В этот раз Кент вздохнул облегчённо. Возможно, теперь ему удастся…
Остатки мыслей оборвались в тот момент, когда он коснулся колёсика для переключения частот — оно просто отвалилось, осталось в его руке. А вслед за ней отвалилась передняя панель — вывалилась из рации и с глухим металлическим стуком упала на пол.
Да это издевательство…
Он, хмурясь, переводил взгляд с колёсика на панель на полу.
— Вот же… да какого хера?! — он со всей силы стукнул кулаком по рации, слегка прогнув верхнюю крышку. Рация, словно обидевшись, издала щелчок и выпустила сноп искр. К потолку потянулся тонкая ниточка дыма, и воздух наполнился едким запахом палёной проводки.
Можно было, конечно, попытаться починить, но…
Но вместо этого он ещё раз стукнул по рации в порыве злости и выбрался наружу.
— Миланье! — не громко, но злобно позвал Кент её, оглянувшись.
Та практически сразу испуганно выскочила из-за одного из автомобилей, прижав руки к груди. Глазками хлоп-хлоп, лицо испуганное, губу кусает, с ноги на ногу переступает. У Кента мелькнула мысль, что именно так ведёт себя нашкодивший ребёнок. Быть может, что именно она и сломала рацию, хотя…
Нет, как бы она вообще её сломала?
— Миланье, пошли, надо уходить, — кивнул он на дорогу. — Надо валить, а то хрен знает, кого ещё принесёт сюда.
Например, её друзей демонов, с которыми он бы предпочёл не встречаться.
Они вновь двинулись в путь. Лес вокруг них то сгущался, буквально вплотную подходя к дороге, то наоборот, редел и был похож на опушку. Что не менялось, так это деревья с высокими густыми кронами и мелкая синеватая трава. Не было видно и демонов, хотя Кент очень внимательно следил за этим, пустив впереди себя Миланье. Кем бы она ни была, он уже убедился в остроте её нюха и слуха. Она была чем-то вроде детектора.
Однако чем дальше они шли, тем больше казалось Кенту, что дорога ведёт вообще не в ту сторону, которую им надо. Она слишком часто петляла и извивалась змейкой, чтоб можно было точно сказать, идёт ли она в том направлении, в которое им нужно, или нет. Более того, сейчас Кент даже сам не мог сказать, с какой стороны была канонада.
Вроде с той, с которой встаёт солнце… А сейчас оно сверху, так ещё и за облаками, так что сказать, откуда оно встаёт, довольно проблемно. И компас не спешил показывать что-либо. Так что узнают они, правильно двигаются или нет, только к вечеру.
— Как думаешь, мелочь, рвануть нам через лес или идти по дороге, надеясь, что конвой ехал с базы? — глянул он на Миланье.
Та лишь молча смотрела на него, словно задавая немой вопрос, чего ему надо. Да он и не ждал ответа — это скорее были размышления вслух. Однозначно, в лес он соваться не хотел — пусть теперь он раздобыл компас, но тот сейчас чудил, крутясь, словно волчок. А дорога… она точно выведет их куда-нибудь. В крайнем случае они смогут двинуться обратным путём. Конвой просто взять и появиться здесь из ниоткуда не мог же.
Или мог?
В аду Кент вообще не был ни в чём уверен. Потому что уверенность в чём-то здесь — слишком высокий шанс отправиться к праотцам.
— Ладно, пойдём дальше, — вздохнул он, смахнув пот со лба.
— Ты так любишь разговаривать сам с собой? — неожиданно спросила она его. Кент её не понял, однако тот факт, что она ответила, заставил его посмотреть на неё с вопросом. — Ты же понимаешь, что я тебя не должна понимать, но всё равно говоришь мне что-то.
— Я ничего не понял, но вряд ли это было что-то важное.
— Странные вы, малумы, — вздохнула Миланье. — Глупенькие какие-то.
— Почему у меня такое странное ощущение, что в твоём лопотании есть оскорбление? — прищурился он.
— Странный ты. Забавный, — склонила она голову вбок. — Но было бы неплохо покушать. Я обычно кушаю дома в это время. Я кушаю пять раз, а иногда и шесть в день. Но с тобой я ем в лучшем случае один или два раза. И уже не помню, когда ела нормально, а не маленькой сладкой штучкой.
Свою тираду она дополнила в конце открытым ртом, куда показала пальцем, после чего погладила живот и скорчила милую рожицу.
— Жрать что ли хочешь?
Но Миланье не ответила, лишь продолжала строить жалобную моську.
Кент смотрел на неё, смотрел, после чего вздохнул, вытащил из кармана один из питательных батончиков и протянул ей. Миланье тут же вырвала его из рук, зубами вскрыла, откусила…
И сморщилась. Посмотрела на него обиженно.
— Чего? — не понял он.
— Почему… почему она на вкус как трава? Я так скоро травоядным животным стану! Дай хотя бы ту тёмную сладкую еду!
Они разговаривали на разных языках, но даже так примерно понимали, что другой имеет ввиду. Как, например, Кент понял по интонации, что Миланье совершенно недовольна тем, что он ей дал. Обычный не очень сладкий, но очень калорийный батончик, практически под завязку забитый орехами.
Но ему до её капризов не было дела. Кент лишь отвернулся и двинулся дальше.
— Эй! Она невкусная! Дай что-нибудь другое! — недовольно сказала Миланье ему вслед, но тот даже не обернулся, как будто оглох. — Погоди! Ну стой же!
Миланье догнала его и подёргала за рукав, но Кент лишь вырвал руку, не обращая на неё внимания.
— Я не могу есть такое! Я, в конце концов, высший демон! — топнула она ногой, но как вскоре Миланье поняла, её слова важны только для неё самой. Кенту было откровенно плевать, кто она и чего хочет. Да и не понимал он её.
Поэтому… Миланье с грустью посмотрела на то, что ей дали. Вряд ли она сможет уговорить его дать что-либо другое, поэтому оставалось радоваться тому, что дают. Миланье была сейчас похожа на ребёнка, которого заставили есть молочную кашу.
Но в конечном итоге она её съела. Голод не тётка, пирожка не поднесёт.
Зато вечером её ждал более-менее нормальный ужин. Естественно, не по меркам Миланье, однако она уже и на это была согласна. За это время она на многое была согласна, став куда менее прихотливой в пище.
Кент побоялся развести хороший костёр. Обошёлся обычным разогревочными пакетами, которые надо было хорошенько помять, чтобы получить тепло. Миланье смотрела на это с удивлением и интересом. Для неё было подобное настоящей магией. Чтоб какой-то мешочек был настолько горячим, что даже в руках не удержать…
Уж не огонь ли они хранят внутри?
Она пыталась взять их в руки, но едва притронулась, как тут же отдёрнула ладонь — пакет не то что держать, к нему прикоснуться было невозможно. Но куда больше её заинтересовал и порадовал набор еды. Много каких-то пакетиков, странных тарелок и мешочков, наполненных пищей, немного странной на вкус, но съедобной.
Съедобной… Еда… В последнее время эти слова стали одними из самых часто встречаемых в её голове.
Там было и мясо…
Пересоленое.
И какая-то крупа…
Которой кормят только животных. И вообще она пресная.
И какой-то суп.
Похож на помои. Наверное, по вкусу они именно такие.
Паштеты с хлебом.
Это… извращение… зачем портить продукты, превращая их в кашу?
И даже сок.
Он какой-то ненастоящий. Ненасыщенный.
Однако, даже несмотря на всё это, Миланье съела всё. И вылизала тарелку, хотя за такое по голове мать её бы не погладила.
Но ей было всё равно. Она была голодна. И того, что ей дали, оказалось недостаточно, пусть голод наконец впервые с того дня, как она покинула замок, ушёл. Миланье чувствовала, как с каждым кусочком, с каждой ложкой её наполняла энергия. И хоть еда не была той, которой была достойна Миланье, однако от добавки она, естественно, не отказалась бы.
Этим вечером она спала с куда более спокойной и сытой душой.
Чего не скажешь о Кенте. Этой ночью он вновь караулил их покой и позволил себе уснуть только под утро. Однако, как и в прошлый раз, спал он беспокойно, просыпаясь буквально от каждого шороха.
На следующий день они достигли того места, откуда, по предположению Кента, выдвинулась колонна. Вскоре он нашёл и доказательства подобного утверждения.
Самым первым объектом, который привлёк их внимание, был камень.
Большой валун, слегка напоминающий надгробие — то был придорожный указательный камень, словно скопированный с картинок из сказок про богатырей. Он стоял в полуметре от дороги, старый, потёртый дождём, ветром и временем. Прямо в центре на нём были аккуратно выбиты знаки.
Завидев его, Кент тут же дёрнул на себя Миланье, пряча за спину, и стащил автомат, позаимствованный у мёртвых солдат.
Кенту были знакомы подобного рода камни со знаками — обычно ими демоны обозначали свои гнёзда. Различные демоны: иногда они походили на людей, иногда вообще не имели ничего общего с ними. Но объединяло их одно — агрессивность. Они зачастую защищали свои владения с завидным упорством и жестокостью. И в зависимости от размера гнезда зависело, справится ли группа или потребуется авианалёт.
— Стой-стой-стой! Ты что собрался делать!? — воскликнула Миланье, довольно грубо схватив его за руку. Она не знала, что за дубинку он взял в руки, но уж точно ничего хорошего из этого не следовало. — Эй, ты меня слышишь?! Я не знаю, что ты собрался делать, но точно что-то нехорошее! Кент! Ну-ка стой!
Только услышав среди недовольного возмущённого потока звуков своё имя, Кент недовольно посмотрел на неё.
— Миланье, умолкни, — рыкнул он, но на этот раз она была куда более упёртой.
— Кент, стой, тебе говорю! Ты что удумал!? — Миланье обогнала его и упёрлась в его живот ладонями, пытаясь остановить. — Прекращай! Я вижу, что что-то злое ты задумал! А ну-ка стоять!
И он остановился. Не потому что понял её, хотя смысл из её действий был вполне понятен. Просто шума она создавала столько, что даже с плохим слухом их точно услышат, а уж про демонов и говорить не обязательно. Возможно, их уже услышали.
— Ну чего тебе, мелочь? — недовольно, с лёгкой угрозой в голосе спросил он.
Миланье хотела объяснить ему, что не стоит бояться, так как демоны не тронут её… и его, наверное. Но если он придёт туда с этой дубиной — беды точно не миновать. Однако, как высший демон, она имела куда больше власти перед другими, оттого могла приказать им не трогать малума, даже если те жили не на её землях.