на нее с любопытством. У Черри не осталось другого выбора, так что вскоре всю одежду вытащили на свет, оценили и одобрили.
Черри поймала на себе вопросительный взгляд Лоры. Та явно задавалась вопросом, как же она расплатилась за всю эту одежду.
– Похоже, рейд по магазинам прошел удачно, – заметила она мягко.
– Не по всем, – сказал Дэниел с облегчением.
– Вы были вместе? – удивилась Бриджит. – Как тебе удалось затащить Дэниела в магазины?
– Я сам предложил. – С улыбкой он обнял Черри и поцеловал ее. – С днем рождения. Извини, что с опозданием.
Лорино лицо оставалось невозмутимым. Момент казался Черри самым подходящим. Она нагнулась к пакету, в котором спрятала упакованную картину, достала ее и протянула Дэниелу.
– А это тебе.
Он удивленно посмотрел на сверток.
– Что это?
– Разверни. – Она улыбнулась.
Сняв бумагу, он просиял.
– Но это же… – он осекся.
Черри кивнула.
– Как только я это увидела, мне захотелось, чтобы картина стала твоей.
И это чуть не оставило ее банкротом, но этот жест был сейчас необходим.
Черри прекрасно понимала по его лицу, как он был рад, но в то же время обеспокоен.
– Тебе не нужно… не стоило…
Черри подняла палец.
– Нет. Ничего не хочу слышать. Я хотела подарить тебе что-нибудь особенное.
– Но…
Она приложила палец к его губам.
– Цыц.
Дэниел снова посмотрел на картину, его глаза загорелись, и он крепко обнял ее за шею и поцеловал.
– Спасибо тебе. Я в полном восторге.
Он был растроган, и Черри осталась довольна его реакцией.
– Я думал, что я делаю тебе подарок, – укоризненно заметил он и снова поцеловал ее.
Из-за его плеча она увидела Лору и прочла в ее глазах недоверие. Видно, она гадала, как у Черри хватило денег расплатиться за картину. Вот и пусть гадает.
В ту ночь Лора спала плохо. Столько всего крутилось у нее в голове. Сначала Дэниел оплатил Черри дорогу и, похоже, переплатил, а теперь и всю эту одежду. Он явно потратил целое состояние, и справедливости ради, Черри, конечно, с трудом потянула бы такие расходы. Но к чему тогда эта картина? Почему она решила спустить пару-тройку тысяч евро на подлинник, если не могла даже дорогу себе оплатить? Со всеми этими мыслями Лора проворочалась до двух часов ночи и проснулась тоже рано – около шести. Это беспокойное, вызывающее легкую тошноту чувство внизу живота никак не проходило, и Лора решила сходить на кухню выпить воды. Там она подставила стакан под кран, но стекло выскользнуло у нее из рук и разбилось об раковину. Лора чертыхнулась. В последнее время она стала такой растяпой, вечно все роняла, теряла. Машину в починку она так и не отдала, а теперь было уже слишком поздно, так как через день ей пора было уезжать. Она бережно вытащила осколки из раковины и сложила их на старую газету. Потом достала другой стакан, набрала воды и стала пить медленными глотками, пока вопросы, оставшиеся с минувшего вечера, продолжали биться в ее голове, как шарик для пинбола, но внятных ответов так и не находилось.
Лора размяла ноющие, затекшие мускулы. Это был последний день отпуска, за время которого ей полагалось отдохнуть, но, напротив, она была напряжена и изнурена еще больше обычного. Черри все перевернула с ног на голову. Она чувствовала себя как дома и вместе с тем избегала проводить время с хозяйкой виллы. Лора укрепилась во мнении, что Черри ее с трудом терпит.
Она взяла в руки картину, которую Черри купила для Дэниела. Свет выхватывал деревья и тени на площадном песке. Пейзаж был изумительный. Неудивительно, что Дэниел был так тронут.
– Это подлинник.
Лора обернулась – в дверях стояла Черри.
– Мало ли, вдруг вы сомневаетесь.
– И давно ты здесь стоишь? – выпалила Лора в раздражении, застигнутая врасплох, хотя и знала, что Черри не могла прочесть ее мыслей.
– Не очень. – Черри усмехнулась. – А вы, похоже, любите трогать чужие вещи.
Лора отпрянула. Отложила картину. Что Черри такое говорит? В конце концов, у нее есть полное право посмотреть на картину ее родного сына! Лора собиралась так ей и ответить, но леденящее, отрезвляющее воспоминание остановило ее. Воспоминание о том дне, когда она зашла в их спальню. Книги Черри, ее билеты. Неужели она знала, что их брали в руки, открывали, читали?