С этими словами Обри промчалась мимо меня и выскочила за дверь.
Чувствуя себя так, словно она разорвала мое сердце и скормила его мне же, я застыл посреди кафе, осознавая свое полное поражение.
С минуту я стоял, уставившись невидящим взглядом в окно, а потом в голове моей послышался голос, удивительно напоминающий голос матери:
«У тебя есть яйца, парень? Так сражайся за нее!»
Это положило конец моей нерешительности. Долой хитроумные уловки!
Я выскочил вслед за Обри и побежал вдоль улицы в надежде, что смогу перехватить ее прежде, чем она зайдет в здание.
Но Обри нигде не было видно. Я проскочил во вращающиеся двери офиса и увидел ее, направляющуюся в сторону лифта. Она вошла в лифт, но я успел вставить руку между дверцами, и они снова открылись.
Она была одна.
По ее лицу струились слезы.
Она плачет из-за тебя!
Лифт начал подниматься, но я нажал на кнопку «стоп».
– Что ты делаешь? С ума сошел? – воскликнула она.
Я, задыхаясь, произнес:
– Можешь считать, что сошел, если это единственная возможность заставить тебя все выслушать.
– А ты можешь держать меня в этой ловушке сколько угодно – даже целых ДВА ГОДА, мне все равно. Я не собираюсь разговаривать с тобой. Может, тогда ты поймешь, что человек при этом чувствует.
Я оперся руками о стенку по обе стороны от нее.
– Рад видеть, что ты такая же упрямая, Принцесса.
Было видно, что Обри неловко от моей близости. Она сглотнула, прежде чем заговорить:
– Мне надо вернуться в офис. Немедленно включи лифт, или я вызову полицию.
– Я понимаю, что ты сейчас в шоке. Поверь, я вовсе не предполагал, что мы будем выяснять отношения таким образом.
– А как я должна себя вести, выяснив, что парень, разбивший мое сердце на кусочки, теперь преследует меня?
А ведь она по-своему права.
– Совершенно с тобой согласен. Но все же позволь мне все объяснить.
Мне было безумно тяжело слышать слова, слетающие с ее уст:
– Ты понимаешь, как трудно мне было забыть тебя? Моя жизнь только-только начала налаживаться. Ты не смеешь вот так просто заявиться спустя два года и ожидать, что я пущу тебя в свою жизнь после того, как я изо всех сил старалась избавиться от памяти о тебе. В конце концов, я отпустила тебя. Пожалуйста, оставь меня в покое. Я умоляю тебя, уйди.
Я чувствовал, что комок в груди вот-вот разорвется.
Она отпустила меня.
Что ж, тем хуже, твою мать. Я ведь вернулся.
– Я уйду… сейчас. Но не уеду из города, пока ты не согласишься встретиться и не позволишь мне объяснить, что произошло тогда на самом деле. Если после того, как все выслушаешь, ты захочешь, чтобы я исчез из твоей жизни навсегда, клянусь Богом, Обри, ты меня больше никогда не увидишь.
Ее глаза снова начали наполняться слезами. Она смотрела мне прямо в лицо. Не отрывая от нее взгляда, я отпустил кнопку «стоп» и нажал на кнопку следующего этажа.
– Я остановился в мотеле «Санрайз», в восьмом номере. Номер мобильного у меня тот же. Можешь позвонить мне, когда будешь готова все выслушать.
Когда дверцы открылись, я вышел, оставляя Обри в лифте. Мяч теперь был на ее стороне поля. Оставалось только надеяться, что она не захочет проколоть его и выпустить из него воздух.
Глава 17
Тайная слежка теряет всякий смысл, если объект слежки уже в курсе, что за ним следят. Теперь, когда Обри знала, что я в городе, дело принимало совсем другой оборот. Я не мог больше рисковать быть уличенным в преследовании.
Следующие несколько недель я провел в кемпинге в пригороде Темекулы, продолжая надеяться на чудо. Я испытывал настоящий стресс, гадая, позвонит мне она или нет, и постоянно проверяя входящие звонки в страхе, что мог пропустить их. Но она так и не позвонила.
Не желая шокировать ее еще больше, я принял решение на время воздержаться и в течение нескольких дней не шататься вблизи ее офиса. Вместо этого я каждое утро истязал себя тренировками в спортивном зале, вымещая злость на собственном теле. Я не прикасался к женщине в течение двух лет, а та единственная, которую я желал, мне уже явно не принадлежала и ненавидела меня до отвращения. Так что качать железо стало единственным способом сбросить напряжение и справиться с раздирающими меня эмоциями, пока я не смогу вернуть ее назад. Но мне оставалось только мечтать о том, чтобы достучаться до Обри.
После тренажерного зала, где-то к обеду, я обычно направлялся к ее дому и продолжал обустраивать ее газон. Черт возьми, кто-то же должен был об этом позаботиться! Я уложил пласты дерна и высадил в два ряда цветущие кусты рододендрона под названием «Принцесса». Вот уже не знал, что на свете существует цветок с таким названием. Это был великолепный выбор, лучше не придумаешь.
Соседи, конечно, видели меня за работой. При виде фургончика с прицепом и косилкой сзади они не сомневались, что я специалист по озеленению. Моя кожа покрылась загаром после многочасовой, ежедневной работы под палящим солнцем. Вскоре я заметил, что мимо участка Обри с каждым днем прогуливается все больше молодых мамочек с легкими колясками. Я махал им испачканными в земле руками, они улыбались и кивали.
И все же самыми приятными минутами, которые я проводил у дома Обри, были те, которые я посвящал общению с козликом. Он обычно стоял у окна, поджидая меня.
Пикси.
Я все еще не мог привыкнуть называть его так.
Обычно я брал для него обед, и мы ели вместе. Я прямо-таки испытывал нездоровую страсть к его не особенно приятному запаху, смешанному с запахом скошенной травы.
Засранец вонючий.
Мое вечернее времяпровождение было неизменным, как и всегда. Я направлялся в бар и поверял все свои неприятности Крошке Карле.
И вот однажды вечером, в пятницу, однообразие моего бесцельного существования было неожиданно нарушено. Я сидел на барном стуле, когда Карла спросила:
– А как выглядит твоя Обри, напомни?
– Что это вдруг?
– Просто опиши мне ее.
– Невысокого роста, но фигуристая, волнистые золотисто-каштановые волосы, большие глаза, кремово-белая кожа…
– Она случайно не носит плащ леопардовой расцветки?
Я потер подбородок и вспомнил, что однажды утром она пришла в таком плаще в офис.
– Да… да, кажется, у нее есть такой прикид. А что?
– Думаю, она только что была здесь. Какая-то девица, подходящая под описание, смотрела на нас сейчас через стекло. Как только я встретилась с нею глазами, она отшатнулась.
Я развернулся на стуле.
– Что?
Карла махнула рукой в сторону двери.
– Иди за ней.
Меня буквально смело со стула, я вылетел на улицу. Ну да, разумеется, «Ауди» Обри выруливал со стоянки автомобилей. Сердце чуть не выскочило из груди, когда она промчалась мимо. Я пришел в бар пешком и поэтому даже не смог последовать за ней. Моя маленькая Принцесса имела привычку «давить на газ» и вылетела на дорогу, словно на реактивном двигателе, слишком быстро, чтобы я успел остановить ее.
Я достал телефон, нашел ее номер и набрал текст:
Чэнс: И кто за кем следит сейчас?
Ответа не было долго. Через несколько минут пришло сообщение. Мое сердце бешено забилось.
Обри: Это было случайное совпадение.
Чэнс: Не пиши за рулем.
Обри: Тогда почему ты сам пишешь? И не указывай мне, что делать.
Чэнс: Остановись, Принцесса.
Обри: Я вовсе не выслеживала тебя.
Чэнс: Не отвечай мне до тех пор, пока не остановишься.
Уставившись на экран телефона, я застыл как вкопанный на автомобильной стоянке. Через несколько минут снова раздался вибрирующий сигнал.
Обри: Так вот чем ты занимаешься каждый вечер? Шатаешься по городским барам в поисках женщин?
Чэнс: Ты припарковалась?
Обри: Да.
Чэнс: Я шатался по городу только за одной женщиной. Упомянутая женщина заставляет меня пить. Отсюда и бар.
Обри: Шел бы ты домой. Перестань писать мне.
Чэнс: Перестать писать? Почему бы это? Ведь, как я знаю, тебе нравятся вибрации.
Ответа не последовало.
Видимо, я переборщил – слишком рано было переходить с нею на наши обычные шутки. Я послал другое сообщение, давая честный ответ на ее прежнее пожелание отправляться домой.
Чэнс: Мой дом там, где ты.
Обри: Ты сжег наш дом в Вегасе, после того, как перепихнулся со мной и исчез.
Черт, как же больно было видеть эти слова. Почти целую минуту я пытался прийти в себя, прежде чем набрал ответ.
Чэнс: Была причина, почему я так поступил, и мне необходимо объяснить все это тебе, но только лично, а не по телефону.
Обри: Тому, что ты сделал, нет прощения.
Чэнс: Где ты? Я еду к тебе.
Обри: Нет. Пожалуйста, нет.
Чэнс: Рано или поздно тебе придется встретиться со мной, если ты хочешь избавиться от меня.
Обри: Почему ты это делаешь?
Потому что я так люблю тебя.
Ешкин кот, откуда взялись эти слова?
Чэнс: Пожалуйста, вернись к бару. Или я подойду пешком к тебе. Я не могу сесть за руль, потому что выпил.
Обри: Я не могу встретиться с тобой сегодня вечером. Я не готова.
Чэнс: А ты будешь готова хоть когда-нибудь?
Обри: Сомневаюсь.
Чэнс: Кто он?
Обри: Кто?
Чэнс: Твой нынешний дружок.
Обри: Хочешь сказать, что еще не пронюхал? Неважный же из тебя сыщик.
Чэнс: Назови его имя.
Обри: Его зовут Ричард.
Чэнс: Вы живете вместе?
Обри: Не твое собачье дело.
Чэнс: Я видел, что его куртка висит на двери твоего шкафа.
Обри: Ты глазел в окно моей спальни?
Чэнс: Да. Но только когда тебя не было дома. И я никогда не нарушал границы твоего жилища. Я на такое не способен.
Обри: И все-таки это грязно.
Чэнс: Кстати, не могу поверить, что ты оставила козлика.