– Пока в команду не пришел Вентери, – заметил Джек.
– …И Лиэса не решила, что в ее власти крутить сразу с двумя парнями!
Чего-то похожего я и ждала от этой высокомерной стервы в перьях.
Подобные этой фифе не считают верность чем-то необходимым, плюют на муки других и пекутся только о собственном комфорте. Лиэса показалась мне дрянью еще там, в столовой, но рассказ Таши развеял все сомнения в порядочности бывшей девушки серого кардинала и добавил красок.
Лиэса была для Коула океаном, в котором тот слепо тонул, пока однажды не застал целующуюся парочку в раздевалке. Сент-Клер разгромил половину крыла, прежде чем подоспели преподаватели и разняли парней.
– Удивительно, как такой задохлик, как Вентери, вообще выжил? – искренне недоумевала я.
– Так он же Вентери! – воскликнула Таша, словно это все само объясняло. – Папочка навесил на единственного наследника столько защитных амулетов, что все артефакторы острова временно остались без работы.
– Погоди-ка, – нахмурилась я, наконец осознав, в лицо чьего наследника чихнула, – хочешь сказать…
Черт! Черт! Черт!
– Его отец – Льюис Вентере, глава совета Решений, – закончил Джек, отодвигая полупустые коробки из-под пиццы.
Если Нед Хантер узнает, как я поступила с сынком сиятельного, то мне хана. Можно уже сейчас заказывать гробик и укладываться!
– И если мы хотим закончить с бюллетенем до утра, то пора браться за работу, – подытожил Джек.
И мы засели за работу над суперсекретной статьей, обличающей Лиэсу Бриг. Статья вышла небольшой, но очень едкой. Там даже Ублюдок умилился бы, умей он, конечно же, читать. «Провокация» – а именно так обозвал наше общее творение Джек – украсила собой первую полосу скучной, как девственница на сельской дискотеке, студенческой газеты.
Таша решила внести нотку визуала и села реализовывать угрозу, то есть рисовать забавные карикатуры на курятник с его предводительницей. Джек сообщил, что бюллетень не может выйти с одной статьей, поэтому устроился рядом и взялся за спортивные новости. Мне дали задание придумать гороскоп на следующую неделю.
Нашли, блин, кому поручить!
– Но я никогда не составляла гороскопов, – возмутилась было.
– Да что там делать-то? – отмахнулся парень и выдал инструкцию: – Представляешь кого-то, пишешь предсказание для него, переходишь к следующему знаку.
А, так вот как это работает!
Я стянула с руки дек, развернула его до размеров листа и пробудила в себе черную ведьму с ехидным характером.
– Таша, а кто по гороскопу Лиэса? – разминая пальцы, уточнила эта самая ведьма, стараясь улыбаться не слишком зловеще.
– Скорпион.
Тогда начнем со скорпионов.
«Скорпионам стоит зачехлить жало и перестать захлебываться ядом, так как будущая неделя будет полна возмездия и принесет крах всем вашим замыслам». Перечитала, подумала, что этого мало, и мстительно приписала: «крах замыслам и секущиеся кончики».
Ден Вентери по жизни слыл тупым бараном, а по гороскопу – овном, поэтому я предсказала ему неделю, полную стрессов, в конце пригрозив: «Овен уже давно привык, что последний вяк за ним, но на грядущей неделе звезды советуют вам следить за своим базаром и поступками».
На этом в процесс сочинительства влез Нед Хантер.
– Ты где? – спросил он тем самым фирменным родительским тоном «я уже в курсе про твои подвиги».
– Все нормально. Я делаю студенческий бюллетень. Буду поздно.
Отец стоял в прихожей, полностью одетый и, судя по выразительно-гневному изгибу бровей, готовый лететь за мной на край Сатурналии. Оглядев обстановку на заднем плане, головы сосредоточенных ребят, он чуть прищурился, решая, насколько педагогичным будет смолчать и оставить разборки до дома, или все же лучше наорать здесь и сейчас, пока свежи эмоции.
На заднем плане его голограммы мелькнула знакомая фигура вездесущей паучихи.
– Передай Ярочке, что я связала для нее…
Палец непроизвольно дернулся, вырубая связь.
Ну, Люси! Ну, блин, удружила!
Я воровато оглянулась на ребят – не слышал ли кто из них, как меня назвали Ярой? Но те были так увлечены работой, что не обратили внимания на вопль папиной подружки.
Кто там Люси по гороскопу? Сейчас я ей напророчу. Уж напророчу, так напророчу! Будет знать, как всякую хрень вязать.
…Три воспаленных креативом ума страдали над бюллетенем всю ночь. То я чересчур широко зевала, то Джек сомневался в качестве нарисованных карикатур, то Таша в ответ включала ехидну и громила его новости.
– Да ты хоть знаешь разницу между новостью и сплетней? – возмущался Джек.
– А как же! – кипела Таша. – Новость сообщает, что другие делали, а сплетня – сколько удовольствия получили!
Я подперла голову кулачком и молча следила за пикировкой парочки. Интересно, они хоть сами догадывались, что созданы если не друг для друга, то для этой работы точно?
В пять тридцать утра я вылезла из каморки, оставив Ташу и Джека доделывать верстку, и, позевывая на ходу, поплелась к выходу.
Сейчас долечу до дома, упаду лицом в подушку, и пусть хоть одна сволочь посмеет напомнить мне про фотосессию.
– Мэг Фридом, – прокатилось по безлюдному в столь ранний час холлу.
Твою ж мать!
Благоухающий морозной свежестью с ноткой сирени Пол Янг раскрыл объятья радости и на долгих три секунды зафиксировал меня. Судя по блеску в глазах, мысленно его руки смыкались не на талии, а на горле.
Обождав три секунды асфиксии и насладившись предсмертным хрипом жертвы, менеджер команды по эйрболу наконец разжал руки и сообщил:
– А я уж собирался лететь за тобой, – что переводилось как «мы и не ждали, что ты самостоятельно вылезешь из постели». – Поторопись, Мэг, визажист не останется до вечера, а нам надо сделать из милой Чертовки Чертовку сексуальную.
Желание поторопиться домой к теплой пижаме и мягкой кровати усилилось.
– Ну что еще? – Дек на руке собеседника конвульсивно дернулся. Еще пару секунд он вчитывался в текст сообщения, а потом с шипением вытолкнул воздух из легких. – Ничего сами сделать не в состоянии! Так, Мэг, беги в двести семнадцатую, пусть мастера берутся за дело, а я схожу и проверю орлов.
Мысленно пожелав удаляющемуся менеджеру всего нехорошего, я мрачно покосилась в сторону двери с табличкой двести семнадцать, вздохнула и пошла.
В противоположную сторону.
Сейчас по дорожке, потом шмыгну за угол дома, и все! Ищи-свищи другую идиотку на роль фотомодели.
– Чертовка! – словно черт из табакерки, из дверей двести семнадцатой выглянул Ден Вентери.
Я умоляюще сложила руки, изобразила жалостливую мордашку и просемафорила «не сдавай»! Ден деловито оценил пантомиму, понимающе кивнул, мол, не переживай, я парень понятливый, а потом оглянулся и громко крикнул:
– Тренер, Чертовка прилетела.
Как говорят местные: мудак хар. Полный мудак хар!
Глава 12. Ублюдок и мстя
– Нет. Ты не полетишь на этой птице, – Пол Янг был категоричен.
– Тогда вся ваша фотосессия может лететь с миром, ибо я в ней не участвую, – встала я в позу.
Мы стояли на продуваемом всеми ветрами стадионе и сверлили друг друга тяжелыми взглядами. Гении съемок узрели нечто оригинальное в том, чтобы запечатлеть команду в лучах восходящего солнца, поэтому ровно в семь утра большая часть команды поднялась в воздух и всячески выпендривалась.
Еще хорошо, что съемочная группа одела игроков в утепленные костюмы. К слову, жуткий цвет официальной формы (напомню: светло-какашковый) не улучшили бы ни блики солнца, ни стразы, ничто! Ничто не улучшило бы эту позорную форму. Ну кроме клюва Ублюдка, недобро косящего в сторону прогуливающихся собратьев.
В это утро я демонстрировала чудеса выдержки, позволив мастерам себя накрасить и уложить волосы. Я даже не роптала (ехидные комментарии не в счет), когда принесли дико облегающий фигуру комбинезон уродского оттенка – мало ли какие в эйрболе спортивные стандарты.
Но когда вместо Ублюдка коновал подвел невзрачную черную орлицу, внутри рухнула невидимая дамба, обрушив на Пола Янга волну протеста.
– Мэг, прекрати капризы, – увещевал Пол. – Посмотри, какую красивую и послушную девочку я тебе достал.
Послушная девочка косила на мир круглым глазом абсолютной покорности. Такую хотелось пожалеть и накормить мышкой, а не поднимать на крыло.
– В чем дело? – нарисовался рядом Коул.
В отличие от других игроков, серый кардинал опоздал, проигнорировал форму, оставив не такой модный, но явно более практичный черный комбинезон. Поверх он набросил пальто черного цвета. Про такие обычно говорили «классическое», «деловое» или «стоит целое состояние».
– Он не дает мне Ублюдка, – выпалила я, обличительно показывая на Пола.
«И это после того, как я выдержала надругательство над своими волосами, тыканье кисточками в лицо и получасовой ликбез: «Это никакой грим не исправит» от сварливой тетки далеко за сотню. Лет и килограмм», – добавила мысленно.
– Ублюдка? – Кое-кто пришел в легкий шок. – Ты назвала птицу… Ублюдком?
Пожала плечами.
– А что, собственно, такого? Ему подходит.
Ублюдок, бьющий крыльями за невидимой отгородкой, хрипло крикнул в знак подтверждения. Коул пару долгих мгновений изучал взглядом мое преображенное макияжем лицо, впечатлился креативом (свято верю, что креативом, а не кретинизмом) и пристально глянул на Пола Янга.
Тот покачнулся, словно на него налетел порыв ветра, но устоял и не попятился.
– Нет, Сент-Клер. – Лицо Пола олицетворяло слово «непреклонность». – Бушующий нестабилен, непредсказуем и не подчиняется авторитетам.
– Как и Мэг, – негромко заметил Коул, а я расплылась в глупой и алогичной улыбке, но клянусь, лучшего комплимента мне еще не говорили.
Но больше всего в Коуле поражал его взгляд, и теперь, когда главная суперсила мага оказалась направленной не на меня, я наконец уловила суть того, что он делал. Такое чувство, что глаза Сент-Клеру были нужны не для того, чтобы смотреть, а для того, чтобы демонстрировать этому миру свою волю. Сила, что исходила от его фигуры, сминала защитные барьеры собеседника, но не подавляла, а показывала, кто тут главный.