— А что с ней не так? Таланта нет?
— Как раз с этим у нее все в полном порядке. А нет у нее совести. Совсем нет. И моральных принципов тоже.
— А разве они есть у кого-то в этой среде?
— Ты имеешь в виду шоубиз? — уточнила Люба и, дождавшись кивка девочки, продолжила. — Есть. Таких людей мало, конечно, но тем приятнее с ними работать.
— А как твои личные симпатии отражались на конкурсантах фестиваля? Ты помогала любимчикам заполучить долгожданный приз?
— Нет. Это было бы нечестно. Да и не имела я такой возможности. Там очень прозрачная схема голосования.
— Как на выборах Президента?
— О, нет. Как раз на выборах выбора давно уже нет. Слушай, Даш, давай заканчивать. Что-то я уже очумела от этих дезинфекторов. Да и перерыв через полчаса.
Девочка кивнула, еще усерднее заработав тряпкой, и уже через сорок минут они с Любой закончили. Заперли убранный номер, спустились по лестнице вниз. Навстречу им уже шел Ставр. Поразительно. Он никогда не пропускал обед Любы. Следил за ее кормёжкой, как не всякая мать за питанием своего младенца следит. Все-таки интересно, почему она позволяет ему командовать собой? Почему вообще спит с таким стариканом? Что их связывает? Было совершенно не похоже, что Люба хоть в чем-то зависела от Ставра. А других причин для подобного союза Даша представить не могла. И это непонимание взрывало мозг девочки уже который день.
Они пообедали в небольшой комнате для персонала, и вышли на прогулку. Здесь было заведено прогуливаться после обеда, который не занимал и половины отведенного на перерыв времени. Даша эти прогулки не любила. Ей было скучно, потому что Люба со Ставром оставляли ее одну, а сами куда-то уходили. К озеру, недалеко в лес, или к бювету. Возле последнего девочка встречала их чаще всего. И как только можно пить эту маслянистую, пахнущую нефтью воду? Какой дурак сказал, что она полезна?
— Даша…
Девочка подпрыгнула и оглянулась. Задумавшись, она совсем не услышала, как к ней вплотную подошли.
— Черт, ты меня напугал!
— Бывает, — пожал широкими плечами Ставр. Люба стояла немного в стороне. — Зайди ко мне после работы, я выплачу тебе аванс. Карты у тебя нет, поэтому деньги будешь получать наличными. Ты, кстати, еще не передумала работать?
— Нет! — качнула головой девчонка, всеми силами стараясь не выказать своих истинных чувств. Не показать, какой важной для нее стала эта работа. То, во что она ввязалась на кураже и из желания что-то кому-то доказать, нынче наполнилось совсем иным смыслом. Ей было тихо, спокойно и уютно. Не нужно было идти на компромиссы с собственной совестью, не нужно было пресмыкаться перед кем-то, или зависеть от чьей бы то ни было прихоти. А теперь еще и не нужно будет отсасывать водителю Газели за то, что тот ее подвозил. На базе был собственный автобус для персонала…
— Хорошо. У тебя неплохо выходит.
Даша сглотнула и кивнула головой. Ее нечасто хвалили. Хотя скупые слова Ставра в общепринятом понимании этого слова и сложно было назвать похвалой. В очередной попытке скрыть свои чувства девочка зачем-то еще раз кивнула и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, побежала к корпусу, в котором ей осталось убрать еще три номера. Даше нравилось то, чем она занималась, нравилось наблюдать за людьми. Счастливыми, успешными, богатыми… Нравилось мечтать, что и она когда-нибудь станет такой. Возможно, снимется в кино, или возглавит какую-нибудь крупную международную корпорацию. В мечтах можно было представлять себя кем угодно. Проживать сотни счастливых жизней. Убегать от своих проблем… Люба говорила, что богатство не делает человека счастливым, но Даша с этим была не согласна. Гораздо проще переносить боль, когда тебе не нужно думать о хлебе насущном, или о том, где сегодня переночевать. С деньгами вообще все проще… Остаток дня Даша пребывала в глубочайшей задумчивости.
— Даш, не забудь зайти к Ставру за деньгами, — напомнила Люба по окончании рабочего дня.
— Не забуду. Пока!
— Пока. Ты помнишь о том, что у нас завтра выходной?
— Конечно. Такое забудешь!
— Тогда ладно. До встречи послезавтра.
Люба подмигнула девочке и пошла по своим делам. Даша тоже не стала задерживаться. Автобус скоро уйдет, а ей и впрямь позарез нужны деньги. Добежала до корпуса, в котором располагался кабинета Ставра. В голову пришла глупая идея напугать его неожиданным появлением. Это было просто сделать — мужчина разговаривал с кем-то по скайпу:
— Ну, Ставр, чем порадуешь? От чего будем плясать?
— Я предлагаю государству выкупить акции банка за условную сумму в один цент. После чего произвести дополнительную эмиссию акций, которую выкупит Минфин в обмен на облигации внутреннего государственного займа. Речь идет о двадцатилетних бондах. Докапитализацию, конечно, придется прилично растянуть во времени. Вот, пожалуй, и весь план. Отчет с расчетами вышлю на электронку. Посмотрите.
— Уверен, что нам понравится. Риски?
— Всё те же. Главная задача — минимизировать панические настроения и не допустить серьезный отток капитала. В связи с этим нал в банкоматах должен присутствовать бесперебойно. А главное: никаких ограничений на снятие валюты. Этим вы только расшатаете ситуацию.
— Попробую убедить. Насчет ограничений ничего не обещаю. Где ж нам столько бабла взять?
— Своими поделитесь, — хмыкнул Ставр.
— Шутник.
— По нынешней жизни только это и остается. Когда планируете начинать переговоры?
— Сразу же, как только предложенная стратегия будет одобрена МВФ.
— Значит, еще не скоро.
— Не факт. Они давно выкручивают нам руки на эту тему. Глядишь, и сами ускорятся.
— Дай Бог. Ну… Давай тогда. Лови отчет.
— До связи.
Ставр прервал разговор, откинулся в большом кожаном кресле, провел ладонями по лицу.
— Что подслушивать нехорошо, тебя в приюте тоже не учили? Ну? Чего застыла… Проходи.
Глава 14
Впервые за последние несколько дней Ставр и Люба снова встретили рассвет у озера. Пили свой чай, и молчали каждый о своем. Хорошо было. Тихо.
— Вчера вечером твое исковое заявление о расторжении брака было направлено в суд.
— Да? Хорошо…
— Точно? Ты какая-то странная со вчерашнего дня, и я не знаю, что думать. — Признаваться в собственном бессилии было непросто. Непривычно было… Люба слегка повернула голову, глянула на мужчину искоса своими печальными глазами и потерлась носом о плечо, обтянутое простой рубахой в зеленую и горчичную клетку. На удивление было тепло…
— Точно. Меня Дашка вывела из равновесия. Не обращай внимания.
— Даша? Ты только скажи, и я…
— Нет, Ставр. Что ты. Там и вины ее не было, не со зла ведь языком болтает.
— И что она ляпнула на этот раз?
Люба на мгновение запнулась, вдохнула поглубже. Закрываться или что-то таить от любимого мужчины не имело смысла. Но и поделиться таким было как-то… неудобно? Глупости какие. Разве он не поймет?
— Мне вчера от спрея для стекол поплохело. Ну… знаешь, там такой аромат насыщенный! — Люба забавно сморщила нос, и снова уткнулась в плечо мужчины, будто бы пыталась его ароматом заглушить все другие, неприятные запахи. Пусть даже просто воспоминания о них. Ставр напрягся. Она сразу же это почувствовала, и тут же убедилась в собственных предположениях.
— Люб, давай ты уже заканчивай с этими уборками… Дашка вроде справляется. Можно ее пристроить на подхват к кому-нибудь другому, а тебе нечего дышать всякой химией.
— Да ну, брось. Меня все устраивает.
— Не пойму, чем, — нахмурился Ставр.
— Я приношу пользу. И знаешь, за Дашкой очень занятно наблюдать. Она такая настоящая. Хоть и защищается от всего всеми своими иголками.
— Пользу можно приносить и в другом месте. А девчонка… Чем она тебя все-таки задела?
— Предположила, что я залетела.
Ставр резко повернулся к женщине. Заглянул в глаза. Пристально, изучающе. Он вообще редко когда смотрел по-другому. Люба тут же поспешила заверить любимого, что все Дашкины догадки — полная чушь.
— Это совершенно не так. Мы хорошо предохраняемся. А вообще, думаю, что мне стоит поставить гормональную спираль, чтоб уж точно ничего не случилось. Знаешь ли, кое-кто из здесь присутствующих уж о-о-очень сексуально активен, — улыбаясь, поддела любимого Люба. — Наверное, доисторические мужчины, ну, знаешь, те, которые видели мамонтов вот прям, как меня, отличаются завидным темпераментом и силой.
Его глаза потеплели. Как будто тучи разошлись на сером грозовом небе. Она увидела это превращение воочию и залипла на нем. Это было красиво. Ставр хмыкнул, обнял ее плечи рукой, притянул к своему боку:
— Тогда почему слова девчонки тебя задели настолько, что ты уже второй день — сама не своя?
— Вспомнила, чем окончилась моя беременность три года назад, — не стала ничего скрывать Люба. Мужчина выругался про себя. Помянул незлым тихим словом занозу Дашу Иванову. Чтоб ей пусто было. Он не знал, что сказать, и утешить как. В этой ситуации даже его супер-мозг не был помощником. А Любовь, между тем, продолжала. — Я потом много раз думала о том, почему это со мною случилось. И знаешь, к какому выводу пришла? Я получила то, что заслужила.
— Люба…
— Нет-нет, послушай… Это ведь самое страшное преступление, когда люди позволяют себе завести детей. Завести. Понимаешь? Чтоб спрятаться за ними от жуткого понимания того, что ты сам не состоялся, похоронил собственные мечты. Чтоб таким образом сбежать от личного одиночества, страхов, чтоб заткнуть внутреннюю пустоту и личную боль. Дети становятся для людей эдакими антидепрессантами для собственного непомерно раздутого эго. Они рождаются не от избытка любви, как должно было бы случиться, а наоборот… Понимаешь? И я тоже неосознанно пошла на это преступление. Мне было почти тридцать, биологические часы оглушающе громко тикали, родители при встрече пристально заглядывали в глаза, мол, когда же, когда, а муж гулял направо и налево. Разве я имела право на ребенка? Разве действительно хотела его? Нет. Я хотела спрятаться за ним. У меня была депрессия, но я предпочитала не знать о ней. Понимаешь, Ставр? Поэтому я хотела завести ребенка. Для того, чтобы хоть что-то отвлекало от пустоты, которая образовалась в моей душе. Я говорю страшные вещи, да?