Мы с блондинкой сидели в приемной, ожидая своей участи.
Десять минут назад нас допросили. Вы бы слышали, каким соловьем заливалась эта блондинистая тварь из фан-клуба. Как она трясла подписанным уведомлением о бойкоте. Как оскорблялась, рассказывая о моих «проступках».
Когда аргументы закончились, началось время театра.
– Господин проректор, – рыдала эта актриса, – Мэг Фридом насмехается над единственным, что объединяет Парящие острова. Над сутью слова «спорт», над самой составляющей единства… Мы должны были остановить это!
Божечки, сколько пафоса!
Блондинка еще несколько минут трагически заламывала руки, напоказ рыдала и взывала к справедливости.
Нормально, да?
Бойкот объявили мне, первыми напали на меня, а о справедливости имеет наглость заявлять эта пернатая дрянь!
– Лиэса Бриг, поверьте, я разделяю вашу боль, – наконец выдавил из себя проректор и велел выметаться.
Вот и не поймешь – реально сочувствует или тонко издевается?
Взяв в заложники Коула в качестве очевидца событий, проректор по учебной части вызвал куратора первогодок и заперся в кабинете для экстренного совещания.
Через минуту в приемную влетел Пол Янг, молча показал мне кулак, дернул головой, откидывая назад длиннющую челку, и скрылся за дверью. Спустя еще пару ударов сердца кабинет штурмом взял Ден Вентери.
Этот, в отличие от менеджера, смолчать не смог и громко пообещал:
– Придушу!
Секретарша, не сделавшая и попытки воспрепятствовать проникновению посторонних в кабинет шефа, сверилась с часами, кинула на нас с блондинкой предупреждающий взгляд и скрылась за перегородкой. В воздухе поплыл аромат зеленого чая и разогретой заклинанием шарлотки.
А я ведь так и не поела…
– Выскочка, – вновь открывает рот Лиэса.
И вот чего ей неймется?
Я собралась с мыслями, вздохнула и сказала то самое слово на «с», которое не принято произносить в приличном обществе. Соперница по перепалке поперхнулась от возмущения и неожиданности. Казалось, сам воздух вокруг ее фигурки затрещал от негодования.
Пузырь со льдом летит в угол. Блондя вскакивает, пересекает приемную и замирает напротив меня. Левая рука эффектно убрана на пояс, правая нога вынесена вперед и чуть согнута. В глазах презрение, на губах яд.
– Очевидно, Мэг Фридом, что самой себе ты кажешься дерзкой и непонятой, но в действительности ты просто невоспитанная девчонка, чьи родители или чересчур любят свою глупышку, или откровенно плюют на ее поведение.
– Вывод на основе личного опыта? – усмехнулась я и, пока враг не опомнился, добила:
– Что молчишь и глазами хлопаешь? Карточки с язвительными заготовками оставила в других штанах? Или думала, что чем громче будешь на меня возмущаться, тем тише я буду слушать?
Блондинка вновь раскрыла рот, намереваясь вновь что-то вякнуть, но тут дверь в кабинет проректора по учебной части раскрылась, и в приемную вышел Коул. Следом вывалился злой, как тысяча Ублюдков, капитан команды по эйрболу.
– Лиэса Бриг, – раздался голос проректора, – зайдите.
Блондинка с видом победительницы пошагала на встречу с приговором. И вот что странно. Поравнявшись с парнями, она нарочито небрежно тронула серого кардинала за локоть, при этом умудрившись бедром скользнуть по Дену. Капитан команды досадливо поморщился и отступил, а вот на лице Коула отразилась боль.
– Молодец, Мэг. Просто умница! – взорвался Ден, едва в приемной нас осталось трое.
– Спасибо. Старалась. Теперь-то меня вычеркнули из команды?
– Мечтай и верь в чудо, – злорадно усмехнулся Вентери. – Проректор назначит тебе отработку за провинность. Теперь тренировки – это твое наказание.
Да что ж такое-то?!
Решительно сжав кулаки, я вскочила и решила поскорее убраться куда подальше. Желательно запереться в кабинке туалета, чтобы тихонько рычать от злости и дубасить дверь ногой, да кто меня отпустит!
– Мэг, это еще не все, – улыбка доброжелательной гиены не сходила с уст Дена Вентери. – Завтра команду снимают с занятий для рекламной фотосессии. Надеюсь, не надо объяснять, что ты обязана быть на поле ровно в семь утра?
Да чтоб вас всех!
Так оглушительно я не хлопала дверьми… да в общем-то никогда прежде я так не хлопала ими. Но просто достали.
Кипя от злости и праведного негодования, разъяренной фурией пронеслась по коридору, напугала трех сплетниц, засевших на окне с чашками чая и пакетом печенья, пересекла внутренний дворик академии и без стука ворвалась в аудиторию.
– Извините за опоз… – договорить не успела, в меня летело заклинание уничтожения.
На рефлексах присела, прикрыла руками голову, пропуская над собой заклинание. За спиной взорвалась на мелкие щепы дверь, и наступила тьма.
– Ведьма! – крикнула тьма голосом Джека.
– Сам ты ведьма, идиот, – рявкнула я, выпрямляясь.
– Мэг?! – удивился комментатор, выходя из мрака. – Вот те раз, а я подумал, что… – тут он заметил выражение моего лица, осекся и уже совершенно другим тоном затараторил:
– Впрочем, совершенно неважно, что я там подумал. Мне и померещиться могло, и вообще я в темноте вижу плохо…
Я звучно хрустнула шеей, улыбнулась уголком рта и двинулась вперед. На моем четвертом шаге самообладание окончательно подвело Джека Листа, и он заорал:
– Таша! Беги сюда!
Мрак чуть подернулся, словно черный занавес, и на меня наскочила запыхавшаяся фанатка. Улыбка от уха до уха, руки измазаны не пойми в чем, черные штаны прорваны на коленке, в пушистых волосах притаился кусочек салата из столовой. Зато в глазах такой оптимизм, что невольно чувствуешь себя старым.
– Мэг, я высеку твой профиль в мраморе!
– Надеюсь, что не в мраморе надгробной плиты, как это попытался сделать Джек? – буркнула я и заподозрила неладное. – Кстати, зачем тебе мой профиль в камне?
– Шутишь?! – Глаза Таши горели неподдельным восторгом. – Неделю назад ты чихнула на Дена Вентери, потом притормозила этим самовлюбленным придурком о линию финиша, а сегодня проучила стервозных дур из фан-клуба. Как после такого тобой можно не восхищаться?
М-да… Многовато подвигов даже для Геракла, молчу про скромную волшебницу-первогодку.
Внезапно окружавший нас мрак уплотнился, поднатужился магией и изрыгнул нечто, отдаленно напоминающее водяного.
– Доброго вечерочка, – прогнусавило существо, за что разом схлопотало заклятьем от Таши с Джеком.
Водяной с громким хлопком стек в лужицу. Воздух блеснул короткой молнией и наполнился запахом жженого сахара. Я не была знатоком магических тварей, ну кроме мерзопакостных, таких как Ублюдок, но здравый смысл подсказывал, что водяные не должны вонять кондитерской, а потому немного запоздало огляделась и уточнила:
– А что за практикум?
– Так это… иллюзии.
Выяснилось, что в процессе кипения от гнева я чутка ошиблась дверью, и зашла на чужой практикум. К слову, это не помешало мне остаться и пересказать ребятам итог столкновения с курами. Джек, отбивавшийся от тварей, отреагировал на новости спокойно, а вот Ташу аж затрясло от гнева.
– Безжалостная гравитация, да как они могли оставить тебя виноватой! – сокрушалась она, грозя кулаками иллюзорному нагу, которого тотчас прихлопнул Джек. – Клянусь новым пеналом для кистей, что не оставлю это так. Джек, ты все еще курируешь студенческий бюллетень?
– А что? – пропыхтел тот, продолжая совершенствовать свой навык отличия наведенного морока от реальных монстров, пока мы самозабвенно сплетничали.
– Я напишу об этом инциденте разгромную статью. Я направлю свет истины на мерзкую душонку Лиэсы Бриг, я… я… Я нарисую на нее карикатуру. Вот!
– Звучит ну очень многообещающе, – пропыхтел парень, уклоняясь от огромного щупальца, увы, в этот раз настоящего, а не иллюзорного. – Учти, бюллетень уже год как загибается. Его практически никто не читает.
– Этот прочтут, – зловеще предрекла я.
И оказалась права.
Глава 11. Облики, лики и позы для кадра
– Ты что же, никогда-никогда не слышала фразы «любит как Сент-Клер»? Я в шоке!
Шок у Таши выражался в еще одном куске пиццы, который она стащила из коробки. Джек кинул на нее предупреждающий взгляд, но на том и успокоился.
Мы трое засели в комнате, отведенной под студенческий бюллетень. Она впечатляла своей захламленностью, плакатами звезд эйрбола прошлых поколений на стенах и крохотными размерами. По углам огромными башнями высились пластиковые контейнеры, подоконник единственного окна служил книжной полкой, в центре пылился прикрученный к полу стол, который, словно бойцы невидимого фронта, окружали стулья.
В былые времена над выпуском студенческой газеты работало минимум пять человек (это если судить по количеству стульев), но шли месяцы. Инициатива медленно, но неотвратимо испарялась из сердец энтузиастов, пока в итоге Джек не оказался последним, кто был предан делу.
А еще комментатор оказался предан пище не только информационной, но и земной. Пока мы с Ташей накидывали скелет будущей статьи, парень галантно слетал в ближайшее кафе и вернулся с тремя коробками пиццы. И прогадал.
Потому что высокая и худая Таша могла похвастаться аппетитом гигантского орла в самом расцвете сил.
– А вообще это нормально, что ты ее не слышала, – рассуждала девушка, закусывая треп четвертым куском, в то время как мы с Джеком не прикончили и первый. – Сент-Клеры – это для романтичных домохозяек, мечтающих о принцах на белоплечих орланах. Умопомрачительно красивые и без прикрас богатые. Деспотичные на работе и бесконечно преданные своим половинкам.
– Ты сейчас о Коуле Сент-Клере или своем воображаемом принце? – поднял брови Джек.
Таша швырнула в него салфеткой, промахнулась, но ни капли не опечалилась.
– Коул и Лиэса были знакомы с пеленок, считай, выросли вместе, – продолжила она. – Встречаться начали еще задолго до поступления. Коула без проб зачислили в основной состав команды, Лиэса организовала и возглавила команду поддержки игроков. Две звезды, каждый на своем месте…