– Я же говорил, что все будет хорошо! – заявил он, глядя на меня хитрющими глазами.
Желание пнуть эту сволочь стало непреодолимым.
– Переодевайся, твой шкафчик крайний. Я подожду на поле.
Через двадцать минут я, тихо матерясь, шагала по заросшей мхом дорожке к взлетной площадке, где топтался, покрикивая на нерадивую команду, тренер и попивал чай из герметичной кружки Пол.
– Ты долго. Что-то случилось? – моментально напрягся тот.
– Нет. Я просто не хотела выходить из раздевалки.
Говорить с менеджером, упекшим меня в оковы спорта, не было никакого желания. Новенький летный комбинезон бутылочно-зеленого цвета чересчур сильно обтягивал зад и давил на грудь. Болтающийся у пояса респиратор оказался таким навороченным, что мне потребовалась пара весьма нервных минут, чтобы настроить все ремешки под себя. Вдобавок ко всему я не захватила резинку для волос, шапку растерзал Ублюдок, а приложенная к комплекту шапка-ушанка с очками как-то так хитро облегала голову, что внутрь было не подсунуть свернутый жгутом пучок.
Пришлось идти с распущенными за спиной волосами, закрывающими вышитый на спине символ – черные крылья, несущие солнечный диск.
У края площадки возвышался тренер команды. Он имел внушительный рост и отталкивающую внешность, на которую почему-то хотелось смотреть и смотреть. Вся левая сторона лица этого великана оказалась покорежена шрамами и ожогом, нос сломан, кончик косит в сторону, губы – две кривые бескровные полоски. Зато плечи широкие, и желто-черная куртка это только подчеркивала. Фигура подтянутая и крепкая, несмотря на солидный для мага возраст и негативные для нервной системы условия работы.
Тренер заметил топчущегося за его спиной без дела игрока и скомандовал:
– Разомнись. Два круга по стадиону.
И я отправилась имитировать бег. Расчет был прост: вот сейчас минут двадцать буду ползти по внутренней дорожке, потом еще три минуты полета и свободна! Не станет же тренировка длиться больше часа. Или станет? Нет, сейчас лучше не портить себе настроение грустными мыслями и отвлечься.
Отвлекаться я решила на парящих в небе орлов.
Хотя с научной точки называть их всех просто гигантскими орлами было бы неправильно. Орлы – это большой род семейства ястребиных, который делится на виды. Вот сейчас, к примеру, в небе кружили и нападали беркуты, могильники, ястребы, степные орлы и… О! Ублюдка тоже выпустили размять крылья.
Эта желтоклювая тварь нарезала круги в небольшом воздушной пузыре, отделенном от поля невидимой стеной магического поля. Но даже этот факт не мешал Ублюдку хрипло орать на соперников и делать обманные атаки.
Игроки разбились на две команды и теперь вяло перебрасывались мячами. К моему ужасу, на высоте был только Ден Вентери, чтоб его звезда уже закатилась. Он демонстрировал просто запредельную скорость атаки, умело бросал мяч и легко обводил защитников. Увы, но другие ничего подобного показать и не пытались.
Капитан команды неоднократно предпринимал попытки растормошить игроков, но все его дружеские тычки, мотивационные «Парни, соберитесь!» и прочие подбадривания вели к тому, что его мельтешение только бесило.
Официальным цветом «Черные крылья Сатурналии» считался грязно-желтый, на мой непредвзятый взгляд – какашковый. Но игроки не чтили традиции или приберегли их к основным играм, поэтому сейчас в небе кружились пятна всех цветов и оттенков. Впрочем, это не мешало им играть, как та самая «детская неожиданность» грязно-желтого цвета.
После первого круга имитации бега я уже начала немного отличать пятна, точнее игроков, друг от друга. Ден Вентери – красная клякса крови на фоне серых облаков. Два синих – прекрасные игроки нападения, которым, увы и ах, не хватало мотивационного пинка, чтобы забивать очки в кольца соперников. Большое серое пятно на черной птице – защитник команды, держался очень и очень неплохо, беря даже невероятно сложные мячи, а вот его орел не демонстрировал стойкости характера наездника. Птичка нервно вздрагивала, поглядывала на кружащих собратьев и вообще выглядела очень зашуганной. Коула вычислить не удалось.
После второго круга я уже начала закипать от возмущения. Даже мне, далекой от национальной игры магов и волшебниц, это вялое перекидывание мяча друг другу не казалось захватывающим, молчу про то, как отреагируют фанаты спорта.
– Сегодня что? День воздушного юмора? – недоумевала я, заканчивая «разминку».
То же делал и тренер команды.
– Позор, – сокрушался он. – Если эти беременные улитки продолжат так играть, можно уже сейчас ставить нам автопроигрыш и вычеркивать из борьбы.
– Им просто нужна встряска, – встал на защиту команды Пол Янг.
– Мы уже делали им встряску, Пол! Товарищеский матч с игроками старой сборной, первый в истории Сатурналии матч с победителями Лиги дворовых команд по эйрболу, встреча с легендой спорта – Миком «Девятка» Клешем. Их ничего не проняло! Пока Коул не…
– Тренер, – влезла я с предложением. – Дайте мне Ублюдка и десять минут.
Еще секунду на меня смотрели с немым вопросом «Ты кто такая», а потом тренер моргнул, и в глазах мужчины зажглось понимание. Неужели узнал?
Следующую фразу уже можно было не договаривать, но смолчать оказалось сложнее.
– Поверьте, я встряхну вашу команду.
Изуродованная шрамом половина лица дернулась, и на губах мелькнула кривая, но жутко располагающая улыбка.
Глава 7. Полетная магия
«Как я уже говорила, всего Парящих островов ровно семь штук:
Сатурналий с ее гигантскими орлами.
Буран с не менее внушительными полярными совами.
Гиперборея с так называемыми «собаками Зевса» (я сейчас про грифонов, если кто вдруг не знаком с работами Эсхила).
Семор с будоражащими воображение пегасами.
Жар-остров с фениксами (вживую не видела, но тоже терзаюсь вопросом, как на них ездят маги и почему их зады не превращаются в скворчащее жаркое?).
Змай, где, по слухам, сохранились карликовые драконы.
Големград, чье небо рассекал «ужас, застывший в камне» (проще говоря – горгульи).
На карте островов я легко могла найти один лишь Сатурналий.
Его вообще сложно спутать с остальными. Самый крупный и наименее подвижный, он имел широкое кольцо из мелких камней, удерживаемых невидимым полем. Западная часть острова, где активнее всего шла первоначальная застройка и, соответственно, вырубка немногочисленных лесов, со временем дала трещину, и от острова оторвало два значительных куска земли.
Местные гордились сходством своего острова с планетой Сатурн и любили в разговоре добавить, дескать, наш-то остров поднялся с Тверди первым.
Чуйка подсказывала, что жители каждого острова мнили себя первозданными. Инстинкт самосохранения шептал, что лучше бы не делиться догадками с окружающими. Природная общительность очень надеялась открыть заблуждающимся глаза и чихать хотела на грозящие неприятности.
Да, вот в последние я умела влипать просто виртуозно.»
[из показаний Мэг Фридом (Яры Хантер) по делу № 184566]
Пол Янг проводил меня одобрительным взглядом «Покажи им!», в глазах тренера читалось: «вся надежда на тебя», коновал посмотрел с невысказанным восторгом «а ты смелая, девчонка».
Что ж… Надо признать, что по глазам я читала отвратительно.
– Кли-кли! – хрипло проорал Ублюдок, пикируя вниз.
– Привет, чудовище, – начала я с налаживания контакта. – Хочешь навести шороху?
Все, чего жаждал Ублюдок – это поскорее продемонстрировать свой паскудный характер и побольнее клюнуть наездницу, но я вовремя отшатнулась.
Ладно, никто не обещал, что будет просто, поэтому не лебезим, а переходим к плану Б.
– Ой! А что это у меня в кармане? – изобразила я восторг, которого не испытывала.
Актриса из меня так себе, но Ублюдок среагировал на уловку, выгнул шею и увидел ее…
Да-да, ЕЕ.
Ту самую.
Единственную и неповторимую… шапку с помпоном!
Ублюдок пригляделся к отвратительному зрелищу, мигнул, но очередной жуткий «шедевр» папочкиной подружки никуда не делся. В желтых орлиных глазищах полыхнуло пламя убийства, он разразился клекотом, захлопал крыльями, демонстрируя возмущение, и ринулся в бой. Я поскорее откинула в сторону ужас с помпоном.
Как говорится, спасибо Люси за подарок.
Ублюдок кинулся на шапку и начал терзать это серое гадство с желтым помпоном. Я же тишком прокралась ближе и закинула седло. Орел почуял подвох, попытался возмутиться, но шапочный монстр встал поперек горла.
– Кх… кх… кх… – давился помпоном Ублюдок, пока я сноровисто щелкала ремнями и седлала крылатого.
Оттолкнулась, залезла на спину безумной птицы и вежливо скомандовала:
– Кончай кашлять, как престарелый пердун! Летим уже и надерем кому-нибудь хвост!
На примятую траву упал обслюнявленный и все такой же отвратительный помпон. Ублюдок расправил крылья, пробежал пару метров, беря разгон, и взмыл. Если бы коновал не догадался снять невидимый экран, что отделял загон Ублюдка от основного поля, нас бы размазало о защиту.
Поэтому я пришла к двум утешительным выводам: Ублюдок полный псих, удача на нашей стороне.
– Чертовка, играешь за команду синих, – крикнул Ден Вентери, едва мы подлетели.
Ага, сейчас.
Разогналась и падаю.
Мне даже поводья трогать не пришлось, Ублюдок понял все сам.
Не утруждая себя боевым кличем, орел клюнул чужую птицу в шею. Та шарахнулась, Вентери пришлось пригнуться вперед, чтобы вновь с позором не выпасть из собственного седла. Мяч, который он удерживал в руках, выскользнул и отправился в свободное падение.
Падал, правда, недолго. Опережая разум, тело среагировало само. Подстегнуть пятками бока Ублюдка, резко выбросить руку, схватить мяч и прижать к груди. Сама не поняла, зачем он мне сдался. Но врожденная прижимистость подсказала, что надо.
– Чертовка, пасуй! – заорал незнакомый парень в желтом, планирующий под нами.