И сейчас ему предстояло попробовать запустить машину смерти.
Однако, когда он подобрался поближе… сразу понял, что кое-что он как-раз таки упустил.
Глупый дуболом, — обругал он сам себя. — Как ты мог не посмотреть под ноги?! Первое же правило — смотри под ноги! Как я мог упустить это…
А упустил он маленького демона, который пристроился не где-то, а ровно под БПР-ом — под низко опущенным корпусом, из-за чего сразу его было и незаметно.
Эта девочка-демон спала в обнимку с каким-то котелком прямо под машиной, видимо, пристроившись там в поисках тепла — примерно в том месте находился главный радиатор, куда выходили все системы охлаждения. И за который находился элемент питания и силовой механизм, которые неплохо так выделяли тепло. Сейчас, уже остывшие, они не могли порадовать теплом замёрзшую душу, однако ночью, скорее всего, давали достаточно тепла, чтоб та прибилась там в поисках спасения.
Но у Кента жалости к рогатому вредителю не было. Он судорожно смотрел на девочку-демона, что так сладко спала в уходящем тепле двигателя. Скоро она точно начнёт замерзать, но пока, видимо, холод ещё не достал её во сне.
Его рука сжимала рукоять пистолета, готовая выпустить половину, если не всю обойму, в тварь, что забралась под БПР.
И снова дилемма — убить или нет?
Вроде бы убить надо, но…
Мелочь замёрзла… Надо гнать её отсюда — погрелась и пусть валит.
Кент не то чтобы был жестоким или злым, просто демон для него значил лишь одно — смерть. А здесь и демон вроде, но в то же время и ребёнок, на которого ему тяжело смотреть.
Сколько бы он ни убил демонов, Кент не был жестоким. Он убивал их без жалости, потому что они были там, по другую сторону баррикад, они были врагами и слишком непохожими на человека, чтобы сочувствовать или сопереживать им. Но здесь он всё отчётливее видел ребёнка, и тронуть его ему не позволяло внутреннее «я». А мозгов было маловато, чтоб логика и ум смогли заглушить его совесть.
Поэтому он мялся ещё минуту, прежде чем выдохнул.
Было бы проще, если бы она напала на меня. Я бы просто убил её.
Да, это было бы проще, так как холодному уму было не победить его самого, так как холод был, а ума… немного не хватало.
Всё так же держа руку на пистолете, он медленно подошёл к демону и увидел, что в руках у неё был отнюдь не котелок — это была каска. Обычная солдатская каска одного из парней, что остались там, причём набитая… кистями рук людей. Она спала в обнимку с этим котелком, сладко посапывая. Вон, он даже отсюда видит вытатуированную на костяшках надпись «Петя». Или «Вова».
Бедные Петя и Вова, их оставили без кистей…
Это было… странно и жутко… А ещё это вызвало злость Кента, который, недолго думая, потянулся к ней.
Секунда, и резким рывком он выдернул из её объятий каску, от чего девочка испуганно подскочила, ударилась головой об корпус и осела, хватаясь рукой за макушку и тихо скуля. Даже отсюда было видно, как по её щекам побежали слёзы. Она подняла взгляд и…
Отпрыгнула от него назад. Кент мог поклясться, что она зашипела на него.
Девочка-демон, перебирая руками и ногами, словно какое-то зверьё, быстро увеличила дистанцию между ними метра на четыре, убегая, после чего неожиданно замедлилась, а потом и вовсе остановилась.
Обернулась.
Сверкнула глазами.
— А ну пошла отсюда! — прикрикнул Кент, топнув ногой.
Девочка отпрыгнула, оттолкнувшись руками и ногами метра на полтора назад, и… не спешила никуда убегать. Смотрела на него и переводила взгляд на каску. Девочка явно не спешила уходить.
И это знатно взбесило Кента. В прошлый раз она со слезами на глазах умчалась прочь, пища, как птенец. Сейчас же осмелела настолько, что даже не собиралась убираться восвояси. Настолько нагло сидела перед ним и сверлила взглядом, что его ненависть начала колоться в грудной клетке. То есть он её не тронул, и она уже решила, что ей ничего не грозит?!
Полный праведного гнева Кент одной рукой расшнуровал ботинок, быстро скинул его с ноги и, не задумываясь, швырнул в маленькую дрянь. Та попыталась отскочить, но…
Ботинок прилетел ей ровно в бок. Девочка отпрыгнула, всё так же передвигаясь на четырёх конечностях, и…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа! — её маленький детский голосок был полон негодования и обиды. Её глаза блеснули, словно говоря: «Да как ты посмел?!». — Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
Она всё недовольно ворковала, отступая, а Кент уже снял второй ботинок и отправил его следом.
На этот раз ей удалось увернуться. Однако, чтобы лишний раз не испытывать судьбу, она с недовольным:
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа… — вскочила на две ноги и убежала в лес. — Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
Её недовольно «тяпа-тяпа» удалялось, но… не слишком далеко.
Стоило Кенту подойти к своим ботинкам, как он увидел её рогатую голову, выглядывающую из-за дерева и недовольно ворчащую:
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
— Пошла вон! — рявкнул он, но в ответ получил…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
— Пошла отсюдова!
Он сделал шаг в её сторону, а демонёнок подпрыгнула, вцепившись когтями рук и ног в дерево, и с сухим щёлканьем ногтей по дереву быстро забралась на его высокие ветки, где Кент был просто не в состоянии её достать, откуда…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
Она была словно кошка, недовольно мяучащая на ветвях и не дающая спать людям. Сверкала своими глазами с недовольной моськой взирая на него сверху.
На мгновение у Кента появилась мысль сбить её оттуда выстрелом, но эта же мысль встретила сопротивление.
Ему было жалко стрелять в это ворчащее создание, которое…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
…сейчас там ворковало над ним, сердито тяпая.
Поэтому он, недовольно вздохнув, просто надел ботинки, развернулся и двинулся обратно под пристальным взглядом девочки.
Миланье, в свою очередь, была чудовищно раздосадована тем, что всю её провизию, которую она даже не успела начать пробовать, вот так вероломно отобрали. Это значило, что в ближайшее время ей просто нечего будет кушать, и помимо смерти от холода ночью прибавится ещё и смерть от голода.
А ещё он кинул в неё ботинок!
Этот малум, низшая форма жизни, кинул в неё ботинок! Грязный вонючий ботинок!
От обиды и унижения Миланье была готова разреветься, однако прекрасно понимала, что её могли и убить. Ей просто повезло, что её сейчас не ест этот малум или не отбирает её честь. При подобном варианте событий ботинок не выглядел столь ужасно, учитывая то, чем могло всё закончиться. По её мнению, только то, что Миланье очень красивая, спасло её от смерти. У него просто рука на такую красоту не поднимается.
И всё же…
Миланье жалобно смотрела, как он уносит еду с собой.
Это значило, что она не будет есть.
Живот предательски забурчал и неприятно сжался, словно напоминая, что надо поесть. Так громко издал звук, словно внутри был зверь, который издал голодный рык.
Сегодня ночью, замерзая в лесу от холода, вся мокрая, ища укрытие, Миланье медленно подкралась к металлическим доспехам, набравшись смелости, чтоб найти огниво или то, что может разжечь огонь. Но обнаружила, что с нижней части этой железной твари исходит тепло. Сильное тепло. Такое, что под ним даже земля была сухой и тёплой.
Всего лишь несколько минут погреюсь…
Так она себе пообещала, прежде чем через несколько минут там же и уснуть. Измученная стрессом и страхами, уставшая от похода и вчерашнего дня, наполненного неприятными неожиданностями, она сама не заметила, как уснула.
А проснулась от того, что её гнали.
Но… не убили же? И не пытался? Или пытался? Если бы пытался, то убил. Мама говорит, что если надо что-то сделать, то делай это сразу. Наверняка глупый малум тоже это знает.
Она вновь пристально посмотрела из своего укрытия на малума, перестав недовольно ворковать. Если он не пытается её убить, то быть может своей красотой она очарует его и заставит вернуть еду? Она не суккуб, но её все в замке считали милой, потому многое позволялось и сходило с рук. И если он не убивает её, то значит и на нём подобное может подействовать.
Её взгляд стал очень внимательным.
Что касается Кента, то он буквально чувствовал, как она наблюдает за ним, иногда оглядываясь и видя, как девочка таращится на него из ветвей деревьев. Если бы хотела…
Она бы меня съела. Я бы съел себя на её месте.
Но это был маленький демон, и Кент был уверен, что именно его размеры останавливают демонёнка. И всё же не мог ничего поделать — сердце не позволяло. Оставалось только держать ухо востро и заниматься своими делами.
К его глубочайшему сожалению, БПР сам себя починить не мог, даже если рядом будет ошиваться демон.
Глава 4
Первым делом он проверил центральную систему.
Кент точно помнил, что вот тут, а ещё тут и тут должны были быть системные платы. И тут не хватало дополнительного источника питания. А вот здесь не было проводов, что должны были идти к рации. А это… в предохранителях… зубы? Нет, серьёзно, кто-то оставил свои зубы в блоке предохранителей?
Кент почесал затылок — твари неплохо поработали, лишив доброй половины электронной начинки БПР. Даже будь он техником, не смог бы починить это в полевых условиях. А он не техник, даже со всеми запчастями вряд ли восстановит.
Что касается системы поиска, она просто была вырвана с корнем. От неё осталась только лампочка.
О том, что можно попробовать вернуться ко второму БПР-у и выкрутить что-нибудь оттуда, у Кента не возникло даже мысли. Догадливость не была его коньком, это уж точно.
— Чёрт бы их побрал, этих демонов, — пробормотал он, выдернув зуб из системной платы. Выбросил. Спустился ниже и открыл люк к силовому блоку.
Тот был холодный, как льды Антарктиды. Или не такой холодный? Этот странный вопрос заставил его зависнуть на минуту, прежде чем он тряхнул головой, отгоняя лишние мысли. Слишком часто Кент думал не о том, о чём надо, и его было легко сбить с мысли.