– Яр-ра! – крикнул Нед, стискивая мое туловище.
– Пусти! Пусти! Я должна вернуться к ней!
– Да приди же в себя! – Меня ощутимо встряхнули. – Тебе некуда возвращаться.
– Там мама, бесчувственный ты козел! Там мама, которую ты бросил!
– Яра, угомонись.
Маленький совет всем родителям. Не говорите детям «угомонись». Это не действует как успокоительное. Это провоцирует. Чуете разницу?
– Дочь… – чуть тише позвал Нед. – Ты помнишь тот день, когда я тебя забрал с Тверди?
– Ты хотел сказать похитил? – в который раз поправила я.
– Забрал, – в который раз повторил Нед Хантер. – Вспомни, где ты была в тот день?
Ублюдок только теперь обнаружил пропажу наездницы, выровнялся и полетел рядом. То ли боялся нападать на Яя, то ли джентльменские замашки взяли вверх, то ли грозный вид вооруженного Неда Хантера.
И только мне папа не внушал ни трепета, ни уважения.
– У тети Глен, – агрессивно ответила я. – Мы играли во дворе, когда ты… Да какая разница?
– У меня было два браслета, дочь. Один для тебя, другой – для мамы. Я прорвался сквозь барьер и прилетел к дому, но ее уже увезли в больницу.
Нет. Нет. Нет. Не говори. Не говори этого.
– Она не хотела тебя огорчать, потому и не сказала. Она не желала, чтобы ты видела, как она угасает, поэтому отправила к тетке. Она надеялась, что я могу успеть, но к тому моменту, как я прилетел в больницу, стало уже непоправимо поздно. Мне жаль.
Память услужливо подсунула те воспоминания, которые я так старательно игнорировала. Как мама долго обнимала меня перед отъездом к тетке. Накануне мы полночи шептались в темноте о всяких глупостях. Она приготовила блинчики на завтрак и с улыбкой смотрела, как я пачкаюсь в сгущенке. Она прощалась.
Слезы полились сами собой.
– Почему ты сразу мне не сказал? – всхлипнула и закусила трясущуюся губу.
Отец обнял, словно пытался отгородить если не от боли, то хотя бы от мира, и прижался щекой к виску.
– Сперва у меня не оказалось слов, после не оказалось смелости. Я все откладывал. Ждал подходящего случая. Пока ты думала, что она жива, у тебя еще оставалась надежда увидеться, а потом… Пойми, дочь, со временем привыкаешь к удобной лжи, и уже нет желания что-то менять.
Пострадавшее плечо отозвалось глухой болью, но это ничто по сравнению с тем, что творилось внутри. Боль вонзилась в подреберье, точно булавка коллекционера в экзотическую бабочку.
– Пап, – жалобно всхлипнула я и наконец призналась:
– Пап, я накосячила.
Глава 22. О пользе дедуктивных методов
«[С.Х.:]Предлагаю прояснить ситуацию. Главный жрец секты «Восьмой брат» ежегодно крал молодых магов и приносил в жертву, чтобы разрушить связь первомага Алистера Белоликого с островом.
Жрец считал, что великая миссия магов и волшебниц состоит в том, чтобы помогать людям Тверди, а не прятаться среди облаков и ветра. И делал все, чтобы последовать за восьмым магом, оставшимся на Тверди. Если бы ритуал сработал, Сатурналия опустилась бы вниз. Если бы сектанты потерпели неудачу, то игнорировать смерть Дена Вентери, сына главы совета магов и волшебниц, общественность не смогла бы. Однако зачем ему понадобилось вмешивать в это дело вас, Мэг?
[М.Ф.:]Дена охраняли. Информация с дека считывалась, а жрец до последнего планировал хранить инкогнито. Он попросил меня отправить сообщение Вентери в обмен на координаты бреши в щите. Полагаю, чтобы в дальнейшем иметь возможность похитить и свалить вину за преступление на Неда Хантера, моего отца.
[С.Х.:]Мэг, и все-таки. Кто был жрецом?
[М.Ф.:] (вздох) А разве вы еще не поняли?»
[из показаний Мэг Фридом (Яры Хантер) по делу № 184566]
– Какого хрена?! – первым делом возмутился Джек Лист, приходя в себя.
– Где огурец?! – засуетилась Таша Шоу, ныряя под стол.
– Дочь, ничего не хочешь мне поведать? – пристально глянул Нед Хантер, подцепляя бутерброд с тарелки.
И только Коул Сент-Клер отвернулся и промолчал.
Я мысленно поставила на себе крест и печать престарелой девственницы. Погоревала и завела семнадцать кошек, но умереть старой девой, пусть и мысленно, не дало грохочущие в висках сердце.
– Тут такое дело… – я оглядела присутствующих и подняла руки в защитном жесте. – Только давайте не будем кричать и бить меня раньше времени, хорошо? Так вот… Я, кажется, позволила сектантам похитить Дена Вентери.
Когда кажется – крестятся. В моем случае машинально выставляют щит, потому что Нед Хантер в приступе гнева любит швыряться мелкими проклятьями, награждая дочь икотой, прыщами или секущимися кончиками. Короче, папашка страшен в гневе.
В этот раз уровень отцовского негодования оказался настолько высок, что пробил щит, между прочим, лучший из всех, что я когда-либо ставила. Проклятье с шипением впечаталось в лоб, по телу прошла волна жара, а голова стала тяжелее. Хотелось бы верить, что Нед Хантер подарил дочери чуточку мозгов, но увы. Руки нащупали гладкие рожки длиной с указательный палец.
Ну папа!
– А что? Тебе идет, – заключил Джек.
– Где огурец?! – раздался из-под стола гневный вопль волшебницы. Подруга продолжала ползать на четвереньках, собирая кудрявыми вихрами пыль и паутину.
– Таша, мне не хочется отвлекать тебя от поисков неуловимого овоща, но у нас тут вообще-то жертвоприношение Дена Вентери намечается. И пусть я не слишком люблю этого самовлюбленного засранца, но спасать парня надо.
– Ой, просто скажи всем, что Ринг – это наш псих в рясе, и уже покончим с этими тайнами.
Секунду все просто таращились на озабоченную поисками Ташу, а потом взорвались вопросами:
– Да ты шутишь?!
– Препод по «Биографии великих»?
– Как ты поняла?
– Ой, да что там понимать, – отмахнулась Таша, вылезая из-под стола и щелчком пальцев уничтожая пыль на костюме. – Сектантские буклетики изобилуют легендами о «Восьмом брате», а кому, как не Рингу, знать о наличии у дракона восьмой головы, если вы, конечно, понимаете, о чем я. И потом, в прошлый раз, когда портал вырвал его для замены, Ринг держал свежеотпечатанный буклет. Мэг, ты разве не заметила следы краски на его руках? Ну вспоминай, он его еще смял и на стол бросил.
К своему стыду, я помнила только куриную ножку в руке преподавателя, но с самым серьезным видом кивнула. Мол, да-да, я его сразу раскусила. У-у, мерзкий злодеюка и обманщик!
– Таша права. Это он попросил отправить сообщение Дену, дал мне координаты с брешью в защите и заклинание, чтобы усыпить ребят, – подтвердила я.
Отец выругался, схватился за дек и выскочил в коридор. Джек и Коул отошли в сторонку, склонили головы над деком серого кардинала и о чем-то негромко зашептались. Я молча стояла и кусала губы, матеря себя за наивность.
– Где огурец?! – зашипела Таша, хватая за пострадавшее плечо.
– Да дался тебе тот огурец! – возмутилась я, морщась от боли.
– Он по самые пупырышки напичкан приворотным зельем, – девушка рвала и метала. – Мэг, в твоих же интересах вспомнить, куда ты его дела!
Я покосилась на Джека, сделала большие глаза и уставилась на Ташу.
– Так поминки были нужны…
– Не строй из себя моралистку, Мэг! – поморщилась та. – Во-первых, образ ангелочка портят рожки. Во-вторых, он первым начал, скормив мне любовную шоколадку. Я просто мщу.
Страсти-то какие.
Ну да не будем накалять и так шибко нервную обстановку.
– Отнесла Ублюдку.
– Что-о-о?!
– Спокойно, он им побрезговал.
Судя по убийственно-холодному блеску в глазах подруги, ответ не даровал ей нирваны. Наоборот, волшебнице страсть как захотелось упокоения. Моего упокоения в свежей могилке. Вот и стол для поминок накрыт.
– Мэг, – позвал Джек. – Что было в сообщении, которое ты отправила Вентери? Где он должен был с тобой встретиться?
– В раздевалке.
Джек нахмурился.
– Они собрались устроить жертвоприношение здесь, в подвале академии?
– Чепуху не неси, – посоветовала Таша и отобрала дек с открытой картой. – Это место зачаровано от опасного колдовства на многие поколения безмозглых магов и волшебниц. Нет, будь я на месте сектантов, то никогда бы не выбрала для логова место, куда в любой момент могут сунуть нос любопытные студенты.
Или любопытная и все подмечающая Таша.
– Портал вытащил его на пару прямиком из логова, – напомнил Коул. – Радиус заклинания составляет приблизительно полтора километра. Какое укромное место попадает в этот круг?
Волшебница тряхнула головой и принялась менять масштаб карты, но я уже и без этого догадалась:
– Склеп первомага.
Таша охнула и кивнула, после чего все вопросительно посмотрели на меня. За исключением Коула. Этот продолжал дуться и избегать встречаться со мной взглядом.
Его право.
В любом случае, гордые и независимые девушки за парнями с извинениями не бегают. Даже за такими парнями, как Коул Сент-Клер.
– На лекции Ринг сказал, что на плаще Алистера Белоликого не осталось звезд, – между тем сказала я ребятам. – Тех самых звезд, которые по легенде он потратил на золотые браслеты-пропуски, чтобы дать шанс подняться на остров тем, кто не рожден на Сатурналии. Если он знал об этом, значит, частенько бывал не только у статуи мага, но и в его склепе.
– Склеп – это идеально, – кивнула Таша, приближая карту. – Там тихо, безлюдно, тревожно. Хочешь пытай…
– Хочешь типографию устраивай… – подхватила я.
– Хочешь шабаш и оргии. – Губы Таши искривились в усмешке. – Никто не услышит и не узнает!
– Шикарное место для жертвенного алтаря, – в унисон закончили мы.
– Я вас боюсь, – совершенно искренне выдал комментатор, пораженный женской смекалкой и солидарностью.
– Поздравляю тебя с первой умной мыслью, произнесенной за сегодня, – язвительно процедила волшебница, возвращая Коулу дек.
– Я предупрежу Неда, – сообщил серый кардинал, уже отпирая дверь.