Папа отвлекся от умопомрачительно веселого занятия «просверли в неприятеле дырку», встряхнул головой и посмотрел на меня взглядом ошарашенного человека.
Вот. В который уже раз убеждаюсь, что лучшая тактика переключения внимания – сменить тему и закидать вопросами в таком количестве, чтобы мозг забуксовал.
Отец пару раз моргнул, сосредотачиваясь, и выдал то, ради чего, собственно, и прилетел в академию магов и волшебниц:
– Из-за работы портала у нас случился… – «полный мудак хар» отец решил опустить и подобрал более приличное: – …казус с водоснабжением.
Я придушу гогочущего в раздевалке Дена Вентери, клянусь новыми туфлями! Придушу и буду права.
– Ванна на втором этаже затопила кухню с гостиной, коридор по щиколотку в воде. Я вызвал специалистов по устранению последствий, но пожить следующие пару дней придется в другом месте.
Ах вот почему сумок две – это все, что отец догадался спасти и вынести из затопленного дома.
– Люси великодушно предложила переночевать у нее.
Сто пирогов ей в рот!
– Ты издеваешься?
– Одна ночь, – пообещал отец, а я знала, что он принципиален в данном вопросе и всегда держит свое слово. Всегда. Разве что за исключением одного раза, когда дело коснулось моей матери.
– Вы можете переночевать у нас, – предложил Коул. – Мама обрадуется гостям.
Отец выразительно скривился, глянул на меня и трагически заломил бровь. Я взвесила оба варианта ночлега и пришла в ужас от обоих.
– Ну к Люси, так к Люси, – покладисто кивнула и подняла сумку с вещами.
Лучше знакомое зло, чем Сент-Клеры.
Быстро натянув под комбинезон белье и тонкую водолазку, я пообещала встревоженному Коулу написать чуть позже и побежала за отцом. Сколько себя помню, Нед Хантер летал на старой орлице по кличке Яя. Еще птенцом Яя забраковали все, кроме молодого Неда Хантера. Он выходил птенца и начал летать на нем в составе сборной. И даже сейчас, после долгих лет и двух незаконных прорывов через купол, серая и невзрачная с виду орлица могла спокойно повоевать за звание царицы неба.
Непроизвольно вспомнила самоубийственный характер Ублюдка.
Возможно, подбирать и верить в бракованных – это семейная черта всех Хантеров?
– Люси живет в эко-районе, – предупредил папа, когда мы взлетели, и вот уже ночевка в семье Сент-Клеров не кажется мне такой уж дурной идеей.
Из-за буквальной оторванности Сатурналии от Тверди магам и волшебницам пришлось сильно заморочиться, чтобы создать замкнутую природную систему. Они окружили остров куполом, защищающим от бурь, сильного ветра, вторжения других магов и утечки кислорода. А вот про естественную эрозию почвы гении магии почему-то не вспомнили.
Растительности на острове не хватало, края начали откалываться и крошиться, образуя хорошо известный всем пояс Сатурналии. Острову грозило полное разрушение, поэтому Совет принял решение о создании экологических районов.
Помню, как сильно удивилась, впервые заметив с воздуха, как много зелени на острове и как мало зданий. Наш маленький двухэтажный домик в центре острова казался скромным и невзрачным ровно до тех пор, пока я не оказалась в эко-районе, где более бедное и менее знатное население было вынуждено строить дома.
Это были кособокие лачужки из глины, отесанных камней и битого кирпича, которые возводились вокруг стволов деревьев. При этом высота домиков зависела от высоты подрастающего дерева, а вот пространство вокруг было сильно ограничено.
Одним словом – трущобы.
– Ярочка, Нед, проходите, – расплылась в лживом радушии Люси, распахивая двери в жилище.
– Пять секунд, – попросила я, оставаясь в крошечном закутке-прихожей. – Напишу Коулу, что все норм.
Отец кивнул и ушел с улыбающейся паучихой. Я быстро написала и отправила сообщение, встряхнулась, собираясь с силами, и заметила сумку Люси, брошенную у входа.
Да-да, я в курсе, что шариться по чужим вещам нельзя. Но то, как мы должны поступать, и то, как поступаем, – две разные вещи.
Наклонившись, я чуть шире раздвинула края молнии, узрела нечто жутко-розовое. С превеликим трудом угадала в этом уроде крошечный носочек и помолилась, чтобы этот шедевр не стал очередным подарком от Люси. Еще немного порылась в содержимом, собралась было закрыть непримечательные недра женской сумочки и подушечкой большого пальца наткнулась на уголок крохотной черно-белой фотографии.
Странно.
На Сатурналии существовал запрет на использование бумаги. Маги и волшебницы уже давно перешли на цифровую информацию, которую легко читали и отправляли с помощью деков на запястьях, а те немногие фолианты, что остались от первых поселенцев Парящего острова, хранили под строгим надзором в главной библиотеке.
Но тут, как с правилами языка – везде имелись свои исключения.
Одним из них стало правило фотографировать зарождающуюся жизнь, юного мага или волшебницу, еще в утробе матери.
Я глянула на дату снимка, и карточка выпала из моих рук.
Это что же получается? Паучиха беременна?
Глава 19. Свидание на крыше
Утро следующего дня стартовало со скандала из-за очередности в туалет, где застряла гостеприимная хозяйка, недовольно пронеслось до Академии и злоключилось в кабинете Пола Янга.
– Нет! – отстаивала я собственные принципы.
– Да, – уверенно напирал менеджер.
– Нет. Я не хочу.
– А я не спрашиваю. Господа журналисты, заходите. Мэг, чего застыла? Бери стульчик и присаживайся.
Судя по взгляду, стульчик подразумевался электрический.
Через час пыток вопросами я вывалилась из кабинета Пола Янга, довольного, аки демон, умыкнувший свежую душонку у подвыпившего простофили, и поползла на занятие, где меня с превеликим нетерпением уже караулила Таша.
И, естественно, она уже была в курсе всех событий.
– Как прошло интервью газетам?
– Меня все время тошнило.
Я плюхнулась за парту и толкнула темного от недосыпа приятеля.
– Джек, как дела? Откровенно говоря, выглядишь не особо.
Комментатор выглядел так, словно его пожевал и выплюнул Ублюдок, но в последнюю секунду я накинула на ехидство вожжи.
Молодой маг поднял потухшие глаза человека, потерявшего любимое детище. Далее последовал горестный выдох, и Джек вновь уткнулся лицом в скрещенные ладони.
– Я тут подумала и решила, что нам нужно устроить поминки, – внесла неожиданное предложение Таша.
Комментатор поднял голову и нахмурился.
– Может, рановато? – засомневалась я, вставая на его защиту. – Не так плохо Джек и выглядит, чтобы его закапывать, молчу про скорбящие тосты в память о покойнике.
– Да я не про Джека!
Таша сидела рядом как огромное, источающее неукротимую энергию солнце. Настолько большое и горячее, что нас неизменно притягивало к ней.
Ага, такое всевидящее солнце, на досуге рисующее забавные картинки.
– Устроим поминки бюллетеню, раз уж его никак не воскресить и не вернуть в студенческую жизнь, – внесла предложение волшебница. – Ну не кривитесь! Соберемся вечером в каморке, будем пить из пластиковых стаканчиков соленый лимонад, материть Неда Хантера за чрезмерную инициативность…
– Материть Неда Хантера? – переспросила я и подняла руки. – О, тогда я «за» всеми конечностями! Джек? Что скажешь?
Приятель проворчал нечто неподдающееся осмыслению и расшифровке, но я не сомневалась в умениях Таши. Эта была способна вдохновить даже труп на танец с маракасами!
Пара пролетела стремительно, как и любая интересная вещь. Зато следующая, словно в отместку, тянулась, и тянулась, и тянулась… Казалось, даже само время спасовало перед этой скукой и впало в летаргический сон. Иначе как еще объяснить тот факт, что стрелки часов, мигавшие на деке, практически не двигались?
Стоит ли говорить, что на перемену я выскочила в числе первых, да с таким энтузиазмом, что споткнулась и под одобрительные смешки студентов растянулась на полу. По закону подлости, ударила самое ценное – голову.
Череп недовольно загудел, словно колокол, с которым развлекался ребенок. Оставалось только понадеяться, что этот удар вколотил мне хоть немного ума, а не вышиб его окончательно. Но было достаточно больно, чтобы я в этом усомнилась.
Доковыляв до лестницы, я кое-как спустилась в холл. Следующая пара проходила в оранжерее, расположенной во внутреннем дворике, и если я только не планировала взять громоотвод у лекарей в виде справки, то следовало поспешить.
Но в такие правильные планы, полные ученического рвения, вмешался внезапно заслонивший дорогу Коул.
– Пол только что опубликовал в сети постеры команды, – тихо сообщил серый кардинал, протягивая собственный дек. – Пять минут назад Вентери с криком: «Убью» помчался в сторону оранжерей.
Я мельком глянула на постер и испытала похожее желание. Вот только убивать хотелось нашего предприимчивого менеджера.
Уж не знаю, чем там руководствовался Пол Янг (явно не мозгами), но из всех кадров, которые были в избытке сделаны на фотосессии, этот гад с челочкой выбрал ту, где я, скрестив на груди руки, стояла по центру. За моей спиной возвышались Коул с Деном, а дальше в качестве размытой массовки замерли остальные члены команды «Черные крылья Сатурналии».
– Кошмар!
А если вспомнить, что я наговорила в недавнем интервью, то впору писать Таше и просить организовать поминки для меня, бесславно сгинувшей во цвете лет от зависти других игроков команды.
– Мэг, – позвал Коул, беря меня за подбородок и заставляя поднять голову.
Его пальцы прижались к пострадавшему виску, даря восхитительное чувство прохлады. Мысленно застонав от облегчения, я прижалась к широкой ладони и закрыла глаза в немом блаженстве.
– Как ты смотришь на то, чтобы погулять всю следующую пару со мной?
«Ой, да хрен с ним, с практикумом!» – подумала я. Или все-таки сказала?
Коул тихо рассмеялся, практически невесомо коснулся губами пострадавшего виска и потянул в сторону выхода.
Поверить не могу! Мне грозило самое настоящее свидание. Свидание с умопомрачительным парнем!